Врач венской клиники «Рудольфинерхаус» говорит четко и медленно, будто взвешивая каждое слово. Он осознает цену сказанного, ведь его пациентами, кроме Виктора Ющенко, являются и другие известные люди. Такому хирургу нужно не только умело резать, но и говорить. Кроме «истории Ющенко», в личном деле доктора медицинских наук профессора Николая Корпана есть еще немало интересных моментов. В 1991 году он впервые выехал на Запад — на стажировку в Вену. И с тех пор карьера Николая Корпана быстро росла. Он — руководитель и основатель Международного института криохирургии в Вене, основатель и президент Европейского общества криохирургии, работает в Кембридже. Все это я нашла на сайте Международного института, куда, собственно, и послала запрос об интервью. Ответа долго ждать не пришлось. И вот уже в первый постинаугурационный понедельник утром мы сидим в уютном киевском кафе «Каффа». Клиентов совсем немного: я, профессор, его друг Михаил Рябец (тот самый, глава ЦИК до 2003 года) и ассистент последнего.
- Николай, что вы делаете в Киеве? Ваш визит имеет какое-то отношение к инаугурации, или вы все еще обследуете Виктора Андреевича?
- Меня и моего коллегу, профессора Цимпфера, пригласили на официальную церемонию. Это большая честь — ощутить дух времени именно здесь, в Киеве. Во время инаугурации в Верховной Раде царила особая атмосфера. И там я очень волновался за Виктора Андреевича…
- Почему? Был повод?
- Мы прошли долгий путь: от окончательного объявления официальных результатов выборов до момента инаугурации. Поэтому я переживал за Виктора Андреевича, за всю процедуру, чтобы все сработало.
- Вспоминая о болезни Виктора Андреевича…
- Ну что вы сразу о болезни, не даете пофилософствовать (смеется. — Авт. ).
- Но все-таки, была ли угроза, что такое событие не состоится? То есть, что Виктор Андреевич может стать недееспособным?
- Если коротко, сентябрь и октябрь были самыми сложными в жизни Виктора Андреевича, в жизни врачей, а также украинской нации. Теперь пик заболевания остался позади. Ющенко был под постоянным наблюдением врачей и находился в добром здравии еще во время второго этапа выборов. Мы тогда уверенно заявили, что согласно объективным данным — исследованиям крови, мочи, органов — состояние его психического, физического и соматического здоровья очень хорошее. Что это значит? В медицине есть шкала оценки состояния здоровья: неудовлетворительное, удовлетворительное, хорошее и очень хорошее. Тогда мы сказали, что состояние его здоровья очень хорошее. Мы были уверены, что Виктор Андреевич как политическая фигура имеет все основания участвовать в предвыборной кампании, и, когда возник вопрос о том, сможет ли он быть дееспособным Президентом, ответили: однозначно да. 11 декабря прошлого года был поставлен окончательный диагноз: целевое отравление одним из редких ядов, диоксином.
Диоксины — это группа химических веществ, в которую входят примерно 20 химических компонентов. В мире известно несколько случаев отравления диоксинами. Первый произошел во Вьетнаме во время войны с Америкой, когда применялось так называемое оранжевое оружие (видите, какое странное совпадение). Второй — взрыв на химической фабрике в Италии. И два случая были в Австрии в 70-х годах. Но для всех их характерно то, что люди получили яд из воздуха, и это была смесь диоксинов, скажем, 5-20 разных веществ. А Виктор Андреевич — и это была наша проблема, первый случай в истории медицины, — получил очищенное химическое вещество, очищенный яд — один-единственный, который называется TCDD. Это во-первых. А во-вторых, он «принял» яд через ротовую полость, а это совсем другие механизмы действия.
- Уже установлено, с какими продуктами яд попал в организм?
- Подождите. Мы говорим о поставленном диагнозе и о том, что причиной тяжелой болезни стал один из видов диоксинов. Путь попадания — оральный, то есть через слизистую ротовой полости и желудка. А вот то, как поступило вредное вещество — с едой или это капелька с каким-то напитком, — не в нашей компетенции, а соответствующих органов. Мы установили причину заболевания, характер возбудителя и путь попадания. Яд не проник через уши, дыхательные пути, кровь, он попал в организм через ротовую полость.
- Но ваши исследования могут помочь установить, в чем содержался яд.
- Конечно. Это не должна быть густая жидкость. Но должен быть какой-то жировой компонент. Скорее всего, Виктор Андреевич получил яд с жирами. Нужно детализировать, что он ел накануне.
- Раньше Ющенко заявил, что после выборов сообщит, кто и как это сделал. Консультировался ли с вами кто-то из людей, занимающихся расследованием отравления Президента?
