15 апреля нашему знаменитому земляку исполнилось бы 82 года
Дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР, заслуженный летчик-испытатель СССР, участник Великой Отечественной войны, уроженец Полтавской области, чья юность прошла на Донбассе, генерал-лейтенант авиации Георгий Береговой был пожалуй, первым, кто доказал, что космосу, как и любви, все возрасты покорны. О том, какой непростой была эта любовь, а также о его любви земной -- к жизни, близким и друзьям, накануне 82-летия со дня рождения нашего знаменитого земляка корреспонденту «ФАКТОВ» рассказывают вдова Георгия Тимофеевича Лидия Матвеевна Береговая и боевой товарищ, дважды Герой Советского Союза, генерал-майор авиации, он же первый космонавт-украинец Павел Романович Попович.
-- В 1946 году я, еще 17-летняя школьница, поехала в гости к старшему брату, служившему в летной части под Одессой, в поселке Лиманском, -- вспоминает Лидия Матвеевна Береговая. -- Там мы и познакомились с Георгием. Красивый, веселый, жизнерадостный молодой майор, видный такой, со звездой Героя…
На следующий год я снова поехала к брату. И опять встретила Георгия. Мы с ним встречались. Но о замужестве еще не было речи, надо было заканчивать школу. А в 1948-м я поступила в Харьковский университет на исторический факультет. В Харькове, оказалось, жил старший брат Георгия. И теперь Жора приехал в гости.
После второго курса мы поехали в Сумы знакомить его с мамой и просить ее благословения. Поначалу мама решительно воспротивилась. Не потому, что Жора ей не понравился, просто она боялась, что замужество помешает мне завершить образование. Мама выросла в простой семье, тяжко работала и хотела, чтобы дети (а нас у нее было пятеро) не повторили ее судьбу. И благодаря ей все мы, за исключением одной сестры, рано вышедшей замуж, окончили вузы. Но Георгий дал маме слово, что семейная жизнь не станет препятствием для моей учебы.
-- Георгий Тимофеевич ведь сам среднее образование получил уже после войны, в армии, будучи старшим офицером…
-- Да, он хотел летать на новой реактивной технике, учиться дальше. Понимал, что без образования перспективы не будет. Ко времени нашей женитьбы в 1950 году уже служил в Чкаловском, недалеко от Звездного, летчиком-испытателем в научно-исследовательском институте ВВС. Почувствовал, что теоретических знаний не хватает, поступил заочно в Военно-воздушную академию, которая теперь носит имя Ю. А. Гагарина. Так что нередко мы вместе коротали ночи над учебниками и конспектами.
В НИИ ВВС Георгий проработал 16 лет. Кстати, буквально накануне полета Гагарина в космос ему присвоили звание заслуженного летчика-испытателя СССР. Грамоту и почетный знак за номером 26 ему вручал в Кремле Председатель Президиума Верховного Совета СССР Л. Брежнев.
-- Это правда, что через годы, когда Брежнев стал генсеком, террорист, покушавшийся на него на территории Кремля, из-за некоторого внешнего сходства принял за Леонида Ильича Георгия Тимофеевича, и это чуть не стоило Береговому жизни?
-- Да, густые черные брови мужа действительно были похожи на знаменитые брови Брежнева. Но на этом их сходство заканчивалось. Леонид Ильич и космонавты должны были ехать на двух правительственных ЗИЛах. Но почему-то получилось, что машина космонавтов шла первой. И террорист, которого потом признали невменяемым, выстрелил несколько раз по ней. Погиб водитель. Жора переживал -- семья осталась у человека. Но версия насчет сходства, думаю, неубедительна. Вряд ли мог убийца видеть людей, сидящих в огромном лимузине.
-- А вам не приходилось переживать за мужа из-за его профессии?
-- Как вам сказать… Буквально в первый день, когда муж привез меня в Чкаловское, там хоронили разбившегося летчика. Георгий же всячески старался ограждать меня от своих проблем. Никогда не рассказывал о неприятностях или сложностях. Если вдруг я высказывала какие-то тревоги, улыбался: со мной никогда ничего не случится. Он говорил: если летчик начинает в чем-то сомневаться, думать о чем-то плохом, ему надо уходить.
Машины (их за долгие годы было у нас несколько) страховал. А вот свою жизнь ни он, ни его товарищи летчики и космонавты никогда не страховали. У них суеверие такое было.
