Накануне проходящих сейчас в Америке XIX зимних Олимпийских игр первый украинский «золотой» биатлонист поделился воспоминаниями с читателями «ФАКТОВ»
В истории советского биатлона была только одна золотая олимпийская медаль, которую получил украинский спортсмен. На зимних Играх в Инсбруке-76 киевлянин Иван Бяков выиграл «золото» в составе команды СССР, победившей в эстафетной гонке. Это была уже вторая Олимпиада знаменитого советского биатлониста. На Олимпийских играх в Саппоро-72 Иван Бяков вошел в состав «золотой» четверки — команды СССР, победившей в эстафете.
В 70-е годы Бякову не было равных среди стреляющих лыжников не только в Советском Союзе, но и в мире. Однако судьба не раз испытывала биатлониста на прочность… После ухода из большого спорта он работал в техническом комитете Международной федерации по биатлону, долгое время возглавлял Федерацию биатлона Украины.
Три года назад Иван Иванович Бяков решил круто изменить свою жизнь — он стал рядовым пенсионером и переехал жить в село…
- На всех зимних Олимпийских играх больше всего наград украинские спортсмены завоевали именно в биатлоне. Что вы думаете о шансах наших олимпийцев в Солт-Лейк-Сити?
- У наших биатлонистов достаточно высокий потенциал. Женская команда очень конкурентоспособна. Для некоторых спортсменок это уже вторая Олимпиада. Я желаю всем успеха. Хотя я уже отошел от биатлона, но переживаю за свой любимый вид спорта. Надеюсь, что в Федерации биатлона я работал с пользой. Очень большая ответственность, я настолько устал, что снял свою кандидатуру во время выборов нового президента. Сказал: «Извините, мне надо отдохнуть». И стал обычным пенсионером.
Купил дом на Днепре в селе Бубновая Слободка под Каневом. Немножко отдохнул, отошел, а то был совсем замученный… В семье четыре года назад случилась беда -- в авиакатастрофе погибли дочь Маша, внук и внучка…
В окрестностях Канева изумительные места. А какая рыбалка, грибы!.. Рыбаки хорошо эти места знают, так их и называют — «бубновые». Как-то за день поймал на спиннинг килограммов 50 рыбы. Правда, целыми месяцами я живу один. Жена работает, ей на пенсию еще не скоро. А я очень люблю покопаться в земле, у меня большой огород. Летом собрали ведер пятьдесят клубники. Супруга наварила варенья, закрыла компот. Обожаю рыбачить.
Жизнь в селе своеобразная. У соседей свои хлопоты. Они, наверное, знают, что я олимпийский чемпион, но до моих медалей им нет дела. Конечно, бывает скучновато. Иногда зайдешь в местный бар, выпьешь пивка — вот и все развлечения. Попробовал в прошлом году встать на лыжи. Километров 25 прошел и даже не устал. А ружье теперь вообще в руки не беру. Всю жизнь стрелял, но охотником так и не стал. Никогда не стрелял по живым мишеням. Здесь — под Каневым — заповедная зона: косули и олени бродят стадами. Как можно убить такую красоту?..
Когда-то мы с Виктором Маматовым (подружились с ним еще на Играх в Саппоро, когда выступали в одной команде) поехали на Иссык в Казахстане. В тех местах находилась дача Косыгина. Живности — огромное количество, даже орланы летали. Витя уговорил меня пойти на охоту. Но я не сделал ни единого выстрела — рука не поднялась на живое.
- А предлагали ли вам использовать мастерство стрелка в криминальных целях?
- Бог миловал. Недавно, правда, ездил на свою родину и познакомился в поезде с человеком, который предложил мне возглавить некий спортивный фонд. Я в шутку сказал: «Я настоящий киллер, возьмите». «Да нет, — ответил тот явно не шутливо, — у нас есть свои». А если серьезно, то те, кто ищут киллера, разбираются, кому предложить работу «на заказ», обращают внимание на психологию человека.
