До операции у 44-летней Ольги, страдавшей слоновостью, больная нога была в три раза больше, чем здоровая
- У меня все еще ноют швы после операции, на ноге стоят дренажи, которые выводят скопившуюся жидкость, но, несмотря на эти неудобства, мне гораздо легче, — улыбается 44-летняя Ольга, жительница Николаевской области. — А ведь еще месяц назад она была неподъемной и в три раза больше, чем сейчас. Последнее время без посторонней помощи я не могла ни обуться, ни наклониться. Муж и дети — 23-летний сын и 18-летняя дочь — буквально водили меня под руки.
Когда мы попросили лежащую на кровати Ольгу встать и пройтись по палате Киевского института хирургии и трансплантологии, она легко это сделала. Прооперированная нога женщины плотно схвачена эластичными бинтами, из-под них в трех местах выглядывают пластиковые бочоночки с жидкостью розоватого цвета.
- Левая нога начала «расти» четыре года назад, после операции по удалению закупоренных тромбами вен, — рассказывает Ольга. — Примерно два раза в год у меня возникали рожистые воспаления, после которых нога увеличивалась в размерах. Сначала я измеряла ее сантиметром, чтобы сравнить объемы с правой. Но вскоре разница стала столь заметной, что ничего мерить уже не нужно было.
Одно из названий этого заболевания — слоновость. И действительно, изуродованные болезнью руки и ноги пациентов напоминают конечности слонов.
- Ступня больной ноги настолько разбухла, что на нее не налезала ни одна пара магазинной обуви, — продолжает Ольга. — Даже тапочку нужно было надрезать. В магазины последние два года я не заходила. Не хотела расстраиваться. Для меня самые простые туфельки на крошечном каблучке стали недоступными. Так же, как и юбки до коленей. Мои наряды стали широкими и длинными, чтобы под ними можно было спрятать уродливую ногу. Но даже широкие брюки не могли скрыть проблемы: под коленом появилась большая опухоль, которая заметно выпирала. Сапоги пришлось шить на заказ. Правда, молния на левом вскоре разошлась. Починить ее не смогли. И я втянула веревочку. Так в Киев и приехала — один сапог застегнут, а второй зашнурован…
- У этой пациентки — лимфэдема, или хронический лимфатический отек — он развивается из-за затруднения оттока лимфы, что и приводит к увеличению объема конечности, — объясняет ведущий научный сотрудник микрососудистой и пластической хирургии Института хирургии и трансплантологии АМН Украины доктор медицинских наук Лариса Чернуха. — Чем раньше к нам обратится пациент с подобной проблемой, тем больше у нас будет уверенность в том, что мы ему сможем помочь.
- К киевским хирургам мне посоветовал обратиться участковый врач, — объясняет Ольга. — Конечно, операция — это всегда страшно. Но я понимала: если буду сидеть дома, то нога станет только больше. А быть лежачей больной не хотелось. Когда я решила ехать в Киев, меня поддержала вся семья. Врачи сразу объяснили, что мне понадобится как минимум две операции. После них у меня «исчез» нарост под коленом, нога значительно уменьшилась в объеме — из нее «откачали» около пяти литров жидкости. И каждый день через дренажи отходит еще понемногу. Вскоре мне разрешат уехать домой.
Через несколько месяцев Ольга вновь приедет в Киев. Возможно, ей назначат еще одну операцию.
Когда мы фотографировали Ольгу в палате, ее соседки неожиданно поинтересовались: «А бутылка шампанского в кадр попадает?» Оказалось, мы проведывали Ольгу накануне ее дня рождения.
- Вечером посидим в палате, отметим скромную дату, — смеется наша собеседница. — Праздники нужно и можно устраивать себе даже в больнице!
Соседка Ольги по палате, 49-летняя Александра Витальевна из Тернополя, тоже перенесла операцию по поводу лимфэдемы. Но у нее из-за болезни увеличилась рука.