Однажды вечером, помню, мы с друзьями праздновали мое окончание университета. Произнося очередной тост, один из летчиков-испытателей предложил выпить и за второе рождение Георгия». Я удивилась. Муж попытался замять разговор. Оказалось, что Георгий сумел посадить совершенно деформированный от перегрузок самолет. Он испытывал новейшие истребители-перехватчики, нередко выезжал в строевые части, где обучал летчиков высшему пилотажу. Сослуживцы называли его королем штопора.
Уже после смерти Георгия товарищи подарили мне найденный в штабных архивах документ. Оказывается, еще в начале шестидесятых командование НИИ ВВС представило Георгия за успешные испытания новой техники к званию дважды Героя Советского Союза. Еще до полета в космос!
-- Лидия Матвеевна! Георгий Тимофеевич стал Героем еще на фронте, совершил 185 боевых вылетов, не раз смотрел смерти в глаза, не раз горел в самолете. Однажды сажал подбитый Ил-2 на лес и от его штурмовика целой осталась только бронированная кабина, а крылья и фюзеляж разнесло в щепки. И вот, когда у вас подрастали дети, вы как жена не говорили мужу: не хватит ли рисковать и героизм проявлять, не лучше ли долетать свое в строевой части, а затем дослуживать на штабной работе? Зачем тебе еще в космос лететь -- ведь уже за сорок перевалило, неужели хочешь, чтобы тобой космонавты-мальчишки командовали?
-- Ему заместитель главкома ВВС по космосу генерал-полковник Каманин говорил: «Извини, у меня приказ не брать старше тридцати… » В годы войны Николай Петрович Каманин командовал штурмовым авиакорпусом, в котором служил Георгий. А дивизией -- другой знаменитый летчик, товарищ Чкалова Байдуков. Но Георгий был очень упорным человеком. Да и в семье его слово было последним. Если бы не это, он, может быть, еще жил…
-- Так от чего же умер Георгий Тимофеевич? Ведь 74 года -- еще не возраст, да и выглядел он моложе, крепкий был мужик…
-- Да, в молодости Жора никогда на здоровье не жаловался. В 43 года успешно прошел строжайшую медкомиссию и попал в отряд космонавтов. Но в ЦПК (Центр подготовки космонавтов. -- Авт. ) увидел, что при всех его весьма хороших физических данных (ведь летчик все-таки!) закалки и выносливости не хватает… Оказалось, что он не умеет плавать -- в Енакиево на Донбассе, где прошло его детство, подходящих водоемов не было. Весил Георгий девяносто килограммов -- многовато для космонавта. После упорных тренировок сбросил десять килограммов. Артериальное давление стало, как у двадцатипятилетнего, пульс снизился до стабильных 64-х ударов в минуту. И плавать научился, ведь их бросали и в тайгу, и в тундру, и в море… И в 1968 году, в 47 лет он полетел в космос. Чтобы в таком возрасте -- это было впервые. Покойный Паша Беляев до него летал в сорок. Жора после полета на здоровье не жаловался и сам полет перенес молодцом. Когда его спросили насчет самочувствия после полета, отшутился: «Как после хорошей пьянки», хотя после застолий он никогда не страдал, так как меру знал. А ведь там было очень непросто. Когда в космос послали двух гражданских -- хороших, образованных ребят, но не имеющих должной физической подготовки, они перенесли полет очень плохо. Но после приземления, хотя командир вытаскивал их из корабля полуживыми, заявили: теперь космонавтом может стать чуть ли не каждый… Нет, не каждый!
Причем следует добавить, что Береговой испытывал в космосе новый корабль «Союз». На таком же примерно за год до его полета из-за отказа одного из двигателей тормозной системы погиб космонавт Владимир Комаров. После подобного летчики виду не подают, бодрятся, верят, что с ними все будет в порядке. Но никто не знает, что творится у них в душе.
С годами все нервные и физические перегрузки сказались на сердце Георгия. Надо было сделать операцию по шунтированию, когда рядом со суженными сосудами, питающими сердце кровью, в него вшиваются новые дублирующие сосуды. Такие операции сейчас делаются очень часто и в России, и в Украине. Кое-кто советовал Георгию поехать за границу. Тогдашний премьер-министр Черномырдин давал деньги. Но муж лег в наш кардиологический центр, где делали такую же операцию Ельцину. А перед этим -- Черномырдину. Только Виктора Степановича оперировали в пятьдесят с лишним лет, а не в семьдесят, как Георгия.
