«Не чувствую ни аритмии, ни боли», -- еще несколько месяцев назад говорил мужчина корреспонденту «ФАКТОВ»
По словам родственников Владимира, он умер в машине скорой помощи по дороге в Веселовскую райбольницу. Из-за чего ухудшилось самочувствие Масалова, мы пока не знаем. Результаты вскрытия, проведенного врачами в понедельник, станут известны позже. Но уже сейчас с большой долей вероятности можно сказать, что донорское сердце, бившееся в груди Масалова 445 суток, не выдержало нервных нагрузок, которых в последнее время было немало. Денежный кредит, который Владимир и его сын взяли под строительство сельской пекарни, они не смогли «раскрутить», неграмотно распорядившись деньгами. Переживания по такому поводу могут привести к стрессу даже здорового человека.
Донорское сердце жителю Запорожской области 45-летнему Владимиру Масалову медики Запорожского межрегионального центра трансплантации во главе с профессором Александром Никоненко пересадили 28 января 2003 года. Это вторая в Украине операция по пересадке сердца. Первую в марте 2001 года провели в Киеве, но пациент умер через несколько дней. Масалов, страдавший хронической сердечной недостаточностью, находился на стационарном лечении четыре месяца. «ФАКТЫ» постоянно следили за судьбой и здоровьем Владимира, периодически рассказывая о всех значительных событиях в его послеоперационной жизни. После пересадки мужчина прошел месячный курс реабилитации в санатории, окреп, поправился. Говорил, чувствует возвращение к жизни, строил планы на будущее. Зная, что всю жизнь будет жить на лекарствах, препятствующих отторжению чужого органа, не хотел считать себя инвалидом и прозябать на 160-гривневую пенсию. Мечтал начать свой бизнес, построив в родной Матвеевке пекарню и кондитерский магазинчик. Периодически Владимир приезжал на обследование в Запорожье. В мае прошлого года пробыл в больнице две недели. Медики, узнав, что Масалов жалуется на боли в ноге, решили не рисковать: обследовали, поставили капельницы. Врачи берегли уникального пациента. В июне, в очередной свой приезд на консультацию, Владимир рассказал, что все идет хорошо: райадминистрация дает часть ссуды на оборудование, сын-студент Саша переходит на заочное отделение и будет помогать отцу. Масалов уверял: «Я устремлен в будущее, у меня много планов, к осени откроем пекарню». Голубые глаза Володи излучали оптимизм и уверенность. Мне запомнилось его по-мужски крепкое прощальное рукопожатие. Можно было только порадоваться, что жизнь у Владимира налаживается.
Но уже 19 августа прошлого года Масалова в тяжелейшем состоянии доставили в реанимацию Запорожского межрегионального центра трансплантации. Оказалось, один из чиновников администрации, к которому Масалов обратился за кредитом, обидел его, посоветовав заняться торговлей семечками. От такого «взаимопонимания» Владимир пал духом и решил свести счеты с жизнью. Перестал принимать лекарства, поддерживающие работу сердца, запил. Врачи тогда спасли пациента, хоть и не скрывали, что возмущены его малодушием. А «ФАКТЫ» поддержали Масалова в трудную минуту, написав о черствости запорожских чиновников. Через два с половиной месяца ссуду в 55 тысяч гривен Владимир таки получил. В интервью «ФАКТАМ» генеральный директор регионального фонда поддержки предпринимательства Владимир Малый сказал, что решение о выделении кредита выверено и абсолютно не связано с состоянием здоровья предпринимателя. Масалов сумел доказать свою состоятельность, составив бизнес-план грамотно и убедительно. Я поехал в Матвеевку вместе с Владимиром смотреть заброшенное здание быткомбината, в котором должна была разместиться пекарня. Масалова переполняла энергия, он был уверен на сто процентов, что дело пойдет, его хлеб в селе покупать будут. «Сердце работает как часы. Не чувствую ни аритмии, ни боли», -- говорил мужчина.
Но распорядиться грамотно ссудой Масалов не смог. Купив в Запорожье по объявлению действующую мини-пекарню, они с сыном не стали перевозить оборудование в Матвеевку, а начали осваивать городской рынок, где их никто не ждал. И… прогорели. Из пятисот выпекаемых буханок реализовывалась только пятая часть. Кредит таял, а прибыли не было. В Фонде поддержки предпринимательства, который наблюдает за деятельностью начинающих бизнесменов, заволновались: средства-то «горят» государственные. Пришлось Масалову с сыном перевозить пекарню в село, срочно готовить под нее помещение. Денег становилось все меньше, Владимир запаниковал. Узнать, как обстоят у «хлебопеков» дела, было сложно: Саша, сын Владимира, от разговоров с журналистами уклонялся, старший Масалов был в селе и встречаться ни с кем не хотел. Возникла и другая проблема: Сашу собирались забрать в армию. Можно только догадываться, каких нервов стоили все эти переживания Владимиру. Тут и родное сердце не выдержит, не то что донорское.
За рубежом, где трансплантация довольно широко и успешно применяется, люди с пересаженным сердцем живут в среднем 5--10 лет. Сегодня максимальная продолжительность жизни человека с донорским сердцем -- 24 года. Масалов прожил год и два с половиной месяца. За это время я видел его и слабым, и сильным, морально подавленным и полным стремления к жизни. Бывал у него дома, в больнице, познакомился с его близкими, поддерживал, как мог. Володя стал человеком, мне не безразличным. Несколько дней назад я увидел неприятный сон, будто у меня выпали все зубы. Толкователи снов объяснили: выпавшие без крови зубы снятся к смерти кого-то из знакомых. Я ждал со страхом -- кого именно? Оказалось, Масалова. Володин брат-близнец Петр тоже предчувствовал нехорошее. Братья с детства дружили, в армии служили в одной роте на Дальнем Востоке. Даже сыновей назвали одинаково -- Сашами. Сын Володи девять лет фактически жил в семье дяди.
-- Вечером в пятницу у меня разболелась голова, -- говорит Петр Масалов. -- До трех ночи не мог уснуть. Потом встал и поехал на машине к брату. Он звонил накануне, сказал, что под Кировоградом у него сломалась машина, просил ее отбуксировать. В пути я ощущал какую-то тревогу: теперь знаю -- в это время умирал Володя. Когда ему сердце пересаживали, я тоже очень переживал.