Украинские моряки с лодки «Эрика», в конце ноября потерпевшей бедствие в Средиземном море, заявляют, будто чувствовали, что в этом плавании случится несчастье. В поисках пострадавших были задействованы два вертолета, самолет и семь кораблей
Беда с украинской яхтой «Эрика» произошла около восьми часов вечера 22 ноября во время перехода по Средиземному морю из Турции в Тунис. Бушевал шторм силой девять баллов, но моряки особо не волновались: им приходилось плавать и в худшую непогоду. «Наверняка в этот раз все закончилось бы благополучно, не столкнись яхта с редчайшим природным явлением — волной-убийцей, — говорит капитан «Эрики» 56-летний Александр Бай. — Ее так называют за чудовищную мощь. Удар был такой силы, будто на нас налетел большой корабль. Раздался жуткий скрежет и грохот — это ломалась мачта, лопались ванты (стальные тросы), срывалось с мест оборудование. Яхта перевернулась вверх дном, внутрь хлынула вода. Первое, о чем я подумал: «Мы идем ко дну». А глубины-то там огромные — до километра!»
С членами экипажа яхты «Эрика», которых спасли греческие военные моряки, мы встретились в минувший вторник на железнодорожном вокзале в Киеве. 56-летний капитан Александр Бай и 44-летний матрос Леонид Цыганков в этот день прилетели из Греции и ждали херсонский поезд.
- Я за многие годы плаваний в столь серьезной переделке побывал впервые, — рассказывает Леонид. — Только сменился с вахты, лег на койку, как произошел мощнейший удар. Погас свет — и на меня обрушился поток воды. Рассудок работал четко, я понимал, что нужно немедленно выплывать на поверхность. Да вот беда: в темноте не мог выхода найти. Даже если бы и нашел, все равно каюк, ведь больше часа при температуре воды 14 градусов не продержишься. Думал, зачем мучиться, лучше сразу погибнуть. Сил задерживать дыхание уже не было. Решил: вдохну воду — и все… При мысли, что сейчас умру, ни страха, ни каких-то иных переживаний не было. Вдохнул — и в первые секунды даже не поверил в то, что произошло: легкие наполнились воздухом! Я ликовал. Счастливее, чем в тот миг, никогда в жизни не был.
Моряков спасло то, что яхта вернулась в нормальное положение: ей помог полуторатонный киль. Благодаря ему судно имеет свойство ваньки-встаньки. После «кульбита» в каюте стояла вода выше колен. Леонид не растерялся, скомандовал в темноту: «Ребята, берите ведра и как можно быстрее вычерпывайте воду!» На борту находились два профессиональных моряка и шестеро туристов, из них четыре женщины.
- В тот вечер непогода разыгралась не на шутку: 8-9-балльный шторм, сильный ветер, — говорит капитан Александр Бай. — Пришлось убрать все паруса, в том числе самый прочный — штормовой. Но ничего ужасного в этой ситуации не было. Весной, например, мы благополучно пережили 11-балльный шторм. Примерно в километре от яхты я увидел торговое судно. Только зажег топовый огонь (на верхушке мачты), чтобы этот корабль в нас не врезался, как произошел неимоверной силы удар. В тот момент я наблюдал за морем из открытого люка, и меня швырнуло в салон. Сильно ударился о что-то: на голове появилась изрядная шишка, отек распространился на лицо, а ногу разнесло, словно бревно. Но тогда боли почти не чувствовал. Прошибла жуткая мысль: яхта тонет. Попытался было выплыть наружу, но меня остановил женский крик: «Дядя Саша, спасите!» В кромешной тьме бросился искать пассажиров, ориентируясь по голосам. Нащупал руки двух женщин, находившихся в соседней каюте, потянул их к выходу. И в этот момент яхта вернулась в нормальное положение. Я сразу начал успокаивать девчат, мол, самое страшное уже позади, но до утра никто глаз не сомкнул. Ночью вдали видели огни нескольких судов, сигналя им, израсходовали весь запас ракет, но на помощь так никто и не пришел.
