После того как 8-летний Игорь Марченко прожил год в урологическом отделении Днепропетровской областной детской больницы, «ФАКТЫ» смогли установить родственников и обстоятельства жизни маленького подкидыша
Такая тяжелая патология, когда ребенок рождается без одного из жизненно важных органов, встречается довольно редко. И даже если этот дефицит совместим с жизнью, все равно малыша в первый же год стараются прооперировать. В Днепропетровске детские хирурги уже научились успешно формировать и пищевод, и кишечник, и даже мочевой пузырь из собственных тканей ребенка. Но 8-летнего мальчика, приведенного в приемный покой Днепропетровской детской клинической больницы неизвестным мужчиной, рука хирурга явно не касалась. Где он жил все это время, кто его привел и откуда, назвавшийся Игорем Марченко малыш объяснить не мог.
Состояние госпитализированного в отделение урологии мальчика было просто катастрофическое: моча пропитала всю одежду, штанишки буквально примерзли к ножкам несчастного ребенка (на дворе ведь был февраль), по всему телу кишели насекомые. Когда же Игоря обследовали на УЗИ, врачи ужаснулись: у него полностью отсутствовал мочевой пузырь, и жидкость из почек поступала прямо в брюшину. К этой страшной патологии добавилась еще и инфекция -- острый двусторонний пиелонефрит. Отмыв, хоть немного откормив и подлечив истощенного до предела мальчугана, врачи стали готовить его к операции.
-- Отсутствие мочевого пузыря -- тяжелейший порок, -- рассказал главный детский уролог области, заместитель главврача областной детской больницы Александр Хитрик. -- В мире нет примеров полного излечения такой патологии. Правда, врачи в отдельных случаях создают резервуар из участков прямой кишки или формируют орган, если есть какая-то часть мочевого пузыря. У Игорька был лишь «лоскуток» задней его стенки -- и все. Организм -- кожа да кости, поэтому в ходе многочасовой операции, которую я провел вместе с заведующей отделением Людмилой Николаевной Волковой и врачом Мариной Васильевной Бойко, мы соединили мочеточники, вывели их на брюшную стенку и подключили мочеприемник. Игорю предстоит еще несколько операций. Но главное сейчас -- решить его судьбу. Не с неба же он свалился, где-то должны быть его родные. Возможно, есть какие-то документы, свидетельство о рождении…
О себе Игорек мало что мог рассказать: жили с мамой Таней и дядей Вовой на девятом этаже какого-то дома по улице Гринченко. Потом мальчишке сказали, что мама умерла, и его увели из квартиры в подвал, где он и прожил несколько страшных недель, ни разу не поменяв промокшей одежды и не поев досыта.
Впрочем, даже эти скудные сведения не подтвердились. Когда автор статьи стала выяснять, не было ли год назад случаев гибели женщины в многоэтажном доме по улице Гринченко, в милиции удивились: эта улица -- сплошной частный сектор, многоэтажек там нет вовсе…
Пытаясь как-то устроить судьбу мальчика, -- ведь не может же он вечно жить в больнице? -- Александр Львович Хитрик куда только не обращался.
Главным результатом усилий врача стал приход учительницы, которая открыла в столовой детской урологии первый класс для… единственного ученика! Наталья Викторовна Горожий принесла с собой и учебники, и тетрадки, и фломастеры для своего нового воспитанника. Дважды в неделю, после рабочего дня в своем 1-А классе средней школы N 83, она вела уроки персонально для Игорька. Учительница сразу отметила, что мальчишка очень смышленый: быстро овладевает азбукой, научился писать буквы и считать. Вот только о прошлом вспоминать не любит -- стоит заговорить о маме, как голубые глаза тут же наполняются слезами.
Возможно, поэтому заведующая отделением урологии Людмила Николаевна Волкова восприняла приход журналиста «в штыки»: «Не нужно о нем писать. Лучше решите его жизненные проблемы. Я уже год над этим бьюсь, а вокруг мальчика просто вакуум: ни родных, ни документов… »
Впрочем, поговорить с Игорьком в кабинете Александра Львовича мне все-таки разрешили. Белобрысый мальчуган в нарядной красной футболке (одевали и обували его всем отделением -- кто что мог принести) осторожно примостился на краешке дивана.
-- Видите, он уже научился справляться со своей проблемой, очень аккуратный, чистоплотный, -- заметил Александр Львович. -- Теперь вполне может жить в коллективе. Жаль только, что по-прежнему мы ничего о нем не знаем.
Да, Игорь помнит о прошлом до обидного мало: игрушек у него не было, одежды тоже. Один раз дядя Вова принес бутылку апельсинового напитка, от которого пареньку стало плохо. Позже в подвале он очень мерз и все время плакал.
Но вдруг в разговоре промелькнуло новое название -- Кобеляки: «Мы с мамой, кажется, когда-то там жили… »
Мой звонок в больницу райцентра Кобеляки Полтавской области неожиданно увенчался успехом.