Операцию проводил профессор Акчурин -- тот же хирург, который оперировал Ельцина. Вначале все вроде бы было хорошо, многочасовая операция прошла успешно, сердце после нее сразу заработало. А потом… Не зря у нас говорят -- врачи у нас золотые, а вот выхаживать после операции не умеем. Поэтому не зря, наверное, многие из тех, кто при деньгах, и рожать едут, и на операции за границу… Я до сих пор не могу себе простить, что не настояла… Словом, вскоре Жора потерял сознание, двенадцать дней не приходил в себя, у него парализовало дыхание. Произошли многочисленные разрывы мелких сосудов в головном мозге. Что вы хотите, если были поражены все сердечные сосуды! Чего-то, наверное, медики не учли.
-- Простите, накануне смерти Георгия Тимофеевича у вас были какие-то предчувствия, сны или приметы?
-- Вы знаете, я в такие вещи никогда не верила. Переживала за него всю жизнь. И если бы думала обо всем -- наверное, с ума сошла бы. Это вам любая жена летчика скажет.
Георгий, даже будучи в тяжелом состоянии, еще когда ложился в госпиталь, был полон планов и надежд. Операцию наметили на июнь 1995-го. А уже в августе он собирался лететь в Сибирь, на место падения Тунгусского метеорита. Он вообще любил путешествовать и часто брал с собой меня и детей.
-- Когда-то за то, что Жора сумел посадить опытный образец нового дорогого истребителя с заклиненными рулями, авиаконструктор Павел Осипович Сухой подарил ему первую кинокамеру, -- продолжает Лидия Матвеевна. -- И кино-, а потом видеосъемки, путешествия, стали его второй стихией. Он обожал не только снимать или фотографировать. Сам проявлял пленки. Помнится, для ускорения процесса сушки кинопленки изобрел на основе старого патефона специальное вращающееся устройство. Руки у него были золотые. Вечно что-то мастерил, столярничал. Многие деревянные элементы оформления квартиры сделал сам.
-- Да вы что! А я-то думал, в вашей добротной генеральской квартире все сделано профессионалами!
-- Нет, как видите. На даче у нас вообще все оформление и вся мебель сделаны его руками. Эти навыки Жора приобрел еще в детстве в авиамодельном кружке. А уже в зрелом возрасте он как творческая натура дружил с конструктором стрелкового оружия Калашниковым. По дому любил хозяйничать. Правда, готовить не умел и не стремился к этому.
-- Ну а поесть и выпить?
-- Предпочитал, в основном, простую нежирную пищу. Кстати, теперь я думаю, что неверна точка зрения насчет того, что жирные блюда -- это путь к атеросклерозу. Жора жирного никогда не ел. Зато безумно любил сладкое -- печеньице, вафельки, конфетки, блинчики…
К спиртному относился спокойно. В доме у нас всегда было хорошее вино или коньячок. Но он никогда меня не просил: налей мне рюмочку. Даже в воскресенье. Хотя в компании мог выпить наравне со всеми и не пьянел. Алкоголь на него как-то не действовал!
Испытатели всегда обмывали сдачу новых машин, причем пили за каждое колесо шасси (представляете, сколько этих колес у тяжелого самолета!)… А Георгий, хотя и не был святошей, к выпивке относился равнодушно. Кстати, многие космонавты говорили, что не менее тяжелым испытанием, чем сам полет в космос, для них было испытание славой -- бесконечные поездки, приемы, фуршеты…
-- Как складывались у Георгия Тимофеевича отношения с сильными мира сего -- партийно-государственным руководством?
-- Каких-либо трений не припомню. Хотя Георгий не боялся и возразить. Когда ему вручили вторую Золотую Звезду Героя, Николай Викторович Подгорный (он тогда был председателем Президиума Верховного Совета СССР) подошел и, похлопывая по плечу, улыбнулся: «Ну что, земляк, теперь мы оба будем стоять на родной Полтавщине и смотреть друг на друга… » Он имел в виду то, что в родных городах и селах дважды Героев устанавливаются их бронзовые бюсты. А муж сказал: «Извините, но я хотел бы, чтобы мой бюст стоял в Енакиево -- этот город считаю своей родиной… » Подгорный засмеялся, но видно было, что такого ответа он не ожидал.
Георгий действительно родился в Карловском районе Полтавской области, правда, совершенно своей родины не помнит -- его отец работал на железной дороге, через полгода они переехали на Донбасс, детство и юность мужа прошли в Енакиево. В Карловском районе у них ни дома, ни квартиры не было, семья жила в вагончике…
-- Кем стали ваши дети?
