Жильцы николаевской высотки считают, что их шестой этаж, откуда выпала девочка, — мистический. За последние годы уже три человека свалились именно с этого этажа — и все остались живы! Как уже сообщали «ФАКТЫ», 20 июля в Николаеве по улице Космонавтов рано утром из окна шестого этажа, выглядывая маму с работы, выпала шестилетняя Катя Сидорова. Через считаные минуты по этому адресу прибыли спасатели и медики. «Я не умру?» — таким вопросом встретила их маленькая пострадавшая.
- Здесь многие в то утро были разбужены истошным детским криком, — вспоминает Лариса Самойлова, жительница высотки. — Катюша «приземлилась» прямо над моим окном, что на первом этаже. У нас тут не просто жилой дом, а бывшее общежитие, значит — теснота, неудобство, поэтому мои соседи в свое время пристроили к капитальному строению еще одну комнатку, покрыв ее шифером, — прямо на него и «спланировала» малышка. Если б пристройки не было, ребенок упал бы на асфальт. Страшно подумать, чем могло обернуться такое приключение!
- Я проснулся оттого, что раздался треск разбитого шифера, и детский голосок буквально взмолился: «Мама! Мама!» — рассказывает жилец дома Сергей Бухальц. — Вскочив с кровати, выглянул в окно своего второго этажа и увидел: чуть ниже, наискосок — на крыше пристройки первого — лежит Катя, наша маленькая соседка с шестого этажа. Догадался, конечно, что девочка выпала из своей квартиры. Раздумывать было некогда. Не успев даже одеться, в одних трусах, я ступил на подоконник и прыгнул, чтобы в следующую секунду оказаться рядом. От удара под Катей раскрошилась черепица, и малышка, сообразив, что может провалиться, предусмотрительно отползла от этого места вниз. О том, что так недолго вообще скатиться и еще раз упасть, теперь уже с этой крыши, ребенок не думал. Я присел рядом на корточки, обнял девчушку за плечи, стал успокаивать. Она стонала и просилась гулять: «Хочу на улицу!» Я и сам был в таком шоке, что даже не припомню, какие слова ей в ту минуту говорил. Ну, кажется, о том, что мама уже идет и непременно поведет ее гулять.
Таня, юная жена Сережи, вызвалась отвести меня на место происшествия.
- Я тоже в то утро слышала звук удара, — хмурится Таня. — Подумала еще: кто-то выбросил что-то тяжелое, бревно какое-нибудь. Грохот был ого-го! Вот на земле осколки шифера, — показывает девушка, — на них до сих пор засохшая кровь, видите? Мусор пока не вывезли, и он лежит тут как напоминание о родительской беспечности.
- Всегда я приглядываю за девочкой, — говорит соседка Галина Ханейко. — Я — Катина крестная. Ребенок она не по годам разумный, спокойный, рассудительный: посидит минут сорок, мультики посмотрит, а тут и мама на пороге. Я за это время пять-шесть раз загляну выяснить, все ли в порядке. И никогда ничего меня даже не настораживало в поведении маленькой крестницы…
В тот злополучный день Катин папа пожалел Галину — решил не будить соседку, и Катя осталась одна.
- В 7. 45 я позвонила дочке и сказала, что уже иду домой, — волнуясь, говорит 38-летняя Людмила, Катина мама. — Дочурка пожаловалась, что по телевизору — ни одного мультика! Поищи что-нибудь другое, посоветовала я. А буквально через полчаса мне позвонила Галя, кума, и срывающимся от волнения голосом попросила: «Поторопись, Кате плохо». Не помню, как вылетела из маршрутки и увидела Галю на остановке. «Ничего страшного», — успокаивает меня она, а я издали вижу: в нашем дворе стоят «скорая» и «пожарка». Как мое сердце не остановилось при виде такой картины, до сих пор не пойму!
… Девочка ждала маму. Решила забраться на подоконник, чтобы увидеть ее еще издали.
- Муж вспоминает, что окно в то утро он закрывал, — говорит Людмила. — Но после пережитого шока мы уже ни в чем не уверены. На одном из двух окон в нашей квартире натянута москитная сетка. Катя уселась меня выглядывать именно на тот подоконник, где сетки нет. Помню, подбегаю к «скорой», а оттуда кричат: «Уберите мамочку!» Пока в карете обрабатывали раны, накладывали шины, меня к Кате не пустили. Со мной истерика, и тут вдруг слышу: «Мама! Пустите маму!» Когда я, наконец, к ней подошла, Катюша вдруг спрашивает: «Мам, я не умру?» Этот «взрослый» вопрос она потом задавала и врачам в операционной, когда ей гипс на ручки накладывали.
Лишь спустя несколько дней Людмила решилась осторожно выяснить у девочки, как та выпала из окна. «Я не помню», — был ответ.
- А как-то без всяких моих расспросов Катя вдруг говорит: «Я залезла на подоконник, чуть-чуть высунулась, и вдруг меня укусила муха. Хотела ее прогнать, поскользнулась и полетела, как самолетик», — с болью в голосе рассказывает Людмила. — Двое суток дочка вообще не спала: вся в гипсе, одна рука на вытяжке. И все это время не так я ее, как она меня успокаивала. «Мама, — говорит, — раз я осталась жить, так почему ты плачешь? Не плачь, мне не больно!» Для нее невыносимо видеть мои слезы, понимаете?
Через месяц Катя пойдет в первый класс, поэтому на ее больничной тумбочке лежит веселый «Букварик». В перерывах между лечебными процедурами они с мамой учатся читать по слогам, штудируя страничку за страничкой. К сентябрю медики обещают отпустить Катерину домой.
