Может быть, миф о беззащитности прекрасной половины человечества всего лишь миф?
Разве думала скромная учительница гимназии Вера Засулич, что, стреляя в петербургского градоначальника Трепова, который приказал выпороть, а значит унизить ее товарища, она возвещает… эру женского терроризма? И ныне уже не одиночки, а целые женские подразделения участвуют в террористических актах. Одна из самых кровавых операций еще на слуху -- захват зрителей знаменитого мюзикла «Норд-Ост». И это определяет интерес, с которым встречена недавно появившаяся на киевских раскладках книга «Женщины-террористки».
Автор ее -- Марина Латышева, сотрудник интернет-агентства «Агентура», много лет занимается сбором информации о спецслужбах и терроризме. С ней мы и беседуем накануне Международного женского праздника. И это символично, ведь книга Марины заставляет задуматься: может быть, миф о беззащитности женщин -- всего лишь миф?..
-- Марина, когда речь заходит о террористках, неизменно возникает вопрос: чувствуют ли они себя женщинами? Вы не задавали его своим героиням?
-- Его задавала английская журналистка Эйлин Макдональд. И многие негодовали, когда их спрашивали, как они, женщины, пошли на такое. Полагали: если ты втянут в войну, то воевать нужно, невзирая на пол. А вот общество пока не может уйти от восприятия женщин как террористок -- и это весьма успешно эксплуатируется руководством террористических организаций.
Только женщина смогла близко подойти к Радживу Ганди -- и это сделала террористка из «Тамильских тигров», держа в руках гирлянду цветов и неся на теле бомбу, которая убила премьера Индии. Лейла Халед из «Народного фронта освобождения Палестины», обвязавшись гранатами, прошла через несколько постов служб безопасности и способствовала захвату самолета. Женщин в террористической деятельности даже учат пользоваться преимуществами своего пола: к примеру, прятать гранату во влагалище. Часто маскируют под беременных или используют будущих матерей.
-- Все-таки в голове не укладывается: как одна и та же женщина может рожать и убивать? Если, конечно, это происходит не во время войны, когда твоя страна защищается от врага. Кстати, против чего или за что террористки боролись?
-- Боролись и против войны во Вьетнаме, и против пыток в иранских тюрьмах, против запрета митингов и демонстраций, против массовых увольнений. Первые акты были бескровными. Берлинский универмаг, например, взорвали в то время суток, когда никто не должен был пострадать -- и не пострадал! Но следующие теракты -- и в Германии, и в других странах -- имели целью убийство. «Ударь одного, чтобы научить сотню», -- лозунг итальянской террористки Сильвии Баральдини подхватили ее единомышленники из «Красных бригад»: объявив войну СМИ, они отстреливали руководителей известных газет, потом покушались на прокуроров -- и с 1971-го по 1980-й убили 15 человек.
-- Чужие жизни террористкам не жалко, а готовы ли они во имя идеи расстаться с собственной?
-- Считается, что политические преступники -- большей частью фанатики, которых смерть не пугает, ибо они видят в ней венец мученичества. Но если бы это было так, разве боролись бы террористки за освобождение соратников из тюрем? Тем не менее наложили на себя руки несколько известных террористок из европейских организаций, не говоря уже о тех женщинах-камикадзе, которые решались на самоубийство в процессе акций в Ливане, Турции, Шри-Ланке, Чечне, Израиле…
-- Кстати, исследователи терроризма полагают, что неслучайно женский камикадзе-терроризм получил развитие в странах, где женщины особенно порабощены.
-- Да, живые -- они там просто женщины, а убившие ценой своей жизни -- погибшие мученицы. Вскоре своей смертью они смогут принести семье не только славу, но и деньги: в газетах идут дискуссии о том, чтобы денежная компенсация в сумме 25 тысяч долларов, полагающаяся родным смертника-мужчины, выдавалась и в случаях, когда гибнет смертница-женщина.
