Во Франции увидели свет воспоминания женщины, ставшей жертвой такого варварского развлечения и сумевшей сбежать из плена
Подобным образом развлекался в Древнем Риме император Нерон. Он отбирал из числа рабынь самых крепких и красивых девушек. Затем их запрягали в специальные повозки парами или тройками и заставляли участвовать в бегах на аренах цирков. Как оказалось, столь варварский способ развлечения не канул в Лету, а нашел продолжение в сегодняшних утехах арабских миллионеров. Ставки в таких забегах достигают нескольких миллионов долларов.
Впервые француженка Моник Сараш, сбежавшая из жуткого плена, рассказала о своем участии в подпольных «лошадиных бегах» на страницах британской газеты «Дейли Стар». Это стало едва ли не единственным прямым свидетельством, подтверждающим существование подобных «забав». До этого Интерпол располагал лишь косвенными фактами. Свидетельства француженки пролили свет на творящееся на подпольном рынке живого товара, но нужны еще и конкретные улики для разоблачения работорговцев.
По свидетельству Моник, уже подготовившей к изданию книгу о своем плене, она с подругами отдыхала в Хургаде (Египет). Так получилось, что ей пришлось улетать на день позже остальных. Этот день и стал для нее роковым. Она только помнит, как зашла в номер отеля, чтобы собрать вещи, и тут ей в лицо ударила струя газа. Потом наступила тьма. Сколько времени девушка была без сознания, она не знает, но, очнувшись, почувствовала вибрацию. Моник предполагает, что ее везли в вертолете или самолете. Она была полностью раздета, связана, с повязкой на глазах, кляпом во рту. Попыталась пошевелиться, но вновь отключилась -- видимо, ей снова дали снотворное.
Следующее пробуждение было еще более жутким. Очнувшись уже без повязки на глазах, Моник обнаружила, что стоит привязанной спиной к стойлу лошади в проходе огромной конюшни. Она по-прежнему была с кляпом во рту, а рядом находились еще несколько связанных и жутко напуганных девушек. Сараш вспоминает, что они были разных национальностей. Уже позже француженка слышала среди пленниц английскую, немецкую, итальянскую, польскую, русскую речь. Все отличались красотой и хорошими фигурами.
Вскоре появился молодой араб и обратился к пленницам на нескольких языках. Он объяснил, что заплачены большие деньги контрабандистам и полиции, чтобы их не нашли (»чистое» похищение, когда дается гарантия, что жертва не будет найдена, стоит от 50 до 80 тысяч долларов). Несколько лет они будут работать на хозяина. Сопротивляться не стоит, так как в случае неповиновения их казнят. Затем всех отпустят, а за молчание выплатят по 100 тысяч долларов каждой.
Моник ожидала чего угодно, но то, с чем им пришлось столкнуться на следующий день, было действительно ужасно. Утром их вывели на огромную площадку, напоминавшую ипподром. Под надзором «инструкторов» по кругу уже бегали девушки, запряженные в легкую повозку, в которой сидел худенький парень. Совершенно голые, только сзади с помощью поясов были прикреплены лошадиные хвосты. Их мускулистые, загорелые тела отличались ухоженностью. Моник и ее подругам по несчастью объяснили, что их будут тренировать для бегов в течение месяца, чтобы выбрать самых крепких. Об одежде они должны забыть. Только перед представлениями им наденут хвосты и кожаную сбрую. За непокорность -- битье палками.
Позже Моник узнала, что таких групп было несколько, но тренировались они в разных местах. В каждой группе изначально выбиралась жертва, которую провоцировали, а затем наказывали прилюдно, чтобы другим неповадно было. Но первое время пленницы пребывали в таком шоке от происходящего, что покорно выполняли все приказания, только по ночам рыдали. По признаниям Сараш, ей казалось, что она попала в какую-то страшную сказку.
В течение месяца девушки изо дня в день бегали. Вокруг талии им прикрепляли тонкую, но прочную цепь. Инструкторы, словно лошадей, гоняли несчастных по кругу, подгоняя длинной тонкой палкой с плетью на конце. Вначале тренировались с тяжелыми мешками за спиной, а потом с повозками. Лямки упряжки, крепящиеся вокруг плеч и талии, были мягкими и удобными. Спали девушки на подстилках в углу конюшни. Правда, их заставляли несколько раз в день мыться, выдавали специальные мази, чтобы кожа быстрее привыкала к солнцу и не портилась. Очень хорошо кормили. Каждый день рабынь осматривал врач. Иногда давал какие-то пилюли, мази. Но когда одна из пациенток заболела, не стал ее лечить. Если она сильная, то сама переборет болезнь, а слабые тут не нужны. Когда девушке стало совсем плохо, ее забрали из конюшни. Больше никто ее не видел.
После дневных издевательств пленницам не всегда удавалось выспаться. Каждую ночь кого-то из них забирали в дом хозяина. Моник вспоминает, что когда ее впервые доставили в роскошные апартаменты, она была настолько уставшей и подавленной, что не могла сопротивляться, и мужчина спокойно овладел ею.
