Завтра народному артисту СССР, выдающемуся композитору XX столетия исполняется 90 лет
«Спят курганы темные», «Любимый город», «Шаланды, полные кефали», «Темная ночь», «Три года ты мне снилась», «Давно не бывал я в Донбассе»… Все эти песни принадлежат выдающемуся композитору XX столетия, корифею советского песенного искусства Никите Богословскому. Он — автор музыки к кинофильмам, опереттам, пьесам, радиопостановкам. Творческий девиз композитора: нужно уметь и любить сочинять все, стремиться писать в нескольких жанрах — лишь в этом случае талант может раскрыться в полной мере.
1. Никита Владимирович Богословский родился в Санкт-Петербурге в доме, где, кажется, даже стены были пропитаны музыкой. Его бабушка по матери, Надежда Николаевна Поземковская, была прекрасной пианисткой. По приглашению
Одаренной пианисткой была и ее дочь Елена Михайловна, мать будущего композитора, ученица создательницы русской пианистической школы
2. Вскоре после рождения Никиты родители разошлись, и Елена Михайловна в 1917 году вышла замуж за офицера флота Георгия Крупенского. В три года мальчика усадили за рояль, после чего «четыре года моего музыкального образования, — вспоминал Никита Владимирович, — были сопряжены с серией грандиозных скандалов, слезами, суровыми наказаниями. Наконец, когда мне минуло семь лет и я пошел в школу, домашние окончательно махнули рукой на попытки приобщить меня к тайнам музыкального искусства. Но через некоторое время я почувствовал непреодолимое желание часами бренчать на рояле, издавая совершенно нелепые и дикие звуки. Начались скандалы обратного порядка — от рояля меня оттаскивали… «
3. Как-то в театре 9-летний Никита познакомился со своей ровесницей-девочкой по имени Дита. Она пригласила его на свой день рождения, и Никита подарил ей свое первое сочинение, вальс «Дита». На дне рождения были не только дети, но и взрослые (да какие!): будущая мировая знаменитость, пианист Владимир Горовиц, писатель Исаак Бебель, известный куплетист Владимир Хенкин. Ну, а всех встречал на пороге с веселыми шутками и прибаутками отец Диты — Леонид Осипович Утесов.
4. В 13 лет Никита Богословский показал первый акт своей оперы «Мечта мира» ректору Ленинградской консерватории Александру Глазунову. Композитор, перелистав клавир увертюры оперы, сел за рояль. «И тут произошло чудо, — вспоминал Никита Владимирович. — Александр Константинович сыграл с начала до конца всю мою увертюру, которую, как мне казалось, он всего лишь мельком просмотрел за столом. Сыграл не останавливаясь, без единой ошибки, в точном темпе и со всеми нюансами! Я, совершенно не поняв, что произошло, повел себя крайне глупо. Почему-то заглянул в рояль, потом под него, очевидно, решив, что ноты были где-то спрятаны, и Глазунов потихоньку в них подсматривал. Но нет, мой клавир продолжал лежать в отдалении на столе. Ошарашенный, я сидел молча, а Александр Константинович заговорщицки мне подмигнул и уронил на жилет сигарный пепел».
Талант молодого сочинителя был по достоинству оценен выдающимся композитором, и Никите было предложено раз в неделю по воскресеньям посещать квартиру Глазунова и показывать ему свои новые сочинения.
5. Когда Никите исполнилось 15 лет, Глазунов посоветовал ему поступить в Ленинградский музыкальный техникум (в консерваторию принимали с 17 лет). Во время вступительных экзаменов он познакомился с Васей Соловьевым — будущим композитором Соловьевым-Седым. Частые восторженные рассказы Никиты о посещениях дома Глазунова стали вызывать раздражение сокурсников. По инициативе Соловьева Никиту тайно сфотографировали и сделали фотомонтаж, где он на садовой скамейке сидит в обнимку с Глазуновым с надписью «Я и Саша Глазунов». Фотомонтаж был выставлен на всеобщее обозрение, и все хохотали от души. Но Никита был самокритичен и не обиделся на Соловьева. Их дружба длилась до последних дней Соловьева-Седого.
6. Первое сочинение Богословского для широкой аудитории — оперетта «Ночь под Рождество» по Н. Гоголю, премьера которой состоялась в 1929 году в Ленинградском театре музыкальной комедии. Щупленький 16-летний Никита выглядел моложе своих лет, поэтому на вечерний спектакль его не пустили.
7. На премьерном просмотре картины «Остров сокровищ» в московском Доме кино Богословский познакомился с известным украинским режиссером Леонидом Луковым, и тот предложил ему написать музыку к фильму «Большая жизнь». Богословский согласился и, в назначенное время приехав в Киев, начал работать. Сначала все шло хорошо, Луков безоговорочно принимал инструментальные фрагменты, а вот над ключевым эпизодом — песней «Спят курганы темные» — работа зашла в тупик. Богословский сочинил много вариантов к тексту Ласкина, но ни один из них не удовлетворял Лукова. Было решено прекратить сотрудничество. И вдруг у Богословского родилось несколько тактов мелодии к строчке «через рощи шумные и поля зеленые… «Так и появился окончательный вариант, который Луков безоговорочно принял.
8. В 1939 году после окончания работы над фильмом «Большая жизнь» Богословский написал музыку к фильму «Истребители», а к дополнительному эпизоду фильма «Вечеринка» — замечательную песню о Киеве «Любимый город», которая не понравилась директору Киевской киностудии, и он запретил вставлять ее в фильм. Однако благодаря его срочному отъезду в командировку фильм был послан в Москву с песней, и там после просмотра Сталиным песню утвердили.