- И дальше этим вопросом официально занимаются прокуратура и следственная комиссия Верховной Рады во главе с Сивковичем. По крайней мере, до сих пор поступают запросы комиссии и Генпрокуратуры Украины через местную прокуратуру Вены. Мы подали всю историю на первом этапе, а когда всплыли новые результаты, они снова дали запрос — кажется, 15 вопросов, — и мы отвечаем.
- Среди этих 15 пунктов был следующий: говорили, что путем исследований можно установить, в какой лаборатории был изготовлен яд. Интересовалась ли этим прокуратура?
- Спрашивается: кто мог изготовить и какого происхождения вредные вещества? Но это также не в нашей компетенции. Может, в компетенции тех лабораторий, которые проводили исследования. Еще раз повторю: поставить окончательный диагноз было невероятно сложно. Потому что ответственность была высокой не только с медицинской точки зрения, но и с политической. На мировом уровне. Прежде чем опубликовать результаты и сказать — отравление это или нет — нам нужно было получить объективные данные независимых международных лабораторий. И только после того, как они сказали «да», мы обнародовали информацию. Поэтому нужно проконсультироваться с этими лабораториями, может быть, они скажут, откуда поступил яд.
- В каких странах находятся эти лаборатории?
- В Нидераландах, Германии и во Франции.
- Если сейчас посмотреть на Виктора Ющенко и сравнить с тем, каким он был во время острых проявлений заболевания, видно, что раньше его тело было будто бы опухшим, а теперь он очень похудел. Какие изменения происходят?
- Да, наблюдения довольно объективны. Хочу сказать, что до заболевания Виктора Андреевича не знал, видел один раз по телевизору. Вы правильно подметили, что во время болезни он немного поправился. Это связано с терапией, которая, кроме прямого положительного эффекта, имеет и побочные. Теперь лечение закончено, и побочные действия, которые добавляют вес, отходят на задний план. Похудение — одно из доказательств того, что Виктор Андреевич находится в хорошем физическом состоянии, восстанавливаются все физиологические функции.
- Но вернется ли в норму его лицо? В некоторых СМИ были комментарии, что на лечение угрей нужно 2-3 года.
- Изменения кожи лица, а также изменения в подкожной жировой клетчатке и сальных железах вызваны действием диоксина, который связывается с этими жировыми клетками, попадает в сальные железы и накапливается в них. Потом образуются такие «косточки». Раньше считали, что для нормализации кожи нужно 2, 3 года или 7 лет. Но при современных технологиях хватит нескольких месяцев. Вот только некоторые следы пока останутся, но со временем они исчезнут и восстановление лица будет почти полным.
- И еще один неприятный вопрос. Безусловно, мы сочувствуем Виктору Андреевичу и его семье, ведь они пережили такое потрясение. Но были разговоры, что последствиями отравления могут стать раковые заболевания, психические расстройства и ускорение старения организма. Как вы, будучи специалистом по онкологии, оцениваете такие прогнозы?
- Онкология — моя научная тематика в общей хирургии. Виктор Андреевич поступил ко мне как к хирургу в связи с острой картиной живота, то есть с острым заболеванием поджелудочной железы, желудка, толстой кишки, печени. Если разбираться с отравлением, то нужно привлечь к делу компетентных специалистов. Позже я заинтересовался этой темой, советовался с консультантами из разных стран, и мы увидели следующее — теоретически осложнения после отравления диоксинами возможны. Это значит, что длительное действие яда может спровоцировать различные патологические состояния, в том числе и раковые заболевания, снижение иммунитета, нарушение обмена веществ, психологического состояния. Это в том случае, если, еще раз подчеркиваю, действие длительное и не лечится. В нашем случае причина известна, а уровень развития медицины сейчас таков, что концентрацию диоксинов можно выводить не семь лет, как когда-то, а несколько месяцев. Это так называемый фактор 15 — терапия, разрушающая и выводящая яд из организма в 15 раз быстрее. Теоретически угроза возникновения осложнений, и, в первую очередь, злокачественных опухолей, уменьшается каждую минуту в 15 раз, то есть до нуля. И это объективно.
- Почему для лечения была избрана «Рудольфинерхаус», и какие еще известные клиенты из Украины там лечатся?
