Пятого марта в Туле похоронили старшего мичмана «Курска» -- уроженца украинского города Шахтерска Владимира Фесака
В минувшую субботу в дом на окраине донбасского города Шахтерска пришла телеграмма-похоронка, теперь уже настоящая. Командование Северного флота ВМС Российской Федерации уведомило Василия Евтуховича Фесака и его жену Надежду Ивановну, что их сын, старший мичман Владимир Фесак, извлечен из «Курска» и опознан. Похороны моряка-подводника состоятся в Туле пятого марта. С Василием Евтуховичем удалось поговорить буквально перед самим отъездом в Тулу. Старый горняк, который, по его словам, 41 год «отутюжил под землей в шахте», старался держаться, а Надежде Ивановне потребовалась помощь врачей скорой помощи.
-- Вот как получается в жизни, -- разводит руками Василий Евтухович. -- Наш сын, наша кровинушка, а похоронить у себя на родине не можем, не имеем права. По закону, место захоронения выбирает жена Володи Татьяна. Она уехала из Видяево, в Туле ей дали квартиру. Там теперь будет и могила нашего сына. Жена Надя -- совсем плоха, не выдержит дороги. Когда мы в первый раз ездили в Североморск, командование флота обещало помочь деньгами на лечение Надежды Ивановны -- после известия о гибели всей команды «Курска» она стала быстро слепнуть, -- но все, видимо, быстро забылось… Володя любил мамины пирожки, повезу ему гостинец.
Из последнего письма Владимира Фесака родителям:
«Добрый день, папа, мама и братишка Саша! Родные мои, как я за вами соскучился, но все равно хочу высказать свою претензию, то есть, недовольство по очень веской причине. Отправил вам письмо еще в начале апреля, а ответа до сих пор не получил. Уже не знаю, что и думать. Надеюсь, что у вас все нормально?»
У родителей было все нормально. Они готовились к приезду сына и невестки, как к большому празднику, закололи кабанчика, чтобы угостить детей домашней колбаской и жареными ребрышками. А Володя и Таня приглашали родителей погостить у них в Видяево -- они получили новую просторную квартиру, где места хватит всем. О красотах Заполярья рассказывали. Поехать в Мурманск пришлось в черные дни августа 2000 года, когда весь мир следил за аварией «Курска» и еще теплилась надежда, что экипаж затонувшей атомной подлодки жив.
Родственники членов экипажа «Курска» тогда встречались с президентом Российской Федерации. Надежда Ивановна на встречу не попала -- приехав в Североморск, сразу слегла. После слов Владимира Путина «У всех такое горе, что выть хочется!» Василию Евтуховичу стало плохо, его без сознания вынесли из зала. Только жена Владимира Таня продержалась до конца встречи. В госпитале безутешного отца моряка откачали флотские врачи. По такому случаю приехал туда и младший сын Александр. Вся вмиг осиротевшая семья вышла в Баренцево море, опустила венки на воду, под которой тогда еще покоился затонувший «Курск». Домой привезли только капсулу с соленой, как слезы, морской водой. И еще памятную табличку с картой побережья. «69 градусов 40 минут северной широты, 37 градусов 40 минут восточной долготы» -- это координаты, большого человеческого горя.
-- Верно подмечено, что Бог забирает к себе лучших, -- говорит соседка Фесаков Валентина. -- Приезда Володи в отпуск ждали не только Василий Евтухович и Надежда Ивановна, вся улица готовилась к этому событию, собирая неисправные телевизоры, радиоприемники, утюги и прочую бытовую технику, вышедшую из строя. Ни у кого и в мыслях не было тащиться с поломанным телевизором в городской Дом быта. «Вот приедет Володя и все починит», -- говорили соседи. Денег за работу он никогда не брал, а нам было как-то неловко: год не видел родителей, а мы его загружаем дармовой починкой. Мужики пытались рассчитаться шахтерской «валютой» -- самогоном, но он редко выпивал. Разве что рюмочку-другую, когда по случаю приезда сына родители накрывали праздничный стол. Женщины нашей улицы на него буквально молились и ставили в пример своим мужьям.
-- У Володи было одно хобби -- собаки -- продолжает Василий Фесак. -- Он и в отпуск в Украину приезжал со своим ротвейлером. Ехали несколько суток поездом, потому что на самолет очень хлопотно оформлять билет на Азу -- так зовут собаку. Когда мы сидели в квартире детей в Видяево, только услышит Аза, что о сыне разговор, начинает по всем комнатам искать, принесет его тапки к двери, ляжет, скулит и плачет настоящими слезами. А мы вслед за ней. Таня забрала Азу с собой в Тулу. Полагаю, что и любимая собака будет провожать хозяина в последний путь.
-- Восьмилетним пацаном я отдыхал летом у дедушки Евтуха и бабушки Марии в живописном селе Синица Богуславского района на Киевщине, -- рассказывает Александр, младший брат Владимира. -- Там протекает чудная река Рось, из которой мы не вылазили с утра и до позднего вечера. Видимо, я перекупался и заболел острой формой бронхита. Сельский фельдшер сделал укол антибиотика -- вот и вся врачебная помощь. Не жить бы мне на этом свете, если бы не Володя. Двое суток он вез меня, бредившего из-за высокой температуры, домой на Донбасс. Я не помню этой страшной поездки с множеством пересадок на автобусы, электрички и поезда. Только здесь, в Шахтерске, когда меня выходили врачи, я запомнил их слова: «Благодари всю жизнь брата -- он спас тебя от верной смерти!» А Володе я ничем не смог помочь… Вы знаете, Володя, как чувствовал, что с ним случится беда, и при жизни построил себе, как говорится, рукотворный памятник в Украине. В том же селе Синица на речке Рось есть остров, который был весь в бурьянах и редких кустах лозы. Вовка организовал сельских хлопцев, и своими руками они построили на этом острове настоящий стадион с футбольным полем. Местных ребят он натаскивал по гиревому спорту и каратэ…