Сейчас на канале НТВ начался показ сериала «Место под солнцем» со знаменитой балериной в главной роли
Для Анастасии Волочковой август выдался богатым на события. На сцене Театра балета Юрия Григоровича, с которым экс-прима Большого минувшей весной заключила годовой контракт, прошла сольная программа, приуроченная к десятилетию творческой деятельности балерины. Затем были гастроли в «Мариинке», где Волочкова эту самую деятельность в 1994 году и начинала. 30 августа состоялся дебют киноактрисы: новый телесезон канал НТВ открыл показом восьмисерийной картины «Место под солнцем» с Волочковой в главной роли…
-- Должен заметить, закрученный вами, Настя, сериал будет похлестче телеэпопеи о вашей бедной тезке.
-- Уже успели посмотреть «Место под солнцем»? Нет? Тогда зачем судите? Не хочу говорить о фильме, пока его полностью не увидят зрители. Стараниями прессы вокруг сериала и так поднято много шума. Якобы Полина Дашкова выказала неудовольствие, узнав, что именно меня утвердили на роль главной героини. Это далеко от действительности, но если начну сейчас рассказывать, как все было, получится, будто пытаюсь оправдаться. Лучше дождаться момента, когда телеаудитория определится в оценках и появится повод для предметного разговора.
-- Но ведь ответить, тяжело ли далась переквалификация из балерин в теледивы, наверное, можно без долгих ожиданий?
-- С чего вы взяли, будто это был мой первый опыт в качестве драматической артистки? Я снималась в картине «Черный принц», сыграла Наталью Гончарову. Съемки проходили в Петербурге и в Москве. К сожалению, творчески фильм меня совершенно не удовлетворил, хотя процесс работы над ролью и доставил много радости. Надеялась, выйдет хорошее кино, но ошиблась. Отличный материал плохо смонтировали. К тому же, в картине напрочь отсутствует идеологическая линия.
-- Серьезный у вас подход к важнейшему из искусств!
-- И не только к нему. Стараюсь ко всему относиться должным образом.
-- «Принц» вышел в прокат?
-- Нет, и судьба его пока неясна…
Что касается «Места под солнцем», это шанс заявить о себе по-новому. Благодарна режиссеру Али Ханраеву, поверившему в меня. Вроде бы получилось глубокое, настоящее кино, хотя по сюжету это детектив. Характер у Екатерины Орловой, которую я играю, достаточно сложный, надеюсь, мне удалось раскрыть его на экране.
-- Признаюсь, спрашивая вас о сериале, подразумевал вовсе не «Место под солнцем»…
-- Уже догадалась. В моей жизни происходит масса событий, но внимание прессы привлекают лишь вполне определенные. Почитайте, какую ботву плетут обо мне в Интернете! Мечтаю, чтобы перестали писать как о женщине, а рассказали о балерине, но ведь и вас, наверное, интересует не творчество, а скандалы, бурлящие вокруг имени Волочковой.
-- Не меня, Настя, не меня… Ощущение, будто вы сами притягиваете конфликты.
-- Я их не ищу, они возникают помимо моей воле. Даже врагам не пожелала бы того, что пережила за последнее время! У меня нет иных планов, кроме творческих, но обстоятельства пока не позволяют целиком сосредоточиться на главном.
-- Виден свет в конце туннеля?
-- Очень рассчитываю на помощь адвокатов. Прежний защитник по ряду причин отказался представлять мои интересы в суде, теперь дела по сфальсифицированным искам разгребают Генрих Падва и его коллеги. Вполне им доверяю, это настоящие профессионалы, оттого и не сомневаюсь в положительном для меня исходе разбирательств.
-- Но, если не ошибаюсь, ваше питерское жилье по-прежнему опечатано приставами. Строители и дизайнеры все еще требуют заплатить миллион, который вы задолжали?
-- Ошибаетесь! Могу открыть секрет: похожие тяжбы были и по моей московской квартире, но, к счастью, тот скандал не попал на страницы бульварной прессы. Первое время я жила на Полянке буквально по соседству с бомжами, но тогда жилищные условия балерины Волочковой никого не волновали. Потом подыскала нормальное жилье, на которое сама заработала, и все вдруг встали на дыбы. Спустя три года возник иск: якобы что-то недоплатила строителям. Кто сегодня в нашей стране станет работать без предоплаты, в долг? Можете вообразить такое? Глупость полнейшая! Как говорится, вечером деньги -- утром стулья, утром деньги -- вечером стулья… И с питерской квартирой, уверена, все будет в порядке. Дело идет к финалу. Самое забавное, что укрылось от внимания журналистов: обиженные дизайнеры пообещали полученные от меня деньги перевести директору Большого театра Иксанову. Любопытно, да?
