К счастью, новорожденную Вику, тоже находившуюся на волосок от смерти, удалось спасти
После того, как минувшей весной в Хмельницком умерла молодая роженица, город стали будоражить слухи один страшнее другого. Одни говорили, что женщина погибла от аппендицита, другие твердили, что бедняжку убил… нерожденный младенец-близнец, якобы забытый акушерами у нее в животе. Медики хранили молчание, родные покойной тоже особо не распространялись о случившемся. И лишь недавно, когда было возбуждено уголовное дело, стали известны некоторые подробности этой леденящей душу истории.
Когда 22-летняя жительница села Климковцы Хмельницкой области Лиля Трач-Матвеева пошла на УЗИ, аппарат показал двойню. Для мамы Лили, Юлии Ивановны, новость в диковинку не была. В их родне двойни рождались часто.
-- Пока еще дороги были хорошие, Лиля с пятилетним сыном Артемом от первого брака жили у нас, в Климковцах, в Хмельницком районе, -- рассказывает Юлия Ивановна Хитрая, мать Лили. -- Но потом замело, дороги обледенели, и я стала собирать Лилю в город. Там у нее с мужем Димой была комнатка в общежитии.
Оставив дочку в общежитии, мать вернулась домой, в село. Лилю она навещала через день, стараясь не пропустить роды. Но сроки прошли, (Лиля должна была родить 23 февраля), а роды все не начинались.
-- Дочка все время жаловалась, что у нее болел низ живота, -- продолжает мать. -- Ее положили в районную больницу, три недели кололи огромными дозами лекарства, пока 4 марта 2003 года в 15. 15 не родилась Вика. Приезжаю, Лиля стоит возле окна, улыбается: «Родила девочку, два пятьсот!» -- «Одну?» -- «Одну!» -- «А вторая где?» Пожимает плечами: «Не знаю… » Я еще подумала: вот это новость! Куда ж делся второй ребенок? Но потом решила, что доктора ошиблись на УЗИ, и «искать» второго не стала. Врачам виднее!
-- Трач-Матвеева нормально родила одного ребенка, -- рассказала «ФАКТАМ» акушер-гинеколог Хмельницкой районной больницы Инна Дубань, принимавшая роды у Лили. -- Никаких жалоб на здоровье у нее не было, ни разу за время пребывания в роддоме температура не поднялась. И на третьи сутки мы ее выписали домой абсолютно здоровой.
Однако муж Лили утверждал, что в день выписки, когда он забрал супругу домой, в общежитие в Хмельницком, температура у нее была 37,5.
-- Приезжаю на следующий день, она вся красная, -- вспоминает мать. -- «Мама, у меня так внутри все болит!» Говорю: «Лилечка, так после родов у всех болит. Возьми шоколадку, ешь по кусочку, чтобы матка быстрее сокращалась. Может, и перестанет болеть… »
Лиля постоянно чувствовала ноющую боль в животе. Да и температура то поднималась до сорока, то падала. Спросить, что с ней происходит, было некого. После выписки из роддома никто из врачей, как должно это быть, роженицу не патронировал. (Врачи утверждали, что больная неправильно указала место жительства, поэтому ее не могли найти. -- Авт. ). А сама в больницу дочка не обращалась. Плохо чувствовала себя и маленькая Вика. Она была беспокойной, плакала по ночам.
-- У внучки начался понос, -- рассказывает Юлия Ивановна. -- Дочка срочно легла с ней в инфекционную больницу, где малышке стало лучше. Но с Лилей творилось что-то неладное. И 9 апреля врачи отвезли ее на консультацию в Хмельницкий областной родильный дом.
Как следует из приказа областного управления здравоохранения, к обследованию роженицы врачи подошли со всей тщательностью. Ей провели рентгенографию и УЗИ. Ее консультировали и. о. заведующей женской консультацией Логвинова, доценты кафедры акушерства и гинекологии факультета усовершенствования врачей Винницкого медицинского университета Казмиренко и Онышко, врач-гинеколог Хмельницкого родильного дома Кордонская, врачи-хирурги Хмельницкой областной клинической больницы Латинский, заведующий хирургическим отделением Федорончук, начмед Хмельницкой областной клинической больницы Гойда.