- Можете посчитать, сколько расстреляли патронов за многолетнюю карьеру биатлониста?
- На летнюю и зимнюю подготовку уходило по 8 тысяч патронов. Восемь лет в сборной. Вот и считайте: примерно 100 тысяч боевых патронов расстрелял. А если учесть еще «мелкашку» (малокалиберные патроны), то получится тысяч 200. Почти целый грузовик патронов сжег.
- В последнее время имя вашего многолетнего партнера по сборной Александра Тихонова фигурирует в криминальной хронике. Вы с ним поддерживаете отношения?
- Жизнь подбрасывает свои заботы и с годами мы все реже встречаемся друг с другом. Мне больше близок по характеру и духу Виктор Маматов, с ним поддерживаю дружеские отношения. Кстати, Маматов поехал в Солт-Лейк-Сити в качестве руководителя спортивной делегации сборной команды России. Александр Тихонов более эмоциональный, энергичный. Это ему, кстати, мешало в спорте. На Олимпийских играх он не выиграл личную гонку. Он был лидером команды, но, видно, не выдержал груза ответственности, а в биатлоне особенно важна психологическая устойчивость.
С Александром Тихоновым я встречался после Игр в Нагано. Знаю, что он давно отошел от спорта, занялся политикой. Сейчас Тихонов живет в Инсбруке, ему сделали операцию на ногах. Наши тренеры видели его на этапах Кубка мира. Кто-то сказал Тихонову, что его разыскивают. (Имя четырехкратного олимпийского чемпиона и его брата фигурирует в деле о покушении на одного из российских губернаторов. — Авт. ) Александр ответил: «Чего меня искать? Вот я — приезжайте, если нужен… »
- Расскажите о своем детстве…
- Мама называла меня «фронтовиком» — я родился 21 сентября 1944 года. Отец после ранения на фронте вернулся домой в 44-м. У родителей было восемь детей, я родился шестым. Любовь, видно, через край била. Отец и мама были очень красивыми. Несмотря на трудную жизнь, мама прожила 91 год. Родители воспитали и подняли на ноги всех детей.
… Шестилетним пацаном я чуть было не утонул. У нас, мальчишек, было самое лучшее развлечение — прыгать по льдинам весной. С полей стекали бурные, мутные ручьи, лед трещит, ломается. Я оступился между льдинами и провалился в реку. Вода бурлит, льдины толстые, поэтому меня не сразу засосало под воду. От холода уже потерял сознание. Но друг случайно оглянулся, подбежал и вытащил меня.
В школу — за восемь километров — выходил из дому в полседьмого утра, еще затемно. Чтобы не заблудиться, с вечера готовили фонарь: в консервную банку наливали солярку или бензинчик, наталкивали тряпок. Зимой морозы у нас доходили до 40 градусов, сугробы наметало такие, что пробивались на лыжах. Вот и закалялся, воспитывал силу воли, закладывал основу лыжной подготовки.
После восьмилетки поступил в сельхозтехникум. Правда, я не столько на бухгалтера учился, сколько ездил на соревнования по лыжному спорту, легкой атлетике, стрельбе. Контингент в техникуме в основном женским был, но у меня на первом плане — только спорт!
Служил в пограничных войсках в Казахстане, на восточной границе с Китаем. В армии участвовал в различных армейских первенствах по лыжным гонкам, занимался стрельбой. На третьем году службы начальник физподготовки Восточного пограничного округа майор Федор Александров посоветовал: «Иван, у тебя стрельба хорошо поставлена и лыжные гонки. Попробуй себя в биатлоне!»
- Так с легкой руки Александрова я начал заниматься этим видом спорта, — вспоминает Иван Бяков. — Тогда стреляли не «мелкашкой», как сейчас, а боевыми патронами образца 43-го года. Только в конце 70-х боевое оружие заменили на малокалиберную винтовку, сократили дистанцию стрельбы до 50 метров.
