Ровно шесть лет назад после загадочного исчезновения и убийства журналиста в стране разразился крупнейший политический скандал
Преступление против Георгия Гонгадзе до сих пор окончательно не раскрыто. В настоящее время в Киеве идет суд над тремя офицерами МВД, которых Генпрокуратура Украины обвиняет в убийстве журналиста. Четвертый обвиняемый — экс-начальник департамента милицейской «наружки» генерал Алексей Пукач находится в международном розыске. Мотивы преступления против журналиста и имя заказчика Генпрокуратура так и не назвала. Между тем мать погибшего Леся Гонгадзе сомневается, что судят настоящих убийц. Супруга журналиста Мирослава Гонгадзе эмигрировала с детьми в США. Политики шестой год используют «дело Гонгадзе» в своих целях, а коллеги Георгия не верят, что заказчики будут наказаны.
… В субботу 16 сентября 2000 года Георгий Гонгадзе около 11 часов вечера вышел из квартиры своей колле-
ги — редактора интернет-издания «Украинская правда» Алены Притулы и направился домой. Журналист спешил, поскольку его родные не могли войти в квартиру: ключи от жилища остались у него. Как потом стало известно, Гонгадзе пытался поймать «на руку» такси или частника, но подъехало подставленное милиционерами авто. Ему заломили руки, согнув голову вниз. Арестованные в 2005 году по этому делу офицеры милиции впоследствии показали, что находившийся вместе с ними в машине генерал Алексей Пукач несколько раз ударил журналиста по спине резиновой палкой, обвиняя в «американском шпионаже». По словам тех же офицеров, они поехали в село Сухолисы Белоцерковского района Киевской области потому, что там жил тесть Алексея Пукача. Георгия Гонгадзе якобы задушил сам генерал. В ноябре 2000 года обезглавленный труп журналиста был найден в яме в Таращанском лесу. Его тело до сих пор не предано земле. Сейчас Георгию исполнилось бы 37 лет.
«ФАКТЫ» попросили поделиться своими воспоминаниями о Георгии Гонгадзе его друзей и родных.
- Я познакомился с Гией в 1996 году в парламенте, — рассказывает телепродюсер Лаврентий Малазония. — Он подошел, сказал «привет», и мы начали общаться. У грузин ведь дружба быстро завязывается. Вместе потом гуляли по городу, выезжали на природу, на шашлыки… Гия, наверное, был грузином больше, чем осталь-
ные, — открытым, импульсивным, целеустремленным и патриотичным. Мы иногда специально провоцировали его, чтобы посмотреть, как выглядит настоящий грузин. Смотрели, помню, как-то в одном кафе по телевизору футбол, «Динамо» (Киев) играл с кем-то. Игра была вялой, но когда наша команда переходила в атаку, Гие говорили: «Ну что же ты сидишь?» — он входил в раж и начинал громко ругаться культурным грузинским матом. При этом абсолютно неагрессивно. За соседним столом шептались какие-то мужики. Гия к ним подошел и попросил: «Ребята, можно потише? Вы же футбол мешаете смотреть».
- А помнишь свой последний разговор с Гией?
- Это было в субботу 16 сентября около девяти часов вечера. Накануне мы с Гией договорились пойти 17 сентября на день рождения к нашему общему знакомому. Поэтому я позвонил ему, чтобы напомнить об этом. Он тогда еще на меня обиделся. «Куда ты пропал?» — спрашивает. А я только вернулся из Голландии, говорю, привез тебе сувенир. Мы всегда друг другу привозили из зарубежных поездок какие-нибудь небольшие подарки. Гия сказал, что помнит о дне рождения, пообещал прийти, но предупредил, что может на час опоздать…
В воскресенье утром я встал рано, но поскольку свой «мобильник» оставил на кухне, звонков не слышал. А взяв трубку, увидел, что было аж 12 пропущенных звонков от Алены Притулы. Я удивился: Алена никогда так настойчиво не пыталась со мной связаться. Перезваниваю ей и слышу: «Гия пропал! Вчера должен был прийти домой в 11 часов, чтобы передать ключи, а его нет. Он исчез!» Я сразу подумал, что случилась беда. Ведь в последнее время с ним происходили странные вещи. Гия рассказывал, что за ним следят. Тогда я пытался его успокоить: тебе, мол, показалось. Но я даже не представлял, что Гия может попасть в такую «технологию».