- В 1991 году после защиты докторской диссертации я поехал — до этого работал на кафедре общей хирургии мединститута — в Вену, где стажировался целый год в известных клиниках. Я стал первым стипендиатом из Украины в Австрии, а также самым молодым доктором медицинских наук — в 34 года. И когда мне пришлось изучить много такого, о чем в это время не знали в Советском Союзе, я хотел все сюда привезти, хотел, конечно же, получить кафедру, но ректор попросил подождать полгода, а затем еще полгода. Тогда я получил место старшего врача, хирурга в одной из провинциальных больниц Австрии в 120 километрах от Вены. Полгода работал там, показал, что могу делать, и только после этого устроился в Вене, где проработал семь лет. А с 2001 года подписал контракт с главной частной клиникой Австрии «Рудольфинерхаус», куда обращаются многие пациенты из России, Украины, Белоруссии и Средней Азии. Некоторые политики лечились у меня, с хорошим результатом, поэтому когда возник вопрос об отправке Виктора Андреевича за границу (лечения, которое проводилось, было недостаточно, и его состояние ухудшалось), один из его знакомых порекомендовал меня.
- О ком идет речь?
- Об этом я когда-нибудь в мемуарах напишу (смеется. — Авт. ). На инаугурации я его видел.
- А Михаил Рябец тоже был вашим пациентом?
- Нет, он просто хороший знакомый.
- Давно?
- Очень давно, с тех пор как был главой ЦИК.
- С кем из известных людей в Украине или за границей вы еще дружите?
- Если взять день инаугурации в Верховной Раде, то, думаю, многих присутствовавших там депутатов я знаю.
- Николай, у вас просто головокружительная карьера. Ваши родители были обычными людьми или у них была возможность дать вам образование в специализированной школе?
- Нет, родился я в небольшом селе Узиев на Ивано-Франковщине в простой крестьянской семье. Сейчас там настоящий бум — снимают, фотографируют. Меня это беспокоит, ведь приезжают, не спрашивая, можно ли. А у меня в селе мама старенькая, которая, к большому сожалению, ослепла.
Что касается образования, то одним из преимуществ Советского Союза была бесплатная учеба. Я имел возможность учиться и на «отлично» закончил школу, медучилище, институт без какой-либо внешней помощи. Благодарен людям, которые оценивали мою работу, давали возможность трудиться. Скажем, я был отличником, участвовал в стройотрядах — и мне открывали дверь дальше. Поэтому, действительно, я сделал карьеру, но за счет ума, своих сил, работоспособности. Должен сказать, что одной из моих черт (хоть и нескромно так говорить о себе) является большая работоспособность. Раньше я мог трудиться по 72 часа без сна. Теперь уже не выстою за операционным столом, когда не посплю двое суток. Сердце не выдерживает, очень велика нагрузка.
- Говоря о ваших заслугах, хочу поинтересоваться наградой «Золота фортуна», которую вы получили в 2001 году. За что?
- Самой высокой наградой для меня остается премия Николая Островского, которую я получил в 1986 году вместе с группой киевских ученых за научные разработки. А в 2001 году по рекомендации академика Александра Алексеевича Шалимова — он один из моих учителей — мне дали орден «За трудовые заслуги». Вручал его тогдашний министр здравоохранения Москаленко, нынешний ректор Национального медицинского университета.
- У вас, кажется, есть степень шевалье?
- Да, это большая награда. Я кавалер бельгийского рыцарского ордена. Это знак отличия за мои заслуги на международной арене, за разработки в области современной криохирургии. Я занимаюсь раковыми заболеваниями кожи, ротовой полости, печени, поджелудочной железы, толстой кишки, молочной железы, щитовидной железы.
- Да, в вашем досье указано, что вы являетесь основателем и руководителем Международного института криохирургии.
- Он был создан мною в 1997 году как частное лечебное учреждение, действующее сейчас по смешанному типу: частично — государственное, частично — частное. Это не бизнес, наоборот, мы туда вкладываем деньги. То есть, в институте проводятся научные исследования, а клинической базой является «Рудольфинерхаус», где люди лечатся и платят.
- И сколько стоит курс лечения в клинике «Рудольфинерхаус»? Хоть приблизительно.
- Как и во всем мире. В отношении оплаты были публикации, что за час нужно платить чуть ли не три тысячи долларов. Просто глупость какая-то. Койкоместо стоит 609 евро в сутки.
P. S. Интервью публикуется с любезного разрешения редакции газеты «Украна молода».
Николай Корпан родился в Украине 24 декабря 1956 года. Окончил Киевский медицинский университет.
Живет в Вене. Женат. Супруга — Марта Корпан, доктор медицинских наук.
Дети — дочь Ирина (21 год), сын Мартин (2 года).
Награды: приз «Золота фортуна» (2001), кавалер бельгийского ордена (2002), «Человек года» Американского биографического института международных исследований, Северная Каролина (2003), золотая медаль Международной выставки изобретений
в Женеве (2004).
Владеет немецким, украинским, английским и русским