Татуировщик Дмитрий Христич -- единственный пока мастер в Киеве, практикующий супермодное на Западе занятие -- художественное вырезание по женской коже
Клиенты к Диме прилетают даже из Италии. Раньше наши бывшие соотечественники, приезжая погостить на родину, стремились «про запас» вылечить зубы. С недавних же пор они в «обязательном порядке» посещают шрамировщика. Киевская цена -- 10 гривен за квадратный сантиметр художественно обезображенного тела -- не идет ни в какое сравнение с тем, что за подобные операции берут в Западное Европе. Правда, специалист по шрамам в столице Украины -- один-единственный. И записываться к нему на прием надо заранее: лето в разгаре, а банальной татуировкой больше никого на пляже не удивишь. Неудивительно, что времени у Димы в обрез, и разговаривать нам пришлось во время очередной операции. На этот раз он резал лопатку очаровательной девушке, в прошлом киевлянке, обитающей нынче в городе Неаполе. Подружки новой итальянки уже изувечили себя, и ей ничего не оставалось, как стуча от страха зубами, лечь под нож шрамировщика…
-- Дим, ну что это за новая напасть? Мало нашим девушкам татуировок, сережек в пупках…
-- Я тебе скажу, шрамы -- это не какое-то ноу-хау. Ими давным-давно украшали себя шаманы, и вот сейчас мода вернулась. Правда, у нас шрамы делает каждый сотый клиент из тех, что обращаются к мастерам по татуажу. В Европе -- каждый третий. Так что можешь представить себе масштабы эпидемии. Причем в Европе шрамирование даже популярнее, чем в Соединенных Штатах. Там уже доходит до того, что половой орган… рассекают на части!
-- Как же ОН тогда действует? По частям?
-- Как действует, не знаю. Может, и не действует. Может, потому человек и решил: чего ему в бездействии просто так висеть. Надо красоту навести.
-- Да, красота -- великая сила, но сколько приходится ради нее перетерпеть!..
-- Ну, это не всегда верно. Часть клиентов приходит ради самой операции.
-- !?
-- Есть такое понятие -- тату-зависимость. Человек делает из интереса одну татуировку -- ощущение болезненное. Он делает вторую, третью. И тут его организм начинает вырабатывать вещество, блокирующее эту зудящую надоедливую боль. Вещество это -- вроде анестезии. Человек к нему привыкает и получает во время операции удовольствие. Ты знаешь, откуда берутся мазохисты? Дело в том, что организм некоторых людей в переизбытке вырабатывает это анестезирующее вещество, и они получают от боли кайф.
-- А к тебе мазохисты заглядывают?
-- Я не уверен, что они мазохисты. Но подозреваю. Вот, например, приходит ко мне время от времени один парень и просит: Дима, сделай мне хоть что-то. А что я сделаю, когда он уже и так словно картинная галерея? Ну, подправь, просит, хоть старую татуировку… Для таких, как он, людей шрамы -- это приятная отдушина. Кроме того, это красиво.
-- Не уверен…
-- Ну почему же? Можно втереть в шрам краску и сделать его цветным. Кроме того, есть шрамы коллоидные, они сейчас самые стильные. Для того чтобы вырастить такое «украшение», мало просто красиво нарезать кожу. Нужно потом довольно долго срывать молодую кожицу, покрывающую рану. От этого шрам начнет «расти» и станет выпуклым.
-- Кожу самому надо срывать?
-- Да, клиент сам расколупывает себе рану. Примерно раз в три дня. И так в течение месяца. Иногда двух-трех. Но, конечно, избавиться от такого шрама гораздо сложнее, чем от татуировки…
-- Как же ты всему этому научился? Ты что, хирург?
-- Нет, пришлось осваивать профессию самому. Два года назад, когда мода на шрамы только появилась, ко мне пришел друг и попросил разукрасить его подобным образом. Ну что ж, говорю, давай попробуем. А я -- член международного клуба татуировщиков. У меня были связи с американцами, они мне подкинули литературы. Я прочитал, как это делается, и…
-- И?..
-- Как ни странно, первая же операция прошла удачно. Хотя не советовал бы никому экспериментировать подобным образом. Шрам -- операция ювелирная. Резанешь глубже, чем надо, потом фиг кровь остановишь. Опять же от глубины разреза зависит ширина шрама. Тут погрешности не должно быть никакой. Если в татуировке можно что-то «забить», зарисовать, исправить, при нарезке шрама права на ошибку нет.