Демобилизовавшись, поселился в небольшом российском городишке Кирово-Чепецк. В местном спортивном клубе мне помогли устроиться уборщиком стадиона. Только числился, получая 60 рублей. Все время отнимали тренировки. С 1968 года биатлон стал основой моей жизни. Через два года уже попал в сборную СССР.
Конкуренция за место в сборной была сумасшедшая! В союзных соревнованиях принимали участие по 150 человек. Олимпийские игры 1972 года в Саппоро были для меня всего лишь вторыми зарубежными соревнованиями — за месяц до Олимпиады я выступал в Италии, а раньше за границей ни разу не был. В советской команде, кроме спортсменов, был и совершенно посторонний человек, который следил за нами. Перед выездом в Японию я почувствовал повышенный интерес к себе со стороны соответствующих служб: во время сборов на Камчатке ко мне под видом болельщика несколько раз приходил человек и интересовался, увлекаюсь ли я собиранием ракушек, жемчуга, чем буду заниматься в Японии.
Перед открытием Олимпиады в Саппоро советских спортсменов собрали в большом зале. В то время умалчивалось, что спорт — это политика. Но все выступления звучали примерно одинаково: «Главная ваша задача — доказать преимущество советского строя!» Самым кратким оказался поэт Роберт Рождественский, который прочитал стихи и добавил: «Всем понятно, для чего вы сюда приехали?»
Раньше никаких психологов спортсменам не полагалось. В команде биатлонистов массажистом работал Валентин Соболев, бронзовый призер по боксу Олимпийских игр в Хельсинки. Вот он умел разрядить обстановку, помогал снять напряжение, всегда шутил, мог и матючок загнуть.
Олимпийская деревня располагалась на острове Хоккайдо. Небольшие домики с низкими потолками, в которых поселили спортсменов, после Олимпиады продали местным жителям. Мне было в диковинку, что в домиках нет никакого отопления, только в ванной газовая горелка для нагревания воды. В деревне было множество магазинчиков, перед каждым стояла девчушка и кланялась посетителям. Вокруг олимпийской деревни — снежные полутораметровые сугробы, из них торчали зеленые бамбуковые веточки. Красота необыкновенная!
В эстафете первым из советских биатлонистов стартовал Александр Тихонов. После «лежки» (стрельбы в положении лежа) он сломал лыжу. Свою лыжу ему тотчас же одолжил немец Шпеер. Я в это время, будучи участником третьего этапа, разминался. Смотрю, Тихонов оказался на дистанции позади наших соперников. Он пришел только девятым. Ринату Сафину, который шел на втором этапе, удалось сократить разрыв — он передал мне эстафету первым. Путь к олимпийскому «золоту» завершил Виктор Маматов. Наша команда победила, выиграв у финишировавших вторыми финнов почти три минуты!
Денежные вознаграждения советским олимпийским чемпионам составляли 2500 рублей, на руки дали 2200. Этих денег едва хватило бы на пол-»москвича». Руководство Кирово-Чепецка разрешило мне купить без очереди «Волгу». А она стоила 10 тысяч рублей. Пришлось отказаться от самой престижной в то время машины. Добавил к призовым денег и купил «Москвич»-412.
- Как вы попали в Украину?
- Не раз бывал на соревнованиях в Украине и был знаком со многими тренерами. Я уже достиг кое-чего в спорте — выиграл Олимпиаду, в марте 1973-го стал чемпионом СССР. Нужно было подумать о будущем: мне почти тридцать, а высшего образования нет. Подал документы в Киевский институт физкультуры. Когда об этом узнал зампред Спорткомитета СССР, который отвечал за российский лыжный спорт и биатлон, он страшно возмутился. Мол, как это с ним не посоветовались и не получили разрешение?!
