Были ли в детстве вундеркиндами знаменитости, прослывшие сегодня эрудитами?
Уже первые дни учебного года подбросили родителям немало проблем. У школьников в дневниках появились двойки, замечания… «Господи, что из тебя получится?» -- разводят руками папы и мамы, глядя на своих чад. Но обязательно ли, чтобы стать в будущем «кем-то», быть в школьные годы вундеркиндом?
Первоклассник Павлик Глоба принес домой запись в дневнике: «Жевал учебник на уроке»
-- Оценки у меня были от единицы до пятерки, -- вспоминает Пал Палыч. -- Выучил урок -- пятерка, нет -- двойка. А дневник пестрел записями: «Жевал учебник и плевал из трубочки», «сорвал урок», «хамил учителю»…
Чтобы развить у своего сына способности, родители отдали Павлика еще в две школы -- художественную и музыкальную, и записали в секцию по вольной борьбе. Однако мальчишку это мало интересовало.
-- В «музыкалке», к примеру, я «подудел» в кларнет год и перестал туда ходить, -- улыбается Павел Глоба. -- Зато не на шутку увлекся зоологией. В коммунальную квартиру притащил несколько кошек, говорящего скворца, грача с перебитым крылом, ежика, который топал по ночам, цыплят… Карпа, которого мама принесла из магазина «Живая рыба» по улице Горького, я не разрешил убивать и поселил в бельевом баке с водой.
Потом последовало увлечение книгами из библиотеки деда-врача. В 12 лет Павлик наткнулся там на философские эссе «О смерти» Метерлинка и «Неведомое» Фламмариона.
-- Эти книги перевернули мое мировоззрение, -- признается Пал Палыч. -- До шестого класса я был убежденным материалистом, а после того как их прочитал, страшно разочаровался во многих школьных предметах, которыми нам «пудрили мозги», и стал искать ответы на вопросы уже не в школьных учебниках, а в книжках «для взрослых».
Это привело к тому, что астрономию, например, Павел изучил так, что своими знаниями даже раздражал педагога.
-- Астрономию у нас преподавал учитель физики Нил Палыч, -- говорит астролог, -- который весь материал шпарил по учебнику, орал по всякому поводу и получал неизменное удовольствие, когда ставил мне «кол» за то, что я подсказывал отвечающему у доски.
Знал бы тогда педагог, что Павел Глоба станет главным специалистом по звездам!
Не складывалось у Павла и с русской литературой.
-- Ее преподавал у нас бывший военрук, который переквалифицировался в учителя словесности, -- вспоминает Пал Палыч. -- Он не утруждал себя запоминанием наших имен и фамилий и вызывал по номерам в списке. Я у него был номером «7»! Утешало только то, что «семь» -- счастливое число.
В школе Павел Глоба любил уроки химии, истории и географии. Кроме того, ему всегда и во всем нравились эксперименты: до сих пор не может забыть, как решил усовершенствовать телескоп. Правда, в результате прибор стал не увеличивать, а уменьшать изображение.
К глобальным исследованиям мироздания, по словам известного астролога, его подвигла неуемная жажда познания. «А без замечаний в дневнике и «колов» за подсказки мир познать практически невозможно», -- шутит Пал Палыч.
Глава Национального банка Украины Сергей Тигипко пошел в первый класс в молдавском селе Николаевка и проучился там до пятого класса. А считать будущий банкир научился еще до школы. Хотя, как он утверждает, считать для банкира не главное. Важнее иметь кругозор, анализировать, выстраивать стратегии…
-- Скажу честно: вундеркиндом в учебе я не был, -- говорит Сергей Леонидович. -- А вот в общественной жизни школы преуспевал. В классе возглавлял так называемый трудовой сектор -- организовывал сбор макулатуры и металлолома, озеленение школьной территории, дежурства… А после уроков еще занимался народными танцами, боксом, футболом, даже акробатикой. Как сейчас помню: в построении акробатических пирамид я всегда был на верхотуре, как самый младший и самый легкий!
После смерти отца семья Тигипко переехала в Кишинев.
-- Переход из сельской школы в столичную был для меня сумасшедшим экстримом, -- улыбается главный банкир Украины. -- Учиться стало гораздо сложнее. Да и дети в столице отличались от моих сельских сверстников: моднее одевались, были и более раскованными и более «продвинутыми». Помню, очень хотел иметь фирменные джинсы -- такие носили многие мои одноклассники. Но нас было у матери трое, и об этом не приходилось мечтать. Впрочем, в коллектив я влился быстро -- секрет в том, что я был активный, спортивный и общительный.
