В Одесском литературном музее развернута уникальная экспозиция «… И лично Леониду Ильичу» — подарки, преподнесенные в разные годы Леониду Брежневу, столетие со дня рождения которого будет отмечаться 19 декабря
«Что общего у Брежнева и Буратино? Оба получили по пять золотых в стране дураков», — шутили в перестроечное время. Пять Звезд Брежнева — три Героя Союза и две — Социалистического Труда (за всю историю СССР такого «иконостаса» не удостоился никто!), безусловно, впечатляли. Однако спустя почти четверть века сарказм уступил место несколько иным чувствам. Потому для одних посещение выставки подарков, преподнесенных лидеру Советского Союза Леониду Брежневу, — повод для ностальгии, для других — визит в театр абсурда.
Выставка состоит из сотни экспонатов, хранившихся в запасниках Музея истории города Днепродзержинска — малой родины Леонида Брежнева, откуда раритеты и прибыли в Одессу. А вот земляки бывшего генсека получили их в 1982-1984 годах из Центрального музея им. Ленина и Центрального музея революции (Москва).
- Каждая из выставленных работ — шедевр, выполненный тогдашними мастерами, — рассказала «ФАКТАМ» Наталья Буланова, директор Музея истории Днепродзержинска. — В большинстве случаев это изображения самого Брежнева, представленные во всех возможных видах: живопись, скульптура, рисунки под лаком, вышивка, ткачество, выжигание по дереву, графика, фото, роспись по шелку, аппликация. И все — ручная работа, сделанная в единственном экземпляре! Отсюда — редкость и уникальность каждого предмета.
Наиболее нетипичным подарком можно считать бронзовую пепельницу «Венера» — работа известного европейского мастера Бурга Шталлера. В отличие от других даров, она не содержит идеологического содержания. Именно эта пепельница стояла на рабочем столе Брежнева и использовалась по прямому предназначению.
Любопытен и презент от тогдашнего министра внутренних дел СССР Николая Щелокова: стакан для карандашей с подставкой из нефрита (он также стоял в кабинете главы государства).
Самая большая работа — четырехметровый гобелен с портретом Брежнева — от Московского обкома КПСС. Самая маленькая — микроминиатюра (в 1300 раз меньше зерна риса!) армянского мастера Оганесяна — золотая пластинка с изображением вождя. Правда, этот шедевр можно рассмотреть только под микроскопом.
Есть среди даров и поражающие своей нелепостью. Например, письмо от 225 юных художников Тбилиси. Текст, начертанный на коже от имени детей в возрасте 7-10 лет, прилагался к альбому с работами: «… посылаем вам в подарок альбом с репродукциями наших работ, которые мы создали, прочтя ваши книги «Малая Земля», «Возрождение», «Целина»… Дорогой Леонид Ильич, мы знаем, как тяжело вам было в те 225 дней, когда вы сражались на Малой Земле. Понимаем, какую вы делаете сейчас большую работу. И мы желаем вам такого крепкого здоровья, как ваша храбрость и самоотверженность. Чтоб вы жили еще много лет и победили всех врагов Советского Союза и всего человечества. До свидания, всего вам хорошего. Обнимаем и целуем вас, дорогой Леонид Ильич, ваши родные дети. 225 юных художников».
Однако подлинной страстью Брежнева были автомобили. Водить их он научился еще в годы Великой Отечественной войны и уверял, что быстрая езда для него — лучший отдых.
Однажды во время визита в ФРГ и встречи с канцлером Вилли Брандтом Брежнев получил в подарок двухместный спортивный «Мерседес». Генсек сел за руль, рядом расположился представитель фирмы. И вдруг Брежнев неожиданно для всех… завел мотор и рванул на предельной скорости по шоссе, оставив в полной растерянности своих телохранителей и агентов немецкой службы безопасности. Лишь в 150 километрах от Бонна Леонид Ильич остановился, да и то только потому, что умудрился пробить масляный бак. Когда подоспели машины сопровождения, Брежнев похвалил авто, но посетовал на неподходящий цвет. Разумеется, он получил другую модель и увез ее домой.
