В Виннице закончился суд над шестью заключенными, бежавшими из тюрьмы через проложенный ими 35-метровый подземный туннель
Шестерых заключенных, сбежавших из Стрижавской исправительно-трудовой колонии N 81 на рассвете 19 мая сего года, хватились во время утренней проверки (»ФАКТЫ» сообщали об этом 21 мая). «Как сквозь землю провалились!», -- сетовали ищущие их охранники. Каждый из беглецов был по несколько раз судим и отбывал наказание за тяжкие преступления: разбои, грабежи, хищения, вымогательство и даже попытку убийства. При тщательном обследовании производственной зоны колонии под лестничным маршем заброшенного здания цеха, где когда-то изготовлялись товары народного потребления, была обнаружена прикрытая большой жестянкой дыра, из которой страшно сквозило. Спустившийся по доске в трехметровый колодец сотрудник колонии сообщил, что из него ведет длинный горизонтальный потайной ход, диаметр которого достигает ширины плеч человека! Стенки туннеля гладкие. Ближе к выходу туннель сужался -- наверное, прокладывающим его «мастерам» невтерпеж было поскорей закончить работу.
Ход проходил по самой короткой прямой до выхода в нескольких десятках сантиметров под ограждающим спецучреждение внешним забором. Каким же точным архитектурным мышлением, невероятной трудоспособностью должны были обладать узники, проложившие это сооружение и вырвавшиеся по нему на свободу.
Сотрудники колонии вспомнили, что год назад неподалеку от этого места уже пытались рыть подкоп. Еще раньше одному из заключенных удалось бежать подобным образом: он исчез из комнаты свиданий по обнаруженному под полом потайному лазу. Правда, его задержали. Но такого дерзкого группового побега в колонии еще не было. Как считает бывший начальник Управления Государственного департамента Украины по вопросам исполнения наказаний генерал-майор Анатолий Банюк, до этого десять лет работавший начальником Стрижавской колонии, без сговора с охранниками каждый день добираться к подземному ходу узники не смогли бы. Ведь режим в колонии жесткий -- проверки через каждые два часа.
К тому же, как вскоре выяснилось, один из осужденных рассказал дежурному охраннику о готовящемся побеге и якобы назвал день, когда это произойдет. Но служащий, по словам заключенного, этой информацией не заинтересовался. Возможно, беглецов хотели застукать «на горячем»? Тогда те, кто проявил такой «героизм», могли рассчитывать на повышение по службе. Увы, в суде этот вопрос не рассматривался.
Кстати, за несколько дней до этого дерзкого побега в колонии работала комиссия Госдепартамента Украины по вопросам исполнения наказаний, которую возглавляли опытные профессионалы. Одним из направлений ее работы было… выявление возможных подкопов. И не только в Стрижавской колонии. «Проспавшее» подкоп начальство негодовало, не понимая, почему в этот раз не сработала «тюремная почта», вовремя не проинформировав о готовящемся побеге. Чрезвычайно разозлились на беглецов и остающиеся за решеткой заключенные. Ведь сразу после ЧП в колонию прибыл спецназ! Ужесточились правила внутреннего распорядка, была усилена охрана во многих местах, которые до сих пор считались «слабыми», проводились тщательные обыски на жилой и производственной зонах. Нескольких колонистов, у которых обнаружили острые заточенные предметы, тут же бросили в штрафные изоляторы.
Поднятые по тревоге правоохранители развернули оперативные мероприятия по поиску беглецов по всей стране -- ориентировки на зэков были мгновенно разосланы во все райотделы милиции. Одетые в гражданское беглецы были трудно узнаваемы -- униформа в колонии из-за скудного материального обеспечения уже несколько лет не выдается. Правоохранители опасались, что опьяненные свободой зэки могут совершить новые преступления.
На свободе беглецов никто не ждал, поэтому четкого плана отхода из колонии у них не было. Растворившись в предрассветных сумерках, Александр Шайда, Юрий Бондарчук, Александр Борисенко и Яков Шкуринский двинулись в Винницу. По дороге решили добираться на железнодорожный вокзал. Здесь Шкуринский договорился с таксистом, который за 300 гривен согласился довезти их до Умани (Черкасская область). Уже через два часа они были в Умани и колесили по всему городишку. Яков надеялся у кого-то из знакомых одолжить деньги, чтобы расплатиться с таксистом. Но раздобыть средства не удалось, и тогда Шкуринский деловито объяснил таксисту, что расплатится с ним позже. Ничего не подозревающий водитель, надеясь, что ему действительно заплатят, оставил пассажирам свой домашний адрес и номер телефона. Тем временем знакомая Шкуринского отвела компанию на квартиру своей бабушки, объяснив, что парни приехали издалека, поэтому им необходимо отдохнуть. После теплого душа, наслаждаясь домашним уютом, беглецы собрались жарить картошку, когда в дверь кто-то постучал. Шкуринский, заподозрив неладное, решил не испытывать судьбу и сиганул со второго этажа. Отступая, краем глаза видел, как стражи порядка выводили из дома его товарищей в наручниках. Немного побродив по окрестностям Умани, он опять поймал такси и поехал в Черкассы.
