Городской голова 18-тысячной Сквиры, открывший у себя в райцентре университет(!), едва не стал жертвой киллеров
Женю Суслова избрали мэром Сквиры (Киевская область), когда ему было всего-навсего двадцать лет. Молодой человек обещал землякам не много -- возобновить в городе освещение улиц, залатать дороги. Женя не печатал листовок. Просто взял бывшую классную руководительницу, усадил ее в свою спортивную последней марки «Мицубиси» и объехал все местные предприятия. «У меня есть все, -- говорил он рабочим, -- теперь хочу сделать что-то для своего города». Самое удивительное, что Жене поверили. А как тут не поверить, когда его отец -- глава мощнейшей агропромышленной корпорации, владеющей пятью бывшими колхозами, несколькими заводами и торговой сетью города Сквира.
С того времени прошло два года -- половина срока, на который Женю выбрали. Улицы теперь действительно освещены, только юношеского энтузиазма у молодого мэра поубавилось. За последние полгода его пытались убить дважды -- один раз, бросив в окно спальни две гранаты, другой -- устроив автомобильную аварию…
Семья у Жени удивительная. Отец начинал с того, что работал в Сквире водителем, потом кузнецом, пожарным, а в начале перестройки открыл мастерскую по антикоррозийной обработке автомобилей. Иван Николаевич собрал разъехавшихся по Союзу братьев и сестер, двое их которых долгое время работали в Воркуте и успели накопить сотню тысяч долларов. С этих денег в конце 80-х и начался бизнес Сусловых. Через несколько лет «семья» насчитывала уже шестьдесят семь человек: дети Сусловых, шурины, племянники и прочие родственники. Каждый занимался своим делом, но помогал «семье» и отстаивал ее интересы. Собственность Сусловых росла -- появились масло- и сахарный завод. А еще магазины, мастерские, кафе, аптеки. В город пробовали приезжать рэкетиры, но «семья» не пустила их в Сквиру. Сусловы -- мужики крепкие, Иван Николаевич с братьями в молодости занимался боксом, в отца и Женька -- разрядник, победитель областных соревнований.
Детей в семье Сусловых не баловали, с малолетства приучая к труду. Женька еще помнит, как папа с мамой не могли купить элементарной мебели, и он, шестилетний пацаненок, вместе с отцом сам строгал и скручивал стол и табуретки. В двенадцать он мазал днища машин антикорозийной жидкостью, а в шестнадцать заработал свой «первый миллион».
После школы будущий мэр поступил в Киевский нархоз. Но вскоре поругался с преподавателем, зарубившим Женькину курсовую. Суслов описывал промышленность реальную. Препод же требовал пересказывать учебник. В конечном счете разобидевшийся Женя тайком от родителей перевелся на заочный. Вернулся домой и в восемнадцать лет взялся руководить сахарным заводом. Поставил его на ноги и решил баллотироваться в мэры. «Какое удовольствие жить в роскоши, когда вокруг нищета и разруха?» -- думал он. Родственники говорили: «Женя, ты ездишь на машине ценой в десятки тысяч долларов, ну кто тебя, сынка богатых родителей, выберет? Сквира не Киев -- тут все на виду. Не дразни народ -- сядь на «Жигули» и тогда играй в политику». Но Женя сделал все по-своему.
-- Родные знали: меня не переубедить, -- усмехается Женя, -- я человек увлекающийся -- расшибусь, а сделаю. Иногда от этого страдаю. Отдыхал как-то на Черном море и решил научиться плавать с аквалангом. Три с половиной часа проплавал. Всплывал, менял баллоны и снова нырял. В итоге заработал переохлаждение и воспаление почек, которое лечил полгода.
Но это не единственный пример Жениных увлечений. В Москве на экскурсии в Центре подготовки космических полетов молодому Суслову показали центрифугу, на которой тренируют космонавтов. Женя захотел попробовать. Экскурсовод в ужасе -- с ума парень сошел. Да и запрещено! Но отказать весьма состоятельному молодому человеку по понятным причинам никто не смог. После центрифуги у Жени лопнули почти все мелкие сосуды головы. На него страшно было смотреть -- лицо багровое. Месяц пришлось пролежать в больнице. Головные боли мучают Женю по сей день. Вот и сейчас проведет сессию горсовета -- и в Киев лечиться…
Освещение в городе юный мэр, как и обещал народу, устроил. Деньги взял из тех, что подарили ему родственники на свадьбу. На улицах поставил новенькие урны. Убрал с центральной площади стихийный рынок. Подкатил на своем внушительном авто к торговцам, и те, «все поняв», перебрались на рынок. В памяти народной Женя останется как градоначальник, при котором появились герб Сквиры, ее карта и день рождения. Кстати, последний здесь отмечали с помпой. Женя, опять же за свои деньги, пригласил из Киева лучших артистов во главе с Таисией Повалий и группой «ВВ». Правда, идеей градоначальника сделать жизнь в городе красивой народ до конца не проникся. Это Суслов испытывает дисгармонию между обстановкой квартиры и видом на улице. А у большинства тут полное согласие -- интерьер в хате идеально сочетается с видом из окна. И чтобы не нарушать этого согласия, фонари в парке перебили, урны украли или забили промышленными отходами. Победить безработицу, как мечтал Женя, тоже не совсем удалась. Места есть -- работать не хотят.