Любимыми предметами Сергея Тигипко в школе были история, география и литература. А вот молдавский язык давался с трудом -- практики не было, ведь в семье у него говорили на украинском.
В школу мама Тигипко пришла один единственный раз, когда сыну вручали аттестат. В годы учебы Сергея ее ни разу не вызывали, а на классные собрания ходил его старший брат.
-- Я старался учиться и вести себя так, чтобы не доставлять матери лишних проблем, -- вспоминает Сергей Леонидович. -- Не до того ей было! Я сам готовил домашние задания, да еще и за младшего брата отвечал!..
Вспоминая детство, Сергей Тигипко говорит, что все лучшее в нем заложено «колхозным» воспитанием. Сельские дети, по его мнению, особенно дисциплинированны, правдивы, ответственны, хотя где-то, может, и закомплексованы. Люди с «колхозным» воспитанием, сумевшие сохранить душевную чистоту, и сейчас особо импонируют Сергею Тигипко.
Эрудит и главный кулинар страны Борис Бурда к вундеркиндам себя не относит. Хотя…
-- Еще дошкольником я умудрился прочитать почти всю серию «золотой Библиотеки» -- «Приключения Робинзона Крузо», «Записки о Шерлоке Холмсе», «Путешествия Гулливера», -- рассказал «ФАКТАМ» Борис Оскарович. -- Читать меня при этом никто не учил. Уходя по делам, родители оставляли меня с кошкой и букварем. Кошку, сами понимаете, долго не помучишь. Оставался букварь. Буквы я выучил по картинкам «а» -- арбуз, «б» -- белка… Потом стал из букв складывать слова.
На вопрос, чего больше всего боялся в школе, Борис Бурда с присущим ему чувством юмора отвечает:
-- Больше всего я боялся, что меня не вызовут к доске!
Еще его беспокоило то, что родители к учебе своего сына относились как-то хладнокровно, «без фанатизма»: домашние задания не проверяли, учиться, как других, не заставляли, в школу заглядывали редко. Настойчивость они проявили лишь однажды, отдав Борю в музыкальную школу в класс фортепиано.
-- Их инициатива мне не пришлась по вкусу, -- вспоминает Борис Оскарович. -- В то время, когда нормальные мальчишки играли во дворе, я должен был разучивать гаммы! Кроме того, дети не любят умников -- зубрил и зануд.
Зубрилой и занудой прослыть Борис, правда, не успел. Практически в первую неделю занятий в первом классе музыкальной школы он прищемил дверью пальцы сыну директора этой школы, а в своей -- расквасил лицо однокласснику. В девятом классе Боря Бурда шокировал не только класс -- всю школу! Прочитав в газете «Правда» критическую статью о писателях-фантастах братьях Стругацких, Борис с единомышленниками вывесил ее в вестибюле и сопроводил надписью: «Люди, плюйте на нее!» Благо, директор школы надоумила ребят снять плакат и высказать свое мнение в письме в газету.
В классе Бориса любили за то, что он охотно разрешал ребятам списывать у него домашние задания, не жадничал.
Борис Оскарович, когда восхищаются его эрудицией, скромничает: «Это только кажется, что я знаю так много». Свои достижения он объясняет прежде всего тем, что ему повезло с учителями.
-- Если я задавал преподавателю в школе вопрос, на который он не знал ответа, его это только радовало, -- говорит Борис Бурда. -- Какие замечательные педагоги были у нас в одесской школе N116! А в Одесском политехе, где я учился, был прекрасный преподаватель, который не давал расслабиться памяти. «Хорошо, Бурда, это вы знаете, -- говорил он. -- А теперь проверим, не забыли ли вы предмет, который сдавали в прошлом году?» И начинал спрашивать со всей строгостью.
Секрет своего интереса к познаниям Борис Оскарович объясняет тем, что его к ним не принуждали. Подтверждением тому стал его собственный отцовский опыт: «Я очень долго ждал, когда мой старший сын Владик начнет читать. А он -- никак! Я понял, что самое гласное -- не заставлять! И это дало свои плоды. Когда Владику было 18 лет, я позвал его на футбол, но в ответ услышал: «Папа, мне на день дали книгу. Иди сам!»