Консилиум закончился… отправкой Лили в инфекционную больницу к дочке. А между тем женщина умирала. У нее болел живот, ломили суставы, огнем горело все тело. Сложив на груди руки, покрытые какими-то странными коричневыми пятнами, она безучастно лежала у окна.
-- Когда 10 апреля я навестила дочку в инфекционной больнице, ужаснулась, -- рассказывает мать. -- «Лиля, тебе давление измеряли?» -- «Измеряли, но сказали, что аппарат неисправный… »
Схватив аппарат, лежавший на окне, мать измерила дочке давление и ахнула: 60 на 40.
-- Я выбежала в коридор, -- вспоминает Юлия Ивановна. -- Кричу: «Спасайте дочку, она сейчас будет умирать!» -- «Откуда вы знаете?» -- «У нее низкое давление!»
Лиля попросилась в туалет, но сходить не смогла. Прибежавшая на крик матери медсестра поставила ей катетер, но моча не отходила.
-- Я поняла: происходит что-то страшное, -- продолжает женщина, -- и стала кричать, чтобы дочку куда-то везли.
В шесть часов вечера Лилю срочно госпитализировали в хирургическое отделение областной клинической больницы.
-- Там нас ожидала куча специалистов, -- вспоминает женщина, -- все бегали, суетились. Мне сказали, что у Лили в животе какая-то жидкость и нужно ее откачать. Говорю: делайте, что хотите. Только спасите мою девочку!
-- Было около семи вечера следующего дня, -- говорит мать. -- Лилю уже прооперировали. Удалили из живота больше литра гноя. Я присела рядом, погладила ее по руке. Она говорит: «Боже, как хорошо, когда ты меня за руку держишь, мне легче становится». Спрашиваю: «У тебя болит что-то?» -- «Нет, мама только пить очень хочется. Когда вернусь домой, целый колодец выпью».
Я поцеловала ее, и тут она как что-то почувствовала: «Мама?! Ты будто со мной прощаешься… » -- «Почему прощаюсь, доченька? -- говорю. -- Просто тебя на ночь поцеловала, чтобы тебе сны хорошие снились».
Юлия Ивановна с мужем хотели заночевать на диванчике перед реанимацией, но врачи сказали, чтобы они шли домой. Качаясь от горя и усталости, родители Лили пошли домой к родственникам, жившим в Хмельницком.
Полночи мать проплакала. Засветло стала собираться в больницу. Вдруг заметила, что родственники (они тайком позвонили в больницу и узнали, что Лиля в 4. 40 умерла) как-то странно себя ведут. У мужа дрожали руки, брат курил сигарету за сигаретой, его жена вытирала красные глаза. Мать, подгоняя родственников, ринулась в больницу.
На первом этаже больницы муж Виктор неожиданно вырвался вперед и уехал на лифте, не дав туда сесть жене. Подбежав к супружеской паре, сидевшей в коридоре, он стал их умолять сообщить Юле, что Лиля умерла. «Я не могу ей это сказать!.. » -- твердил обезумевший от горя отец…
-- Хорошо, что Юля не осталась ночью в реанимации, -- вспоминает отец Лили Виктор Хитрый, -- и не знала, как умирала дочка. В отделении оставались чьи-то родители. Они говорили, что Лиля, когда умирала, страшно кричала. Мать, наверное, этого крика не выдержала бы…
Вскрытие решили делать в день смерти, в субботу. Пришедшие врачи-клиницисты написали, что Лиля умерла от перитонита неясного происхождения. Патологоанатом Елена Курик с ними не согласилась, дав заключение, что перитонит и заражение крови вызваны послеродовым метроэндометритом (воспалением матки).
Свои выводы относительно действий коллег (по мнению Курик, врачи пытались скрыть факт смерти роженицы и поздно диагностировали болезнь), патологоанатом Елена Георгиевна изложила в заключении.
Протокол вскрытия, подписанный патологоанатомом Курик и начальником Государственного патологоанатомического Центра Украины Михаилом Андреевым, ставил под удар акушерско-гинекологические службы города.
-- Мне сказали: «Елена Георгиевна, мы будем с этим диагнозом бороться!» -- вспоминает врач.
