Почти на восемь лет семья Пономаревых стала для талантливого шахматиста родной
Краматорск встретил чемпиона мира по шахматам Руслана Пономарева пасмурной погодой и огромным количеством людей, заполонивших привокзальную площадь. Просто целое море цветов! А на плакатах: «Руслан — ты наша гордость!», «Руслан — ты наш чемпион на 100 лет!». Жители Донбасса искренне радовались успеху своего земляка…
Я приехала в Краматорск на интервью с самым молодым чемпионом мира. Накануне дозвониться к Пономаревым было невозможно. Как мне рассказали позже, Руслан просто хотел выспаться, поэтому-то и отключил все телефоны. Договаривалась я о встрече и с Михаилом Никитовичем Пономаревым, директором Донецкого областного клуба имени Александра Момота. Чемпиона я увидела только утром следующего дня. Голубая рубашка, дорогой костюм песочного цвета, галстук… Руслан выглядел суперэлегантно. Правда, был очень бледным и уставшим. На этот день у него уже была запланирована поездка в Донецк — на прием к губернатору Донецкой области, в гости к фирме-спонсору, на первую пресс-конференцию и еще на множество нужных и важных — для кого-то — встреч.
… Пономареву-чемпиону, Пономареву-тренеру, 12-летнему секунданту Руслана Пономарева Сереже Карякину, талантливой 12-летней шахматистке Кате Лагно мэр Краматорска грозно велел садиться в машины. У меня еще теплилась надежда поговорить с чемпионом по дороге, ведь до Донецка около двух часов езды. Но мэр рассадил всех так, что мы с Русланом оказались в разных автомобилях. Прекословить ему я не решилась — могла вообще остаться в Краматорске. И тогда прощай, командировка, прощай, материал… Правда, появилась возможность сделать интересный материал на тему «Первый день чемпиона на родной земле». Но, увы, все официальные встречи похожи одна на другую: сменяются выступающие, а речи остаются теми же. На своей первой пресс-конференции Пономарев выглядел еще более уставшим. Речь держали все, кроме виновника торжества. Когда Руслану все-таки дали слово, он смущенно, буквально в двух словах, поблагодарил тех, кто ему помог стать чемпионом мира. «Особенное спасибо Сереже Карякину. Останавливаться на достигнутом не собираюсь, надо работать дальше. Впереди очень много планов — в Краматорске организовывается шахматная школа Руслана Пономарева. Постараюсь оправдать все надежды», — сказал чемпион.
Потом началось самое интересное — вручение подарков. И я поняла, о чем буду писать. В тот день чемпиону вручили книгу «Мiлiцiя Донетчини», красивые часы, небольшую «пальму Мерцалова», грамоту от областного Совета, денежный приз и мобильный телефон «Эрикссон». А человеку, взрастившему шестнадцатого чемпиона мира, — Михаилу Никитовичу Пономареву — досталась почетная грамота…
Забегая вперед, скажу, что встретиться с Русланом Пономаревым мне в этот день больше не довелось. Хотя его личный менеджер (так этот человек был представлен на пресс-конференции, а появился, он, говорят, примерно дней десять назад) пообещал через несколько часов организовать интервью с Русланом в шахматном клубе. Там менеджер появился за полтора часа до моего отъезда и сообщил, что Руслан очень устал и отправился домой спать. Пришлось договариваться с менеджером (а пробиться к Руслану теперь можно только через него) о том, чтобы Пономарев обязательно приехал на традиционную прямую линию «ФАКТОВ», на которой уже побывали почти все самые знаменитые спортсмены Украины.
… В клубе, где воспитали первого украинского чемпиона мира по шахматам, был обычный рабочий день. Кто-то из тренеров занимался с группой, кто-то индивидуально разбирал партии, кто-то «резался» в шахматы с компьютером. Наверное, только в такой доброй, заботливой атмосфере и можно было взрастить чемпиона. И, я на сто процентов уверена, не последнего. Краматорский шахматный клуб, который возглавляет Михаил Никитович Пономарев, уже долгие годы считается чуть ли не единственным в Украине центром подготовки шахматистов высокого класса. Случайных людей в этом небольшом коллективе (около 15 человек) нет: все до одного влюблены в шахматы. Чего только стоит клубная шахматная библиотека, насчитывающая почти пять тысяч книг!
