Четверть века прошло с тех пор, как погиб известный украинский актер и режиссер, народный артист Украины Леонид Быков
О Быкове снят фильм «… Которого любили все», издана книга воспоминаний «Будем жить!», написаны десятки статей, установлены памятники в его родном Краматорске, в Киеве, на 43-м километре Дымерского шоссе, где произошла трагедия. Имя Леонида Быкова носят улицы городов, школы, самолет «Миг-29», одна из малых планет нашей Галактики. Но тема «Феномен Быкова» неисчерпаема: кто знал душу этого человека?
С каждым годом, начиная с рокового 1979-го, друзей у Быкова становилось все больше и больше, но в тени оставался человек, который в прямом смысле спас Быкова в самый трудный для него момент. Бывший главный редактор телевизионного объединения «Экран» Владимир Сосюра сейчас живет в селе Прохоровка Каневского района и работает над книгой о Киностудии имен Довженко. Своими воспоминаниями о Леониде Федоровиче он поделился с читателями «ФАКТОВ».
-- Владимир Владимирович, вы, конечно, хорошо помните ту взрывоопасную обстановку, когда Леонид Быков, приняв приглашение Киевской киностудии, переехал с семьей из Ленинграда в Киев, а Госкино УССР преподнесло ему «сюрприз»: зарубило сценарий комедии «Уходят женщины», которую Леонид Федорович и хотел поставить в Киеве. Ничего взамен ни Госкино, ни киностудия Быкову не предложили. И получилось, что пригласили режиссера на работу, а сделали безработным. Выход из кризиса предложили именно вы. Как это было?
-- Еще со времен «Максима Перепелицы», где партнером Лени была моя супруга Людмила Сосюра, мы подружились, и я начал его агитировать переехать в Киев. Поэтому, когда Леня остался не только без работы, без жилья, но и без перспективы на ближайшую постановку, я решил, что милости от начальства ожидать нет смысла. А видя, в какой растерянности находился Быков, и равнодушие чиновников к его судьбе, я со сценарием «Уходят женщины» отправился в Москву -- к руководству Центрального телевидения. И предложил снять на Киевской студии не кино, а телефильм. Моим уговорам вняли, и сценарий мы быстро запустили в производство.
-- Что же так напугало в нем наше Госкино?
-- Вынеся сценарию приговор за «мелкотемье», чиновники хотели от Быкова «чего-нибудь героического». А тут уходят какие-то женщины от каких-то своих любимых из-за душевной черствости, эгоизма, скупости и толстокожести мужчин. Мол, что, за тема в самом прогрессивном в мире советском кинематографе!
-- Помню, пока студия переписывалась по поводу «Уходят женщины» с Госкино УССР (а я была первым редактором сценария), испрашивая разрешения утвердить и обещания выполнить все рекомендации свыше, реплики героев картины становились студийными афоризмами. Например: «Вы, кажется, не очень глупы», «Прости меня, Иуду коммунальную», «Бульдозер с цитатами», «В очках, а зубы -- золотые!», «Я не могу оправдываться, просто я хочу танцевать!», «От имени научной общественности я вырежу вам аппендицит»…
-- А какой актерский ансамбль собрал Быков: Филиппов, Смирнов, Тимошенко (Тарапунька), Гурзо, Брондуков, Яковченко, Швидлер! «Комедийный цвет», как говорили на студии. Музыку писал к фильму Игорь Поклад, тексты песен -- Юрий Рыбчинский.
Вспоминаю, как уверенно, азартно и изобретательно работал Леонид Федорович. Он был и режиссером, и исполнителем главной роли -- ученого-биолога, эдакого «вундеркинда с неразвитой мускулатурой», у которого подопытная обезьяна Геркулес съела все данные его эксперимента. А ведь герой Быкова диссертант Кресовский был близок к получению препарата от… несчастной любви!
Комедия получилась. Приняли ее без поправок, но попросили заменить название на «Где вы, рыцари?» В прежнем, считали чиновники, есть привкус драмы -- мол, уход женщин всегда драматичен.
-- Леонид Федорович был доволен?
-- На радостях мы завалились в «Метрополь». Тогда я впервые собственными глазами увидел, какой неслыханной популярностью пользуется Быков. К нашему столу непрерывно подходили люди, чтобы сказать что-то доброе, продемонстрировать свое внимание, уважение и восторг любимому артисту за роли в «Укротительнице тигров», «Добровольцах» или «Алешкиной любви». И все желали выпить «на брудершафт» с кумиром. Пришлось ретироваться по-английски, не прощаясь.
-- Центральное телевидение не предложило Быкову по горячим следам какой-нибудь сценарий из своего загашника?
-- Предлагали, и не один, но Леня был увлечен идеей, которая жила в нем с детских лет. Он уже заразил ею студийных сценаристов Евгения Оноприенко и Александра Сацкого, и они втроем засели за сценарий о «поющей эскадрилье». Никогда больше я не видел Быкова в таком приподнятом настроении. Глаза его были такими лукаво-заговорщицкими, такими прозрачно-зелеными, что не ошибусь, если скажу, что наступил тогда его звездный час! В кругу друзей Леня по любому поводу любил рассказывать о том, как еще с детства мечтал стать летчиком, но не был зачислен в летное училище из-за маленького роста и, по его словам, «тщедушного строения тела». Вот и подоспел повод для реванша.
-- Ваши пути потом разошлись?