- То есть ты и сегодня считаешь, что это было не просто убийство, а тщательно продуманная операция?
- Совершенно верно. Это целая технология, которую разработали люди с огромным опытом работы в спецслужбах. Просто так убить журналиста — у нас ведь подобное уже было. Вспомните, например, историю с Вадимом Бойко (в 1992 году труп тележурналиста и народного депутата Вадима Бойко был найден после взрыва и сильного пожара в его квартире. — Авт. ). А после гибели Гонгадзе пошла очень мощная волна с целью дестабилизации политической ситуации в стране. Причем люди, чьих рук это дело, оказались намного профессиональнее милиции, СБУ, любой спецслужбы. Они во много раз сильнее, гораздо лучше материально обеспечены, к тому же они умеют предугадывать все наши шаги.
Такой способ использовался уже в 60-70-х годах во Франции, Испании, Италии… Там тоже исчезали люди, и не обязательно журналисты. Но все они были известными личностями! А потом все раскручивалось по одному и тому же сценарию. Я считаю, что разработка и организация всей операции — дело рук не украинцев и даже не россиян. В России работают по спринтерскому сценарию. Покушения на Владислава Листьева и журналиста газеты «Московский комсомолец» Дмитрия Холодова закончились их смертью — и все. А история с убийством Гонгадзе имела и будет иметь продолжение. Это технология, к которой затем со всех сторон пристраиваются «новые модули». Историю с убийством Гии можно было прицепить к кому и к чему угодно. Это бомба, которую время от времени используют одни политические силы против других. В убийстве Гии разве что китайцев не обвиняли. Я не говорю, что к этому делу могут быть причастны официальные спецслужбы какой-либо страны. Это могут быть «бывшие» — отставники, специалисты, работающие по контракту. Впрочем, и эту версию могут назвать чушью, как и все остальные. Теория заговора тем и удобна, что ею можно манипулировать очень долго.
- Следует ли ожидать новых сенсаций в связи с приездом в Украину бывшего майора Госохраны Николая Мельниченко?
- Маловероятно, что новые сообщения Мельниченко кто-то назовет сенсацией. Его сведения уже не играют никакой роли. Просто с помощью майора к технологии хотят пристроить очередной модуль. Но это уже бесперспективно. Что касается расследования убийства Гонгадзе, то, когда дело становится политическим, профессионализм правоохранительных органов отходит на второй план. Вот генерал Пукач, который, судя по сообщениям, свободно перемещается по миру — то он в Израиле, то в Индии. А что ему мешает пересечь границу с Пакистаном, а затем появиться в эфире в обнимку с бен Ладеном? То есть ситуацию можно довести до полного абсурда.
Медиаэксперт, тележурналист, а также крестный отец детей Гии и Мирославы Гонгадзе Евгений Глибовицкий тоже считает, что дело Гонгадзе будут продолжать использовать в своих интересах самые разнообразные политические силы в Украине.
- Дело в том, — говорит Евгений Глибовицкий, — что после смерти Георгий перестал быть просто гражданином Украины — он стал символом.