Когда Руслан играл в Москве, весь тренерский состав и воспитанники клуба каким-то образом помещались возле одного компьютера и в прямом эфире в Интернете следили за каждым ходом.
- Мы все очень переживали за Руслана. Мысленно передавали ему правильные ходы, — рассказывает Нина Васильевна Пономарева — бухгалтер шахматного клуба, очень приятная и обаятельная женщина. Это она на целых восемь лет стала для Руслана второй мамой, а ее муж Михаил и сын Борис тренировали будущего чемпиона. На ее плечи легла неблагодарная будничная работа — стирка, уборка, приготовление завтраков, обедов, ужинов, а когда надо, и лечение. Находила она время и в шахматы с будущим чемпионом поиграть. Да, не удивляйтесь: в семье Пономаревых в шахматы играют все. Краматорцы, с которыми мне пришлось общаться, в один голос твердили: «Без Пономаревых не было бы Пономарева!»
- Ой, да кому это уже интересно, как все было. Мне бы сейчас никого не хотелось обидеть — ни Русланчика, ни его родителей, — вздыхает Нина Васильевна. — Тяжело очень было. Это только в последние два года у Руслана появился серьезный спонсор, а до этого практически все расходы приходилось на себя брать. Мужу даже пришлось бизнесом в начале 90-х заняться, чтобы хоть как-то шахматный клуб на плаву удержать. И гаражи в аренду сдавали, и производством мебели занимались. (Борис, тренер Руслана, вспомнил, как однажды отец в Западную Украину гробы возил продавать, чтобы еще как-то заработать. А самому Борису Михайловичу даже пришлось лампочками на базаре по субботам торговать. — Авт. ). Деньги все шли на то, чтобы оплатить подготовку, различные поездки — все ведь за свой счет. Искали спонсоров…
- Нина Васильевна, помните, каким вы впервые увидели Руслана?
- Конечно! Знаете, что мне больше всего в нем понравилось? Он такой тихий был, спокойный, сидит себе, не бегает… И самое главное — однофамилец! Это меня больше всего поразило. Супруг говорит: «Нина, он такой слабенький. У нас свой дом, пусть он у нас недельку побудет». И вот вместо недельки Руслан остался почти на восемь лет. Мои родные дети уже повырастали, а тут снова маленький появился — да еще какой: худенький, болезненный… Девять лет мальчику. Казалось, он должен в таком возрасте бегать, прыгать, резвиться, а мама говорит: «Ой, Русланчик, тебе плохо, иди полежи». По утрам его тошнило. Мне так его было жалко! Приготовлю завтрак, так стараюсь, а он мне все обратно «возвращает». Такой слабенький был. Но это не для прессы, — спохватывается Нина Васильевна. — Ведь я не как директор или тренер с вами говорю, а как женщина, которая вынесла все это на своих плечах.
-- В первую очередь мы занялись здоровьем Руслана, — продолжает Нина Васильевна. — Нашему сыну, Боре, понравилась его игра, а прежде чем заниматься с Русланом шахматами, нужно было поставить его на ноги. Для того, чтобы по шесть часов упорно сидеть за шахматной доской, надо иметь крепкое здоровье. Разработали даже целую программу. И цель, конечно, была — сделать из него сильного шахматиста. Сын с самого начала (не знаю, в шутку или нет) всегда говорил: «Руслан, я воспитаю из тебя чемпиона мира». Так оно и вышло. Когда встретила вчера Руслана на вокзале, сказала: «Ну вот, Руслан, сбылась-таки Борина мечта».
Первое, что мы сделали, — научили Руслана бегать по утрам, делать зарядку. У Михаила Никитовича было много знакомых тренеров по различным видам спорта. И в бассейн Руслан ходил бесплатно, и футболом занимался. От школы мы его освободили, чтобы он мог больше времени уделять шахматам. Да и с таким здоровьем, какая школа? Учителя занимались с ним во внеурочное время. Экзамены он сдавал вместе со всем классом. И школу, кстати, закончил с серебряной медалью.
