Теперь защитнику семейства, не рассчитавшему свои силы в драке с буйным родственником, грозит до десяти лет лишения свободы
Сейчас суд буквально по минутам восстанавливает перипетии семейной ссоры, вспыхнувшей в райцентре Чаплинка Херсонской области. Защищая от разбушевавшегося во хмелю тестя троих женщин и троих детей, зять избил его и посадил на всю ночь на цепь. Сегодня, через три месяца после тех бурных событий, пришел праздник и на улицу снятого с цепи тестя: его обидчик оказался на скамье подсудимых и вполне может угодить за решетку.
-- Сам момент, когда вокруг моего горла обвился ошейник, я не помню, -- рассказывает Валентин Кириченко. -- Очнулся от того, что стало вдруг трудно дышать. Рука сама потянулась к шее, и я сообразил, что посажен на цепь. Ночь, светит огромная луна, а я ползаю на четвереньках носом по асфальту в родном дворе. На ошейнике, к тому же, висел большой замок. Прилег и попытался вспомнить, что же произошло накануне…
Буквально поминутно восстанавливает события последнего июльского воскресения и Чаплинский районный суд. Судья Анатолий Кузьменко изучает все подробности семейной драмы, выслушивая показания свидетелей.
-- Семь лет назад я официально развелась с Валентином, -- сообщила суду Любовь Кириченко. -- Он ушел к другой женщине, и наша семья с облегчением вздохнула. Жить с алкоголиком -- тяжелая участь. Он дважды лечился в ЛТП, но безрезультатно. Я то и дело вызывала милицию, несколько раз его забирали на пятнадцать суток. В моей спальне окно было приоткрыто (на всякий случай!) круглый год -- так я могла спастись от своего дебошира. Соседке в конце концов надоело, что я поднимаю ее среди ночи и прошу защиты, и она тоже перестала одно из своих окон закрывать, чтобы я в любой момент могла укрыться в ее доме. Одним словом, только после развода я поняла, какой замечательно тихой и спокойной может быть жизнь. Но недавно сожительница моего экс-супруга умерла, и он оказался на улице. Был у Валентина, правда, дом матери, но он его продал, а деньги пропил и стал бомжевать. Ну и люди начали судить да рядить: мол, как же так, человек спит на улице, скитается по подвалам, неужели вам не стыдно? Наши дети живут со своими семьями отдельно, я осталась одна -- пусть, думаю, возвращается. Приняла его в начале мая. Знать бы заранее, чем для детей моя жалость обернется…
Любовь Павловна утверждает, что ее благородный порыв Валентин не оценил, -- уже через неделю после возвращения он гонялся за ней с молотком, угрожая убить.
Что же касается злополучного воскресенья, попавшего в милицейские протоколы, то события разворачивались в тот день так: к матери в гости пришли старшая дочь с ребенком и младшая с мужем и двумя маленькими детьми. Загостевавшись, родня решила ночевать в отчем доме. Пьяный Валентин в родном дворе появился после часу ночи. Постучав и не дождавшись, когда откроют, он принялся выбивать дверь.
-- Я проснулась от того, что мама звала меня на помощь, -- показала суду Ирина, старшая дочь. -- Проснулись дети, стали плакать, и я растолкала спящего Валеру, мужа младшей сестры, ведь в доме находились только женщины и дети, защитить нас от семейного дебошира, кроме него, было некому. Вместе с Валерой мы вытолкали разбушевавшегося скандалиста во двор через… дырку в двери, которую он пробил. Отец матерился, грозил сжечь хату и нас всех, а потом повеситься. Стало ясно, что успокоится он не скоро, и я вернулась в дом одеться. В это время между мужчинами вспыхнула драка.
-- Пришлось зятю с ним по-мужски поговорить, -- продолжает Любовь Кириченко. -- Зная дурной характер отца, Ира опасалась, что угроза поджечь всех нас -- не пустые слова. Вот и решили связать пьяного деда до утра.
Как связывали Валентина, Любовь Павловна не видела. Не подозревала она и о том, что «разговор по-мужски» стоил ее бывшему супругу нескольких сломанных ребер, разрыва печени и брюшного кровоизлияния. Выйдя утром на порог, на просьбу Валентина освободить его женщина сухо обронила: «Пусть тебя отвязывает тот, кто привязал».
-- Да у них сердца и рентгеном не обнаружишь, -- безнадежно машет рукой в разговоре с корреспондентом «ФАКТОВ» Валентин Александрович. Невысокий, щуплый, он похож на мальчишку, которому крепко досталось. -- Я чуть было не околел. Страшно хотелось воды, но, как ни просил, пить не дали. Слава Богу, сосед заметил меня и бросил во двор воду в пластиковой бутылке, но она упала далеко, и я не дотянулся.