- Девочка поступила к нам с политравмой, в тяжелом состоянии, — рассказал «ФАКТАМ» Олег Анатольевич Муратов, врач-травматолог Николаевской областной детской больницы. — При падении она получила тяжелый внутрисуставной перелом левой плечевой кости с большим смещением, перелом обеих костей предплечья тоже со смещением, множественные раны и ушибы лица, головы и тела, ушиб почек… Сейчас Катя уже ходит по отделению травматологии и даже выходит с мамой гулять на улицу. Но лечение затянется еще надолго. Обычно переломы костей предплечья срастаются без особых последствий, а вот что касается внутрисуставного перелома, то его сращение еще не является выздоровлением — для восстановления полной функции необходимо до трех месяцев, а то и больше. Но это лечение не обязательно стационарное, так что 1 сентября Катюша все-таки сможет сесть за школьную парту, хотя продолжит у нас наблюдаться. Самые серьезные травмы у потерпевшей на левой руке, а она, как выяснилось, левша, и писать в школе собирается левой ручкой. Мы, конечно, делаем все от нас зависящее, чтобы почерк у ученицы был каллиграфический.
Хотя у Кати сложные травмы, все равно можно сказать, что она легко отделалась. Упасть с шестого этажа — это не шутки. Правда, у нас были дети, которые, выпав с двенадцатого, остались живы, мы их выходили. Но все же это редкие случаи. Девочке просто повезло. Ведь бывает, что ребенок с горшка падает или с кровати и погибает от черепно-мозговой травмы. Спасло Катю, на мой взгляд, то, что она приземлилась на шиферный карниз, он смягчил падение, причем ударилась девчушка не головой, а руками. Все это вместе и даровало ей жизнь. Одним словом, Катюша, как говорится, родилась в рубашке.
С Людмилой Ивановной мы снова встретились сразу после обхода. При этом женщина то и дело посматривала на часы, явно куда-то торопясь.
- Понимаете, Катя вдруг попросила приготовить ей домашней еды, — не может скрыть радости Катина мама. — Тушеного мяска, говорит, хочу. Я быстренько сбегаю на рынок и успею к обеду. Получается, идем на поправку! Даже не верится!
- Катюша все эти годы ходила в детский садик, и у нас проблем, с кем ее оставить, не было, — рассказывает Людмила. — Но из сада пришлось этим летом уйти. На две недели отвезли дочку к свекрови в деревню — на клубничку и парное молочко. Хорошо ей там, друзей много, но мы соскучились, опять забрали доченьку в город, и вот на тебе!
Мама винит себя, глядя на девочкины страдания: Катя сплошь вся в зеленке. Даже у постороннего человека сердце от боли сжимается при одном взгляде на нее.
- И что интересно, — замечает Люда, — я думала, она будет теперь бояться к окнам подходить. Но нет! Смело приближается к открытому больничному окну. Не знаю, как будет дома, а тут не боится ни окон распахнутых, ни высоты.
В общежитии тем временем собирают деньги на лечение Кати.
- У нас это не первый случай, когда дети с высоких этажей выпадают, — утверждает Лариса Самойлова. — Четыре года назад упал вниз двухлетний ребенок, и тоже, представьте, все с того же шестого этажа, из 613 комнаты. Но там другой случай. Колины папа с мамой в таком запое были, что недели две не выводили сынишку из дому. А на улице — весна, солнышко! Он рвался гулять, увидел открытое окно и шагнул. Упал на травку. Я подбежала: ртом кровь идет, страшно! Но, к счастью, врачи спасли его. Мальчику сейчас шесть лет, он здоров. Правда, ростом маловат — выглядит годика на четыре. Может, в этом и сказываются последствия того жуткого падения. Родителей тогда, помню, хотели лишить прав на ребенка. Но на них это так повлияло! Взялись за ум. Сейчас вполне добропорядочная семья.
- А еще раньше с шестого этажа выпала девушка, — вспоминают жильцы. — С ребятами поссорилась, заперлась в своей комнате. А они стали замок ломать, вот она возьми и сигани вниз. В отличие от детей, приземление не было столь счастливым. Девушка поломала позвонки, осталась инвалидом, родители забрали ее домой, в село. Так что шестой этаж у нас прямо какой-то мистический.
- Что тут мистического? — удивляется Таня. — Простое совпадение. Интересно другое: Колю, который выпал четыре года назад, поднял с земли Сережа, мой муж. И Катю он бросился спасать. Кто знает, не подоспей Сергей, девочка могла съехать по крыше и упасть на землю. А чем бы это закончилось, неизвестно.
- Да, это правда, — улыбается Сережа. — Почему-то именно мне приходится поднимать, нести на руках и передавать медикам упавших детей. В этот раз спасателям даже не пришлось взбираться на крышу пристройки. Пока они ставили лестницу, мы с соседом Виталиком вынесли Катю на носилках через окно второго этажа в коридор общежития, а потом и на улицу. Тем временем жильцы уже вызвали «скорую». Может, у меня такая счастливая рука, что все дети впоследствии остаются живыми и здоровыми?
Пока у Сережи и Тани своих детей нет, зато таких вот «крестников» скоро полдвора будет.
- Просто когда с большой высоты падают маленькие дети, Бог им внизу соломку подстилает, — смеется Таня. — Мы в этом уже убедились. Ну а Сережа в этом милосердном деле обычно всегда Господу помогает…