О малоизвестных фактах из истории отечественной космонавтики рассказывает Петр Кривонос, однокурсник Юрия Гагарина по учебе в Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского
Ровно 45 лет назад, 4 октября 1957 года, на околоземную орбиту был выведен первый спутник Земли. Когда о его запуске стало известно президенту США Эйзенхауэру, он воскликнул: «Если бы в России свершилась еще одна Великая Октябрьская революция, я еще поверил бы, но в то, что русские запустили спутник, -- никогда». И напрасно. Ведь тот сателлит, который американцы только собирались запустить на околоземную орбиту, Королев иначе как «апельсином» не называл: он весил всего несколько фунтов. В то время как вес нашего первого спутника составлял 83 килограмма, второго -- 500, а третьего -- уже 1380 килограммов. Об этом и ряде других фактов, которые на протяжении нескольких десятилетий значились под грифом «совершенно секретно», специально для «ФАКТОВ» рассказал киевлянин Петр Кривонос.
-- О том, что с нами учатся космонавты, мы не имели права говорить даже женам, -- вспоминает Петр Павлович. -- Это было сделано прежде всего из соображений секретности. Более того, график учебы Гагарина, Титова и других членов отряда космонавтов существенно отличался от нашего. Космонавты посещали академию всего раз в неделю -- по пятницам. Лекции у них и у нас начинались с разницей в полчаса, а значит, встретиться с ними в перерыве между лекциями было практически невозможно.
До поступления в академию я служил в авиаполку на Дальнем Востоке на должности начальника группы вооружения авиаэскадрильи. О том, что моими однокурсниками будут Юрий Гагарин и Герман Титов, узнал лишь 31 августа 1961 года на общем построении слушателей. Начальник академии генерал-полковник Волков сказал: «Вы попали в самый счастливый набор. Ведь с вами будут учиться первые космонавты планеты». Следом за начальником академии выступил и сам Юрий Алексеевич, который поздравил нас с поступлением. (А вот выпускались мы уже порознь: первые космонавты в 1968-м, а мы -- двумя годами ранее).
Но однажды… В своей группе я числился «секретчиком», а значит, никто, кроме меня, не имел права на получение учебной литературы из спецфондов. И вот, набрав, как обычно, целую охапку книжек, я ускоренным шагом шел по коридору (а уже прозвенел звонок на очередную пару) и только начал поворачивать за угол, как меня кто-то «протаранил». В коридоре было плохое освещение, и рассмотреть, кто едва не сбил меня с ног, было практически невозможно. Это уже потом, когда Юрий Алексеевич наклонился и помог мне собрать рассыпавшиеся по полу книги, я услышал характерный звон медалей (в тот момент китель Гагарина уже украшали две звезды Героя -- Советского Союза и братской Чехословакии. -- Авт. ). Поднимаю голову -- Гагарин!.. «Вы уж меня извините», -- улыбнулся Юрий Алексеевич. «А вы -- меня», -- не нашелся я ответить ему что-либо более оригинальное.
Позже мне еще несколько раз доводилось видеть и Гагарина, и его черную «Волгу», которую Юрию Алексеевичу после полета подарил горьковский автозавод. Но так близко -- нос к носу, -- мы с ним больше не сталкивались.
Первое время факт учебы Гагарина и Титова в академии держали в строжайшей секретности. По этому поводу с каждого слушателя академии была взята соответствующая подписка. Но не прошло и двух месяцев, как табу было снято. Это случилось после того, как в октябре в академию приехали операторы из кинохроники «Новости дня» (люди старшего поколения помнят, что в кинотеатрах ее крутили перед каждым сеансом) и отсняли Гагарина с Титовым в одной из учебных лабораторий. А спустя какое-то время этот фильм вышел на экраны страны, и, понятно, космонавты были «рассекречены».
-- Петр Павлович, как вы думаете, почему причина смерти Юрия Алексеевича и по сей день остается тайной за семью печатями?
-- В этой трагедии в немалой степени виновен Хрущев. Ведь в авиации он предоставил Гагарину неограниченную свободу. Тогда как согласно инструкции сначала нужно дать заявку на полет, получить «добро» у диспетчеров, пройти инструктаж, медицинское освидетельствование… Гагарину же в этом смысле закон был не писан. И то, что роковой полет Юрия Алексеевича состоялся в выходной день, в воскресенье, -- лишнее тому подтверждение.