А в это время укативший на угнанных из Стрижавки «Жигулях» Юрий Донец был остановлен сотрудниками ГАИ на подъезде к Киеву. «Вынырнув» из подземного лаза последним и увидев, что подельников уже и след простыл, он решил действовать самостоятельно. Понятное дело, профессиональный угонщик (в Стрижавской колонии Донец отбывал наказание за кражи автомобилей) не мог пройти мимо стоящих в каком-то дворе «Жигулей». К тому же автомобиль, по его словам, был открыт, а ключи от машины лежали в бардачке. По дороге он обменял запасное колесо на бензин и погнал подальше от Стрижавки. Заключенный понимал, что автомобиль уже, возможно, находится в розыске, но все равно не мог его бросить. И уж, конечно, никак не предполагал, что вскоре ему придется держать ответ перед гаишниками за превышение скорости. Стражам порядка Донец объяснил, что очень спешит к матери. Хочет быстрее помыться, одеться поприличней и идти в Администрацию Президента с жалобой, незаконное помещение в колонию…
Еще один беглец Сергей Богуславский на некоторое время «залег» у знакомых виннитчан, а затем укатил в Одессу в надежде, что тяжелые времена ему поможет перенести проживающая там сестра. Там он и был задержан.
Яков Шкуринский «загорал» на дачах под Черкассами. Удил рыбу, «присматривал» за чужими огородами и садами. Кстати, в Черкассах ему еще раз удалось сбежать прямо из райотдела милиции, куда он был доставлен как личность без документов и определенного места жительства. Он так спешил, что упал и сломал ногу. Но ему опять повезло с таксистом.
Во время расследования этого резонансного преступления выяснилось, что беглецов было не шесть, а семь. Однажды полюбопытствовавший, куда это так дружно отправляется братва, один из узников наткнулся на подземный ход. Ударно трудившиеся на «стройке века» землекопы заметили пришельца и, недоуменно переглянувшись, набросились на него с расспросами, как он тут оказался. Поняв, что встреча ничего хорошего ему не сулит, парень начал успокаивать разволновавшихся братков: мол, попал к вам совершенно случайно. «Коллеги» пригрозили: если он не удержит язык за зубами, худо будет. Но услышав о согласии бежать вместе с ними, тут же приобщили новенького к делу. Позже он сознается, что был очень запуган готовившимися к побегу собратьями, поэтому предпочитал молчать. И был несказанно рад, что ему удалось не сбежать. Дождавшись, когда все нырнули в подземный лаз, заключенный в нерешительности постоял минуту--другую над темной дырой, бросил на нее попавшуюся под руку жестянку и пошел досыпать.
Идея побега родилась у 33-летнего Юрия Бондарчука и 29-летнего Александра Борисенко. После задержания они сознались, что, задумали бежать после того, как пообщались с одним из «великих стратегов» колонии. Тем более, что сидеть им нужно было еще очень долго. Четырежды судимому Бондарчуку (последний раз он попал за решетку за хищение государственного имущества в особо крупных размерах) предстояло освободиться лишь в 2014 году, а отбывающему наказание за разбой и попытку убийства Борисенку -- в 2011-м. Кстати, «великий стратег» был отправлен в штрафной изолятор, и братки больше его не увидели, но мысль о побеге не давала им покоя.
-- К нам присоединился пришедший с этапа Шкуринский, втроем мы и обсуждали разные варианты побега, -- вспоминал на суде Бондарчук. -- Поначалу думали, что удастся перебросить канат через оба забора с колючей проволокой, но это было слишком рискованно -- территорию зоны по всему периметру зорко патрулировали автоматчики. Однажды мы прогуливались по заброшенному цеху ширпотреба -- на первом этаже лишь часть его используется как участок резьбы по дереву. Там и нашли помещение, наглухо забитое досками. Без особого труда проникли в него через крышу третьего этажа. Увиденное просто ошеломило: кругом были разбросаны доски, куски электропровода, различные инструменты, ломики, лопаты, ведра, тазики. Могли ли мы, так надежно «вооружившись», отказаться от пленительной идеи рубить выход на свободу? Решили попробовать пробить ломом бетонную стяжку под лестницей на первом этаже, и это удалось. Вскоре к нам присоединились Шайда и Донец, подслушав разговор о предстоящем побеге. Копали в основном в первую смену, когда нас выводили на работу в промзону. Работа нехитрая -- саманы лепили, сетку-рабицу вязали. Особого присмотра за нами не было, поэтому можно было улучить минутку, чтобы исчезнуть на некоторое время. На объект ходили по трое--четверо, сообщники, остававшиеся на работах, давали знать, если нас начинали искать охранники.
