На днях во Львове хоронили Галину Хмиль и Светлану Богач, которые, спасая своих маленьких детей, погибли 27 июля под осколками рухнувшего на «Скнилов» истребителя
Львов по-прежнему пребывает в шоке от трагедии, происшедшей в минувшую субботу на военном аэродроме «Скнилов», где в результате падения истребителя Су-27 на толпу людей, собравшихся посмотреть праздничное авиашоу, 89 человек погибли (из них 29 -- дети), а 110 получили ранения и травмы различной степени тяжести. Но цифры — это всего лишь сухая, безликая статистика, горе же каждой отдельно взятой семьи просто неизмеримо…
В понедельник львовяне, живущие в районе Броневой, прощались с двумя соседками по дому и подружками — 31-летней Галиной Хмиль и 28-летней Светланой Богач. Накануне злополучной субботы они договорились вместе поехать на разрекламированное авиашоу. Естественно, с детьми. Галя и ее мама Любовь Ивановна взяли с собой 3-летнего Остапчика и 10-летнего Олежку, а Светлана -- 6-летнего Игорька и 10-летнюю Иришку.
-- О предстоящем празднике много раз сообщали по радио и писали газеты, даже плакаты развесили, -- рассказывает «ФАКТАМ», по понятным причинам, несколько несвязно, сын Галины Олег, стараясь поудобнее пристроить ногу в гипсе. -- К нам еще подходил дядя и говорил, что там будет очень интересно. Мне тоже хотелось посмотреть самолеты. Хотя тот аэродром и далеко от нашего дома, мы сели вместе с соседями в автобус и поехали. На авиашоу пришли с самого начала. Посмотрели, как прыгают парашютисты, полазали по истребителям и вертолетам, а потом пошли смотреть большой грузовой самолет, внутрь которого разрешали входить… Я видел, как упал и взорвался истребитель. Сначала он, как и предыдущие два маленьких самолета, кружился над нами, а потом… Наверное, истребитель уже не делал свой трюк, а падал. Самолет как бы зацепился за дерево, наклонился и «чиркнул» крылом по земле. Задел большой самолет, в который мы залезали, -- его кабина аж отлетела. Не знаю, угодил ли этот кусок в кого-нибудь. Ира — моя одноклассница — успела спрятаться за большой самолет. Может быть, поэтому на ней нет ни царапины. Тут -- не очень громкий взрыв! Я даже не сильно испугался. Моя мама перед этим стояла на углу бетонной дорожки и травы. Она закрыла собой маленького Остапа…
Мы с Ириным братиком побежали к ней. Бабушка до этого стояла с нами, а потом я ее не видел. Попали ли мама с бабушкой под то крыло истребителя? Этого я не помню. И чем меня так сильно ударило по ноге -- тоже. Когда пришел в себя, мы с Остапом сидели возле мертвой мамы и плакали. От мамы нас забрали милиционеры и отвели на траву к скорой помощи. Там нас умыли, смазали зеленкой раны, дали попить воды, общупали ноги и руки, чтобы проверить, не сломаны ли. Потом милиционеры отвели нас с братиком, а также Иру с Игорем, к трибуне и посадили на лавочки. Остапчик сначала сильно плакал, а после успокоился. Меня начали спрашивать, где папа. А он в этот день поехал помочь своей маме в село, в Золочевский район. Как называется это село, я забыл. Тогда взрослые стали перечислять все села, которые там есть, и я вспомнил — Трудовач. С трибуны в микрофон объявляли, кто кого разыскивает… Ира увидела у одного из милиционеров мобильный телефон и попросила позвонить своему дяде, чтобы он приехал и нас забрал. Он заехал за нами на машине и отвез домой…
-- После этого мы пошли к соседям и позвонили во Львов, -- продолжают рассказ о той черной субботе муж погибшей Гали Юрий Хмиль и его мама. -- А нам говорят: срочно приезжайте домой. Мол, ваши дети есть, а мама неизвестно где. Крестный наших детей Михаил Куцевалов узнал об авиакатастрофе в «Скнилове» от родственников из… Ирпеня, Киевской области. Они позвонили во Львов и сообщили, что по телевизору раненых Остапчика и Олежку показывают… И Михаил, еще не зная о постигшем нашу семью горе, тоже бросился всех обзванивать, в чем ему очень помогали львовские связисты. Мы приехали из села в 9 часов вечера и тут же начали звонить по всем больницам, но нам везде отвечали, что Галины у них нет. Удалось лишь выяснить, что Любовь Ивановна с тяжелой травмой бедра лежит в реанимации областной больницы скорой помощи. Еще не теряя надежды найти Галю, поехали по госпиталям, но -- тоже безрезультатно. Позвонили в морг, но вечером туда не пускали. Нам ответили: приходите искать в воскресенье с 11 часов… Зайдя туда, мы сразу опознали Галю — она лежала с самого края. Лицо сохранилось, осколок взорвавшегося самолета скосил часть затылка…
В семье Богач горе тоже собрало всех родственников.
