Опасаясь утечки информации о миллионных жертвах, власти запретили вести статистику смертности во время пика голодомора
Сколько наших соотечественников погибло от голода 1932--33 годов? Этот больной вопрос пока остается открытым: «амплитуда» цифр колеблется от полутора до десяти -- пятнадцати миллионов. Между тем, считает главный научный сотрудник Института истории НАН Украины доктор исторических наук Руслан Пирог, эта проблема не только научная, но и нравственная. Не знать счета своим утратам -- для народа унизительно. Изучая историю голодомора, работая с архивными документами, Руслан Яковлевич обнаружил факты явной фальсификации данных о смертности в 1932--33 годах, причем властью изобретались различные способы утаивания информации. О некоторых из них историк рассказывает «ФАКТАМ».
-- В документах бывшего архива ЦК КП Украины за 1933 год сохранилась справка ГПУ УССР от 12 марта, в которой приводятся данные по всем областям и Молдавской автономной республике, -- говорит Руслан Пирог. -- Процитирую выдержку из этого документа: «По данным, поступившим в феврале-марте, продтрудности зафиксированы в 738 населенных пунктах 139 районов -- где голодает 11 тыс. 067 семей… Острым заболеваниям на почве недоедания подвержено 17 тыс. 308 человек. За этот же период умерло от голода -- 2 тыс. 487 человек… »
Эта цифра -- просто фантастическая фальсификация, не поддающаяся никакой логике! Ведь в то же время Киевский областной отдел ГПУ подал официальную справку про смерть от голода на одной только Киевщине -- 12 тысяч человек!
-- Может быть, существовала «двойная бухгалтерия», и органы ГПУ секретно готовили другой статистический материал для руководства ЦК ВКП(б)?
-- Это не исключено. Но у меня есть своя версия ведения статистики смертности, о чем чуть позже… Сохранилось письмо Станислава Косиора Сталину, написанное 15 марта 1933 года -- через несколько дней после того, как руководитель ЦК КП(б)У получил вышеупомянутую «фантастическую» сводку ГПУ. Так вот, докладывая вождю о продовольственном положении в Украине, Косиор называет цифру голодающих районов -- 103. То есть еще на треть уменьшает и без того сфальсифицированные данные! При этом он сетует на разночтение в сводках ГПУ и партийных комитетов, заверяет, будто принимаются все меры, чтобы подытожить «сведения о голоданиях и смертях, и через пять дней будем иметь более достоверную картину».
Однако такого документа обнаружить не удалось. Вскоре органы ГПУ перестали подавать в ЦК статистику голодомора (замечу, что именно весной 1933-го был апогей смертности). И только в начале июня сообщения возобновляются. Но с ними происходит удивительная метаморфоза! Это уже не официальные документы, а… личная переписка.
-- Что значит «личная переписка»?
-- Например, начальник Харьковского областного отдела ГПУ пишет… частное письмо главе ГПУ УССР В. Балицкому. На письме стоит гриф «Лично», который доныне в делопроизводстве не встречался. А в послании подчеркивается, что приведенные данные взяты «из полученных мной личных писем от руководителей наших райаппаратов… »
На мой взгляд, высшее партийно-государственное руководство, зная о миллионных жертвах и опасаясь утечки информации, просто-напросто запретило вести статистику голодомора в Украине. Очень красноречиво свидетельство одного из руководителей КП(б)У Н. Хатаевича в его письме к Сталину. Он пишет, что с середины февраля 1933 года на факты опухания от голода и смерти «не только никто не обращал внимания, но считалось антипартийным, неприличным на это реагировать».
-- Но ведь вымирали целые села, хутора -- каким-то образом это регистрировалось?
-- Один из очевидцев, отец которого работал сельским фельдшером, так объясняет «технологию» регистрации смертности на селе: «И только лишь появились первые жертвы голода, как к отцу на работу прибыли уполномоченный Проскуровсого ГПУ вместе с председателем сельсовета. Чекист взял с отца подписку о неразглашении нигде и никому истинных причин смертности колхозников, а также обязал его ежедневно ходить в сельсовет писать акты -- диагнозы о мнимых причинах умерших от голода… С марта 1933 года, когда смертность увеличивалась повсеместно, актов уже не составляли, а трупы вывозили в любые ямы».
О таких ямах -- сельских «братских могилах» -- упоминается и в докладной записке Киевского отдела ГПУ (датированной мартом 33-го года): «… Точное количество умерших от голода неизвестно и сельсовету… Бригады сельсоветов, собирая трупы, не хоронят их поодиночке, а копают общие ямы, куда свозят от 10 до 15 трупов… »
В конце 1980-х годов, когда стали доступны материалы всесоюзных переписей, известный украинский историк Станислав Кульчицкий произвел расчеты на основе данных демографической статистики. И пришел к аргументированному выводу, что голодной смертью в Украине умерли около 3,5 миллиона человек.
-- Но есть и другие мнения: известный историк Роберт Конквест, например, полагает, что, по самым скромным подсчетам, голод унес жизни почти 7 миллионов украинцев, из них около 3 миллионов детей… А в Ассоциации исследователей голодомора в Украине считают, что число жертв не меньше 10 миллионов.
-- Мне кажется, что, поскольку эта проблема так важна и так болезненна, нужно решать ее на государственном уровне: создать авторитетную комиссию из числа историков, демографов, архивистов, статистиков. И, используя весь фактический материал, а также не известные ранее данные, все-таки определить цифру человеческих жертв…
К слову, на недавних парламентских чтениях по голодомору лидер фракции коммунистов Петр Симоненко высказывался в том духе, что голода 33-го года в Украине не было, а имело место лишь обострение классовой борьбы на селе.
Но, как видим, власть заботилась о том, чтобы как можно более тщательно скрыть результаты победы над «классовым врагом». Слишком уж много «вражьих» душ пришлось уничтожить: сельских мужиков и их жен, стариков, подростков и грудных младенцев…