Пока мы болтаем, Дима работает…
-- Ну вот, рисунок мы для девушки выбрали. Это, как правило, узор. Он должен состоять из отдельных, не очень густых линий. Сейчас мы обколем ей плечико лидокаином. Нанесем рисунок и начнем резать…
-- Будем резать глубоко?
-- До жирового слоя. Чтобы сальце выступило. Иначе хорошего шрама не получится. Рисунок, как я сказал, должен быть не очень густым, иначе придется брать скальпель с пинцетом и просто срезать верхний слой кожи. Как-то один клиент захотел иметь вот такой сплошной шрам. Запоминающийся типаж. Пришел с девушкой, а она, видя, как я снимаю с ее парня кожу, упала в обморок. Но он стойко все выдержал, без анестезии.
-- Почему без анестезии?
-- Хотел прочувствовать, выстрадать свой шрам. Чтобы все было по-настоящему.
-- Эх, видно, не хватает нашим мужикам острых ощущений! Где сейчас шрам заработаешь? В драку лезть глупо и некультурно. Могут почки отбить, а снаружи -- никаких следов. А если какое увечье снаружи и останется, выглядит не всегда художественно!
-- Некоторым шрамы по службе нужны, -- добавил Дима. -- Как говорится, для поддержания статуса. Приходили ко мне недавно два охранника. Просили шрамы, как от поножовщины, сделать. Объяснили, что хотят перед хозяином похвастать -- гляди, мол, какие мы смелые и бывалые ребята. Вырезал я и пулевые ранения -- их очень просто делать. Один тип себе сразу два заказал -- оба «навылет». Знаешь, говорит, как девчонки на такое ведутся? Тут даже врать ничего не надо -- сразу видно, что ты бывший суперагент или спецназовец.
-- Помню, Дима, в моем детстве была мода чуть надрезать запястья, выдавая себя за неудавшегося самоубийцу. «Распоротые» вены свидетельствовали о том, что ты человек бывалый и психованный. Девчонок такие шрамы интриговали, а драчунов-мальчишек отпугивали…
-- Было у меня двое таких «симулянтов». Один просил сделать ему шрам на шее, вроде он себе сонную артерию перерезал. Но я побоялся, на шее очень опасно работать. Можно и в самом деле что-то перерезать. Я ему предложил вместо этого сделать круговой шрам на руке. Чтобы выглядело так, будто ему руку отрезали, а потом обратно пришили.
-- Зачем же такая гадость нужна?
-- Для смеха, конечно… Знакомых попугать.
-- Хорошо, вот мы рисунок нарезали, а что дальше?
-- Ничего. Сейчас вотру в рану антисептическую мазь. Вот… тщательно втираю, и шрам готов -- теперь он должен срастаться.
Полуживая клиентка с перебинтованным плечиком осторожно встала с кушетки и, пошатываясь, пошла к выходу…
-- Кошмар какой! Вот во Франции, говорят, аристократки ели на завтрак песок. От этого кожа становилась бледно-зеленой, в семнадцатом веке это было невероятно модно… Слушай, Дима, а моды на ожоги еще нет? Каленым железом!
-- Конечно, есть! -- грустно улыбнулся Дима. -- Ведь шрамы делаются двумя способами: первый -- нарезанием, второй -- выжиганием. Берутся пластины, нагреваются и отпечатываются на коже. Следы остаются почти как от «вырезанного» шрама. Но я таким методом пользоваться не хочу. Боюсь, что завоняю весь салон паленой кожей. А воняет жженое мясо ужасно. Как-то пришлось мне электронным скальпелем выводить одной девушке татуировку. Запах стоял такой -- все парикмахерши в обморок попадали.
-- Думаю, с развитием технологий вскоре появится новая профессия -- специалист по кожному ландшафту.
-- А как же ты думал? Вот принял от клиентки заказ: татуировка в виде цветочка, бутончик у которого выпуклый. Это значит, бутончик надо вырезать, а шрам покрасить и «вырастить». Но это еще не все! В самой сердцевинке бутончика должна быть проколота сережка!