Родственники умерших обвиняют новокаховских милиционеров в том, что те, пытаясь преуспеть на службе, вешали преступления на… покойников!
Об «оборотнях» в погонах нынче наслышан и стар и млад. «ФАКТЫ» уже рассказывали о людях, которым пришлось столкнуться с преступниками в обличье милиционеров. Впрочем, такая опасность, оказывается, подстерегает не только живых, но и… мертвых. «Наш покойный отец после смерти стал главным фигурантом сразу нескольких уголовных дел», — жалуются дочери человека, чья фамилия фигурирует в делах, из-за которых на Херсонщине разгорелся скандал.
В адрес Новокаховского городского отделения милиции звучат громкие обвинения: следователи местной прокуратуры допрашивают сразу нескольких его сотрудников по «делу о покойниках». Начальнику одного из подразделений майору Тищенко и его подчиненному следователю Черноморцу (фамилии изменены. — Авт. ) предъявлено обвинение в злоупотреблении служебным положением. Они подозреваются в том, что занимались бизнесом на «мертвых душах».
К чести нового руководства милиции области инициатором этих разоблачений стало оно само.
- Одним из главных лиц, замешанных в скандале, является майор Тищенко, — рассказал «ФАКТАМ» начальник отдела внутренней безопасности в Херсонской области департамента внутренней безопасности ГУ УБОП подполковник милиции Дмитрий Бабич. — Майор привлекается к уголовной ответственности за должностные преступления. Так, в прошлом году его подчиненные задержали подростков, которые похитили у соседей два мотоцикла. Получив от родителей малолеток 500 долларов, майор вместе со следователем оформили документы, в которых эти угоны инкриминировали вовсе не подросткам, а недавно умершему человеку. В связи со смертью последнего уголовное дело милиционеры прекратили, а откупившихся ребят отпустили. К столь ловким выдумкам в подразделении прибегали не раз. Следствие располагает доказательствами того, что подобная практика «раскрытия преступлений» тут была хорошо обкатана. Подтасовывая материалы дознания и закрывая дела по сфабрикованным обстоятельствам, наши «изобретательные» коллеги и на службе преуспевали, и свой интерес блюли.
В городке судачат: воры найдены благодаря стукачеству. У нас ведь нынче как? Пришел в милицию с заявлением, что у тебя угнали машину или мотоцикл, а тебе говорят: ищи сам, мы поможем. Месяца три рыскали пострадавшие в поисках пропажи, а когда нашли, побежали к сыщикам: дескать, изымайте! Милиция изъяла мотоциклы, задержала угонщиков. Конечно, хозяин техники время от времени интересовался, как расследуется дело, когда состоится суд. Но время шло, а воры оставались на свободе. Вот и написали люди куда следует.
В отделе внутренней безопасности корреспонденту «ФАКТОВ» показали видеосюжет: соседи покойного Семена неторопливо рассказывают о тихом пьянице, от которого сбежали в Россию жена и дети.
- У Семена был туберкулез, в последние месяцы он из своей комнатушки не выходил, сил уже, видать, не было, — говорит старушка. — Кто-нибудь из его дружков, кому негде распить бутылку, иногда заглядывал к соседу, а больше никто не приходил. Он жил один, не лечился, просто ждал смерти, угасал. Когда те мотоциклы украли, Семен уже не вставал с кровати. Как бы он мог их угнать, если даже ложку ко рту не в состоянии был поднести?!
Теперь горожане невесело шутят: мол, что за смутное время сейчас — милиция за покойниками охотится…
Новокаховская городская прокуратура, которая расследует «дело о покойниках», вот-вот передаст его в суд. Пока обвиняемый майор официально находится в отпуске, его обязанности временно исполняет тот самый следователь Олег Черноморец, который, как утверждают в милиции, и помогал ему фабриковать упомянутые дела.
Олег Валентинович, узнав о цели моего визита, вправе был отказаться от разговора и не отвечать ни на один вопрос. Тем не менее он любезно пригласил журналиста в свой кабинет, поставив одно условие: выключить диктофон.
- Разве вы сами не видите, что сейчас творится в милиции? — начал разговор Черноморец. — Ну прямо мода какая-то на «оборотней»! Если обновленное руководство не выполнит план по «оборотням», его через два месяца в отставку отправят! Но мы с Тищенко не едим младенцев на ночь, честное слово, никого не убиваем.
Я ждала, что следующей фразой 33-летнего оперуполномоченного угрозыска станет что-то типа: подумаешь, мертвых обидели, только и всего! Между тем мой собеседник жестко сказал: «Это дело сфабриковано против нас от начала и до конца!»
Олег в милиции 12 лет, в Новой Каховке работает шесть.