Нельзя, однако, сказать, что женский камикадзе-терроризм приветствуется повсеместно в мусульманском мире. Хотя в 2001 году Высокий Исламский Совет в Саудовской Аравии принял закон, поощряющий палестинских женщин к актам самоубийства. Египетский ученый Ал Кардави отказался приравнивать его к мученичеству, тем не менее… духовный лидер фундаменталистов Шейх Яссин сначала объявил, что женщина может идти на террористический акт, если ее сопровождает мужчина. А уже в следующем заявлении предоставил женщинам право совершить акт самостоятельно, правда, выдвинул условие: из дому она должна уйти не позднее, чем за сутки.
-- Как чаще всего женщины приходят в террористические организации: сделав сознательный выбор или их умело вербуют?
-- По-разному бывает. Например, известная немецкая террористка Гудрун Эннслин пришла сознательно. В ее предках числится сам Гегель, и девушку с ранних лет занимала идея устройства мира. Гудрун могла свить в этом мире уютное гнездышко, но врожденная ненависть к компромиссам вложила девушке в руки взрывчатку. А дочь известного американского медиа-магната Патрицию Херст, похитив, 57 суток держали в туалетной комнате, оскорбляли, насиловали. Тем не менее, проведя некоторое время в террористической группе, Патриция решила в ней остаться.
Для вербовки женщин часто используются особенности их психики. Например, палестинцы часто привлекают в ряды смертниц потерявших ребенка или любимого: впадая в депрессию, они готовы пожертвовать собой.
-- Говоря о террористках, вы употребляете такие слова, как «жутковатая привлекательность». Есть среди них такие, которым вы сочувствуете, симпатизируете?
-- Ну, во-первых, очень многие из них просто красивы. После того как фотография Патриции Херст -- вооруженной, но женственной -- обошла газеты мира, я думаю, «в террористки» пошло немало девушек. И смерть свою они умели преподнести: христианка из Ирака, проникшая в самолет авиалиний Японии 20 мая 1973 года, пила шампанское из мини-бара, когда на ее теле взорвалась бомба. А что касается сочувствия или симпатии… Я скорее сожалею, что наша реальность заставляет сильные личности уходить в террор.
-- Я слышала, что в инструкциях для антитеррористических подразделений есть рекомендация во время боя с террористами прежде всего уничтожать женщин: дескать, они отчаянней и непредсказуемей.
-- Специалисты объясняют это тем, что у женщин меньше запас нейромедиаторов -- веществ, обеспечивающих стабильность мышления. Видимо, по этой же причине среди женщин больше самоубийц -- раз в 5--7, чем среди мужчин. И в бою они скорее пожертвуют собой, чем отступят, а значит, могут быть непредсказуемы. Впрочем, женщине вообще свойственно жертвовать -- срабатывает комплекс спасительницы. Может быть, он и есть то общее, что приводит на путь террора женщин разных культур, разного воспитания и образования…
-- Случается ли, что женщины уходят из терроризма, возвращаясь к нормальной жизни?
-- Это зависит от того, в какой организации они состояли. Например, в Японии действовала террористическая группа, созданная молодой женщиной Хироко Начито, которая жестоко расправлялась с теми, кто решил ее покинуть -- известны имена жертв. Но известны и имена тех, кто вернулся к мирной жизни. Например, Лейла Халед сейчас негативно относится к нынешним самолетным террористам Палестины, полагая, что если 30 лет назад имело смысл таким образом привлекать внимание мирового сообщества к проблеме палестинских беженцев, то сейчас такие акции только вредят палестинцам.
Здравомыслие, однако, для фанатиков нехарактерно. Поэтому с кровавого пути уходят единицы. А им на смену приходят те, кто способен без особых размышлений взорваться где и когда прикажут. Женский камикадзе-терроризм сегодня стал одной из самых ярких форм эксплуатации женщин. Они эксплуатируются даже тогда, когда думают, что сами сделали свой выбор. И это очень обидно…