Волна-убийца учинила на «Эрике» погром: оторвалась не только мачта, но даже крепления, за которые цеплялись ванты. Была нарушена герметичность бака с соляркой, 120 литров топлива разлились по каютам. Сорвался с места тяжеленный аккумулятор, его швырнуло так, что он разворотил камбуз. Все вещи перепачкались соляркой и кислотой из аккумулятора. Электроника, в том числе определитель координат судна GPS, вышла из строя. Утром оказалось, что от воды пострадали все находившиеся на борту мобильные телефоны, кроме одного. Он стал единственным средством связи с внешним миром.
- На мое SMS-сообщение с просьбой о помощи сразу же откликнулся консул Украины в Греции Игорь Вовк, — продолжает Леонид Цыганков. — Уже к середине дня, несмотря на продолжавшийся шторм, нас начали искать с помощью двух вертолетов, самолета, двух военных и пяти торговых судов. Но, к сожалению, мы не могли назвать наши точные координаты, знали только, где находились часов 15 назад, перед аварией.
- Эх, предчувствовал я, что неладное случится, — замечает Александр. — У меня накануне локти чесались — это верная примета какого-то несчастья. Неспроста нас шарахнуло. Наверное, был на борту яхты грешник или грешница. И вот еще одна любопытная вещь: перед ударом волны-убийцы дул очень сильный ветер, но как только стихия сделала свое черное дело, он стих.
- И мне сердце подсказывало: что-то нехорошее произойдет, — подхватывает Леонид. — Это чувство появилось еще в Турции, перед отплытием в Тунис.
Утром экипаж обнаружил, что на носу «Эрики» уцелел запасной аккумулятор. К нему подключили помпу, которая стала откачивать воду, постоянно прибывавшую через трещину в днище яхты. Остались невредимыми 20 литров питьевой воды и консервы.
- Шестеро пассажиров (все они из Молдовы) из-за пережитого стресса отказывались от еды, впали в транс и часами безучастно лежали на своих койках, — рассказывает Леонид. — У одной пассажирки были сломаны два ребра, другой турист получил сотрясение мозга, его тошнило.
На следующие сутки после аварии в два часа ночи мы увидели вертолет. Но вскоре опустился густой туман, и помощь с вертолета получить не удалось. Время от времени спасатели звонили нам с просьбами поджечь факелы — мы делали их из пропитавшихся соляркой вещей. Но сигналов спасатели не видели. Сухой одежды не осталось, высушить ее не было возможности, так что пришлось все время ходить в мокрых, пропахших соляркой вещах, кутаться в сырые одеяла. К тому же к исходу вторых суток почти полностью закончилась питьевая вода. К счастью, как раз тогда нас и нашло судно-контейнеровоз. К «Эрике» подошел греческий военный корабль. Его капитан позволил нам взять личные вещи, но буксировать яхту в порт было невозможно. Офицер приказал затопить «Эрику». Я покидал ее борт последним, мне и пришлось открыть кингстон.
Через сутки нас доставили в греческий порт Каламата, где поместили в госпиталь. Украинское консульство выдало официальное письмо, по которому мы смогли обменять в банке деньги: наши купюры почернели от солярки и кислоты.
Яхту «Эрика» арендовали в Украине. Страховка была оформлена лишь на случай возможного нанесения ущерба с нашей стороны людям или окружающей среде. Сама же лодка застрахована не была.
- Я думал, наши родные не знают, что с нами произошло, — продолжает матрос. — Но когда смог связаться по мобильному с дочерью, она сообщила: «Чуть с ума не сошла, когда услышала, что вас ищут».
- Случившееся с нами — красноречивое подтверждение того, что в зимний период ходить на яхте по Средиземному морю не стоит, — грустно замечает капитан. — В это время там почти не стихают сильнейшие шторма. Мы все лето катали туристов на «Эрике», хотели поставить ее на ремонт и зимовку в Тунисе — там цены приемлемые. Так что переход, ставший для яхты роковым, планировался как последний в нынешнем сезоне.