Популярный актер признался, что на съемках «Последнего героя» поменял отношение к телевидению, убедившись, что там работают фанаты своего дела
Скоро в Москве состоится премьера мюзикла «Иствикские ведьмы». Книголюбы со стажем наверняка читали написанный в 1984 году Джоном Апдайком одноименный роман, повествующий о том, как в крошечном городке Новой Англии три симпатичные домохозяйки изнывают от одиночества в ожидании Того Самого Мужчины. И Он появляется… Киноманы со стажем, без сомнения, помнят снятый в 87-м году режиссером Джорждем Миллером замечательный фильм, где главные роли исполнили Джек Николсон, Шер, Сьюзан Сарандон и Мишель Пфайффер. Так вот: мюзикл -- это версия книжки и фильма одновременно, музыкальная комедия -- с полетами во сне и наяву.
Теперь плохая: премьеры ждать до середины февраля. Быстрее никак не получится. Во-первых, команде «Мюзикл Стейдж Продакшн», что взялась за этот проект, раньше не управиться с реконструкцией зала и сцены Театра киноактера. Меняется ведь абсолютно все! Во-вторых, костюмы. В-третьих, репетиции. Впрочем, режиссер и постановщик «Ведьм» Януш Юзефович, создавший на московской сцене нашумевший мюзикл «Метро», считает, что ремонт здания и пошив реквизита -- это как раз не главное. Важнее работа с актерами. И трудятся они ежедневно. Марку надо держать. До Москвы один из наиболее успешных продюсеров в области музыкального театра британец Камерон Макинтон давал согласие на постановку «Ведьм» лишь в Англии и Австралии. Уже после России состоится испанская премьера мюзикла с Антонио Бандерасом в главной роли. Кто, спрашиваете, у нас сыграет коварного соблазнителя Дерилла Ван Хорна? Ужель не догадались? Само собой, Дмитрий Певцов…
-- Помнится, Дмитрий, в былые времена вы носили прозвище Зверь. Теперь, значит, решили в дьявола переквалифицироваться?
-- Работа у меня такая.
-- И что самое трудное в перевоплощении?
-- Вокал. Мне же приходится быть поющим искусителем. Поскольку прежде пением профессионально не занимался, испытываю определенные технические проблемы.
-- А непрофессионально?
-- С гитарой дружу лет двадцать пять, с пионерского лагеря. В «Ленкоме» приходилось петь со сцены, но всегда в ироническом ключе, как бы не всерьез. Правда, два года назад с композитором Николаем Парфенюком записал песню. Это было жутко трудно, фонограмму собирали буквально по слову, по звуку. Когда все сложили, я очень радовался, но спустя какое-то время послушал и понял: полная ерунда. Поработал над вокалом и через полгода все переписал. В таком виде песня и вошла в диск «Поют актеры «Ленкома». После этого даже возникла идея выпустить собственную пластинку. Но что было раньше и чем приходится заниматься теперь, не идет ни в какое сравнение. Это не бардовские посиделки или невнятное бормотание под гитару. Тут все по-взрослому. Прекрасная возможность поставить голос, распеться, проверить возможности. А учиться я люблю. Для меня этот мюзикл прежде всего школа. Нравится мне открывать для себя новые миры. На сей раз -- это мир музыки, ее стихия.
-- Скажите прямо: певцом стать охота! Из уважения к фамилии рискнуть стоит. В роду у вас ведь наверняка кто-то был голосистым?
-- История умалчивает. Дома никто всерьез не пел, хотя у мамы замечательный слух, она играет на пианино, и я учился этому года четыре, пока не ушел в спорт…
-- И кто вы теперь -- тенор, баритон или, не побоюсь этого слова, бас?
-- Тенор. Но невысокий. Драматический.
-- Вам пить-курить не запрещают, чтобы голос не сорвали?
-- Этого нет. Правда, с мотоцикла ссадить пытались. Опасный, говорят, способ передвижения. Берегут исполнителя.
-- А когда вы на двухколесный вид транспорта перешли?
-- Давненько. Сперва на мотороллере ездил, потом купил «Ямаху». Мотоцикл. За четыре секунды разгоняется до ста километров в час.
-- Правила нарушаете?
-- Без фанатизма… А, как вы выразились, двухколесный транспорт использую для удобства: живу в центре, работаю там же, кругом сплошные пробки, на машине передвигаться невозможно, а времени мало, терять жалко. Я поборник функциональности, отмороженный в этом смысле человек.
-- Ван Хорну по статусу положено быть отмороженным. Николсона в «Ведьмах» видели?
-- Да, но соревноваться с ним не собираюсь. Бесполезное занятие -- пытаться с кем-то тягаться в искусстве. И потом: одно дело -- художественное кино, совсем иное -- мюзикл, шоу… Несопоставимо!
И Дерилла я не воспринимаю как дьявола. Это некий фантом, рожденный в мозгу одиноких женщин, образ, который должен вернуть им внутреннюю гармонию. Идеальный любовник, мужчина, словом, нечто совершенно нереальное.
