В пятницу 13 декабря в выработке донецкой шахты имени Засядько, на глубине 1500 метров, сотрудники донецкой реанимационной противошоковой бригады оперативного военизированного горноспасательного отряда ампутировали левую руку 42-летнему машинисту горновыемочных машин, попавшему в «капкан» в результате обвала. Другого выхода спасти жизнь горняка не было. Такие операции под землей еще никто и никогда в мире не проводил.
12 декабря в 22. 45 в дренажном ходке разгрузочной лавы пласта М3 донецкой шахты им. Засядько на глубине 1500 метров (этот горизонт еще даже не был отмечен на картах) при прохождении новой 300-метровой выработки, произошло обрушение породы. В зоне аварии работали семеро горняков. Один из них Александр Стаценко -- выбраться из-под завала не смог.
Левая рука комбайнера, придавленная упавшими на нее железными конструкциями и сетками, приковала человека к горным породам. Приспособления, которыми люди прокладывают и закрепляют себе «тропки» в земных недрах образовали нишу, в которой горняк, вместе с комбайном, был прикрыт стальным щитом настолько надежно, что при последующих подвижках породы на него могла упасть разве что угольная пыль или мелкий камешек. Но, с другой стороны, этот же щит сделал его заложником. Механизмов, чтобы поднять горный массив, весом в сотни тонн, да еще в условиях замкнутого пространства, просто не существует.
Все попытки товарищей по работе и горноспасателей вытащить комбайнера из-под завала невредимым сопровождались подвижками породы -- как при землетрясении. Дважды тряхнуло сильно. По каскам работающих на расчистке людей забарабанили куски породы.
Горноспасатели и шахтеры пытались освободить Александра в течении десяти часов. Люди работали беспрерывно, под землю доставлялись различные механизмы. Но когда все технические возможности спасти руку были исчерпаны, а состояние пострадавшего начало стремительно ухудшаться, врачи Игорь Пащук и Игорь Частухин, дежурившие возле горняка, предложили операцию. Дальше медлить было нельзя…
В шесть утра в пятницу, 13 декабря, когда помощник командира оперативного военизированного горноспасательного отряда по медицинской службе Валерий Левчук уже собирался на свое дежурство, ему домой позвонили из отряда. «Валера, собирайся. Вчера на Засядько было обрушение, -- сообщил по телефону старший командир оперативного взвода Сергей Григоренко. Уже в отряде командир оперативного взвода горноспасателей Александр Анохин сказал Левчуку: «Завален горняк. Он жив, но достать его никак не возможно. Нужна срочная ампутация руки».
Вскоре, собрав свои реанимационные медицинские ящики (один такой алюминиевый чемоданчик весит в среднем 16 килограммов), врачи Валерий Левчук и Александр Андреев с двумя новыми отделениями горноспасателей направились в шахту.
От шахтного ствола к месту завала по подземному «городу» медики добирались минут сорок-пятьдесят. Потом три метра ползком -- до «норы», в которой был комбайн и его машинист. Шахтеры и спасатели, находящиеся уже у зоны обрушения, как могли подбадривали своего товарища: «Крепись! Мы все здесь, мы не уйдем, пока тебя отсюда не заберем». Но, с каждым часом ребята понимали, что вытащить невредимым Александра не удастся. Практически все тело комбайнера было свободно! Но левую руку не было даже видно: чуть выше локтя начинались нагромождения навалившихся металлоконструкций крепи, сеток, щитков и горной массы. Сам Александр уже догадывался, что ему придется оставить свою руку здесь, под землей.
А на поверхности руководство шахты и доктора, находившиеся в штабе, еще утром вызвали на предприятие жену, дочерей и брата Александра Юрия (он тоже работает на Засядько), чтобы получить у них согласие на операцию. Близких шахтера предупредили, что операция, сделанная в таких условиях, не даст стопроцентной гарантии спасения жизни пострадавшего. Но это -- единственный шанс извлечь горняка из-под завала и передать его в стационарную больницу. Родные дали согласие на операцию, понимая, что другого выхода нет.
Перед тем, как сделать Саше наркоз, врач Валерий Левчук сказал пациенту только одну фразу: «Друг, готовься. Руку спасти уже нельзя. Ее все равно отнимут у тебя в больнице. За десять часов, находясь под такой тяжестью, она уже умерла». Сама ампутация заняла всего… семь минут!
-- Я и ассистировавший мне врач реанимационной противовшоковой бригады Александр Андреев, а также Игорь Пащук и Игорь Частухин, оставшиеся с нами после десятичасового дежурства возле шахтера, еле разместились в норе, где стоял комбайн, -- рассказывает Валерий Левчук. Стоять в нише можно было только на коленях, по пояс в жидкой грязи. Выработку после обрушения подтопило. А из-за поломки вентиляции вода, в которой мы находились, нагрелась до 50-ти градусов жары! Но, благо, ее наполовину откачали к нашему прибытию. Дежурившим до нашего приезда Игорю Пащуку и Игорю Частухину пришлось гораздо тяжелее. Именно благодаря им Александр Стаценко все еще был жив. Эта первая бригада медиков находилась под завалом более 14-ти часов (!) и выбралась на поверхность только вместе с пострадавшим.
