Впервые в Украине открылся Центр матери и ребенка, где одиноким молодым мамам дают жилье, помогают получить образование и найти работу
Несколько месяцев назад в Херсоне четыре молодые мамы поселились все вместе под одной крышей. Причем каждую в уютный особнячок привезли прямо из роддома с кричащим крохотным сверточком. Что же касается мужчин, то в этой необычной семье их нет, поэтому свой общий дом женщины в шутку называют «гаремом без султана». Погостив в «гареме», так и хочется воскликнуть: «Ну и чудеса!».
Истории, рассказанные мне Лизой, Катей и Верой (с Настей, к сожалению, увидеться не удалось: она с малышом находится в больнице) были похожи как две капли воды. Все они пережили личные трагедии, связанные, как водится в юные годы, с несчастной любовью. А у любви может быть только одно серьезное последствие…
19-летняя Лиза правой рукой прижимает к себе двухмесячную дочурку, которую назвала своим именем.
Лизавета-старшая приехала в Херсон издалека. Их с мамой позвал в этот южный город мужчина, с которым мама решила связать свою жизнь. Девочку-подростка отдали в училище, она его уже заканчивала, как вдруг…
-- Прежде чем получить диплом стюардессы для работы на судах загранплавания, -- рассказывает Лиза, -- надлежало пройти морскую практику. Но Россия отказалась в тот год принять учеников с Украины, и мне пришлось стажироваться в обычной городской кафешке: два месяца бегала официанткой между столиками. Там все и началось.
Каждый вечер в одно и то же время в кафе входил посетитель лет тридцати, заказывал ужин без спиртного, а покушав, торопился уйти. Лиза ловила на себе его взгляды, но и только. Недели через две мужчина представился: «Саша. А вас как зовут?» Еще через две недели они стали встречаться. Александр оказался человеком солидным, работал заместителем директора крупного предприятия. Его жена погибла в дорожной аварии, он сам воспитывал восьмилетнего сына. Летом отправил мальчика в лагерь и теперь холостяковал. Их роман длился полтора месяца, Лиза влюбилась. Когда практика закончилась, хозяйка кафе предложила девушке поработать в пансионате у моря в том же качестве, Лиза согласилась. Сашу предстоящий отъезд любимой огорчил, он настаивал, чтобы она осталась в городе.
-- Я бы всей душой, -- и сейчас еще оправдывается Лиза. -- Так не хотелось расставаться! Но отчим потерял работу, мама болела, а из крохотной гостинки, которую мы снимали, вот-вот могли выгнать за долги.
Влюбленные нежно попрощались, Саша оставил девушке номер своей мобилки. С месяц они перезванивалась, а потом незнакомый голос в трубке ответил Лизе, что этот телефон он купил с рук, просил больше не беспокоить.
Лето закончилось, Лизавета вернулась в Херсон.
-- Как ты поправилась! -- обняла ее мама.
Дочка была домоседкой, обычно редко куда ходила, а тут стала исчезать. Мама заподозрила неладное.
-- Я еще в пансионате поняла, что «залетела», -- признается Лиза. -- Но решила ничего не предпринимать, а найти Сашу. На проходной, где я стояла с утра до вечера, к нему не пускали. Сашина машина частенько выезжала и въезжала, но за тонированными стеклами разглядеть ничего не удавалось. После нескольких недель таких бдений я буквально бросилась под колеса. Он вышел из авто, отвел меня в сторонку, выслушал и сказал, что ничем помочь не может. Разве деньгами.
Денег она не взяла и в тот же день открылась маме.
-- Мамуля испугалась, как бы о моем позоре не узнал отчим, -- говорит Лиза. -- Решено было срочно вызвать мамину сестру. Тетя Маша прилетела и железным голосом сказала: аборт! Но я с первого дня решила: ребенка в обиду не дам ни при каких обстоятельствах! Надежда на то, что меня приютит тетка, испарилась. Домой из роддома я тоже не могла вернуться -- мама так и не посмела открыть отчиму тайну. Но я готова была жить в картонной коробке у дороги, лишь бы не разлучали с малышкой. А медсестра все заходила в палату и спрашивала: ну, ты уже решила, отказываешься от ребенка? Все вокруг знали, что идти мне с дочкой некуда. Даже завернуть новорожденную не во что было! Больше всего я опасалась, что при сложившихся обстоятельствах малышку у меня в самом деле заберут.
Вера воспитывалась в доме своего дедушки. Он заменил ей отца и маму-алкоголичку, став для внучки с первых лет ее жизни всем на свете.
-- Дедуле моему уже семьдесят шесть, но он такой строгий, что вы! -- уверяет меня Вера. -- Всегда держал меня на крепком нравственном тормозе.
Да, видно, дед закручивал не те гайки, потому что в свои 17 внучка влюбилась, не задумываясь о последствиях. О том, что беременна, она узнала случайно, когда вместе с однокурсниками проходила медосмотр. Срок уже был ого-го -- шестой месяц. Чтобы признаться деду, не могло быть и речи. Что делать с беременностью, проштрафившаяся решала до тех пор, пока остался единственный выход -- рожать.
-- От безысходности на стену лезла, -- признается Вера. -- Появиться дома с ребенком не могла. Дед убьет! Отказаться от малыша… Но от мысли, что моему сыну придется познать вкус казенных хлеба и любви, хотелось в петлю.
Дедушка Веры не догадывался, какие страхи терзают внучку.
