Вышла в свет первая книга пятитомника «Бабий Яр: человек, власть, история», содержащая материалы, до сих пор почти не известные широкому читателю
«Бабий Яр: человек, власть, история» -- можно ли точнее расставить акценты в трагедии, которая многие десятилетия потрясает умы и сердца наших соотечественников? Человек порождает власть, а власть творит историю. Становясь впоследствии ее жертвой, человек взывает к небесам: за что?! А ему бы в себя вглядеться… Именно в себя, разноликого и разноязыкого, велико- и малодушного, помогает вглядеться книга, в которой авторы -- заведующая отделом Музея истории Киева Татьяна Евстафьева и ответственный секретарь Общественного комитета по увековечению памяти жертв Бабьего Яра историк Виталий Нахманович -- впервые обобщили и систематизировали все, что известно о трагедии Бабьего Яра.
В последнее десятилетие немало исследователей брались за тему Бабьего Яра -- и любители, и профессионалы. Но труды любителей отличались в основном эмоциями, а работы профессионалов частенько грешили тем, что обслуживали чьи-либо политические интересы. Требовалось фундаментальное исследование, за которое и взялись Евстафьева и Нахманович, подстегнутые тем обстоятельством, что в Бабьем Яру собрались строить еврейский общинно-культурный центр «Наследие». Сторонники и противники идеи развернули такую дискуссию, что стало ясно: к разумному решению спорного вопроса может привести только серьезное осмысление того, что такое Бабий Яр в нашей истории.
И вот перед нами протоколы допросов свидетелей событий в Бабьем Яру, стенограммы бесед с ними, хранящиеся в архивах следственных органов и общих архивах Украины. Мороз идет по коже, когда видишь рядом признания палачей и свидетельства жертв.
Из показаний Василия Покотило, описывавшего один из расстрелов, в которых принимал личное участие: «Эту группу мы привезли в Бабий Яр и обнаружили там ров, еще не совсем заполненный трупами от предыдущих расстрелов, выстроили своих арестованных на краю этого рва и залповым огнем из автоматов расстреляли всех. Женщин и детей расстреливали после мужчин, причем дети были разных возрастов… Маленьких, которые не уходили с рук матери, расстреливали вместе с матерями. А тех, кто постарше, ставили со взрослыми на краю рва… »
А вот что вспоминает спасшаяся от расстрела киевлянка Дина Проничева: «Я упала на трупы людей… Среди этих жертв раздавались стоны, многие шевелились, были ранены. Здесь же ходили немцы и полицейские, которые пристреливали и добивали живых. Такая участь ожидала и меня. Кто-то из полицейских перевернул меня вверх лицом, наступил на руку и грудь, после чего они ушли стрелять где-то рядом. Затем трупы начали засыпать землей. Я задыхалась, сбрасывала одной рукой землю с себя и поползла к склону оврага… »
Конвейер смерти набирал скорость -- и это настолько парализовало волю людей, что, как рассказывали бывшие военнослужащие 45-го резервного полицейского батальона, «жертвы с удивительным самообладанием сходили в ров. Они должны были ложиться лицом вниз на трупы расстрелянных ранее, в то время как стрелки убивали в затылок целые семьи».
Но если этих людей привозили, то мать Фиры Народницкой… сама пришла в Бабий Яр и привела с собой восьмилетнюю дочь. Что же толкнуло их навстречу смерти? «Однажды в первых числах ноября 1941 года мать встала рано утром и не смогла открыть дверь, -- вспоминала киевлянка Народницкая. -- Что-то не пускало. Когда она все-таки ее открыла, то увидела, что под дверью лежит дворник… Мать спросила его: «Что вы тут делаете?» Он ответил: «Ты бачыш, що жиды роблять? -- и показал на горящий Крещатик. -- Так и ты можеш зробыть! Забырайся в Бабий Яр, а то заявлю в гестапо». «Мать нашла какую-то тележку, погрузила наш нехитрый скарб, и мы отправились в Бабий Яр… Мать предложила дежурному немцу убить нас, чтобы не мучиться в этом аду. Был уже мороз, и нас пробирало до костей. Дежурный ответил, что без начальника ничего не может решить, тем более, что мама -- немка (она хорошо разговаривала по-немецки). Так мы пролежали до 12 часов ночи… В 12 немец решил, что начальника уже не будет, и разрешил нам с матерью уйти».
Хотя официально датой начала массовых расстрелов принято считать 29 сентября 1941 года, судя по свидетельствам очевидцев, начались они раньше. На 29-30 сентября пришелся пик казней, за эти дни уничтожили более 30 тысяч человек. Закончилась же «акция» в середине ноября. Это если говорить о массовых убийствах. Однако в Бабий Яр свозили людей вплоть до отступления фашистов из Киева.