-- Мы прибыли к попавшему в западню комбайнеру вместе с первой группой спасателей. Нам с Игорем Частухиным пришлось почти по горло погрузиться в горячую воду, чтобы подобраться к шахтеру, -- рассказывает врач Игорь Пащук. -- К счастью, правая рука Александра была свободна и мы могли проводить внутривенно противошоковую терапию и обезболивание. На пострадавшую левую руку нам удалось наложить жгут.
Первые слова, которые прокричал Александр Стаценко врачам были: «Сделайте что-нибудь, чтобы убрать эту боль! Очень больно!» Это он повторял, когда действие очередной дозы препаратов заканчивалось. Больше Александр ничего не просил. Он держался мужественно, не требовал, чтобы его немедленно вытащили, никого не проклинал. Хотя мужчина все время оставался в сознании, вместе с ухудшением состояния пострадавшей конечности, хуже становилось и пациенту, кровообращение было нарушено, возможность организма к сопротивлению были на исходе.
К утру голос шахтера ослабел. Саша перестал жаловаться, почти не говорил. Только односложно отвечал на вопросы. Он терял силы. Запасы медикаментов первой бригады врачей сильно «подтаяли». Вопрос об ампутации стал безотлагательным.
Горный массив в этом время тоже «не ждал»: подсыпало, трещало, ухало. Но медики ни на минуту не оставляли пострадавшего. Вводить наркоз перед операцией пациенту пришлось уже в вену на ноге -- в результате попыток высвободить комбайнера, его развернули так, что, к свободной руке врачи подобраться уже не могли.
В 9. 25 операция была закончена. После того, как руку удалили на уровне средней трети плеча, горноспасатели буквально выдернули шахтера из узкой щели. Врачи немедленно дали ему кислород и начали интенсивное внутривенное вливание растворов для поддержания жизни через капельницу (такой возможности, пока пострадавший находился под завалом, не было).
Александра так и несли на носилках -- с капельницей и кислородным аппаратом. Носилки обслуживали пять человек: четверо несут, сменяя друг друга, пятый держит капельницу. Уже в 10. 45 пострадавшего погрузили в карету скорой помощи.
-- Ты, парень, считай пятницу, тринадцатого, своим вторым днем рождения. У тебя рука осталась, ноги и голова целы. И есть прекрасные жена и дочери, -- успокаивал пришедшего в сознание после наркоза Александра сопровождавший его замкомандира оперативного военизированного отряда по медицинской службе Владимир Цвирко.
-- Стаценко поступил к нам в 11. 30 в крайне тяжелом состоянии: у него наблюдался травматический шок и большая кровопотеря, -- сообщил директор Донецкого института неотложной и восстановительной хирургии АН Украины Владислав Гринь. -- В экстренном порядке были проведены реанимационные мероприятия. Что очень важно, удалось избежать развития у больного осложнений, возникающих при таких травмах. Сейчас состояние пациента стабильно.
Врач Валерий Левчук, оперировавший шахтера, сообщил нам, что таких операций еще никогда не делал. 10 лет назад пришлось ампутировать руку погибшему горняку, затиснутому металлической рамой, чтобы поднять его на поверхность.
-- За границей такая операция невозможна, -- говорит Владимир Цвирко. -- Там врач ждет, пока ему доставят пострадавшего на поверхность, сам не спускается в пещеры и выработки. А в Украине таких врачей всего 124. Такие медики берут с собой чемоданчик 14--18 кг весом, да еще респиратор (12 кг) и ползут, иной раз десятки метров по завалу, чтобы оказать помощь человеку, попавшему в экстремальные условия.
Как рассказал «ФАКТАМ» сам Александр Стаценко, который находиться сейчас в реанимационном отделении Донецкого института неотложной и восстановительной хирургии Академии наук Украины, он -- потомственный горняк. Его младший брат, Юрий, тоже работает на шахте им. Засядько машинистом горновыемочных машин. На донецких шахтах начинал свою карьеру отец, который затем стал проектировать подземную технику в институте Донгипроуглемаш. И даже дед Саши работал на шахтах Донбасса еще при царе Николае!
-- Я вовремя успел нажать на кнопку аварийной остановки машины, -- рассказывает Александр, -- а то бы меня зарубало. Я уже бежал по комбайну (он 16 метров в длину), когда мою руку придавило металлическими рамами. Они просто «сложились» под тяжестью горных пород. Я понимаю, что другого выхода, кроме ампутации, не было…
И еще, как удалось узнать корреспонденту «ФАКТОВ», семья Стаценко получила прекрасную квартиру в новом доме. В выкрашенную в розовый цвет многоэтажку они еще не успели вселиться. Наверное, Саша переживал и о том, что сейчас будут особенно нужны мужские руки, а рука у него теперь только одна. В ближайшие дни ему предстоит еще одна операция -- пластическая (чтобы можно было впоследствии носить протез).