-- Происки врагов?
-- Во всяком случае, ясно: это звенья одной цепи. А история, когда у меня во Львове без каких-либо объяснений отобрали паспорт? Снова потребовалось вмешательство адвокатов. Кто-то явно хотел сорвать мое выступление. В итоге попала в город лишь за час до начала концерта, вышла на сцену без репетиции, но все закончилось благополучно, поскольку со мною был Бог… А разве порядочно поступило руководство Большого театра, уволив меня безо всяких на то оснований и развернув затем себе в оправдание шумную публичную дискуссию о моем росте и весе? Якобы я за короткий срок поправилась на два десятка кило и выросла на дециметр. Посмотрите: похоже на правду? Во мне по-прежнему около пятидесяти килограммов при росте 170 сантиметров. Стандарт, никакого критического превышения нормы. А хоть бы и больше, что с того? Подобное -- не предмет широкого обсуждения. Или у нас уже введена новая шкала талантливости, оценка профессионализма артистов балета? Раньше были впереди планеты всей, поскольку вкладывали в танец душу, а сегодня, значит, будем ставить актрис к линейке и на весы? Но это абсурд! Нельзя выносить за скобки и этическую сторону вопроса. По крайней мере, я с подобным подходом не согласилась, поэтому и вынуждена была в суде отстаивать свою честь. Правильнее даже сказать: честь всех артистов, поскольку речь не только обо мне. Знающие люди понимают: заговор, в эпицентре которого я оказалась, направлен на разрушение русского балета.
-- Дело за малым, Настя. Осталось назвать имена, явки, пароли, адреса…
-- Смеетесь, а вопрос очень серьезный… Ратманский с легкостью клеит ярлыки, именуя меня поп-артисткой, а не классический балериной, хотя ни разу не видел моих выступлений на сцене. Ради приличия разок бы посмотрел, о ком говорит! Готова слушать предметную критику профессионалов, но не огульные оскорбления…
-- Значит, все-таки тупик?
-- Многое зависит не от меня. Что толку от решения Тверского суда Москвы о незаконности моего увольнения и о восстановлении на работе в Большом, если в театре мне по-прежнему не предлагают новых ролей? Я была ведущим мастером сцены и хочу вернуть именно этот статус. Идти и просить? Не в моих правилах. И танцевать четвертым лебедем в кордебалете, как пророчил бывший министр культуры Швыдкой, тоже не буду. Ради чего терпеть такие унижения? Все равно господину Иксанову ничего не смогу доказать. Да он и не поймет. Этот человек не разбирается ни в балете, ни в опере, о чем сам заявляет без малейшего стеснения. Для меня куда важнее мнение коллег, партнеров. После несправедливого изгнания из Большого многие позвонили, попытались морально поддержать, выразили желание танцевать вместе и дальше. Например, Евгений Иванченко, Марк Перетокин, Андрей Яковлев, Илья Кузнецов. Первые двое -- из Большого, вторые -- из «Мариинки».
-- Как, кстати, прошло ваше возвращение на родную питерскую землю?
-- Боюсь этого слова -- «возвращение». Говорила себе: «Настя, не думай о постороннем, выходи и делай то, что знаешь и умеешь». Шесть лет не танцевала в «Мариинке», с 1998 года. Конечно, волновалась, для меня выход на эту сцену -- знаковое событие, большая честь. Помню все роли, сыгранные в театре, они навсегда в сердце. Иначе и быть не может, ведь за четыре сезона исполнила семнадцать сольных партий, практически весь классический балетный репертуар. Меня взяли в труппу за год до окончания Вагановского училища по классу Натальи Дудинской и сразу доверили роль Одетты-Одиллии в «Лебедином озере». Разве такое забудешь?
-- И обиды тоже помните? Прощанье с «Мариинкой» вышло не самым теплым.