-- Позвольте мне привлекать безработных к общественным работам, -- говорит Женя. -- Пусть подметают улицы и отрабатывают пособие. Вот тогда они быстро найдут себе место!
Но это, конечно, пустяки. Народ бы Женя перевоспитал. Вот только кроме завистливых люмпенов у Сусловых есть куда более опасный недоброжелатель. Противник у клана могущественный -- солиднее и важнее любой бригады рэкетирской. Пробовал он выбить из «семьи» дань, потому как его это территория, но Иван Николаевич от предложения «поделиться малым» и вести спокойную жизнь хозяина райцентра отказался.
И началось. Корпорацию днем трясут проверяющие, а ночью неизвестные жгут сусловские кафе. Женя и его беременная жена Ира остались живы лишь по счастливой случайности. Чтобы точнее бросить гранаты к ним в окно, киллеры пытались взобраться на соседский гараж. Но, услышав шум, сосед зажег в доме свет. Кидать гранаты пришлось впопыхах, поэтому они угодили не в комнату, а на козырек гаража. Осколки разлетелись на двести метров.
Бросавших гранату поймали, но сдавать заказчика бандиты отказались. Понимали: проговорятся -- убьют. Однако Иван Николаевич уверен: изверга, его сына заказавшего, «семья» найдет. Правда, вскоре после случая с гранатами его самого едва не убили.
Женя с отцом собирался по делам в Киев. Но в последний момент остался дома, и отец поехал один. По дороге машина Ивана Николаевича попала в ловушку. Угодила между фурой и «жигуленком». Спас Ивана Николаевича его мощный джип, просто переехавший легковушку. Суслов-старший выжил, правда, здороваться стал левой рукой -- на правой поврежден нерв.
-- В момент аварии у всех водителей будто ум помрачился, -- говорит Иван Николаевич. -- А на нашем джипе еще до столкновения лопнуло лобовое стекло. Специалисты нам сказали, что это было направленное магнитное поле. За нами увязалась машина, в которой, возможно, был передатчик. Уверен, таким образом устраивались и другие аварии, в которых погибли известные люди. Тогда ведь водители тоже непонятно почему, словно зомби, врезались в перегородившие дорогу грузовики.
Вообще говоря, отец Жени -- Иван Николаевич -- большой оригинал. У бизнесмена странное увлечение -- частный детский дом. Расположен он прямо возле поместья Сусловых. На шестнадцать детей здесь шестнадцать человек персонала -- воспитателей, нянечек, поваров. В комнатах стоят кондиционеры, у каждого ребенка велосипед, у старших компьютеры. Жена Ивана Николаевича проводит с детьми почти все время. Заболели у кого из детей зубки -- и ее новенький «Мерседес» мчится с малышом к врачу. Детишки вешаются Ивану Николаевичу на шею, зацеловывают и называют папой. Он и в самом деле сделал их наследниками своего состояния наравне с родными детьми, которым они юридически являются братьями и сестрами. Кроме этого, по уставу детского дома каждый его воспитанник получает бесплатное высшее образование, квартиру или дом в любом месте Украины, а в придачу еще и машину. Правда, Иван Николаевич надеется, что дети, когда вырастут, не разъедутся, а останутся с ним. Дворцы ведь специально для них настроены. Детям у него в поместье раздолье -- парк не хуже легендарной Софиевки, около тридцати фонтанов, пруды с лебедями и осетрами, сотни деревьев, каких ни в одном ботаническом саду страны не встретишь. К каждому деревцу трубочка подведена, а поливом компьютер управляет. В самой же горе, на которой поместье построено, ходов и помещений разных еще больше, чем снаружи.
-- Детишки ведь любят в прятки играть, -- улыбается Иван Николаевич.
Каждому из воспитанников в одном из домов комната приготовлена. Летом в особняках прохладно, зимой тепло, а все потому, что стены толщиной в метр. А из окон поместья открывается роскошный вид на церковь красоты неописуемой. Ее тоже построил Иван Николаевич. По правде говоря, здесь не одна церковь, а целый храмовый комплекс. А на холме из валунов, с Карпатских гор привезенных, он хочет аллею славы построить. И первым на ней будет бронзовый монумент сахарозаводчику Терещенко.
-- У нас ведь в основном памятники Пушкину стоят, -- рассуждает Иван Николаевич, -- а кто такой этот Пушкин? Ну, стишки писал… А Терещенко на Украине первую бесплатную больницу построил. А памятника ему нет!
Жалеет Иван Николаевич, что детей ему с большим трудом для своего детского дома находить приходится. Не хотят ему чиновники малышей отдавать. А мечтает он собрать по Украине еще сироток бездомных и вместе с ними поселиться -- построить рядом с поместьем еще как минимум один детский дом и самому с воспитанниками единой семьей жить. А чтобы молодежь по столицам не разбегалась, Сусловы открыли в крохотной Сквире… университет. Маленький, на восемьдесят человек. Преподавателей из Киева возят.
-- Представляете, -- расчувствовался Иван Николаевич, -- дети вырастут, поженятся. «Семья» наша больше станет. Теперь понял, в чем наша сила? В детишках!..