И пошло-поехало: «Ты убегаешь из России, где были созданы все условия!» Этот чиновник написал письмо председателю Спорткомитета СССР Павлову, чтобы меня вывели из состава сборной команды Советского Союза и лишили звания заслуженного мастера спорта. В Москве состоялась жуткая, честно говоря, беседа с председателем Федерации. Он обвинял меня чуть ли не в измене Родине. «Как ты смеешь покидать Родину? Вот у нас один спортсмен в Швецию уехал, так родному отцу ничего не сказал, — кричал чиновник. — Может, и ты в Чили или Канаду хочешь?». «Идеологию» мне пришивал.
Я ответил, что никакой вины за собой не чувствую. Ведь имею же право учиться! Украина — тоже советская республика. А в Чили или Канаду не собираюсь. «Ну, учись-учись, — ответил зампред. — Только о сборной забудь, команде ты уже не нужен!». Потом такое развернули — подключили обком партии, хотя я не состоял тогда в КПСС. Короче, скандал…
Вывели меня из состава сборной. Правда, звания заслуженного мастера спорта, присвоенного после Олимпийских игр, не лишили — повода не нашли. Обычно лишали с формулировкой «недостоин звания советского спортсмена» за аморальщину или очень большие промашки.
Раньше тщательно скрывалось, что советские спортсмены были не любителями, а настоящими профессионалами. «Сборники» получали ставку 300 рублей и еще 250 рублей — за звание. В порядке вещей было получать зарплату на каком-то заводе. Я, например, числился в цехе. Но когда вошел в сборную, уволился, отказался получать дополнительно 160 рублей.
Приехал в свой Кирово-Чепецк, выписался из квартиры. Местное руководство никаких претензий ко мне не имело — мол, Бякова все равно забрали бы в Москву или Ленинград. Переехали мы с женой в Киев. Продолжал самостоятельно тренироваться, ездил на сборы. Тогда можно было без проблем поехать на любую спортивную базу Советского Союза — в Армению, Грузию.
Я доказал, что меня еще рановато списывать со счетов, и снова пробился в сборную. На отборочных соревнованиях перед чемпионатом мира «Ижевская винтовка» Украина выступала самостоятельной командой. Мы выиграли эстафету, в индивидуальной гонке я занял третье место. Мороз градусов 20, но я прошел специальную подготовку, и руки мороз «держали». Бегу в эстафете без рукавичек. Слышу, вслед кричат: «У-у-у, хохол без рукавиц бежит!»
Потом выиграл еще несколько соревнований. На Кубке СССР в Бакуриани должны были определиться кандидаты на поездку в Инсбрук. От Украины я один попал на Кубок. Приехал позже всех, меня даже селить не хотели, поскольку не «сборник». Выручил Александр Тихонов, предложив место в своем номере. Кубок СССР я выиграл. Подошел ко мне зампредседателя Спорткомитета Валентин Сыч (он родом из Чернигова) и говорит: «Иван, не переживай. Ты поедешь на Олимпиаду».
- Расскажите, как вам со сломанным ботинком удалось выиграть второе «золото»…
- В Инсбруке, кроме меня и Тихонова, в эстафете бежали Елизаров и Круглов. Фирма «Адидас» сконструировала новую модель обуви на пластиковой подметке. Чтобы товар «пошел» на рынке, фирма предложила испытать новые ботинки сильнейшим спортсменам мира — советским биатлонистам и лыжникам. Нам выдали обувь за пару месяцев до Игр. Причем это держалось в строжайшем секрете от наших соперников.
Специальный подвижный пластиковый «нос» ботинка напоминал обувь клоуна. Я принял свой этап эстафеты, а метров через 15 «нос» отломался! Крепление не держит, левая лыжа выкатывается. Мне впопыхах суют правую лыжу. «Не та!», — кричу. За этой суетой наблюдал французский лыжник Жерар Берже и предложил помощь. У француза ростом 190 см ботинки 44-го размера (у меня 41-й), и лыжи другой фирмы.