-- На допросе в милиции следователь сказал мне, что за неоказание помощи и жестокость можно всю нашу семью посадить, -- рассказывает мне обвиняемый Валерий Корниенко.
Сам он страданий тестя не видел -- в четыре часа утра отправился на базар. Да и полнейшей неожиданностью для него оказалось то, что Валентин так сильно пострадал от его кулака. Валерий говорит, что следователь, который вел дело, успокаивал его: дескать, где-где, а в милиции отлично знают, что за «подарочек» отец его жены, поэтому накажут Валерия чисто формально. Сейчас же, в суде, вдруг оказалось, что Валерию грозит… десять лет тюрьмы!
Первой заприметила, что с отцом что-то неладно, Светлана -- младшая дочь. Но без ключа от замка, который висел на ошейнике, она не смогла освободить пленника и, обыскав весь дом, отправилась на базар проверить мужнины карманы.
А в это самое время в опорный пункт милиции прибежал местный житель и сделал заявление: «Во дворе у соседей на цепи лежит и страшно стонет старый Кириченко». Правоохранители и медики приехали практически одновременно -- в два часа дня. К тому времени Светлана уже успела освободить отца, завести его в хату и вызвать «скорую».
Пять суток врачи-реаниматологи Чаплинской районной больницы боролись за жизнь потерпевшего.
-- Ко мне пришел участковый милиционер, -- вспоминает Валерий, -- и сказал: «Если не хочешь, чтобы посадили, бегом беги к анестезиологу и начинай покупать лекарства».
Валентин перенес шесть операций. Лечение тестя обошлось его обидчику в кругленькую сумму.
-- Теперь зять на коленях передо мной ползает, чтобы простил его, -- потирает руки Валентин. -- Я не кровожадный, нет. Написал заявление, что никаких претензий к Валерке не имею. Не его я пожалел, нет! Дочку жалко, внуков маленьких -- Олежке только пять лет исполнилось, а Юле всего два года. Но от моих заявлений теперь мало что зависит. Ну, десять -- не десять, а лет пять ему точно впаяют. Так что будет время подумать, как тестя уважать, даже пьяного.
Подсудимый и его защита, в отличие от государственного обвинителя и самого Валентина, считают: Валерий действовал соответственно ситуации.
-- Разве тесть не устроил дома дебош? -- вопрошает адвокат обвиняемого Владлен Мельничук. -- Разве не грозил сжечь дом и всю свою большую семью? Разве эта семья не знала, что от него, пьяного, можно ожидать самого худшего? Да, Валерий нанес тяжкие телесные повреждения, но в пылу драки, вынужденно. Если он и должен отвечать в суде, то только за превышение необходимой обороны. А что касается предъявленного ему обвинения по статье 146 часть 3 УК Украины (»Незаконное лишение свободы»), то, на мой взгляд, оно необоснованно. Закон разрешает связать разбушевавшегося хулигана. А где написано, что связывать веревкой можно, а цепью -- нельзя? Согласен, мой подзащитный, несколько перегнул палку в рвении защитить семью. А может, и нет. Надеюсь, суд разберется в этом.
-- А если бы ваш супруг нечаянно убил отца, что бы вы тогда сказали? -- спросили у Светланы в судебном заседании. -- Какой-никакой, а все же отец! Да и вообще, можно ли, по-вашему, устраивать подобный самосуд?
-- Он нам всю жизнь самосуд устраивал, -- парировала вопрос Светлана. -- Сколько себя помню, с топором за мамой гонялся. Ложась спать, мама никогда не раздевалась, как солдат на посту, укладывалась в постель при полном обмундировании -- вдруг придется среди ночи убегать!
-- Государственный обвинитель все время спрашивает у нас, всерьез ли мы восприняли в ту ночь угрозу отца сжечь дом, -- рассказывает «ФАКТАМ» Ирина. -- Да серьезнее не бывает! Нетрезвый, он способен на все. Однажды под пьяную лавочку отец чуть меня не изнасиловал! А когда я заявила об этом в милицию, он, уже протрезвев, в один день от стыда поседел.
Судебное слушание закончилось, а Ира со Светой все стоят у здания суда. Рядом плачет женщина, мама Валерия. Она приехала из Каховки поддержать сына и удручена тем, что ей открылось в судебном заседании.
-- Ой, посадят Валеру! -- не скрывает отчаяния Лидия Ивановна. -- Звала я Валеру с семьей к себе жить, и почему не послушался? Из-за алкоголика теперь пострадают все…
У потерпевшего о справедливости свое понятие.
-- Как только закончится суд над зятем, я заявлю еще и гражданский иск, -- делится ближайшими планами Валентин. -- Намерен отсудить у жены свою часть хаты. Да, я пропил материн дом, ну и что? Это мое личное дело. А в своем доме мне по закону комната или две принадлежат!