Мать отдала 25-летней Ольге половину поджелудочной железы и почку. Впервые в Украине одновременную пересадку этих органов провели врачи столичного Института хирургии и трансплантологии
- Едва придя в себя после операции, я закричала: «Где Оля?» — вспоминая, не может удержаться от слез 56-летняя Василина Ивановна. — У меня был шок: показалось, что моя девочка умерла. Накануне снились какие-то кошмары… Оказывается, дочка была недалеко — в реанимационной палате за стеной с зашторенным окном. Врачи отдернули штору, и я убедилась: жива моя Олечка!
Через неделю после пересадки органов мать и дочь перевели в обычную палату. Теперь они совсем рядышком, вот только обняться не могут. Женщинам еще нельзя вставать, но они видят друг друга (их кровати разделены лишь тумбочкой) и переговариваются. Глаза матери светятся от радости. Кажется, что после операции дочь стала ей еще роднее. Чтобы побеседовать с Василиной Ивановной и Ольгой, мы зашли к ним в белых халатах, шапочках и медицинских масках, ведь сейчас пациенткам может навредить любая инфекция. Лица женщин тоже закрывали маски.
Врачи Института хирургии и трансплантологии АМН Украины десять дней назад провели уникальную операцию. Впервые в нашей стране они одновременно пересадили органы матери — половину поджелудочной железы и почку — ее дочери. У 25-летней Ольги из Луцка была тяжелая форма сахарного диабета, из-за чего серьезно пострадали обе почки. Недавно их пришлось удалить. Несколько месяцев жизнь Оли зависела от аппарата «искусственная почка», с помощью которого три раза в неделю ей очищали кровь. Теперь у молодой женщины нормально функционирует пересаженная почка, а благодаря части материнской поджелудочной железы, которая тоже начала работать, Ольге не нужны уколы инсулина.
- Сначала мы планировали пересадить только почку, — сказал директор Института хирургии и трансплантологии АМН Украины член-корреспондент НАН и АМН Украины доктор медицинских наук профессор Валерий Саенко, принимавший участие в операции. — Но позже пришли к выводу, что это не даст результата: прогрессирующий диабет разрушит орган. Решили пересадить поджелудочную железу, чтобы наладить выработку инсулина и затормозить развитие тяжелой болезни. За 25 лет в мире провели 23 тысячи таких трансплантаций, причем 17 тысяч из них — в США. В нашей стране подобную операцию сделали впервые. Две бригады — пять хирургов и четыре анестезиолога — одновременно работали в спаренной операционной. Операция длилась почти 16 часов: началась в восемь утра и закончилась после полуночи. Убедившись, что все прошло благополучно, мы отправились в ординаторскую чаи гонять…
Увидев счастливые лица матери и дочери, трудно поверить, что совсем недавно жизнь Ольги висела на волоске.
- Сахарный диабет обнаружили, когда дочке было десять лет, — рассказывает Василина Ивановна. — С тех пор ей постоянно делали инъекции инсулина, но болезнь прогрессировала. А однажды возникло осложнение: обе почки сильно воспалились. Летом этого года их пришлось удалить. После операции Ольга уже не могла жить без гемодиализа.
- Три раза в неделю меня на несколько часов подключали к аппарату «искусственная почка», — вступает в разговор Ольга. — Я плохо переносила эту процедуру, долго отходила после нее. Поэтому сидела дома, нигде не работала.
- Узнав у докторов, что дочку может спасти трансплантация, я решила отдать свою почку, — продолжает Василина Ивановна. — Только не была уверена, подойдет ли мой орган. Поэтому, когда мы приехали в Киев, чтобы дочь обследовалась в Институте эндокринологии по поводу сахарного диабета, я тоже решила провериться. Помню, провели мне какой-то тест для поджелудочной железы, назвали цифры. Я почему-то решила, что результаты плохие. Зашла с ними в кабинет эндокринолога и расплакалась: «Неужели я больна и не смогу помочь дочке?» А врач успокоила: «Вы здоровая женщина! Хотите спасти Олю — рискните». Выйдя из кабинета, я почувствовала, что у меня словно крылья выросли.