-- На авиашоу мы все вместе приехали около 11 часов утра, -- вспоминает, глотая слезы, 10-летняя Ирина. -- Походили там, посмотрели выставленные самолеты. А во время шоу самолеты летали на очень низкой высоте -- прямо над нами. От их рева у меня даже разболелась голова и тошнило. Я видела, как падал этот истребитель, он очень быстро летел к земле… Но как он упал, не могу даже вспомнить. Мы как раз стояли возле большого военного грузового самолета. До этого еще поднимались в него -- посмотреть изнутри. Сначала отошли от того самолета, а потом решили вернуться, чтобы прочитать, что о нем написано на выставленной табличке, и сфотографироваться всем вместе на его фоне. И как раз в этот момент увидели падающий истребитель и услышали взрыв. Мама сразу закричала брату: Игорь, беги! Я тоже побежала. Только мама с братом бросились в одну сторону, а я -- в другую. Мы же не знали, куда он упадет… После взрыва начали падать очень большие обломки, и мама накрыла своим телом маленького Игоря. Как один из осколков попал в маму -- я не видела. А когда заметила, что у мамы кровь идет из головы, сильно закричала. Потрогала ее пульс — он еще бился! К тем, кто остался жив, побежали милиционеры. Они нас и отвели к скорой помощи, потому что у детей тети Гали были раны. А помогала нам какая-то очень добрая женщина, которая работала на аэродроме. Я попросила у милиционера мобильный телефон, позвонила дяде Богдану и рассказала, что произошло…
-- Мы с женой договорились, что после 13 часов я подойду к ней на аэродром, -- вспоминает Владимир Богач. -- Еще мелькнула мысль сказать, чтобы они ждали меня не на летном поле, а у выхода из воинской части, возле моста… Света после шоу собиралась еще зайти к себе на работу, в больницу. Мы с коллегами слышали, что самолеты летали на очень низкой высоте, от рева их двигателей у нас даже сработала практически вся сигнализация… У меня было какое-то нехорошее предчувствие. Я начал собираться -- а тут Богдан Швагро с детьми на машине подъезжает…
Местные власти уже оказали первую помощь семьям Хмиль и Богач: выделили по две тысячи гривен, предоставили гробы, венки, транспорт для похорон. Но, откровенно говоря, при том горе, что свалилось на эти семьи, и том количестве проблем, которое их ждет в будущем, такая ли помощь нужна пострадавшим? У каждого из овдовевших мужчин, не отличающихся особым материальным достатком, на руках осталось по двое маленьких детей. Ребятишки лишились своих мам. В семьях больше нет хозяек -- значит, весь груз домашних забот ляжет на плечи мужчин. Юрию Хмилю и Владимиру Богачу теперь бы обзавестись стиральными машинами, а первому -- телефоном: у кого есть маленькие дети, знают, сколько грязной детской одежды перестирывается за неделю и как часто приходится вызывать к болеющим детишкам врача. Предметом первой необходимости стали для них и микроволновые печи, ведь у зарабатывающих на жизнь пап вряд ли будет возможность часами простаивать у плиты, чтобы готовить обеды-ужины своей малышне. К тому же у обеих семей, живущих на 9-м и 10-м этажах, -- вечная проблема в водой, которую, в принципе, можно было бы решить, если бы кто-то взялся установить для них специальный резервуар… Сейчас в редакции газет, во Львовский горсовет и облгосадминистрацию звонят тысячи людей, готовые оказать целевую помощь пострадавшим. Может, и вправду поможем всем миром?