Спустя некоторое время Андреев получил по почте приказ о… выговоре «за отсутствие должного контроля за работой патологоанатомов». Пострадала и Елена Курик. «За нарушение требований вскрытия и некорректное оформление протокола» ей вынесли выговор и… запретили проводить акушерско-гинекологические вскрытия.
Позже комиссия Минздрава признала обвинения в адрес Андреева и Курик «беспочвенными», а приказ о дисциплинарных взысканиях «безосновательным и предубежденным». Но война диагнозов на этом не закончилась. Когда через два с половиной месяца после обращения матери в правоохранительные органы, наконец, было возбуждено уголовное дело по факту ненадлежащего исполнения врачами профессиональных обязанностей, вопрос «Отчего умерла роженица?» приобрел особую остроту.
По городу стали опять ходить зловещие слухи о том, что Лиля умерла оттого, что врачи «не заметили» умерший плод из двойни, и он гнил внутри и разлагался. Люди же здравомыслящие говорили, что такого не может быть, скорее всего, имела место ошибка УЗИ. Это же предположение в беседе с корреспондентом «ФАКТОВ» высказала и патологоанатом, говоря, что если бы, не дай Бог, забыли ребенка, Лиля угасла бы в считанные дни. Медики районной больницы, к которым я обратилась за комментарием, объяснили, что УЗИ… вообще никогда не показывало двойню, и это, вероятно, «плод фантазии» роженицы.
Следователь районной прокуратуры Сергей Черевик беседовать с корреспондентом «ФАКТОВ» отказался, сославшись на тайну следствия. Прокурор области Иван Сибига, взявший дело под свой личный контроль, сказал, что, исходя из имеющихся данных, в деле «похоже, есть судебная перспектива». Расследование получит новый толчок, как только придут из Киева результаты судебно-медицинской экспертизы.
Приехав в Хмельницкий, я встретилась с 15 ведущими акушерами-гинекологами города, которые собрались в областном управлении здравоохранения, чтобы высказать свою точку зрения. Все они сожалели о смерти роженицы, но продолжали считать, что вины врачей в смерти больной нет. И весь сыр-бор разгорелся из-за того, что патологоанатомы недостаточно профессионально произвели вскрытие, нарушили несколько пунктов инструкции, важных для установления истины, и написали «тенденциозное» заключение.
По мнению собравшихся, Лилю погубила стрептококковая ангина, которой она переболела после родов. Больная лечилась народными средствами, инфекция пошла по всему организму, вызвав перитонит, заражение крови и другие осложнения, объясняли корреспонденту врачи.
-- Но Лиля ни разу не говорила мне, что у нее болит горло, -- удивляется мать. -- Где доказательство того, что у нее была ангина? Пусть врачи покажут хотя бы одну запись в истории болезни. Если на то пошло, я разрешу достать дочку из гроба, лишь бы узнать точно, от чего она умерла.
В день, когда Лиля умирала, месячная малышка заболела острым гнойным менингоэнцефалитом и два месяца находилась на волоске от смерти. И если бы не героические усилия заведующего отделением реанимации Хмельницкой инфекционной больницы Валентина Бавровского и всего медперсонала, девочка вряд ли бы выжила.
Средства на лечение, стоившее баснословных денег, собирало все село. И сегодня Юлия Ивановна должна сельчанам еще 4500 гривен. Она практически все продала из хаты и только за кормилицу-корову держится зубами. Ведь если продать Рябушку, дети Лили -- пятилетний Артем и восьмимесячная Вика -- останутся без молока.
Услышав о том, что бабушка Юля говорит о матери, пятилетний Артемка выбегает из хаты.
-- Не любит, когда о маме говорят, -- объясняет прабабушка Лена. -- Но тужит по маме страшно! Недавно хотела Лилину курточку постирать. Он как закричит! «Уйдите, бабушка, я посмотрю, может, мама что в кармане оставила!» Нашел две денежки и несет их мне: «Понюхай, бабуля, пахнет мамой!»…
P. S. Все точки над «i» в этой крайне запутанной истории поставит, разумеется, следствие. «ФАКТЫ» и дальше намерены отслеживать подробности этого резонансного дела.