- Мама и хирурги подарили мне вторую жизнь, — считает Ольга. — Перед операцией я сильно волновалась. Но настроилась, что отдаю себя в божьи руки. Когда очнулась, первые слова, которые услышала, были: «Есть восемь литров мочи». Это я выдала! Значит, почка заработала. Доктора говорят, уровень инсулина сейчас нормализовался и, возможно, в дальнейшем уколы не понадобятся.
- Мне тоже было страшно, — признается Василина Ивановна. — Но и до операции, и после нее я думала только о дочери: пусть она еще поживет. Оля окончила институт, недавно вышла замуж. Ее муж Павел заботится о ней. И старший Олин брат, и племянник, в общем, все родные за нас молились. Мы с дочкой, слава Богу, чувствуем себя хорошо.
Операцию бы не сделали, если бы врачи «забраковали» здоровье Василины Ивановны. Но исследования показали: ее поджелудочная имеет тройной запас работоспособности (тест проводили, оценивая реакцию железы на раздражитель — глюкозу), и обе почки функционируют нормально. Тогда и появилось предложение: если мама поделится своими органами с дочерью, ее здоровью это не повредит.
- В клинике нашего института 115 больных ожидают пересадки почки, — говорит Валерий Саенко. — Обычно орган берут от умершего человека. Но закон о трансплантации, принятый пять лет назад, создал такие юридические сложности, что, скажем, в этом году не удалось провести ни одного такого вмешательства. Поэтому наши пациенты могут надеяться лишь на родственников… К сожалению, сегодня полностью здоровых людей буквально единицы.
Наши специалисты несколько месяцев разрабатывали схему проведения операции, взяв за основу опыт американских хирургов, которые считаются ведущими именно в этой проблеме. Ведь трансплантация поджелудочной — одна из сложнейших хирургических задач: железа «капризна», последствия вмешательства непредсказуемы. Чтобы снизить до минимума риск отторжения, пациенту необходимо еще до операции принимать препараты, подавляющие иммунитет.
- Забрав почку матери, ее нужно было вживить в организм Ольги и лишь потом заняться поджелудочной железой, — вступает в разговор заведующий отделением хирургии и трансплантации почки Института хирургии и трансплантологии АМН Украины Рубен Зограбьян. — Операция длилась долго, потому что проводили ее впервые. На пересадку почки нужно всего полчаса, а вот «пристроить» донорскую половину поджелудочной железы размером примерно пять на восемь сантиметров к той, что действует в организме, нелегко: место ограничено. При этом нужно помнить: железа состоит из очень нежной, легко ранимой ткани. Хорошо, что сосуды оказались в хорошем состоянии, — сшили нормально. После операции за обеими пациентками установили круглосуточное наблюдение. Одни анализы делали каждый час, другие — через три-четыре часа. И когда мы увидели, что нормализуются показатели сахара в крови Ольги, поняли: операция прошла успешно. Наши хирурги снова доказали, что им под силу пересадить любой орган. Недавно к нам приезжал на консультацию молодой человек, у которого тоже сахарный диабет. С парнем была его мама. Возможно, они станут следующими пациентами. Ведь бывало, что сестра отдавала почку брату, отец, мать — сыну или дочери. Был даже случай, когда жена стала донором для мужа. Вот уж действительно родственные души…
- После операции Ольге, как и всем людям с пересаженными органами, нужно постоянно принимать препараты, подавляющие иммунную реакцию организма, придерживаться диеты, своевременно обследоваться, — продолжает Валерий Саенко. — Мы в клинике за этим строго следим. Но пациентка уедет домой… У нас иногда просто руки опускаются: не все врачи знают, как нужно помогать таким пациентам. Например, когда одна больная, перенесшая трансплантацию, вернулась к себе домой в Хмельницкую область, нам звонил главврач районной больницы. Жаловался, что на закупку иммуносупрессивных препаратов (на это требовалось пять тысяч гривен в месяц) придется потратить значительную часть больничного бюджета… Чтобы обеспечить пациентку жизненно необходимым лекарством, созывали областной совет депутатов. А некоторые больные попросту погибли из-за того, что перестали принимать препарат, считая, что… орган уже прижился.