- … и символы очень просто эксплуатировать. Ты фактически цитируешь классиков французской философии ХХ века…
- Не имеет значения, цитирую я или нет, — ведь это действительно так. Я знаю Гию с 1993 года. Мы познакомились на львовской журналистской тусовке, в кругу известных в украинской журналистике людей. Среди нас было две яркие личности, которые мы часто в шутку сравнивали: Гия и Александр Кривенко. Но если Кривенко (создатель культовой львовской газеты «Пост-Поступ» и шеф-редактор «Громадського радчо», погиб в автокатастрофе в апреле 2003 года. — Авт. ) пытался обмануть или обыграть жизнь, то Гия — ее перебороть. Сегодня их уже с нами нет…
На самом деле Гия отличался необыкновенной искренностью, он мог говорить прямо в лицо неприятные вещи, порою даже для самого себя. У него не было страха, я имею в виду то, что мы сейчас называем профессиональной осторожностью или инстинктом самосохранения. Это ему было просто не присуще. Он знал, что должен добыть информацию и обязательно ее опубликовать. Достаточно вспомнить его фильм о грузино-абхазском конфликте «Тени войны», практически все там было им снято под пулями на передовой. Там же он получил достаточно серьезные ранения. Опасность всегда сопутствовала ему, но друзья считали, что Гия родился под счастливой звездой. А случаев, когда судьба хранила его, было достаточно много. Однажды во время войны в Абхазии он не успел на самолет с ранеными, вылетавший из Сухуми. Как потом оказалось, этот самолет был сбит повстанцами. В конце 90-х годов мы даже шутили: «Гия, несмотря на опасность своей работы, переживет всех представителей преступного режима, с которым боролся».
- Не пережил. Мать Георгия считает, что настоящие убийцы ее сына так и не будут наказаны.
- Сегодня мы (я имею в ввиду и друзей, и родственников Гии) с большой долей вероятности можем указать на того, кто на самом деле виновен в смерти Георгия. Но с той же долей вероятности я склоняюсь к тому, что этот человек не будет осужден. Впрочем, время покажет.
- Я почти всегда прощалась с Гией, как будто навсегда, — рассказала «ФАКТАМ» Мирослава Гонгадзе. Обычно, целуя его на прощание, почему-то вспоминала слова знаменитой баллады Александра Кочеткова:
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них, -
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Так было и 16 сентября 2000 года. В тот субботний день я встала очень рано. Хотела подготовиться к лекции, которую должна была читать на конференции в Пуще-Водице. Поработала в кровати с компьютером. Гия мирно сопел рядом. Где-то в восемь разбудила детей. К девяти пришла няня, и мы собрались все уезжать в Пущу-Водицу на конференцию. Но Георгий вспомнил, что дети пропустят занятие по грузинскому и английскому языкам, и попросил подождать. Нана и Саломе уже настроились на поездку и потому начали хныкать, но он настоял. Не отпустил их, пока не повторил с девочками все слова.
Был обычный день. Я не предчувствовала ничего плохого. У него было запланировано несколько встреч. Мы договорились созвониться, и даже обсуждали вопрос, встретимся ли дома или он приедет к нам за город вечером. Это было наше последнее утро.
После конференции я решила вернуться домой. Позвонила Гие, мы договорились, что он будет ждать нас дома к одиннадцати, поскольку я в спешке забыла ключи. Но когда мы приехали в Киев, в окнах нашей квартиры было темно…
Георгий в моей жизни как яркая молния. Всегда куда-то бежит, что-то начинает, кого-то зажигает новой идей. Жизнь с ним напоминала вулкан. Георгий был умнейшим, добрейшим, щедрейшим человеком, абсолютно неординарным. Несмотря на пережитое, я считаю себя счастливейшим человеком в мире. Бог дал мне огромную любовь и счастье познать плоды этой любви, которые теперь, когда нет Георгия, каждый день по многу раз повторяют: «Мамочка, мы тебя очень любим». Я благодарна Богу, своим друзьям и семье, что помогли мне пережить трагедию утраты. Но, честно говоря, даже сейчас, идя по улице, иногда ловлю себя на мысли, что ищу в толпе его лицо… Теперь во мне звучат другие строки:
- Но если я безвестно кану -
Короткий свет луча дневного, -
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым? -
Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.