Бывший Госсекретарь США Генри Киссинджер пишет в своих воспоминаниях: «Однажды он (Брежнев. — Авт. ) подвел меня к черному «Кадиллаку», который Ричард Никсон подарил ему год назад. С Брежневым за рулем мы помчались на большой скорости по узким извилистым сельским дорогам, так что можно было только молиться, чтобы на ближайшем перекрестке появился какой-нибудь полицейский и положил конец этой рискованной игре. Но это было слишком невероятно, ибо здесь, за городом, если и имелся дорожный инспектор, он вряд ли бы осмелился остановить машину Генерального секретаря партии… »
Хотя Киссинджер, несомненно, рассказал президенту США о подобного рода неожиданных поступках Брежнева, Ричард Никсон не проявил должной бдительности при посещении советским лидером Соединенных Штатов, что едва не стоило жизни обоим. Ричард Никсон писал: «Я сделал ему официальный подарок на память о его визите в Америку — темно-голубой «Линкольн-Континенталь» индивидуальной сборки. Брежнев коллекционировал роскошные автомобили и поэтому не пытался скрыть своего восхищения. Он сел за руль и с энтузиазмом подтолкнул меня на пассажирское сиденье. Глава моей личной охраны побледнел, когда увидел, что я сажусь вовнутрь.
Мы помчались по одной из узких дорог, идущих по периметру вокруг Кэмп-Дэвида. В одном месте был очень крутой спуск с ярким знаком и надписью: «Медленно, опасный поворот». Даже когда я ехал здесь на спортивном автомобиле, я нажимал на тормоз, чтобы съехать с дороги вниз. Брежнев ехал со скоростью более 50 миль в час, когда мы приблизились к спуску. Я подался вперед и сказал: «Медленный спуск, медленный спуск», но он не обратил на это внимания. Мы достигли конца спуска, пронзительно завизжали покрышки, когда он резко нажал на тормоза и повернул. После нашей поездки Брежнев сказал мне: «Это очень хороший автомобиль. Он отлично идет по дороге». «Вы великолепный водитель, — ответил я. — Я никогда не смог бы повернуть здесь на такой скорости, с которой вы ехали». Дипломатия — не всегда легкое искусство».
- Однажды на Ленинградском шоссе у города Клин он, съезжая с узкого моста через реку Сестру, резко притормозил, — вспоминает личный переводчик Генерального секретаря Виктор Суходрев. — Была ранняя весна, «Роллс-ройс», за рулем которого был Брежнев, заскользил на дороге и «подрезал» машину охраны — «Мерседес». Охранникам ничего не оставалось, как въехать в придорожный сугроб. Там они и увязли, а Брежнев в одиночку рванул в Завидово (загородная резиденция первых лиц государства. — Авт). Мгновенно посыпались требования: всем по маршруту сопровождать несущийся на бешеной скорости «Роллс-ройс». Да куда там! Леонид Ильич потом посмеивался над охраной: «Это мне вас впору охранять, а не вам меня».
В другой раз, тоже у Клина, с боковой дороги на основную полосу выскочил грузовой «ЗИЛ-130». «Мерседес» с охраной резко обогнал машину, которую вел Брежнев, и заслонил ее от грузовика. Но столкновения избежать не удалось. Два охранника оказались на больничной койке…
- В шикарной автомобильной коллекции Генерального секретаря ЦК КПСС было 68 иномарок, — продолжает Виктор Суходрев. — Точно знаю, что ни один из автомобилей, причем из числа самых дорогих марок, Брежнев государству не передал, а пользовался ими сам. Как-то из США Никита Хрущев привез «Кадиллак-флитвуд 75» красного цвета, с бархатной обивкой и кондиционером. В Кабмин поступило прошение ведущего испытателя Горьковского автомобильного завода Бориса Грекова — отдать им «кадиллак» как образец для дальнейших разработок. Получили согласие, и тут, на их несчастье, о новинке узнал Брежнев… Прокатившись разок на сверкающей машине по территории Кремля, он заявил: «Не отдам машину горьковчанам. Самому пригодится!»