-- Вы кого-то перед глазами держать будете?
-- Не мой метод. Мне картинки с натуры не нужны. Можно жить в бочке, как Диоген, и наслаждаться красотой мира. Фантазия часто богаче личного опыта и впечатлений.
-- Готовы, что с новой силой вспыхнут разговоры, мол, Певцов наш символ -- секс, шмекс…
-- Раньше на это внимания не обращал и сейчас не стану. Некогда мне. Работать нужно.
-- С Марком Захаровым обсуждали свое участие в мюзикле?
-- Проблема в том, что в «Ленкоме» начинаем репетировать новую пьесу Островского, где у меня роль. Плюс занятость в пяти других спектаклях…
-- А здесь сколько раз в месяц будете выходить на сцену? Ведь кроме вас Дерилла собирается играть и Алексей Кортнев.
-- Пока речь шла о том, каждый из нас отрабатывает по семь вечеров. Но я ведь еще занят в двух спектаклях Театра луны, снимаюсь в кино… Ну, и так далее.
-- И все же, насколько понимаю, основным вашим местом службы остается «Ленком». Когда появляется работа на стороне, приходите к Захарову в роли просителя или качаете права, изображая звезду?
-- Таких звезд у нас полтеатра. Все проблемы стараемся урегулировать на уровне режиссерского управления, под нас планируют репертуар.
-- А так, чтобы закосить, больным назваться и втихаря уехать на съемки?
-- Подобным не шутят. За семнадцать лет лишь однажды отменял спектакль. Свалился с гриппом, температура была под сорок, играть не мог. Спасибо зрителям, поняли… Но это действительно исключительный случай, форс-мажор. Все-таки театр -- не кино, где переносы, отмены съемок в порядке вещей. Ожидание -- неотъемлемая часть кинопроизводства. Во всяком случае, в нашей стране. Паузы утомляют, хотя вроде бы и дают возможность малость передохнуть, расслабиться. Я же человек по натуре жутко ленивый.
-- Ленивые на диване лежат.
-- Когда есть возможность, лежу.
-- Кто вас с него гонит? Чем в мюзикле репетировать, праздности сейчас предавались бы.
-- Охота, говорят, пуще неволи. Приспичило. Петь хочу. А что работать много придется, меня не пугает. И раньше этого не боялся, иначе действительно от многих предложений в жизни отказывался бы. Ведь кроме уже перечисленного я же еще регулярно выступаю с концертами в разных городах.
-- Чес?
-- Это в советские время была практика, когда известные артисты брали ролики со своими фильмами и отправлялись в тур по стране. Организовывали встречи со зрителями, на которых десять минут травили байки, а потом крутили кино. Вот классический чес! Я же не менее двух часов провожу на сцене с гитарой. Пою, отвечаю на вопросы, рассказываю. Не было случая, чтобы зрители остались недовольны.
-- Эти концерты -- солидная поддержка для штанов?
-- Конечно. Гонорар за такое выступление примерно равен цене съемочного дня. Про театральную зарплату не говорю, я на нее только ем!
-- Аппетит хороший или зарплата маленькая?
-- В кино мне за день платят, как в театре за три-четыре месяца. Вот и сравнивайте.
-- Ставку сами назначаете?
-- Если есть хороший материал, готов сниматься чуть ли не бесплатно, но чаще приходится задирать цену. Чтобы не приставали. Людям трудно объяснить, почему не хочу браться за ту или иную роль. Говорю, что неинтересно тиражировать образ, что в герое нет характера, а меня не слышат. Тогда называю заоблачную цифру, и все вопросы снимаются автоматически.
-- А рекламой вас соблазняют?
-- В середине 90-х снимался, но, к счастью, все это быстро прошло. Единственная достойная реклама с моим участием -- бритвы «Жиллетт». Все остальные предложения даже не рассматривал. Цифры смешные.
-- За какую сумму готовы торговать лицом?
-- В телерекламе не меньше, чем за сто тысяч долларов.
-- Однако!
-- Иначе какой смысл? Я не бедствую, не нуждаюсь, никого ни о чем не прошу. Не я же себя предлагаю -- ко мне обращаются. Зачем отдаваться за копейки? Себя надо уважать. Я и журналистам давно не даю интервью бесплатно. Мне это сто лет не нужно.
-- Платят?
-- Как миленькие.
-- Таксу назовете?
-- Вам зачем? Получили возможность бесплатно пообщаться, вот и радуйтесь.
-- Так и делаю. Спасибо вам за счастье общения, Дмитрий!
-- Серьезно говорю! Мое время стоит денег, почему должен его тратить, в тысячный раз отвечая на одни и те же идиотские вопросы?
-- А каково, представьте, получать одни и те же идиотские ответы!
-- В одной сказке русская печка говаривала: «Сам спек, сам и кушай!» Не вижу я смысла в этих интервью. Дело даже не в деньгах. У меня не остается времени на жену, на родителей, на сон… Газеты все равно не читаю, телевизор не смотрю. То, что нужно узнать о себе, давно узнал. Без помощи журналистов.
