Для будущих съемок конструктор-самодельщик придумал… небьющиеся бомбы, чтобы реквизиты не ломались
На открывающемся в субботу, 14 сентября, на аэродроме в Гостомеле под Киевом авиакосмическом салоне «Авiасвiт-XXI» 52-летний майор запаса Владимир Нассонов представит свой «Юнкерс-87В2» лишь заочно -- фотографиями и техническим описанием. «Хотелось бы показать машину «живьем», но приглашение пришло слишком поздно, и я не успею подготовить самолет для перевозки в вагоне или грузовике, -- пояснил летчик. -- Лететь же на «юнкерсе» через всю страну, из Крыма в Киев, мне вряд ли разрешат. Пока самый дальний перелет не превысил 70 километров. Тогда, чтобы не входить в конфликт с законом и не шокировать обывателей, кресты пришлось замазать раствором зубной пасты и мыла. »
С самодеятельным конструктором мы встретились на аэродроме в Джанкое, в ангаре, где стоит его «юнкерс».
-- Работа над этой машиной практически закончена, осталось доделать бомбы, -- говорит Владимир Нассонов. -- Их пять штук. А затем займусь новым самолетом, уже третьим по счету. Правда, существует он пока лишь в моем воображении
-- Бомбы бутафорские?
-- Они, как и пулеметы, -- муляжи. Корпус бомб делаю из фанеры. Внутрь для веса добавляю цемент. Но это не просто «болванки» -- в них заложено мое ноу-хау, благодаря которому при падении бомбы не будут разбиваться. Это окажется важным, если удастся использовать «юнкерс» по его прямому назначению, как я задумывал: для съемок кино. «Бомбить» придется много, значит, желательно располагать неломающимся реквизитом. К сожалению, пока мне не предлагали участвовать в съемках. Обращались только коммерсанты -- хотели купить самолет. Но я его не продам.
-- Как случилось, что вы построили самолет для кино?
-- Меня никто об этом не просил. Однако как военного летчика меня возмущает, что в фильмах о Второй мировой не увидишь ни советских, ни немецких самолетов того времени: используют современные спортивные «яки», чешские «моравы». Вот я и решил восполнить пробел.
К началу работы над «юнкерсом», в 1995-м, я уже построил и облетал спортивную машину собственной конструкции. Хотел, чтобы моим вторым самолетом стал прославленный штурмовик времен Великой Отечественной Ил-2, но остановили технические сложности: у него убирающиеся шасси. У машины Гуго Юнкерса, разработанной еще в 1934--35 годах, шасси не убирались. Зато самолет оказался одним из наиболее удачных, новаторских для своего времени: его корпус выполнен из дюралюминия (тогда в основном использовали фанеру), конструктор разработал быструю и удобную технологию сборки машины из двух частей, по принципу мыльницы. В годы войны «юнкерсы» прославились филигранной точностью бомбометания: опытный пилот мог забросить бомбу даже в бочку. Точность достигалась тем, что самолет чуть ли не отвесно пикировал на цель и сбрасывал бомбу на небольшой высоте. При этом конструктор придумал специальное приспособление для быстрого вывода машины из пике.
Кроме обычного оружия, «юнкерсы» были оснащены психологическим. Помните по фильмам жуткий рев пикирующих немецких бомбардировщиков? Его создавали сирены. Они запускались от вращения небольших пропеллеров, установленных на шасси машин. Такие пропеллеры есть и на моем «юнкерсе».
Строить его я начинал с коллективом из пяти человек. Но когда мой бывший спонсор прекратил финансирование, люди ушли: кто же будет работать без зарплаты? Я остался один в мастерской -- в бывшей казарме войсковой части в Симферополе. Машину я доделал на свою военную пенсию, хотя это было нелегко: у меня ведь семья -- попробуй раздели такую сумму между самолетом и родными! Правда, когда стало совсем невмоготу, я обратился за помощью к директору авиакомпании «Ветеран» в Джанкое Андрею Петренко. Он -- тоже бывший военный летчик -- предоставил ангар, теперь организовывает полеты «юнкерса»… В Джанкой я перегонял самолет из Симферополя своим ходом, преодолев расстояние в 70 километров аж за два часа: пришлось огибать линии электропередач и виноградники, которые могли бы помешать сесть в случае отказа машины. Но «юнкерс» показал себя отменно.
-- Корпус самолета я сделал из фанеры, затем покрыл несколькими слоями стекловолокна, пропитанного эпоксидной смолой -- такой корпус гораздо прочнее и долговечнее, чем дюралюминиевый, -- продолжает конструктор. -- Из фанеры и стеклопластика я сделал даже пропеллер! Впрочем, я многое придумывал сам, ведь у меня не было подробной технической документации. Единственное, чем располагал -- видами «юнкерса» сверху, сбоку и спереди, так что мой самолет в точности повторил очертания бомбардировщика. Двигатель на самолете тоже не «родной»: я его нашел на свалке. Он хоть и довоенной конструкции, выпущен в бывшей Чехословакии по австрийской лицензии, но оказался новым, в консервирующей смазке. Правда, позволяет развить относительно небольшую скорость -- 140--170 км/ч, тогда как «юнкерсы» разгонялись до 410.
-- Надо полагать, что инструкциями по пилотированию «юнкерса» вы тоже не пользовались?
-- До всех нюансов доходил своим умом. Перед первым взлетом в июле 2000 года ночь не спал -- обдумывал, как буду взлетать и садиться, ведь эти этапы всегда самые сложные. Кстати, поднять «юнкерс» в воздух сможет ныне далеко не каждый пилот-профессионал. У этого самолета, стоящего на земле, нос задран -- при разбеге его нужно выровнять, даже слегка «клюнуть» им к земле. А делать это страшновато. Кроме того, от напряжения некогда было взглянуть на приборную доску, а без этого не узнать, какова скорость отрыва от земли. Она необходима для расчета скорости посадки. Так что в небо я поднялся, а как садиться, толком не знаю! С полчаса я «репетировал» посадку: приближался к земле и вновь взмывал. Во время очередной попытки шасси неожиданно коснулись земли -- нежно так. Получилась «случайная» посадка.
При следующем взлете знакомые мужики помчались за самолетом на автомобиле и засекли по своему спидометру, что от земли «юнкерс» оторвался на 60-ти километрах в час. А чтобы я узнал об этом, написали цифру мелом на бетоне взлетной полосы.
В полете мой «бомбардировщик» маневренный и легко управляемый. Правда, летать нужно осторожно: машина легкая, малейший ветер «треплет» ее. А при боковом ветре на взлете самолет может даже перевернуться. Он прошел сертификацию и зарегистрирован в Департаменте авиатранспорта Минтранса Украины, но никто, кроме меня, летать на этой машине не имеет права.
-- При вас есть последняя надежда на спасение: парашют?
-- Зачем он мне на 15-метровой высоте? Парашют не успеет раскрыться. А выше мне летать в районе аэродрома запретили, чтобы не мешал другим самолетам.