Поскольку уничтожали их в разных местах Яра (военнопленных, коммунистов, душевнобольных) до недавнего времени одни исследователи утверждали, что памятник жертвам Бабьего Яра в 1976 году установлен не в той части, где совершались массовые расстрелы, другие же доказывали, что все происходило вообще не в Яру, а на улице Олены Телиги. Свидетельства очевидцев задокументированы в материалах Чрезвычайной комиссии по расследованию преступлений немецко-фашистских захватчиков, но на них трудно было опираться, потому что память человеческая -- инструмент несовершенный. Да и что пришлось пережить людям! И тем, которые чудом спаслись от расстрела, и тем, кого немцы привлекали к работам по ликвидации последствий своей зверской деятельности в годы оккупации.
Это были в основном узники Сырецкого лагеря. Их разбили по бригадам и каждой отведли участок для раскопки и сожжения трупов. Всего, рассказывал узник лагеря Яков Капер, было сожжено около 120 тысяч трупов. В показаниях бывших участников сожжения звучали цифры, которые давали представление о количестве жертв, однако точно воспроизвести места захоронений люди не всегда могли. Не до того им было, чтобы запоминать. Достаточно взглянуть на фотографии с изображениями извлеченных из земли человеческих останков, чтобы понять, в каком аду находились те, кого заставляли заниматься этой нечеловеческой работой. Кроме того, люди понимали, что и сами из Яра живыми не выйдут. «Последнюю печь, -- сказал следствию Яков Капер, -- мы уже строили для себя, так как были обречены на гибель в этом Яру смерти… » Но этому узнику повезло. Среди трупов он нашел ключ, который подошел к замку землянки, где он содержался в числе 100 человек, и они устроили побег. Прорваться и спастись, однако, удалось всего лишь 18 узникам.
-- И все-таки мы смогли уточнить место массовых казней в Бабьем Яру, -- говорит Татьяна Евстафьева. -- Это полукилометровый участок Яра, который начинается у памятника погибшим, установленного в 1976 году, и заканчивается у парка недалеко от станции метро «Дорогожичи».
Характер трагедии уже вскоре после окончания войны подтолкнул партийную власть к решению о том, что в Бабьем Яру надо поставить памятник, и даже был намечен срок -- 1950 год (хотя считается почему-то, что до 1959-го вопрос о памятнике жертвам Бабьего Яра всерьез не поднимался). Отчего же прошло еще 26 лет, прежде чем на месте трагедии появился памятник? Причина в перемене национальной политики в СССР.
Хотя вряд ли прав был писатель Виктор Некрасов, когда говорил, что в Бабьем Яру только евреев убивали потому, что они евреи, поскольку и цыган уничтожали -- потому что были цыганами. И все-таки в трагедии Бабьего Яра больше всего пострадали евреи. Не желая поднимать эту тему, власть решила похоронить Бабий Яр вместе со всеми его жертвами. Предлог нашли очень удобный: дескать, освоить эту территорию диктует хозяйственная необходимость.
Из документов, собранных авторами исследования, видно, что такая необходимость действительно была: оторванный от города поселок строителей на Сырце нуждался в транспортном сообщении с «большой Киевской землей» и развитии инфраструктуры. Любому здравомыслящему человеку ясно, что проблему транспорта и увековечения памяти жертв Бабьего Яра можно было решать параллельно. Вместо этого Яр просто залили пульпой, которая и прорвалась в 1961-м. Произошло это, как известно, по причине безграмотности технических решений, однако киевляне восприняли трагедию как событие мистического характера. За полтора года до случившегося в «Литературной газете» Виктор Некрасов писал: «Когда человек умирает, его хоронят и на могиле ставят памятник. Неужели этой дани уважения не заслужили 195 тысяч киевлян, зверски расстрелянных в Бабьем Яру, на Сырце, в Лавре, на Лукьяновском кладбище?» К нему не прислушались -- и вот…
Однако не «месть Бабьего Яра» образумила власть, а то, что с начала 60-х годов люди шли и шли к скорбному месту -- евреи, украинцы, русские, поляки… И в 1976-м в верховьях Бабьего Яра около улицы Дорогожицкой был открыт монумент «Советским гражданам и военнопленным, расстрелянным немецкими фашистами в Бабьем Яру», а в 1991-м, в память 50-й годовщины начала массовых расстрелов -- памятный знак «Менора».
Через десять лет был заложен камень на месте предполагаемого строительства еврейского общинно-культурного центра «Наследие», что породило бурную дискуссию: строить -- не строить? Авторы книги «Бабий Яр: человек, власть, история» очень надеются, что их исследования положат этим спорам конец.