40 лет назад на экраны вышел фильм о войне «Живые и мертвые», в котором познакомились два великих артиста
Каждый выход на сцену известного актера Зиновия Высоковского сопровождается неизменным успехом, хотя 28 ноября артист уже отпраздновал свое 70-летие. Он великолепный рассказчик. Слушать его с серьезным выражением лица просто невозможно. И Высоковский счастлив, когда видит в зале во время своего выступления смеющихся зрителей. Актер считает, что смех -- это великое благо, данное людям. Зиновий Моисеевич не только талантливейший актер, он еще и прекрасный писатель. Все его произведения читаются легко, на одном дыхании. Рассказы из жизни его коллег по актерскому цеху невероятно интересные и теплые. В издательстве «ЭКСМО» вышли воспоминания Зиновия Высоковского «Жизнь моя -- анекдот». В ней автор вспоминает о великих актерах Андрее Миронове, Владимире Этуше, Владимире Высоцком, Татьяне Пельтцер. С любезного разрешения издательства, «ФАКТЫ» предлагают своим читателям главу из этой книги, посвященную Анатолию Папанову.
Папанов… Могучий человек… Отдельный человек. Его знают все… О нем слагаются легенды. Я познакомился с ним на съемках фильма «Живые и мертвые» в 1962 году. Его генерал Серпилин и мой Мишка-фотокорреспондент встречаются на фронте, в первые дни войны на позициях, с которых комбриг Серпилин ведет бои в окружении. «39 немецких танков уничтожено!» -- с гордостью говорит Серпилин. «39?!!» -- восторженно переспрашивает Мишка. Не знаю, как мы это говорили, но, клянусь, не нарочно, говорили так, что вся съемочная группа во главе с любимым и глубокоуважаемым всеми нами Александром Борисовичем Столпером покатывалась со смеху.
«Черт меня дернул утвердить на трагические роли двух клоунов. Одного из Театра миниатюр, а другого из Театра сатиры», -- сокрушался Столпер.
Начиная с боксера в «Дамокловом мече», каждая роль Папанова в Театре сатиры входила в золотой фонд. Я играл с ним «Ревизора» -- несчетное число спектаклей, -- и каждый раз, когда Городничий-Папанов говорил мне -- Почмейстеру: «Я Вас в Сибирь законопачу… », натуральный холод распространялся по моей спине.
Папанов мог все. Он валил залы от хохота в комедиях и заставлял плакать в драмах. Если меня спросят, что поражало меня в Папанове более всего, я не задумываясь отвечу: деликатность. В театре он был на равных со всеми, до преувеличения скромен с нижестоящими. Зрители привыкли его видеть -- особенно в кино -- в ролях великолепных «жлобов», а сам он в жизни был им полной противоположностью. Но Толя не терпел одного: наглости и амикошонства.
В 1968 году в расцвете сил и таланта после «Доходного места» Марк Захаров снял телевизионный фильм «Швейк на Второй мировой войне» по Бертольду Брехту. Я сыграл в нем роль Швейка, Анатолий Дмитриевич -- Гитлера. Весь цвет Театра сатиры был занят в этой работе. Забегая вперед, скажу, что зритель этого фильма так и не увидел. По легенде, комиссия Гостелерадио принимала фильм в день, когда советские танки вошли а Прагу. А фильм начинается с моего крупного плана в образе бравого солдата Швейка, который весело спрашивал: «Ну… Как вам нравится в Праге?»
Фильм до сих пор, говорят, лежит на полке.
На съемках «Швейка» мы с Анатолием Дмитриевичем гримировались в одной комнате. И вот однажды, когда мы были уже почти загримированы, прибежал помреж и сказал, что нас хочет видеть близкий друг самого Леонида Ильича Брежнева. В гримуборную без стука вошел такой днепропетровский «шмок» с фотографией, на которой Брежнев сидел, а «шмок» стоял, положа ему руку на плечо. «Ну и проститутка же ты, Папанов, -- закричал «шмок» с порога. -- Вчера комбриг Серпилин, а сегодня Гитлер». Калейдоскоп в глазах Папанова перевернулся, и он тихо спросил:
-- А с Брежневым Леонидом Ильичом вы тоже на «ты»?