Естественно, наш сын требовал усиленного питания для Руслана. Без этого шахматистам никуда. Конечно, тяжело дались эти годы. Мы же его, по сути, вырастили… Позже уже начались успехи: в 14 лет он стал самым молодым гроссмейстером в мире, опередив француза Этьена Бакро. Тогда уже пошла по-настоящему усиленная подготовка. Приглашали к нему на сборы многих гроссмейстеров. Получалось, что мы жили в поселке, а они — в гостинице. К нам приходили заниматься с самого утра, и так до самого вечера. Всякое бывало… И обеды на всех готовила. Знаете, Руслан такой был, что о нем просто хотелось заботиться. Да и он, бывало, помогал мне по хозяйству. Пирожки, если я стряпала, помогал печь. Кулинар я так себе. Но раз такое дело, пришлось купить «Книгу о вкусной и здоровой пище», дорогущую такую! Надо какое-то блюдо приготовить, открываю книжку и по ней готовлю. А Руслан смотрит, что я то к книжке, то к плите бегаю, и спрашивает: «Нина Васильевна, вы что, не запоминаете?» А у меня вообще памяти на рецепты нет. Очень часто готовила ему «витаминный винегрет»: отваривается бурячок, режется, на мелкую терку трется сырая морковка, добавляется мелко нарезанный лучок, и все это заправляется то растительным маслом, то майонезиком, то сметанкой… У нас частный дом был — сад свой, огород… Ел Руслан все свежее, прямо с грядки — фрукты, овощи. Пошел, сорвал помидор и сразу съел. Курочки были свои, всегда свежие яички… Все кушал с аппетитом. И всегда с удовольствием помогал мыть посуду.
Приходилось и в шахматы с ним играть. Нет, не для занятий, для разрядки. Он быстро начал меня обыгрывать. Говорю ему: «Снимай коня, давай сравняемся». Через какое-то время он уже без коня меня обыгрывает. Я снова: «Снимай ферзя». Но не думайте, что он у нас с утра до вечера за шахматами сидел. И с девочками по улице бегал, и с мальчишками играл. Но тянулся он все-таки к более взрослым ребятам. Очень любил сам ходить в центральную библиотеку. Любил читать перед сном и фантастику, и приключения, и «Мастера и Маргариту» прочел… До сих пор любит поболеть на футболе. Он настоящий болельщик — кричит, свистит, ногами топает на трибуне. Ну что ж, ему ведь где-то надо эмоции выплескивать.
У нас все было, как в обычной семье. Когда Руслан приезжал с турниров, всегда рассказывал что да как, какие трудности. А с кем он еще поговорит? Друзей закадычных не было — он постоянно в разъездах, на тренировках. Мой супруг — очень общительный человек, любит пошутить. Занимаются, бывало, сын с Русланом, уже такие затурканные этими шахматами — то к книгам бросаются, то к компьютеру… А Михаил Никитович обязательно что-то придумает для разрядки. И они снова чувствуют прилив сил, и с новой энергией сражаются дальше. Помню, однажды Руслан долго сидел над партией, и тогда муж тихонько намазал валерьяночкой фигурку коня и говорит: «Что, Руслан, не можешь решить задачку? Смотри, кот и то быстрее соображает». Зовет кота, а тот приходит и хвать лапой коня… Все это как-то в шутку, легко и интересно было. — Нина Васильевна на секунду задумалась. — О том, что я кому-то в этой жизни помогла, нисколько не жалею. Но как ни крути, а все же мы ему чужие люди…
- Знаете, почему родители оставили Руслана в Краматорске? — подключается к разговору Михаил Никитович Пономарев (которого в клубе все любовно называют Никитичем). — Потому что здесь ему было обеспечено хорошее питание, классная подготовка. Его наблюдали врачи, были подключены все специалисты. Но за это надо ведь было платить — бесплатно работать, понятное дело, никто не хотел. Первые три года я платил из своего кармана. Это немного — по нашим меркам тысяч 10--12 долларов. Начиная с момента появления Руслана в нашей семье, мы с ним никаких вопросов, тем более финансовых, не согласовывали. Как врач, который назначая лечение, никогда не согласовывает рецепт с больным. Поэтому-то и жизненного опыта у Руслана нет.