-- Конечно, мы помним этого ребенка, -- сказала заместитель главного врача Вера Николаевна Супруненко. -- Он из села Бутенки Кобелякского района, и мы в свое время давали ему направление на операцию в Киевский НИИ урологии. Маме даже выделили в селе машину для поездки, но из столицы малыша почему-то привезли непрооперированного. Он часто поступал к нам с воспалительными процессами, мы оформили ему инвалидность до 2011 года. А потом Татьяна неожиданно увезла его на родину, в Днепропетровск.
История этой семьи оказалась до боли банальной и трагичной… Хлеборобы от деда, ныне покойные Василий Михайлович и Александра Михайловна Марченко, были тружениками, каких мало. Секретарь Бутенковского сельсовета (Полтавская область) Валентина Семеновна Дрыга хорошо помнит и их сына Геннадия -- спокойный, хозяйственный. После срочной службы в Днепропетровске вернулся в село уже с женой Таней и годовалым ребенком. Мальчик, правда, был очень болен, и Геннадия это сильно угнетало. Хотя жили молодые в хорошем просторном доме на берегу речки Волчьей, доставшемся главе семьи в наследство от бабушки, что-то у них не ладилось. А тут еще бывший колхоз развалился, и Гена остался без работы. Когда Татьяна повезла сынишку в Киев на операцию, муж немного воспрянул духом, устроился сторожем к местному фермеру, повеселел. Но жена вернулась из столицы ни с чем. Односельчане потом узнали: якобы Татьяна, лежавшая в институте вместе с маленьким Игорьком нарушала режим, -- вот их и выписали. Хотя странно все это: если мать пила, при чем же здесь ребенок, нуждавшийся в срочной операции?
-- Через какое-то время после Таниного возвращения односельчане увидели, что она беременна, -- продолжает Валентина Семеновна. -- Но и второй ребенок родился нездоровым и вскоре умер. А спустя несколько месяцев, как гром среди ясного неба: Гена повесился. Не выдержал, видно, крушения своих надежд…
Татьяна после этого не стала обременять себя заботой о сынишке. Сердобольные соседи часто подбирали мокрого, голодного, замерзшего Игорька на улице. Какие там памперсы, жизненно необходимые больному мальчику, если у матери и на водку-то не хватало?!
-- Мы поняли, что Игорька нужно спасать, -- вспоминает секретарь сельсовета, -- стали оформлять документы на лишение Татьяны Марченко родительских прав. И тогда, забрав сына, она сбежала из села. Вскоре из Амур-Нижнеднепровского собеса Днепропетровска затребовали пенсионное дело Игоря. Мы решили, что Татьяна, наверное, взялась за ум: у нее ведь в Днепропетровске живут отец и бабушка. А оно вон какими страданиями для мальчика обернулось…
После того как «ФАКТАМ» удалось узнать о биографии уже год обитавшего в больничной палате Игоря Марченко, его проблемы стали понемногу решаться. Областная прокуратура затребовала пенсионное дело ребенка, в котором должна храниться и копия свидетельства о рождении. Запросы отправлены по всем адресам, где могут проживать родственники Игоря, в том числе и 48-летний Виктор Николаевич Семеняк, отец Татьяны Марченко, и ее бабушка.
Кстати, никаких сведений о том, что мать Игоря в самом деле трагически умерла, в милицейских архивах не имеется. Может быть, таким жестоким способом женщина просто решила вычеркнуть сына из своей жизни? Чтобы определить настоящий статус ребенка (сирота он или просто брошенный на произвол судьбы малыш), все это нужно узнать точно. А вдруг смышленого застенчивого мальчугана захотят усыновить иностранцы, которые смогут решить проблемы с его здоровьем? Ведь чтобы жить полноценной жизнью, Игорьку нужны очень сложные дорогостоящие операции.
-- Пока что из больницы его направили в приют «Надежда», где мальчик сможет нормально учиться, пройти медико-педагогическую комиссию, -- рассказывает начальник отдела надзора за соблюдением законов о правах несовершеннолетних областной прокуратуры Елена Куренная. -- После этого он получит направление в один из интернатов области.
Впрочем, Игорек, который обживается сегодня на новом месте, не теряет надежды, что найдется кто-то из родных и заберет его домой. Туда, где не надо прятать от любопытных глаз резиновый балончик на животе, где его не отругают и не засмеют за страшные проблемы, доставшиеся ему по воле слепого случая. И эти надежды не так уж напрасны, как может показаться. Игорь не знает этого, но Валентина Семеновна Дрыга рассказала мне, что пару лет назад, когда Татьяна уже уехала с сыном в Днепропетровск, в Бутенках неожиданно появилась женщина на иномарке. Назвавшись родной тетей Татьяны, живущей сейчас в Германии, она разыскивала племянницу, чтобы помочь ее больному ребенку. В селе, к сожалению, никто не знал Таниного адреса. А в Днепропетровске, в домике по улице Гринченко, куда до ноября 2002 года отправляли пенсию мальчика, мать с сыном к тому времени комнату уже не снимали.
Так и не нашла родственница, не оставившая в Бутенках ни своего адреса, ни имени, следов Игорька. Возможно, в это время он уже жил в холодном подвале, изо всех своих детских сил пытаясь справиться со свалившейся на него бедой. А может быть, уже лежал в больнице. Так или иначе, они не встретились. Но Игорь все равно ждет чуда -- а вдруг о нем вспомнят?..