Но времени для выбора не было. Шнурками быстренько затянул огромный ботинок вокруг ноги — и вперед! Пока переодевался, меня обогнали соперники и я оказался четвертым. Напруга, конечно!.. На одном из контрольных пунктов мой тренер кричит: «Что случилось?». Я в ответ: «Да все нормально». А у самого от напряжения аж пятая точка горит! По правилам можно менять только одну лыжу. Поэтому я страшно переживал, чтобы не потерять вторую. Пришлось перейти на одновременный бесшажный ход — меньше работать ногами, отталкиваясь палками.
После победного финиша нашей команды тот самый чиновник, который устроил мне разнос за переезд в Украину, обнял меня и говорит: «Ты настоящий русский парень!» А ребята подсказывают: «Иван, послал бы ты его на три буквы… »
- Использовались ли запрещенные методы при подготовке советских спортсменов?
- Накануне Олимпийских игр в Инсбруке кандидатов в сборную вызывали в Москву на медицинское обследование. Делали у всех забор крови граммов по 300, замораживали, а потом… вливали нам обратно. Это делалось под большим секретом, мы даже подписку о неразглашении давали. Такой метод повышения выносливости организма еще не считался тогда «кровяным допингом», о последствиях подобных экспериментов было мало известно. Естественно, отказ от этой медицинской процедуры грозил исключением из сборной.
- Случалось нарушать спортивный режим?
- Вы знаете, курить я начал только после завершения спортивной карьеры. Алкоголь для меня был исключен вообще, но в моей спортивной биографии однажды случился курьез. Чемпионат Союза выиграть было сложнее, чем чемпионат мира — конкуренция огромная. Я неоднократно побеждал на Кубке СССР, а вот чемпионат выиграл только один раз — благодаря… коньяку. Накануне решающего старта ко мне приехал преподаватель техникума, в котором я учился. Мы проговорили часов до двух ночи и «усидели» бутылку коньяка. Но это был исключительный случай в моей карьере.
- Непросто вам далось второе олимпийское «золото». А в спортивную удачу вы верите?
- Я человек не суеверный, не признаю мистику или фатализм. Спортсмены — это работяги. И результат зависит от тренировок, упорства, силы воли. Когда выходишь на лыжню, работаешь на пределе, пот ручьем льет — тут не до мистики. Жизнь испытывала меня на прочность, била-била, но я добился своего. А как объяснить случай с ботинком? Наверное, спортивная судьба решила меня еще раз проверить. Представьте: если бы я растерялся, и советские спортсмены из-за меня проиграли бы эстафету. А это позор!
… В сны и гороскопы я начал верить после трагедии, случившейся в нашей семье. Для меня дочь Маша была опорой. Она молодец. Боец, прекрасно стреляла, боролась до конца. Закончила институт физкультуры, работала завучем в школе высшего спортивного мастерства. Была секретарем Федерации. Со своим будущим супругом футболистом Володей Лобасом училась в школе, потом в институте.
Тяжело… Уже четыре года прошло. Первое время каждые пять минут ее и внуков вспоминал. До сих пор считаю себя виноватым: прояви я твердость, может быть, она и дети остались бы живы. Маша с мужем жила в Греции, а в Киев приехала с сыном на две недели, чтобы дочку к себе забрать на каникулы. Тогда в Салоники один раз в неделю летал самолет. Я хотел отговорить Машу от полета, предложить поехать в село на похороны бабушки мужа, которая умерла за три дня до трагедии. Если бы тогда настоял на своем…
Внук Артур был настолько самостоятельным, что мог часами играть один. Как-то Маша попросила меня забрать его из детского сада. Нянечка говорит: «Вы знаете, я работала педагогом, но таких детей, как ваш Артур, еще не видела. Дала ребятишкам задание собрать детскую железную дорогу, они поигрались и бросили. Остался один Артурчик. Возился почти час, но поставил-таки паровозик на рельсы»…