-- А как ты думал, мы с ним ведра водки выпили!
-- Но со мной вы не пили.
-- Не пил и не буду, потому что ты проститутка…
В следующее мгновение никто не успел опомниться, как «шмок» получил ногой под зад и головой вылетел в дверь… Фотография Брежнева осталась на столе… Минут через пять в дверь тихо постучались, вошел «шмок», взял фотографию и сказал: «Дурак ты, Папанов, шуток не понимаешь». -- «Не понимаю, -- грозно ответил Папанов, -- и никогда не пойму!!!» «Шмок» понял, и его как ветром сдуло…
Театр сатиры едет на гастроли в Италию. Начало 70-х. В 10. 00 все, кто прошел чистки, конкуренцию, анкеты, рекомендации, собираются в фойе театра при полном параде для того, чтобы отправиться в МИД СССР на коллегию, на окончательный инструктаж. Среди артистов два сопровождающих -- Шурик и Алик в нейлоновых белых рубашках и черных галстучках с люрексом. В 10. 25 в фойе появляется Анатолий Дмитриевич Папанов в ковбойке и в надвинутом на глаза кепи. Он прямо с поезда «Красная стрела», где всю ночь легендарный генерал Серпилин-Папанов пил с маршалом Еременко. Все застывают. В мертвой тишине раздается тонкий голосок одного из сопровождающих:
-- Анатолий Дмитриевич, вы сегодня не в форме…
Папанов подходит к нему, берет его за черный галстучек и твердо выговаривает:
-- Но ведь и ты же, Шурик, в штатском!
У нас был хорошо пьющий театр. Но было железное клановое правило: никогда перед спектаклем или репетицией, только в свободные дни. Если кто переступал через это правило -- выпадал из клана.
Однажды на гастролях в Омске совпало так, что у нас с Папановым выдалось подряд три свободных дня, и только на четвертый день на 11 утра был назначен шефский концерт на заводе «Манометр». Командующий округом пригласил генерала Серпилина отдохнуть на суровой природе. Папанов сказал: «Я приеду с Мишкой-фотокорреспондентом». И мы поехали.
Те три дня между баней, застольем и сном запомнились мне как одно «чудное мгновение». И все эти три дня в самые неожиданные моменты -- и в бане, и за столом, и под столом -- Папанов не уставал повторять: «Зяма! Не забудь! Завод «Манометр». Шефский в 11 утра!»
В назначенный день ровно в 11 утра мы туда прибыли. Крахмал рубашек и темные очки как-то скрывали наше тяжелое физическое состояние, но мы все сыграли и имели успех. И когда после концерта на сцену вышел главный инженер завода, невысокого роста -- 1 метр 65 сантиметров, -- по фамилии, конечно, Гринберг и стал вручать нам памятные сувениры -- как сейчас помню, это были стрелки от манометра, Анатолий Дмитриевич оторвал Гринберга от пола, со слезами на глазах прижал его к своей богатырской груди и чуть не задушил малютку в объятьях за такой, как он сказал, «королевский подарок».
Летом 1987 года Театр сатиры гастролировал в Вильнюсе и в Риге. Папанов в свободные дни ездил в Москву на съемки фильма «Холодное лето 53-го года». Когда он не вернулся к назначенному спектаклю и от него не было ни телеграммы, ни телефонного звонка и спектакль пришлось отменить, зная Толин характер, я сказал: «Значит, он умер… » Мне хотелось ошибиться, но, к сожалению, это оказалось правдой.
Главный режиссер театра издал приказ, согласно которому гастроли театра не должны были прерываться ни на один день, а во всех спектаклях теперь должны были играть только первые составы. Спектакли, где играл Папанов, заменили на творческие вечера Андрея Миронова. Сам Главный с супругой как самый, самый первый состав на похороны Папанова тоже не поехал…
В мае 1987 года в первый и последний раз Анатолий Дмитриевич Папанов в Театре сатиры выступил в роли режиссера. Премьера состоялась после его смерти… Последний спектакль Папанова -- «Последние»…