9. Много неприятностей принесли Богословскому любимые народом песни из кинофильма «Два бойца». «Темную ночь» Богословский и поэт Владимир Агатов сочинили за полчаса в ташкентской гостинице. Глубокой ночью Бернес с гитаристом записали фонограмму песни, а наутро ее уже пели все работники Ташкентской киностудии. Богословский вскоре уехал в Москву и похвастался этой песней перед Утесовым. Через некоторое время Утесов с огромным успехом начал ее исполнять как на фронте, так и в тылу, да еще и записал на пластинку. И когда «Два бойца» появились на экранах, зрители уже хорошо знали эту песню. Это надолго рассорило Богословского с Луковым и Бернесом.
Богословский, в отличие от коллег-песенников — И. Дунаевского, В. Соловьева-Седого, М. Блантера, Б. Мокроусова, Ю. Милютина, С. Каца, так и не был удостоен Сталинской, а позже Государственной премии СССР, не говоря уже о Ленинской. Только в 55 лет ему присвоили звание заслуженного деятеля искусств РСФСР.
10. Помимо трех официальных браков, у Богословского было немало романов. В 1942 году он влюбился в актрису Киевского драматического театра им. Леси Украинки Мальвину Зиновьевну Швидлер. Они познакомились летом в Ташкенте, где Швидлер с группой киевских актеров находилась в эвакуации, а Богословский писал музыку к фильму. Неиссякаемый шутник и балагур, он весьма своеобразно объяснился в любви к Мальвине Зиновьевне. Идя с нею знойным днем по одной из ташкентских улиц, он увидел водовозку, подбежал к ней, взобрался на цистерну и запел тут же сочиненную любовную серенаду. Встречи их продолжались и в послевоенное время, о чем свидетельствует хранящийся в личном архиве народной артистки Украины авторский экземпляр посвященной ей Богословским песни.
11. Богословского трижды исключали из Союза Советских композиторов. Один раз — за розыгрыш композитора Сигизмунда Каца, с которым он дружил. «Мы с ним выступали на двух разных площадках, — вспоминает Никита Владимирович, — и в разных отделениях. А в антракте менялись площадками. Я хорошо знал песни Каца, поэтому выхожу и говорю: «Здравствуйте, я композитор Сигизмунд Кац! Сейчас я вам покажу несколько своих песен». Сажусь за рояль и исполняю хорошо известный мне репертуар Каца. После чего уезжаю. Приезжает Кац. Выходит во втором отделении на сцену и говорит: «Здравствуйте, я композитор Сигизмунд Кац. Сейчас я вам покажу несколько моих песен». И исполняет все, что я только что сыграл. Вы представляете, что было в зрительном зале?! За это меня исключили из Союза композиторов на три месяца».
12. Известный среди друзей и знакомых как мастер остроумных розыгрышей, Богословский и сам иногда становился их объектом, особенно со стороны ленинградского друга юности Соловьева-Седого. Один такой розыгрыш привел Богословского в шок. «Принимал в нем участие еще и Марк Фрадкин, — вспоминает Никита Владимирович. — Как-то он был у меня в гостях. Через десять минут после его ухода раздается телефонный звонок, и я слышу в трубке его голос: «Привет! Я звоню тебе уже из Ленинграда». Я, конечно, в это не поверил и говорю: «Да брось, Марк! Какой там еще Ленинград!» А он опять: «Я сижу в квартире у Васьки Соловьева-Седого. Могу поспорить с тобой на ящик коньяка. Хочешь, перезвони ему». Я, смеясь, перезваниваю и спрашиваю Марка, а Вася отвечает: «Да, Марк сейчас сидит у меня». Тогда я прошу его. И что вы думаете? Я слышу в трубке голос Фрадкина. Я ему задаю вопросы, и он отвечает. Ну, думаю, крыша у меня точно поехала. На следующий день звоню Марку, он, естественно, в Москве. Я ему тащу ящик коньяка, а он мне все и объясняет. Некоторое время назад Марк был в Ленинграде, зашел в гости к Васе, и эти два паразита, представляя, как я буду вести себя, записали Марка на магнитофон с ответами на мои вопросы».
13. За свою долгую творческую жизнь Богословский сочинил более 400 песен, 18 оперетт, музыку к 60 художественным и 50 мультипликационным фильмам, к 52 пьесам, 2 музыкально-лирическим драмам и 3 операм. Правда, рукопись первой (фрагменты которой он показывал Глазунову) он уничтожил. Вторую оперу, «Соль», сочинял 48 лет — с 1932 по 1980 год.
14. «Для исполнения симфонической музыки у нас мало оркестров, да и любителей ее мало. Песни не пишу, потому что не осталось кому их исполнять. А к рок-жанру я отношусь с уважением, но не знаю, как это делается. А переучиваться поздно. Вот и получилось, что переключился на литературу и журналистику».
15. На вопрос, какая его любимая собственная шутка, Никита Владимирович отвечает: «Любимая — это всегда последняя. Потом она перестает быть любимой. Ну, например, название улицы — «Большая Берцовая». Или: «Если нельзя, но очень хочется, то все-таки нельзя».
Любимая, своя, песня — «Звезда моих полей» в исполнении Сергея Яковлевича Лемешева. Любимая, не своя, — «Подмосковные вечера». Ну, а любимая женщина — последняя жена Алла Сивашова, младше его на 35 лет.
16. В 1983 году Никита Богословский стал народным артистом СССР. Его именем названа одна из малых планет. Узнав об этом, Богословский послал мэру Москвы Лужкову телеграмму: «Оплачивать квартиру денег нету и, видимо, не будет никогда. Назвали моим именем планету. Быть может, переехать мне туда?» На это Лужков, тоже не обделенный чувством юмора, ответил: «Я убежден, что трудности любые мы пройдем. А если что не так, то полетим вдвоем».