После смерти лидера Советского Союза (10 ноября 1982 года) все иностранные автомобили из его «коллекции» передали в собственность государства. Только одна из машин Брежнева — его любимый «Роллс-Ройс» — оказалась в экспозиции Рижского автомобильного музея. В свое время этот лимузин попал в аварию и так и остался с сильно помятой передней частью. Теперь за рулем черного «Роллс-Ройса» восседает… сам Леонид Ильич — точнее, его восковая фигура.
- Особая волна вручения подарков пришлась на семидесятилетие Брежнева, в конце 1976 года, — вспоминал в книге Сергея Семанова «Брежнев: правитель «золотого века» Виктор Прибытков, помощник второго секретаря ЦК КПСС Константина Черненко. — Якуты решили преподнести Брежневу драгоценный чорон — национальный сосуд для кумыса. Чорон изготовил народный художник РСФСР Т. Амосов. Он выточил из редкого по величине бивня мамонта кубок, подготовил места, где должны быть вставлены бриллианты и другие драгоценные камни с серебряными оправами. Пять кристаллов природных алмазов редчайшей чистоты общим весом почти 12 каратов отправили на ювелирный завод для гранения и изготовили оправы. Работу эту вели московские гранильщики и из пяти камней сделали шесть бриллиантов. Кроме того, из обрезков камней были выточены бриллианты для 12 роз. На московской ювелирной фабрике изготовили три ножки для кубка и пластинчатый обруч. Отлили из серебра шесть фигурных оправ, в которые было вставлено по бриллианту. В трех верхних оправах между бриллиантом и розами вставили по два альмандина — красных драгоценных камня. Чорон вручал Брежневу Г. Чиряев — первый секретарь Якутского обкома КПСС. На выставке подарков, как мне говорили, чорона не было. Брежнев отвез его домой».
Помимо автомобилей представительского класса и прочих дорогостоящих «безделушек» замечалась за Брежневым еще одна страсть — прекрасный пол.
- О многих его похождениях я слышал, но один раз был свидетелем такой сцены, — констатирует Виктор Суходрев. — Как известно, за рубеж Брежнев жену почти никогда не брал. Возможно, он считал, что в Тулу со своим самоваром ездить нечего. Когда в 1973 году мы гостили у Никсона в Кэмп-Дэвиде, Леонид Ильич отрядил своего адъютанта в аэропорт за одной из стюардесс своего самолета. Та прибыла и провела два дня в коттедже Брежнева. Причем когда Никсон зашел к нашему лидеру, Леонид Ильич представил ему молодую женщину. Уходя, Никсон с улыбкой промолвил: «Берегите его… »
Такого количества анекдотов, которое подарило нам восемнадцатилетнее правление Брежнева, пожалуй, уже не будет ни при одном руководителе. В народных массах откликнулись и на любвеобильность своего лидера: «Если женщина красива и в постели горяча, в этом личная заслуга Леонида Ильича!» В экспозиции, выставленной в Одесском литературном музее, есть крупноформатная фотография, надпись к которой тоже воспринимается как анекдот: «Леонид Ильич Брежнев подписывает партбилет номер один Владимиру Ильичу Ленину». Здесь же, за спиной генсека, стоит Константин Черненко. Черненко, в отличие от Брежнева, подарил одесситам только один анекдот, но какой!
«Одесситы пишут письмо в ЦК КПСС: «В связи с предстоящей кончиной Константина Черненко предлагаем переименовать город Одессу в город Константинополь, со всеми вытекающими последствиями». Ответ из ЦК: «В связи с предстоящей кончиной Константина Устиновича Черненко рекомендуем переименовать город Одессу в Усть-Константиновку, со всеми вытекающими отсюда последствиями… »