- Она «выросла» за одну ночь, — говорит женщина. — Это было три года назад после операции по поводу онкологического заболевания груди и курса лучевой терапии. Мы делали ремонт дома, и я очень устала. А утром ужаснулась от вида своей руки — распухнув, она стала вдвое больше! И со временем только увеличивалась. Рука была настолько тяжелой, что у меня началось искривление позвоночника.
Александре Витальевне сделали операцию. И сейчас рука такая, как и до болезни. Правда, пока еще забинтована — заживают швы.
- Первое, что сделаю дома, — перемеряю всю одежду, — говорит Александра Витальевна. — Последнее время приходилось покупать наряды на 2-3 размера больше, чтобы рукава налезали. В некоторые костюмы пришлось вставить клинья. Я ведь даже не могла часы носить на запястье — ни один браслет не застегивался…
Руку тяжелее спрятать от любопытных взглядов, чем ногу. И Александра Витальевна это хорошо почувствовала на себе.
- Я работаю медрегистратором в санатории, — говорит она. — И практически каждый отдыхающий спрашивал: «Что у вас с рукой?» Я нашла отличную отговорку: «Пчелы покусали». Не объяснишь же всем свои проблемы. Надеюсь, больше этот вопрос никогда не услышу.
- Все наши пациенты проходят комплексное лечение, — объясняет Лариса Чернуха. — Это зависит от формы заболевания и стадии процесса. Мы выполняем операции с использованием микрохирургической техники, малотравматичные вмешательства и назначаем консервативное лечение, благодаря чему и восстанавливаем нарушенный лимфатический отток.
Лариса Чернуха, рассказывая о лимфэдеме, показала снимки своих пациентов до и после лечения. За каждой серией фотографий — судьбы измучившихся людей. Но особенно впечатляет история 40-летней женщины, у которой одна нога была настолько обезображена отеками и наростами, что стала раз в семь(!) больше здоровой.
- Эта пациентка, побывав у многих врачей, везде слышала: «Вам помочь нельзя». К нам на консультацию приехала в отчаянии, ни на что не надеясь, — говорит Лариса Чернуха. — Когда я ее осматривала, она попросила ампутировать больную ногу! Но в ее глазах я все же видела надежду.
Снимки показывают, как изменялась нога во время лечения. После операций она выглядит практически так же, как и здоровая.
- Всем нашим подопечным важно помнить, что лимфэдема — заболевание прогрессирующее, то есть возможны рецидивы отека, — продолжает Лариса Чернуха. — Даже после удачно выполненных хирургических вмешательств необходимо постоянное реабилитационное лечение, наблюдение и консервативная терапия, что врач и должен объяснить пациенту.
Все женщины, с которыми мы общались в отделении микрососудистой и пластической хирургии Института хирургии и трансплантологии, которое возглавляет профессор Николай Дрюк, говорили о том, насколько тяжело жить с этой болезнью. И дело не в том, что трудно ходить, невозможно самостоятельно подняться с кровати, что нет подходящей одежды. Каждая из наших собеседниц сетовала на то, что не знала, куда надо сразу обращаться.
- Ни в одной европейской стране, в которые мы приезжали на научные конференции, нет таких ярких снимков, как у нас, — добавляет Лариса Чернуха. — Просто там не допускают, чтобы болезнь заходила слишком далеко. К нам же люди приезжают уже в крайне тяжелых состояниях. Но даже им мы можем помочь. В нашем отделении уже прооперировано более 800 пациентов, причем около 200 — с невероятно запущенными формами болезни — гигантской лимфэдемой. Интересно, что женщины заболевают чаще, чем мужчины. Эта болезнь грозит развитием воспалений, язв, ведь застаивающаяся лимфа — отличная питательная среда для микроорганизмов, живущих на коже. Заболевание часто сопутствует ожирению, из-за которого увеличивается нагрузка на сосуды ног. Кстати, у нас были такие пациенты, которые после операций становились легче на 40-60 килограммов. Именно столько «набирала» из-за болезни пораженная рука или нога.