«Черные ящики» в те годы еще только начали появляться. Но именно на УТИ (учебно-тренировочный истребитель. -- Авт. ) МиГ-15 -- самолете, на котором разбились Гагарин и Серегин, их еще не было. Функции «черного ящика» выполнял бароспидограф, который, конечно, не давал полной информации о полете. Но, несмотря на это, доподлинно известно, что Гагарин с Серегиным не предпринимали попытку катапультироваться, управляли самолетом до последнего. Об этом свидетельствует то, что позже на секторе газа были обнаружены остатки фаланг их пальцев.
Оказывается, еще в середине 50-х нашим разведчикам удалось заполучить секретный доклад президента НАСА, в котором шла речь о ближайших планах американской космонавтики и, в частности, о предстоящем запуске искусственного сателлита. Когда об этом стало известно Хрущеву, Никита Сергеевич в декабре 1956-го собрал пленум ЦК, на котором выступил и Сергей Павлович Королев. По словам Генерального конструктора, отечественная наука уже тогда была готова к запуску спутника Земли. Но чтобы управлять баллистической ракетой Р-7 (изначально она создавалась для несения ядерного заряда), требовалось разместить как на суше, так и на море огромное количество дорогостоящей аппаратуры -- в общей сложности около 20 (!) железнодорожных эшелонов. По этой причине запуск спутника был отложен почти на два года. Хотя все это время техника усовершенствовалась. Например, только один гироскоп (прибор, позволяющий удерживать ракету на заданной траектории) в течение года был усовершенствован более двух тысяч раз.
После успешного запуска спутника Королев начал подготовку к запуску человека в космос. Правда, этому предшествовал полет на орбиту собаки Лайки, которая так и не вернулась на Землю. Кстати, первой собакой-космонавтом должна была стать собака по кличке Альбина. Но поскольку ранее она уже летала на баллистических ракетах, ее просто пожалели. Затем был полет Чернушки и, наконец, Белки и Стрелки. Контейнер с собачками упал прямо на колхозное поле, и тамошние колхозники никак не могли взять в толк, что же это такое свалилось на землю. А когда сотрудники космической медицины, вскоре прилетевшие на место падения контейнера, открыли его и оттуда выскочили две собачонки, восторгу местных жителей не было предела. Кстати, после этого в космос слетали еще две собаки, но на землю они не вернулись: после отстрела спускаемый аппарат вместо того, чтобы тормозить, напротив, набрал скорость и изменил орбиту…
-- Это правда, что фаворитом Королева был не Гагарин, а Нелюбов, который якобы и должен был стать первым космонавтом планеты?
-- Эта информация не лишена оснований. Но с Григорием Нелюбовым и Валентином Филантьевым случилось ЧП. По дороге из города в Звездный они напоролись на патруль. И когда тот попросил предъявить документы, Нелюбов отреагировал очень резко. Словом, начальник патруля накатал на будущих космонавтов рапорт, и вскоре Нелюбова и Филантьева отчислили из отряда. Причем на этом настоял руководитель отряда космонавтов генерал Каманин, который отличался крайней принципиальностью, если не сказать жестокостью. Кстати, отзывы о нем и сегодня звучат нелестные.
В дальнейшем судьба офицеров, отчисленных из отряда космонавтов, сложилась трагически. Валентина Филантьева демобилизовали, и он вернулся в Орел, где служил до того, как попал в отряд космонавтов. Но на гражданке он себя также не нашел, а в последние годы жизни все больше стал прикладываться к бутылке. И вскоре умер. А что касается Григория Нелюбова, то после ЧП его отправили служить в один из авиаполков на Дальнем Востоке, где он и погиб -- его тело нашли на железнодорожных путях.
Не менее трагической оказалась судьба еще одного офицера из отряда космонавтов -- Варламова. Во время купания он получил серьезную травму позвоночника и тоже был отчислен из отряда космонавтов. Правда, он остался в авиации, какое-то время был комендантом Байконура. Но, наблюдая за тем, как его товарищи один за другим уходят на космическую вахту, не выдержал и покончил жизнь самоубийством.
-- А ведь этим список трагических смертей в отряде космонавтов не ограничивается.
