Убийца харьковского инкассатора с юных лет отличался агрессивностью, призывая уничтожать обкомы и райкомы партии
Убийство инкассатора в Харькове в 1978 году наделало немало шума, поскольку такие преступления в эпоху «развитого социализма» были редкостью. Преступник похитил свыше 13 тысяч рублей (в те времена примерно столько стоили два автомобиля «Жигули». -- Авт. ), поэтому расследование этого резонансного преступления взяли под особый контроль обе столицы -- и Москва, и Киев. Несмотря на то, что даже опытные оперативники сомневались в успехе, дело было раскрыто и расследовано очень быстро -- за четыре месяца. Оно вошло в анналы истории советской криминалистики и до сих пор служит «наглядным пособием» в юридических вузах.
4 января в Харькове на Посевкомовской улице был обнаружен автомобиль ГАЗ-52 с двумя трупами в салоне -- оператора-инкассатора Харьковского почтамта Валентины Хоменко и водителя автобазы связи Анатолия Ноябрева (фамилии изменены). Женщина лежала в кабине между приборной доской и сиденьем. Как установили эксперты, она была убита выстрелом в затылок, но перед этим несчастную жестоко пытали -- на теле обнаружили 14 колотых ран.
Труп водителя почему-то находился в крытом фургоне, где хранились посылки и инкассаторские сумки. Ноябрев лежал лицом вниз с кляпом во рту и связанными руками. Он был убит двумя выстрелами в затылок. Установили, что Валентина побывала в шести почтовых отделениях и получила 13 тысяч 466 рублей. Бесследно исчезли не только деньги, но и служебный наган Хоменко.
-- В то время я работал старшим следователем прокуратуры Харьковской области и меня назначили руководителем следственно-оперативной группы, -- вспоминает начальник отдела надзора за соблюдением и применением законов на транспорте Генеральной прокуратуры, заслуженный юрист Украины, государственный советник юстиции третьего класса Василий Попов. -- В ее состав вошли двое следователей, судмедэксперты, специалисты из отдела криминалистических исследований Харьковского НИИ судебных экспертиз. Мы сразу обратили внимание на то, что Хоменко и Ноябрев убиты из одного и того же оружия и перед смертью вели себя по-разному. Женщина активно сопротивлялась, и убийца отрубил ей два пальца на левой руке. А физически крепкий водитель почему-то безропотно позволил себя связать, а затем улегся на мягкие посылки. И только после этого его застрелили.
Уже на следующий день в 10 километрах от места происшествия на пустыре было обнаружено окровавленное удостоверение Хоменко и много пятен крови на земле. Эксперты пришли к выводу, что именно на этом месте убийца расправился с инкассатором. А поскольку оно не входило в 13-й почтовый маршрут, на котором работали Ноябрев с Хоменко, то возникло подозрение, что покойный водитель также причастен к преступлению. К тому же в день убийства на маршруте должна была работать другая машина, но ее намеренно вывели из строя -- прокололи две шины и бросили гайку в блок цилиндров.
Как выяснило следствие, Ноябрев дружил с 27-летним Сергеем Колесниковым, который вместе с ним работал водителем на автобазе. Сергей в восемнадцатилетнем возрасте был приговорен к пяти годам лишения свободы за кражи и «распространение клеветнических измышлений о советском строе». И хотя Колесникова через два года досрочно освободили, отправляясь на волю, он на прощанье сказал своим сокамерникам, что «еще не таким займется». Кстати, клевета на советский строй заключалась в том, что Сергей от руки писал печатными буквами листовки с призывом громить и взрывать обкомы и райкомы партии и расклеивал их в центре города.
Когда выяснилось, что Сергея незадолго до убийства инкассатора назначили временно исполняющим обязанности бригадира и в тот день он лично поставил Ноябрева на 13-й маршрут, в его доме провели обыск. Следователи обнаружили два шила, на которых были выявлены микроскопические следы крови, но поскольку в те времена анализ на ДНК не делали, определить ее видовую принадлежность не удалось. Зато эксперты утверждали, что этими самодельными шилами могли быть нанесены раны на теле Хоменко.
-- Мы также изъяли несколько веревок с узлами, которые завязывал Колесников, -- продолжает Василий Иванович. -- Исследования показали, что узлы на веревке, которой был связан Ноябрев, и на «домашних» веревках одинаковы по способу исполнения. Заинтересовала нас и надпись на ладони убитого водителя, сделанная шариковой ручкой: «Кот 125». Намучились мы с нею изрядно. Сначала решили, что это код секции камеры хранения, потом проверили всех работников автобазы по фамилии Кот. После этого сличили надпись с открыткой, которую получил начальник главпочтамта, -- в ней также печатными буквами было написано всего два слова: «Ищите Дельца». А потом мы предложили Колесникову написать несколько предложений левой рукой. Почерковедческая экспертиза установила, что слова на руке Ноябрева и на открытке написаны Колесниковым, и его арестовали.
Однако Колесников оказался крепким орешком и поначалу начисто отрицал свою вину. Но когда жена и мать на допросе сказали, что домой он пришел поздно, хотя должен был вернуться примерно в 19 часов, Сергей сдался.