-- Старший, Виктор -- кандидат технических наук, доцент Московского авиационного института. Дочь Люда -- художник-модельер, сейчас у нее свое дело. Ни я, ни муж никогда не давили на них, когда речь шла о выборе профессии. Единственное, Георгий Тимофеевич советовал Вите поступать в военно-воздушную инженерную академию, чтобы работал на земле. Но сын не захотел связывать свою жизнь с армией.
Георгий Тимофеевич очень радовался внукам. Их у нас трое -- два Георгия и Михаил. Муж очень любил меня и семью.
Старший брат мужа Михаил Тимофеевич -- тоже генерал-лейтенант, до пенсии был начальником радиотехнических войск ПВО страны. Недавно ему исполнилось 85 лет.
-- А вы до пенсии чем занимались?
-- Преподавала историю в школе. Здесь, в Звездном. Учила детей многих космонавтов. Девочек Гагариных… Титовых немножко, они вскоре уехали в Москву. Герман Степанович рано ушел из отряда в штаб ВВС. И Наташу Попович учила, и Зудовых, и Волыновых… Да, считай, всех первых космонавтов. Все дети хорошо учились. Шалопаев не было.
Кстати, во время поездки с мужем в США я обнаружила поразительную вещь: наши дети, оказывается, знают историю Америки лучше, чем американские мальчишки и девчонки. Думаю, не только историю…
В Штатах мы встретились с известным киноактером Кирком Дугласом и его супругой. Возле гостиницы, в которой мы остановились, решили сфотографироваться. Георгий увидел Дугласа на фоне советского флага, и спрашивает: «Кирк, как ты чувствуешь себя возле красного флага? Не будет ли у тебя неприятностей?» -- «Откуплюсь!» -- засмеялся тот.
Потом, во время пребывания Дугласов на Московском кинофестивале, мы хотели пригласить их к нам домой в Звездный. Но «органы» не разрешили. А ведь у Кирка наши, одесские корни! Георгий возмущался: «Меня, военного, владеющего секретами, они могут пригласить, а мы -- артиста, несущего радость людям, не можем! Не понимаю… »
-- Появление Георгия Тимофеевича в Центре подготовки космонавтов было воспринято неоднозначно, -- вспоминает Павел Романович Попович. -- Он был намного старше нас по возрасту, Герой еще с войны, летчик-испытатель, а это особая каста летчиков. Они к космонавтам относятся с прохладцей, и в космос редко кто из них просится. Ну и следует учитывать особенности характера Берегового. Жестковат бывал, мог и нагрубить. За дело, конечно. Но вскоре отходил, извинялся.
Я его воспринял нормально. Особенно когда узнал, что Береговой в сорок третьем освобождал нашу Украину, Киев и даже мой родной Узин. Мальчишкой пережил оккупацию и помню, как однажды над селом промчались два штурмовика с красными звездами, низко -- аж солома с крыш полетела от воздушных струй. Рассказал об этом Георгию Тимофеевичу. «Узин? Как же, помню, -- сказал он. -- Там был аэродром, мы летали на разведку примерно такого-то числа в такое-то время -- я и мой ведомый». Совпало!
Потом Берегового полюбили за порядочность, веселый нрав, доброту. Как-то к одному нашему офицеру Пете Колодину (он выходец из ракетчиков, в космос так и не слетал) приехала мать. Надо было встретить ее в Москве. А Петя в то утро жутко был занят на тренировке. В это время Жора Береговой ехал в Москву по делу. Петя попросил его. Жора встретил, привез старушку в Звездный. Она погостила, пора уезжать -- а Петя снова занят на ответственном мероприятии. И снова оказалось, что Жора едет в Москву. Он отвез ее на вокзал.
Когда женщина вернулась в село, ее спросили, чем там сын занимается, она сказала: «Не знаю. Он не рассказывает. Но, наверное, Петя наш -- большая шишка. Шофер у него -- полковник, Герой Советского Союза!» Вскоре она увидела Берегового по телевизору…
Жаль, что Жора рано ушел. Он очень много сделал для того, чтобы все жители Звездного жили в человеческих условиях, а также добросовестно заботился о своих избирателях как депутат Верховного Совета СССР от Донбасса. Кстати, премьер-министр Украины Виктор Янукович, с которым они дружили в те годы, очень много делает для увековечения памяти, не забывает вдову Лидию Матвеевну. Светлый человек был Георгий Береговой. О нем можно рассказывать и рассказывать…