-- На Рождество, в полдень, начались схватки, -- продолжает свой рассказ Верочка. -- Если вызвать «скорую», дедушка сразу обо всем догадается. Решила добираться в больницу своим ходом. Он заметил, что со мной неладно, сам предложил вызвать врача. Ты что, отговариваю, посмотри в окно -- гололед, метель, неотложка к утру только приползет, лучше я сама сгоняю в поликлинику, пусть сделают укол от почечных колик. Едва удалось сбежать от дедушки.
В Верочкином рассказе нет ни слова об отце ребенка.
-- Да ну его! -- отмахивается. -- Разлюбила. Он даже никогда не узнает, что у него есть сын. Так лучше.
Между тем идти юной мамочке с младенцем было некуда. Но писать отказ от малыша она не собиралась.
-- Пусть бы оставили меня при больнице, -- рассуждает. -- Мой Вовка рос, а я бы санитаркой у них работала…
Но предложения жить в больнице Вера не дождалась.
-- Мама приходила ко мне в роддом, -- продолжает свое повествование Лиза, -- делала «праздничное» лицо и говорила, что все в порядке. Но мы обе понимали: внучку домой она не заберет. Впереди был полный мрак!
Все чудеснейшим образом изменилось для Веры и Лизы в одно мгновенье. Именно в те дни, когда две юные мамочки терзались, как им жить дальше, представительство международной благотворительной организации «Надежда и жилье для детей» совместно с мэрией Херсона открыло первый в Украине Центр матери и ребенка.
-- Изучая причины раннего социального сиротства, -- рассказала «ФАКТАМ» координатор украинского представительства организации «Надежда и жилье для детей» Людмила Волынец, -- наши специалисты установили, что каждый год в Украине 2 000 детишек лишаются родителей в первые же минуты жизни. Причем к отказу от ребенка маму в большинстве случаев вынуждают причины финансового порядка: отсутствие работы, жилья. Поэтому появилась идея создать на средства нашего представительства при технической поддержке ЮНИСЕФ (Детского фонда ООН) такое учреждение, где мама с младенцем могла бы на какое-то время найти защиту, и где ей помогли бы преодолеть кризисную ситуацию.
-- Когда мне сообщили, что можно прямо из роддома отправиться в городской Центр матери и ребенка, -- вспоминает Вера, -- и полтора года там жить, как в раю (нас будут кормить, полностью всем обеспечивать, дадут возможность закончить образование, а потом еще и работу помогут найти), я даже испугалась. Да и соседки по палате отговаривали: мол, это какая-то ловушка, так не бывает, выставят тебе, чего доброго, потом счет за все полтора года! А раз нечем рассчитаться, то отнимут ребенка. Такого страху нагнали! Конечно, трудно сразу поверить, что тебе на голову вдруг миллион свалился.
-- Мне, конечно, рассказывали, что тут все приспособлено для жизни, -- не скрывает своего восторга Лиза, -- но я была просто поражена, когда своими глазами увидела. Роскошная обстановка, на кухне -- каких только приспособлений нет! У каждой мамочки отдельная комната, причем обставлена, как на картинке в журнале! Я неделю щипала себя: не сон ли? Каждый день мы сами составляем список продуктов, которые нам нужны, получаем от дирекции Центра деньги и идем за покупками. Готовим по очереди. И торты печем, и котлеты делаем, и фруктами объедаемся! Наши детки тоже имеют все необходимое, вплоть до памперсов. Но главное -- теплый дом и ласку.
-- Я решила продолжить учебу, -- утверждает Вера. -- Покормлю сынишку -- ему уже полтора месяца, сцежу молоко для следующего кормления и бегом на лекции. За Вовочкой тем временем соседки присматривают. Мы вчетвером теперь словно родные сестры! Полутора лет, которые мы тут будем жить, думаю, хватит, чтобы получить профессию, найти работу и научиться полагаться только на свои силы. Здесь принцип: не следует помогать тем, кто не может помочь себе сам.
Самая старшая среди четверых мамочек -- 25-летняя Катя. Ее Митеньке уже четвертый месяц. История этой женщины поразительна: шесть лет вполне благополучного замужества, дом -- полная чаша. Она рвалась работать, но супруг не пускал. На беду, когда семья уже ждала ребенка, мужчина, управляя машиной во хмелю, насмерть сбил человека. Имущество конфисковали, Катя осталась без дома, без средств к существованию, идти из роддома ей было некуда.
-- Я тоже извела себя мыслью, что придется оставить сына в в Доме малютки на какое-то время, пока худо-бедно устроюсь, -- признается Катюша. -- И вдруг, как по мановению волшебной палочки, у нас есть свой уголок, где можно жить вместе, не разлучаясь!
Кусочек спокойной, тихой жизни. Со своим крохой, колыбельными, разговорами за ужином и планами на будущее, с запахом пирогов и агуканьем, сопением четырех носиков. Это их дом, пусть только на полтора года, но именно тут они обрели уверенность: все у них в жизни получится!
-- Я в ближайшие выходные планирую повезти знакомить своего Вовочку с прадедом, -- делится планами Верочка. -- Сколько можно нам прятаться?
-- Я тоже недавно ходила к маме в гости, -- хвастает Лиза. -- Она в конце концов призналась отчиму, что стала бабушкой, и ничего -- небо на землю не упало!
Что же касается разбитых сердец и неудачных романов, то молодые женщины в один голос заявляют: только теперь они начинают понимать, что значит настоящая любовь.
-- Этому меня мой маленький сын учит, -- улыбается Вера.