Первое время несчастные девушки почти не общались. Лишь спустя несколько недель узнали, кого как зовут. Кроме Моник, в группе была еще одна француженка, три латиноамериканки, одна девушка из Алжира, итальянка и полька, похищенная в Германии. Из семи человек ее группы через месяц остались четыре. Вскоре девушкам объявили, что они прошли первый этап подготовки. Теперь их жизнь станет намного лучше. К вечеру рабынь привезли в шикарный дом, походивший на дворец, где каждой выделили по просторной комнате со всеми удобствами. Она походила на золотую клетку -- на окнах установлены решетки, а у каждой двери стоял охранник. Самостоятельно выходить не разрешалось, только по вызову. Привезли девушек и из других групп, они заняли целое крыло дома. Как вспоминает француженка, их было человек тридцать. После конюшни и ежедневных забегов под палящими лучами солнца эти апартаменты казались раем.
Сараш пишет, что только в новом жилище она впервые за месяц оделась. Именно тогда она пришла в себя от шока и смогла осмыслить происшедшее с ней. После слез и молитв хотелось покончить жизнь самоубийством. Но она не решилась, поскольку теплилась надежда, что ее хозяева сдержат слово, ведь многое из того, что им обещали, именно так и происходило. А после пережитых унижений и лишений все, что могло ожидать их впереди, казалось не таким страшным.
За пленницами тщательно ухаживали: делали массажи, косметологи занимались кожей, диетолог следил за питанием. Ежедневно девушки должны были утром час бегать, затем два часа заниматься в спортивном зале -- для каждой спортинструктор составлял отдельную программу, после обеда и отдыха еще два часа бегали в упряжках. Но даже на тренировках им запрещалось носить одежду.
А вскоре началось то, к чему рабынь готовили, -- бега. У хозяина собирались уважаемые гости. Среди них бывали и европейцы, и латиноамериканцы, и японцы. Все участники осматривали девушек, и каждый выбирал пару, которая будет за него бежать. Точно так же отбирались и юноши. По словам Моник, это были арабы не старше 20 лет. Они выполняли роль возниц, но после забегов ими часто пользовались и для сексуальных утех.
Обычно такие развлечения устраивали один-два раза в месяц. Перед стартом каждой паре объявляли, сколько на нее поставил тот или иной гость. Ставки в миллион, а то и два были привычной цифрой, ведь содержание пленниц стоило немалых денег. Все девушки понимали, что их используют, но никто не хотел проигрывать, и многие были настроены друг против друга весьма агрессивно. Подхлестывал страх: ведь пару, прибежавшую позже всех, несколько дней насиловали более десяти инструкторов-арабов. Больше всех боялась проиграть пара, на которую ставил хозяин. Он не любил быть последним и жестоко наказывал пленниц. Перед бегами каждая девушка молилась, чтобы хозяин выбрал не ее. Но если выпадала такая участь, то бегуньи старались изо всех сил, иногда сталкивали соперника с пути, что было позволено. Поэтому после каждого заезда девушки получали серьезные травмы.
Француженка пишет, что забеги тоже бывали разными. Все зависело от ставок. Приходилось бежать по пять, семь, десять кругов. Один круг составлял метров четыреста. Конечно, длинные гонки очень изматывали. Правда, чаще девушки бежали несколько заездов, по три--пять пар в каждом. Обычно победительниц забирали к себе в апартаменты для сексуальных развлечений те, кто на них ставил. Поэтому за внешностью пленниц тщательно смотрели. Их тела украшали татуировками и пирсингом. Моник говорит, что ей в шести местах прокололи уши, вставили колечки в левую ноздрю и соски. Внизу живота, на бедрах, голени и ягодицах нанесли татуировки разной величины. Другим полностью татуировали грудь или всю спину, в проколотые соски или пупок вставляли колечки и соединяли их цепочками. Это очень нравилось хозяину. Подвергались пленницы также пластическим операциям. Гости были довольны экстравагантным видом девушек и часто покупали их у хозяина на несколько дней, а то и неделю. Рабыни соглашались с этим, каждая втайне надеялась, что заказчик сжалится над ней и поможет бежать. Поэтому своих клиентов девушки старались ублажить изо всех сил. Чаще всего заказчики не рисковали, хотя побеги и случались. Именно в одну из таких поездок Моник после двухлетнего заточения удалось бежать. Но, оказавшись на свободе, она даже не знала, в какой стране находится. Француженка не сообщает, каким образом ей удалось переправиться сначала на Кипр, а потом во Францию, но говорит, что пригодились навыки, усвоенные ею в заточении.
В настоящее время Моник находится под присмотром Интерпола, так как не исключено, что после публичных выступлений ее попытаются убить. Кроме того, усиленно ведутся поиски других француженок, которые могли попасть в такое же рабство. Сараш говорит, что девушки молчат не из-за денег, которые им заплатили за молчание (после двух-трех лет пребывания в рабстве пленниц отпускали, даже с гонораром). Никакие деньги не сотрут в памяти унижения, через которое им пришлось пройти. Жертвы молчат из-за страха.