-- Утром во время завтрака мы брали с собой побольше хлеба, на обед в столовую не ходили -- там дают такую еду, которую есть невозможно, -- добавляет Борисенко. -- Копали лаз немногим больше месяца, за исключением выходных дней. Неподалеку от «объекта» был участок по изготовлению саманов, на который заезжали КамАЗы с глиной. Опасаясь, чтобы ход не завалился, мы решили копать более чем на три метра. Почва была рыхлая, работать было легко. Провели в подземелье электропроводку. Вырытую землю выносили в комнату на втором этаже, там же ее и утрамбовывали. А когда помещение было полностью завалено землей, разбрасывали ее по лестничным маршам. Собираясь уходить, переодевались в чистую одежду. Загрязненные глиной рубашки и футболки оставляли на месте работы.
Примкнувший к «строителям» Сергей Богуславский рассчитал, что длина горизонтального лаза должна быть не более 27,5 метра. Он забирался на крышу трехэтажного здания, откуда очень хорошо просматривалась вся территория колонии, в том числе и участок, на котором заключенные рубили подземный ход, и четко ориентировался, сколько еще надо копать и в каком месте «подниматься» наверх. Работали дружно, сколько хватало сил. Правда, Шкуринского и Богуславского щадили. Первый жаловался на больное сердце, у второго был туберкулез легких. В закрытом подземном ходе было тяжело находиться даже здоровому, поскольку доступ воздуха туда ограничен. Поэтому, пока один человек копал, другой махал возле него дощечкой, чтобы обеспечить хоть какую-то циркуляцию воздуха, а третий тянул веревку с полным тазиком глины.
На суде беглецы не перекладывали вину друг на друга, полностью раскаялись в содеянном. Каждый из них твердил, что не сомневался в том, что рано или поздно их все равно задержат и отправят за решетку. Но слишком уж велико было искушение хоть немножко побыть на свободе! Винницкий суд, рассмотрев это уголовное дело, квалифицировал содеянное по статье 393 ч. 2 Уголовного Кодекса Украины -- побег из места лишения свободы или из-под стражи. Отягчающим обстоятельством стало совершение преступления группой лиц по предварительному сговору. Беглецы получили от пяти до семи лет лишения свободы. Столь немалые «добавки» к уже имеющимся срокам заключенные приняли смиренно, за исключением Сергея Богуславского. Ему, по предыдущему приговору, оставалось сидеть 2 года 10 месяцев, а тут еще пять лет добавилось! «Я решился на побег только из-за того, что мне очень хотелось изменить место отсидки, в Стрижавской колонии у меня были постоянные стычки с блатными, -- обратился он с жалобой в Апелляционный суд Винницкой области. -- Прошу учесть, что за время пребывания на зоне у меня не было ни одного взыскания. Я -- ветеран войны в Афганистане, имею ранения. Такой огромный срок я не одолею, у меня открытая форма туберкулеза». Но, рассмотрев жалобу, Апелляционный суд Винницкой области оставил приговор без изменений.
-- Богуславский и Бондарчук положительно характеризовались по месту отбывания наказания и вскоре могли попасть под условно-досрочное освобождение, -- рассказывает винницкий прокурор по надзору за соблюдением законов при исполнении судебных решений в уголовных делах, старший советник юстиции Владимир Ковганич. -- Ведь новый Уголовный Кодекс Украины дает такую возможность всем заключенным, несмотря на тяжесть совершенного ими преступления. В суде мы пытались установить, почему все-таки узники решились на побег. Увы, почти все они жаловались на неудовлетворительное материально-бытовое обеспечение колонии, некачественную пищу, отсутствие постельных принадлежностей, конфликты с другими заключенными. Когда же их спрашивали, почему с этими вопросами не обращались к руководству или в Государственный департамент Украины по вопросам исполнения наказаний, они лишь плечами пожимали, не веря в изменения к лучшему. Осужденные за побег из Стрижавской колонии N 81 будут распределены в разные исправительно-трудовые учреждения Украины. Каждый из заключенных теперь имеет особый статус: склонен к побегу. Это значит, что условия их содержания в местах лишения свободы будут такими, что вряд ли у них еще раз возникнет мысль о побеге.
Другие заключенные, узнав, какое наказание понесла «лихая шестерка», похоже не скоро захотят подобным образом покинуть зону. После ЧП из колонии были уволены многие руководящие и оперативные работники. Обновили и аппарат управления Госдепартамента Украины по вопросам исполнения наказаний в Винницкой области. А в суде вскоре будет рассматриваться уголовное дело в отношении бывшего начальника Стрижавской колонии, обвиненного в халатном отношении к служебным обязанностям. Но он ли один повинен в произошедшем?