- Меня Тищенко позвал — мы вместе работали в соседнем районе, — рассказывает Черноморец. — Тищенко был там начальником райотдела милиции, а я отвечал за работу патрульно-постовой службы. Квартиру на новом месте пообещали, но обманули, не дали. Уже шесть лет с семьей по углам мыкаемся. Зарплата смешная, а на работе пропадаю сутками — ни выходных, ни проходных. Вот год как вселили наше подразделение в полуразрушенный детский садик — своими силами ремонтируем, никто не помог. А хотите знать, как это дело возникло? Есть тут одна семья…
Ну, представьте, мужик изнасиловал девчушку, мы его задержали, возбудили дело, но в суде оно лопнуло: в судах сегодня всякое бывает. Но обиду на милицию он затаил. У него-то мотоциклы и украли. Я потом изымал эту технику у воров, целую неделю стояла она у нас под окнами. Все закончилось хорошо: забирай свое добро и будь здоров! Да только он старые обиды вспомнил и стал на тропу войны. Видите ли, не на тех повесили преступление! Тоже мне, дознаватель нашелся! Я спрашиваю у следователя, который нас сейчас прессует: если украл не туберкулезный, а малолетки, то почему же вы их не берете, не возбуждаете уголовное дело? А он ухмыляется и в глаза мне говорит: мол, не выкручивайся, все равно будешь сидеть (по этой статье — от 5 до 12 лет). Чистить милицейские ряды надо не внизу! Рыба начинает гнить с головы — там и ищите «оборотней»! А вообще, если уж совсем откровенно, то, пока милицейская работа будет оцениваться количеством раскрытых преступлений, подобные дела еще будут.
С Майей Деркач (фамилия изменена. — Авт. ) — главной свидетельницей обвинения против милиционеров — мы встретились у нее дома. Год назад 45-летняя хозяйка пережила страшное потрясение: повесился муж.
- Коля, когда мы ссорились, бросал в сердцах: развода я не переживу, — рассказывает женщина. — Но размолвки были нечастыми, и этим его словам я значения не придавала. В тот день мы повздорили, я ушла, а вечером… Вот посмотрите, — хозяйка протягивает мне руки в золотых перстнях, — на каждом пальце — его подарок. Массивная цепь, сережки — он обожал дарить мне золотые вещи!
Майя с Николаем занимались бизнесом, в котором весьма преуспели. Каково же было удивление женщины, когда через полгода после смерти мужа к ней пришли люди из отдела внутренней безопасности и сообщили, что ее супруг в последние месяцы жизни воровал металлические люки на дорогах, чистил чужие квартиры. На его счету около десятка уголовных преступлений. «Да он пылинки чужой никогда не тронул!» — возмущалась Майя.
Женщину пригласили в городскую прокуратуру и предложили почитать уголовное дело. То, что в нем излагалось, противоречило здравому смыслу. Оказывается, муж, обеспеченный предприниматель, постоянно обворовывал чужие квартиры, а в последний раз, незадолго до смерти, украл дорогую электрогитару, синтезатор и много других музыкальных инструментов.
- Все это украли тоже подростки, но уже другие, — уточняет Дмитрий Бабич. — В этом эпизоде нам пока не удалось доказать, что милиционеры получили от воришек деньги, но тогда какой смысл? Давайте рассуждать логически: зачем вешать преступление на человека, который ничего общего с криминальным миром не имел? В сфальсифицированном в отношении предпринимателя деле, кстати, есть его явка с повинной, но почерк там не его, подпись тоже подделана. Более того, покойный — иностранец, на русском он писал с ошибками, а явка с повинной написана безупречно грамотно. Таких штрихов в сфабрикованных делах много, но ведь следователь не думал, что кто-то будет в этом копаться. Обвиняемый умер, дело прекращено, концы в воду.
- Получается, мой супруг — преступник? — не может успокоиться Майя. — Явку с повинной он, похоже, прислал следователю… с того света. Я жду суда с нетерпением! И выставлю горе-милиционерам та-кой иск, что мало не покажется. Пусть возместят моральный ущерб. На их деньги поставлю мужу памятник вовсе не потому, что сама не в состоянии это сделать, а чтобы другим неповадно было!
- Николай был мне отчимом, — присоединяется к разговору Вера, дочка Майи. — Представить себе, что он лезет в чужое окно за электрогитарой? Это просто смешно. Знал бы покойный, в гробу перевернулся бы!
- Знаете, я о милиции и так была не очень высокого мнения, — замечает Майя. — Когда-то зашли с детьми в кафе, сидим, кофе пьем. Как вдруг милиционеры тоже заглянули туда отдохнуть. А свободных мест нет. Вот один из стражей порядка возьми и вытряхни моего племянника со стула на пол. Я женщина не робкого десятка, сразу в бой. Милиционеры мне нос и поломали. Правда, потом за свои деньги лечили…
После визита к нам сотрудника милиции мы с детьми всю квартиру вверх дном перевернули, мебель двигали — проверяли, не подбросили ли нам чего. Я от них ничего хорошего не жду.
Справедливости ради я пересказываю собеседнице наш нелегкий разговор с Черноморцем: маленькая зарплата, работа без выходных, квартиру обещали и не дали. Нашей нищей милиции предъявлять претензии даже как-то неловко.
- Городок у нас маленький, скрыть что-либо от людских глаз трудно, — говорит Майя. — На все пять улиц пару кафе — не разминуться. Тут вам любой скажет, кто, где и с кем сидит. У меня недавно пацаны из машины восемь мешков орехов украли. Даю милиционерам деньги на бензин и прошу: поезжайте быстрее, вот след свежий — мешки волокли! Думаете, кто-то палец о палец ударил? Даже не подумали. И денег не вернули. Я к их начальнику пошла, чтобы спросить, зачем их тут вообще держат. А он мне отвечает, дескать, некому работать. Так закройте отделение, чтобы люди знали, что рассчитывать можно только на себя!