-- Не держу ни на кого зла. Бывает, огорчаюсь, но стараюсь не обижаться. Понимаю, сколь это разрушительно. Все, что происходит в моей жизни, принимаю как должное. Да, тогда в театре вокруг меня создали невыносимую атмосферу, вынудив уйти. Значит, так было угодно Богу. Безусловно, очень грустно, что я до сих лишена возможности выступать в «Мариинке», однако верю: это временное явление.
-- По Большому так не вздыхаете?
-- Зачем заставляете сравнивать? Конечно, мечтаю танцевать в обоих театрах, но если даже чуда не произойдет, благодарю судьбу за встречи с Владимиром Васильевым, Борисом Эйфманом, Майей Плисецкой, Екатериной Максимовой, Натальей Бессмертновой, Надеждой Павловой… Повторяю, все к лучшему, в жизни нет ничего случайного. Не будь скандальной истории с увольнением из Большого, возможно, не состоялась бы моя новая встреча с великим Григоровичем, контракт с краснодарским театром. В конце концов, именно союз с признанным гением, легендой мирового балета позволил мне снова ступить на сцену «Мариинки». Пусть и в качестве гастролерши. Но я ведь танцевала в «Спартаке», самом, на мой взгляд, красивом балете Григоровича. К слову, мне первой среди петербургских балерин Юрий Николаевич доверил партию Эгины… Горжусь наградами, полученными из рук этого человека, -- золотой медалью на конкурсе Сержа Лифаря, премией «Бенуа де ля данс»…
-- Вы говорите о Григоровиче столь восторженно, что… Не перебираете, Настя?
-- Но ведь это правда! Юрий Николаевич -- единственный, кто держит балет в России на высоком уровне. С ним некого поставить рядом. Григорович уникален, именно его спектакли принесли славу Большому, ничего более великого или хотя бы отдаленно напоминающего те блестящие постановки никому так до сих пор и не удалось создать.
-- И после этого станете уверять, будто не умеете обижаться? Запустив булыжник в чужой огород?
-- Ни в кого я ничем не бросаю, хотя и взгляды скрывать не собираюсь. Мне пришлось много вытерпеть из-за независимости и любви к свободе, но такой уж я человек, меня не переделать, не заставить пойти против убеждений. Не берусь оценивать Ратманского или других хореографов, однако факт: прежде в Большом шли великие постановки, сегодня же, очевидно, наступило время водевилей и выезжающих на сцену тракторов… Убеждена, с уходом Григоровича закончился и Большой театр, и Большой балет. Вернее, большой театр сегодня там, где работает большой человек и профессионал. Центр балетной жизни сместился в Краснодар.
-- Вам комфортно в этом центре?
-- В творческом отношении -- безусловно. У меня есть работа, о которой балерина может лишь мечтать.
-- А в не творческом?
-- Напрасно думаете, будто у меня какие-то особенные запросы. Когда впервые прилетела на Кубань, в аэропорт прислали лимузин. Поездила на нем пару дней и попросила руководство театра дать машину попроще. Краснодар -- город маленький, неудобно раскатывать по нему, привлекая всеобщее внимание. Не в этом проявляется звездность. Теперь езжу на корейской «Дэу» и чувствую себя замечательно. Живу в гостинице «Европа». Название громкое, но главная прелесть отеля в том, что там лишь двенадцать номеров. Можно уединиться, спрятаться от посторонних взглядов. Со мной всегда рядом мама. Упреждая возможный вопрос, отвечаю: театру Юрия Григоровича мама не стоит ни копейки, все расходы оплачиваем сами -- билеты в Краснодар, проживание в отеле… Впрочем, у нас один номер на двоих. Нам так удобнее. Во всех смыслах. Как решили, так делаем… Пока у меня годовой контракт с театром, до будущего апреля. Если все пойдет нормально, рассчитываю его продлить.
-- На иных материальных условиях?
-- Мне предложили тысячу долларов в месяц. Согласилась, не торгуясь. Возможность работать с Григоровичем в данном случае важнее гонораров. Поверите ли, но мечтаю не о высоких заработках, а о новых ролях в спектаклях Юрия Николаевича.
-- Слышали? В следующем сезоне Григорович с Гатовым вроде бы планируют поставить «Спартака» в цирке. Ваша Эгина не убоится соседства на арене с живыми хищниками?
-- Уже говорила: все, что делает Юрий Николаевич, находится, на мой взгляд, на грани гениальности. Я за ним и в цирк пойду. А нужно будет, и не только туда…