-- Отнюдь. Мне довелось стать свидетелем начала триумфального шествия фильма «В бой идут одни «старики» по экранам страны. И самым ярким событием в этом ряду считаю показ картины в Томске. В декабре 1973 года первый секретарь Томского обкома партии, небезызвестный Егор Лигачев прислал на нашу студию приглашение учредить в Томске фестиваль кинофильмов студии имени Довженко и проводить его каждые два года. Мы с удовольствием откликнулись. Взяли семь лучших картин, среди которых первыми шли, конечно, «Старики», сформировали делегацию из 30 человек, среди которых были Быков, Гринько, Талашко, Шевчук и другие известные наши актеры, и поехали в Сибирь.
Знакомство томичей с нашими фильмами началось с показа фильма Быкова. Что творилось в зале кинотеатра, рассказать невозможно, а сегодня и представить нельзя! После оваций зрители вдруг на какое-то мгновение смолкли, а потом как «врезали» хором «Смуглянку»! Удержаться от слез уже никто не мог. Пели и плакали, плакали и пели…
Леонид Федорович стоял на сцене перед экраном, опустив голову, а зал неистовствовал, высказывая любимому актеру и режиссеру «любовь навсегда»..
По просьбе зрителей пришлось и закрывать фестиваль в Томске фильмом Быкова. Такого не было никогда, чтобы какой-нибудь фестиваль открывался и завершался одним и тем же фильмом. Я уже не говорю о том, что посмотреть «В бой идут одни «старики» нефтяники ехали и ехали из самых отдаленных уголков области, пришлось устраивать дополнительные сеансы. Ясно было: фильм в одночасье стал культовым.
-- Но в Киеве в адрес фильма высказывались и критические замечания…
-- Был прецедент и в Томске. Один режиссер доказывал мне -- я был руководителем делегации, что первый фестиваль надо завершить фильмом «Абитуриентка». Он, мол, снят по сценарию классика, к тому же национальный по форме и героический по содержанию. Всегда находились люди -- и среди коллег, и среди чиновников, которым почему-то не хватало в Быкове «героического начала». Из-за этой «нехватки» и быковского «Зайчика» раскритиковали, и даже в «Стариках» им не хватило этого самого героического. Но что можно было им возразить, если они не хотели замечать очевидное: Быков искал героическое в человеке вроде бы обычном, ничем не выделяющемся, не любил пафос.
Когда этот режиссер увидел, что я нарушил фестивальные правила, дважды показывая одну и ту же картину, он пригрозил мне… санкциями.
-- Были?
-- К счастью, нет. Но зато у режиссера культового фильма Быкова начались обычные хождения по мукам: один за другим сценарии, представленные «под него», отклонялись. Особенно меня удивила история с повестью Бориса Васильева «Не стреляйте в белых лебедей». Студия дважды подавала его в расчете на режиссера Быкова, получили уже «добро» и от Госкино УССР. А в Москве сценарий сначала придержали, а потом передали Нахапетову… Когда фильм вышел на экраны, я, посмотрев его очень внимательно, подумал: Быкова снова обманули. Не отрицаю, исполнитель главной роли Станислав Любшин -- выдающийся актер, но в этой роли я вижу только Быкова.
-- Куратор из Госкино СССР объяснил: мол, в Быкове нет той обреченности, за которой зритель должен интуитивно почувствовать неминуемую гибель героя в конце фильма. Леонида Федоровича воспринимали оптимистом «от» и «до».
-- Вспомнился мне один случай в этой связи. В начале 60-х в Киеве с неслыханным успехом проходили гастроли армянского цирка. Я познакомился с малоизвестным тогда клоуном Леонидом Енгибаровым. Своими бессловесными репризами на арене он держал зрительный зал в бешеном напряжении, вызывая не только взрывы искреннего смеха, но и сочувствие к своему герою -- извечной жертве жизненных обстоятельств и человеческой жестокости. И Енгибаров, и Быков хотя и веселили публику, но, вместе с тем, пробуждали в каждом человеке высокие чувства милосердия, сопереживания. И это объединило артистов. И трагическая судьба: Енгибарова не стало в 37, Быкова -- в 50…
-- Когда вы виделись в последний раз?
-- В апреле 1979-го. Он собирался в Страхолесье (надо же, название какое!), где приобрел наконец приусадебный участок. Леня показался мне очень уставшим. Отстраненно сказал, что снова заболела жена, с сыном тоже не все в порядке. Я спросил, что мне делать: рекомендуют на должность главного редактора студии. Леня ответил: «Я тебе не советую, Володя».
-- Жалеете, что не послушались его совета?
-- Он видел дальше меня. Об этом я напишу в своей книге.
-- Почему вы только сейчас решились сказать и свое слово о Быкове?
-- Память всколыхнули сплошные круглые даты его жизни в этом году: 45 лет фильму Ростоцкого «Майские звезды», где Леня единственный раз за всю актерскую карьеру снялся за рубежом -- в Чехословакии; 40 лет его «Зайчику»; 30 лет как ему присвоили звание Народного артиста Украины, десять лет назад появилась малая планета «Леонид Быков»; 30-летия достигли его «Старики»; ну и 25 лет его нет с нами…
-- В чем состоит, на ваш взгляд, «феномен Быкова»?
-- В его голосе, интонации, взгляде, улыбке… Как когда-то сказала Ада Роговцева: «Это человек-идеал, человек будущего, которого тепло называли домашним именем -- Леня»…