-- Я шел по улице и наткнулся на машину Толика Ноябрева, -- рассказал Колесников следователю. -- В кабине никого не было. Открыл фургон и увидел старого знакомого по кличке Делец, с которым когда-то сидел в колонии. Он направил на меня ствол и приказал связать Ноябрева. Дал мне две тысячи рублей и отпустил. Отойдя на несколько шагов от машины, я услышал выстрелы. Делец догнал меня, и, вручив наган, приказал хранить оружие.
Деньги и оружие Колесников, по его словам, спрятал под мостом. В указанном месте оперативники нашли наган покойной Хоменко и 1855 рублей. Эксперты установили, что именно из этого оружия были убиты Хоменко и Ноябрев. Приложив немалые усилия, следователи прокуратуры нашли Дельца, который, как выяснилось, уже давно сидел на нарах и не мог участвовать в нападении на инкассатора. Так что, направив следствие по ложному следу, Колесников просчитался.
-- Мой подследственный оказался на редкость жестоким, лживым и хитрым человеком, -- говорит Василий Попов. -- Он все время менял показания. Сначала утверждал, что Хоменко и Ноябрев были в сговоре, и он убил родственника в отместку за то, что тот пытал женщину при помощи шила и топора, а затем безжалостно расправился с ней. Когда мы спросили Колесникова, куда делся топор, он сказал, что выбросил его в реку. Нам пришлось спустить воду в реке и привлечь к поискам водолазов. Топор нашли… в 300 метрах от места, указанного Колесниковым.
Чтобы родные ничего не заподозрили, Колесников на следующий после убийства день сжег в овраге свои вещи, запачканные кровью, предварительно облив их бензином, и купил в магазине точно такие же. Место, где он это сделал, указал лишь после того, как прошли талые воды, посчитав, что все следы уже уничтожены. Однако следователи, проявив недюжинное терпение, все же нашли осколки банки из-под бензина и несколько лоскутов ткани. И лишь тогда Сергей признался, где он спрятал остальные деньги.
-- Проанализировав добытые доказательства, мы установили истинную картину преступления, -- продолжает свой рассказ Василий Попов. -- 3 января Колесников поставил Ноябрева на 13-й маршрут. Тот прихватил с собой на работу веревку и топор. Сергей, притворившись больным, пораньше ушел с работы и ждал приятеля у последнего почтового отделения 13-го маршрута. Поскольку Хоменко хорошо знала Колесникова, она не стала возражать, когда он сел рядом с ней в кабину. По пути Сергей набросился на женщину, нанес ей множество ударов шилом и топором, требуя наган и ключи от фургона, где находились деньги. Защищаясь, Валентина Хоменко закрывала голову руками, поэтому Колесников отрубил ей пальцы.
Ноябрев, судя по всему, излишне доверял родственнику и тем самым подписал себе смертный приговор. Когда Колесников и Ноябрев залезли в фургон и нашли деньги, Анатолий, как это было заранее договорено, спокойно дал себя связать и лег на посылки. Трудно сказать, планировал ли Сергей отправить родственника на тот свет или эта мысль появилась у него уже после того, как он увидел кучу рублей, но факт остается фактом -- прогремело два выстрела, и Ноябрева не стало. Злоумышленник отогнал машину на Посевкомовскую улицу и скрылся, прихватив с собой деньги, оба шила, револьвер и топор.
-- Сообразив, что ему грозит высшая мера наказания, Колесников стал подумывать о побеге, -- вспоминает Василий Иванович. -- Начал признаваться в якобы совершенных им других преступлениях, рассказывать о зарытых в лесу трупах и спрятанных в укромных местах ящиках с патронами и гранатами. Мы добросовестно проверяли все его показания, выезжали на воспроизведения. Но поскольку всякий раз тщательно готовились и усиливали охрану, убежать Колесникову не удалось, и Сергей решил поквитаться… со следователем.
Когда Колесникова в очередной раз привели на допрос, он неожиданно вырвал из стены вешалку для одежды и попытался ударить ею Попова. Конвой, слава Богу, не оплошал и быстро нейтрализовал преступника. Во второй раз следователю едва не стоила жизни ошибка официантки столовой. Попов допрашивал Колесникова у себя в кабинете, и, чтобы не терять времени, заказал обед для обвиняемого в прокуратуру. Подследственным для приема пищи дают только ложку, но официантка забыла об этом и вместе с ложкой принесла вилку. Улучив благоприятный момент, Сергей вдруг вскочил и с вилкой в руке бросился на Попова. Однако и на этот раз охрана оказалась на высоте.
-- Колесников настолько тщательно подготовился к преступлению, что был абсолютно уверен в своей безнаказанности, -- считает Василий Попов. -- Изобличили его только благодаря высокому профессионализму экспертов и следственной бригады. По делу было назначено и проведено 56 сложнейших экспертиз, допрошено около 300 свидетелей. Уголовное дело Колесникова, учитывая его важность, рассматривалось Верховным судом УССР и преступника приговорили к исключительной мере наказания -- смертной казни. Приговор был приведен в исполнение.