-- Это сейчас вы так рассуждаете. А лет десять назад, небось, радовались любому интервью, вырезки аккуратно собирали. Сами же говорите: актерская профессия блядская, надо продавать себя, чтобы покупали.
-- Да, блядская, да, прежде гордился вниманием прессы, да, собирал газетки со статьями о себе. Но времена, когда я нуждался в прессе, давно прошли. Она живет своей жизнью, а я -- своей. Газета чем хороша? Утром прочел, вечером подтерся.
-- Бумага жестковата, лучше уж туалетную купить. Да и гигиеничнее она…
-- Не о себе говорю -- о читателях. Они ведь часто верят написанному. В газетах бред сочиняют, с ума сойдешь, если на все реагировать! Например, уже несколько лет нас с Олей регулярно разводят. «Певцов и Дроздова разошлись!» Ну это ладно. А помните историю, когда Марина Левтова погибла, на снегоходе разбилась? Я ехал следом. Все случилось в десять вечера, а утром мне стали звонить: что с тобой? Оказывается, какая-то радиостанция запустила непроверенную информацию, будто я попал в аварию, лежу в больнице без почки. Хорошо, успел позвонить родителям, предупредить, чтобы не волновались. А если бы меня опередили с дурной вестью? Судиться с журналистами, которые не обладают элементарными профессиональными навыками? У меня нет второго папы и второй мамы, они мне дороже, чем вся мировая печать…
-- После «Последнего героя», наверное, опять пережили всплеск повышенного внимания к своей персоне?
-- Нет, пожалуй. Другое произошло: благодаря игре, смог на многое взглянуть по-иному. Конечно, «Герой» -- совершенно особенный проект, он не похож на остальное «потное» телевидение.
-- Какое?
-- Все эти как бы реал-шоу, передачи из жизни застеколья я называю потными. Да и «Окна» Нагиева, «Моя семья» Комиссарова не далеко ушли. Плохие мизансцены, бездарные артисты и красующийся на их фоне ведущий: Компания «ВиД» снимает совсем другие программы, по-настоящему художественные, профессиональные. Именно на съемках «Героя» я поменял отношение к телевидению и телевизионщикам, наблюдая за процессом, убедился, что сумасшедшие, фанатично преданные делу люди работают не только в кино. Познакомился с потрясающими операторами, журналистами, режиссерами, до сих пор пребываю в диком восторге от того, что в течение 50 дней происходило со мной в Малайзии. Это сказка, редкий кайф!
-- А рецензии на передачу читали?
-- Вы меня не слушаете! Я газеты в руки не беру! Единственные печатные издания, с которыми имею дело, журналы про автомобили. Именно им дал несколько бесплатных интервью, поскольку стал заниматься шоссейно-кольцевыми гонками.
-- Андреналина в крови не хватает?
-- Это достаточно безопасный вид спорта. Участвовал в Кубке «Фольксваген-Поло», коммерческих соревнованиях, которые проходят в шесть этапов.
-- И как оно?
-- Никак. В этом году проехал лучше, чем в прошлом, но чтобы претендовать на успех, надо тренироваться гораздо активнее, а я могу позволить себе лишь пару дней накануне старта. Правда, стал на карте гонять. Это тоже дико интересно! Гонки в миниатюре.
-- На чистый спорт время остается?
-- На физкультуру? Иногда хожу в фитнес-центр.
-- Дома тренажеры имеются?
-- Я живу в однокомнатной квартире, там есть только кухня и спальня.
-- На большую не заработали?
-- Строимся… Бригада «Ух!» такого наворотила, что надо все ломать и делать заново. Год насмарку.
-- А на лоно природы махнуть не хотите?
-- Мне от вида пробок на всех въездах и выездах из Москвы тошнит, хотя, конечно, хорошо было бы жить где-нибудь на свежем воздухе.
-- Ощущение, что вы, Дмитрий, торопитесь жить. Театр, кино, мюзикл, гонки… Вам же только 39 лет, куда спешите?
-- Никуда, собственно. Это мой ритм. Я так живу. И чем дольше это делаю, тем интереснее становится. Иногда, правда, хочется побыть немного в неподвижности. Изредка удается.
Знаете, я научился жить сегодняшним днем. Каждый раз еду в аэропорт и думаю, что мой рейс задержится. Если это случается, не расстраиваюсь, поскольку заранее ко всему готов. Когда думаешь о будущем, начинаешь мучаться настоящим. Однажды ехал из Братска в Иркутск. Дорога на машине заняла восемь часов, и я знал, сколько времени предстоит трястись. Сошел бы с ума, если бы загодя стал думать: «Когда же доберемся?» А так абстрагировался и поехал…
-- Вот так по жизни и едете.
-- Да! В одном фильме священник во время проповеди произносит такие слова: «Если хотите рассмешить Господа, расскажите ему о ваших планах». Стараюсь далеко вперед не заглядывать. Единственное, что пугает: родители с годами не становятся моложе. Это все мои тревоги…