-- Недели за две до полета Гагарина в космос в ходе плановых испытаний погиб старший лейтенант Валентин Бондаренко. Находясь в барокамере, он протирал спиртом датчик и случайно уронил тампон на электроплитку -- начался пожар. Когда Валентина извлекли из барокамеры, он был сильно обгоревшим и прожил только несколько часов. Тогда министр обороны СССР маршал Малиновский подписал беспрецедентный приказ, согласно которому Бондаренко был присвоен статус космонавта. Так что де-юре первым космонавтом нашей планеты следует считать не Гагарина, а Валентина Бондаренко.
-- Петр Павлович, а не кажется ли вам, что, объявляя о запуске человека в космос, наши ученые рисковали? Ведь кто мог дать гарантию, что все завершится благополучно.
-- Так ведь о запуске Гагарина в космос Левитан объявил уже только после того, как он благополучно вернулся на Землю. Кстати, Юрий Алексеевич приземлился на парашюте не в Казахстане, как планировалось, а в Саратовской области, на пахотное поле колхоза «Заветы Ильича». На том месте, кстати, и по сей день стоит обелиск. Как утверждают очевидцы, сразу после приземления Гагарина местные жители тут же посадили его в телегу, запряженную лошадью, и повезли в город. Но по дороге туда их «перехватили» военные. Они пересадили Гагарина из телеги в «Урал», и тот на всех парах помчал к аэродрому: первого космонавта планеты уже ждали в Москве. Нужно сказать, что полеты, и у Гагарина, и особенно у Титова, были непростыми. Титов, например, на седьмом витке почувствовал, что теряет сознание, о чем тут же сообщил на Землю. Тогда Хрущев проявил смекалку: «Герман Степанович, вам присвоено очередное воинское звание -- майор». Титов отреагировал моментально: «Служу Советскому Союзу!». «Ну вот, -- улыбнулся Хрущев, -- а мне сказали, что вы неадекватно воспринимаете ситуацию».
И все же полет для Титова не прошел бесследно. По возвращении на землю врачи заменили ему несколько позвонков, меняли кровь, а позже и вовсе списали из отряда космонавтов. Правда, военная карьера Германа Степановича сложилась удачно: Титов закончил службу в звании генерал-полковника на должности заместителя командующего авиацией Московского военного округа… Трагически мог завершиться полет Беляева с Леоновым. В довершение к тому, что Леонов, выйдя в отрытый космос, едва не остался там навсегда, метеоритные частицы сильно побили иллюминаторы спускаемого аппарата, и посадку космонавты совершали практически вслепую. В результате их спускаемый аппарат приземлился на Урале, в Пермской области, и, если бы не дети лесника, случайно увидевшие космонавтов, не исключено, что космонавты могли бы замерзнуть. (В январе на Урале столбик ртутного термометра опускается ниже 40 градусов). Позже космонавты прислали леснику благодарность. И к мужику народ повалил валом: мол, покажи грамоту да расскажи, что да как. Так что позже, когда Беляев и Леонов пригласили своего спасителя к себе в Звездный, тот к ним приехал и привез с собой их грамоту: заберите ее у меня, а то уже самогона на всех гостей не хватает…
-- Почему после полета Терешковой женщин так долго не отправляли в космос?
-- Полет Валентины был признан одним из самых неудачных за всю историю отечественной космонавтики. Вообще, если бы не Хрущев, который настоял на кандидатуре Терешковой, она никогда в космос не полетела бы. Ведь Валентина была обычной ивановской ткачихой, единственное, что связывало ее с небом, -- аэроклуб, где она занималась прыжками. А во время полета у Терешковой отказал автомат регулировки температуры. Это означало, что уже через сутки температура в кабине корабля достигла бы 600 градусов Цельсия. Поэтому было принято решение об экстренном возвращении корабля с околоземной орбиты. Причем эта авария случилась, когда Быковский уже стартовал. Словом, в тот раз задание полета космонавты так и не выполнили. После этого конфуза и у наших, и у американцев надолго отпало желание посылать женщин в космос. А что касается Быковского, то говорят, что у него разладились отношения с товарищами по отряду, и, дослужившись лишь до полковника, он вышел в запас. В 1985 году разбился его сын, который, как и отец, был летчиком.