Лично я никогда в жизни не взял у него и доллара. Когда он у нас жил первые полгода, с питанием, например, вообще интересно получилось. Покупаем продукты, начиная от икры и заканчивая бананами. Он кушает — я смотрю. Самому бы хотелось все это съесть, ведь жили-то мы небогато. Руслан поел, я говорю: «Все, иди в комнату». Знаете, почему? Потому что мне неудобно было при нем все это доедать — просто некрасиво. А его еще и одевать надо было — костюм, рубашки, обувь. Когда приезжали родители, нам хотелось показать им, как живется в нашей семье их сыну, что его тут не обижают, что он нам родной. Я говорю Руслану: «Так, мама с папой приезжают, идем на рынок. Надо хорошо их встретить». Покупаем мясо, овощи, фрукты, арбузы — зимой. Родители увидели и говорят: «Елки-палки, так вы же за счет этого мальчика живете. Мы живем плохо, не получаем зарплату по полгода. Дайте нам хоть что-то».
В общем, всякое бывало. У нас ведь в семье поначалу еще один мальчик с Русланом жил. Но мы были вынуждены от него отказаться. Может быть, чемпиона мира из него и не вышло бы, но достаточно сильным шахматистом он мог стать. Дело в том, что у них началось «соревнование» между собой. Допустим, кладу я два яйца на стол — одно больше другого. А мальчик тот был, кстати, из многодетной семьи. Он большое яйцо хвать сразу… Или у Руслана в тарелке кусок мяса как-то больше оказался, так тот раз — и поменял тарелки. Мне это не очень-то нравилось. А однажды так получилось, что приехали родители того мальчика с остальными своими детьми (еще пятеро). Тут как раз и Руслана родители нагрянули — еще плюс три. Четырнадцать человек! Нине Васильевне уже не кастрюльку борща пришлось варить, а чуть ли ни целое ведро! Это был просто какой-то кошмар…
- Сейчас даже никто не хочет о нас вспоминать. Чего ж вы хотели? Идет дележ! А когда делится слава или имущество — это всегда скандал, — грустно говорит Михаил Никитович. — Ведь когда мы узнали, что Руслан вышел в финал и встретится с Иванчуком, вся наша школа (а это пять-шесть международных мастеров и все дети) сидели за компьютерами и анализировали партии Иванчука. И каждый день докладывали мне. Шансов на победу на тот момент у Руслана практически не было — Василий Иванчук очень сильный противник. И тут Боре, моему сыну, пришла в голову мысль пригласить Топалова.
- Веселин — один из немногих шахматистов, кто близко знаком с игрой Иванчука и кому удавалось его обыгрывать, — рассказывает Борис Михайлович Пономарев. — Таких шахматистов в мире всего четверо. Я позвонил его менеджеру и тренеру Сильвио Данаилову и предложил сотрудничество. К тому моменту я уже знал, что Топалова приглашал Каспаров перед матчем с Крамником, но болгарин отказался ему помогать. А тут Данаилов говорит: «Боря, Топалов только за одно приглашение в супертурнир получает 20 тысяч долларов. Вы разыгрываете звание чемпиона мира. поэтому 20 тысяч — за помощь, еще 20 — за победу. К тому же вы оплачиваете все перелеты из Испании в Украину и с Украины в Москву. Берете на себя все расходы — гостиницу и тому подобное».
- Это была для нас очень большая сумма. Спонсоры нам выделили деньги на подготовку, но мы не знали, хватит ли их, — продолжает Михаил Никитович. — Нужно было оплатить еще массу всего. Работу того же психолога, например. С психологом особая история. Он говорит: «Я передаю мысли на расстояние 50 метров». «А если сто метров?» — спрашиваю. Говорит, что не может. Я тогда: «А можешь ты мной командовать? Вот сижу я на соседней кровати. Попробуй, чтобы я что-то сделал по твоему приказу» А он: «Я бы мог это сделать, но это неинтересно».
- Миша, может, ты тогда стал был чемпионом мира? — смеется Нина Васильевна. (Кстати, психолога в клубе между собой называют Колдуном. — Авт. ). — А вообще, Руслан пробил дорогу молодым. За эти два года, с тех пор как появился постоянный спонсор, мы смогли набрать в свой клуб талантливых детей со всей Украины. Ефименко Захар, Сережа Карякин, Катя Лагно… Карякин уже на год по уровню игры опережает Руслана. Они уже на пятки наступают чемпиону.
- Михаил Никитович, скажите положа руку на сердце: если бы была возможность повернуть время вспять, если бы можно было начать все заново, приняли бы Руслана в свою семью?
- Наверное, взял бы. Но продумал бы очень много вещей. Не знаю, контракты там или еще что-то… Мы получили хороший опыт. И хороший урок.