Так сказала 23-летняя Таня, когда врач отказался выписать рецепт на инсулин, не вызывавший у больной диабетом девушки осложнений
-- Чтобы жить, мне, как и всем людям, страдающим инсулинзависимым сахарным диабетом (их в Украине 124 тысячи), необходимо несколько раз в день делать инъекции инсулина, -- рассказывает Таня. -- Эти препараты бывают разные. Врач назначает тот, который пациенту подходит больше, то есть не вызывает аллергии, головных болей и других осложнений. Я заболела в семь лет и многие годы принимала импортный инсулин. Чувствовала себя хорошо. Но в прошлом году участковый эндокринолог сказала, что переводит меня на более качественный украинский препарат. Я испугалась, поскольку по опыту знаю, что переход на новый инсулин сопряжен с осложнениями и осуществляется в стационаре. Помню, когда я только заболела диабетом, потребовалось несколько месяцев, чтобы подобрать инсулин. Однако врач сказала, что будет контролировать мое состояние амбулаторно. Делать нечего -- стала колоть назначенный препарат. Осложнения начались уже на следующий день: во всем теле появился такой страшный зуд, что я раздирала кожу до крови, сильно чесались глаза. Мама побежала в поликлинику. Но врач сказала, что ничем помочь не может…
-- Прихожу домой и советуюсь с дочкой: что будем делать? -- вспоминает Александра Павловна. -- А она в отчаянии мне говорит: «Я сейчас газовые конфорки включу -- и на этом все кончится». Доход нашей семьи невелик. Покупать инсулин в аптеке мы не можем. Решили продать пианино, которое дочке подарила моя покойная мама. Пока искали покупателя, Таня вводила отечественный препарат. За это время ее состояние еще больше ухудшилось: стали болеть ноги, на теле появились гнойники. На вырученные за пианино 90 долларов некоторое время покупали инсулин. Затем пришлось продать стиральную машину, пылесос, золотые украшения. Порой даже хлеба в доме не было. Помню, просыпается однажды Таня ночью и говорит: «Мама, у меня руки млеют от голода».
Дочка пыталась найти работу. Когда ее взяли в супермаркет продавщицей, столько радости было! Ведь 180 гривен в неделю -- это для нас клондайк. Но она смогла проработать там лишь несколько часов. Возвращается домой -- на ней лица нет, зеленая. Жара, духота -- она не могла выдержать. Несколько раз, держась за стены, выходила на воздух. А потом попросила отпустить ее домой.
Когда продавать было нечего, Александра Павловна через Министерство здравоохранения добилась, чтобы дочку госпитализировали в эндокринологическую больницу. Врачи этого медучреждения убедились, что отечественный инсулин Тане не подходит, и только после этого девушке стали выписывать импортный.
-- Еще одно поветрие -- попытки перевода больных диабетом на меньшую группу инвалидности, -- говорит Александра Павловна. -- Результаты недавней комиссии ВТЭК, когда Таню перевели со второй группы инвалидности на третью, стали для нас настоящим шоком. А ведь это значило, что мы лишимся пенсии и бесплатного проезда в городском транспорте.
-- Я думала, что члены комиссии будут спрашивать меня о здоровье, но их больше интересовало, какая у нас с мамой жилплощадь, кто в квартире прописан, что там за мебель стоит, -- рассказала Таня.
-- Дочка вышла из кабинета вся в слезах, -- замечает Александра Павловна. -- Однако я не смирилась с этим несправедливым решением и отстояла права Тани.
-- В последнее время участковые эндокринологи выписывают бесплатные рецепты преимущественно на отечественное лекарство, -- рассказывает президент киевского благотворительного фонда «Диабетик» Наталья Власенко. -- Для одних больных препарат хорош, но у очень многих вызывает тяжелейшие осложнения, вплоть до резкой потери зрения. После того как на отечественный инсулин перевели 80 тысяч больных диабетом, за исключением детей и беременных, к нам из регионов пришло более 300 писем, в которых молодежь и пожилые люди жалуются, что от нового препарата им плохо, что приходится повышать дозу. Мой 18-летний сын также болен диабетом. И я с ужасом думаю, что инсулин, который помогает ему сохранить здоровье, отменят. Разве можно с этим согласиться? Врач должен назначать инсулин, исходя из фармакологических свойств препарата и самочувствия больного, а не принципа поддержки отечественного производителя. А врачи лишь разводят руками -- государство почти не выделяет средств на импортные инсулины. Из 132 миллионов гривен, предусмотренных в этом году на финансирование программы «Сахарный диабет» (в два раза больше, чем в прошлом), 117 должны пойти на закупку отечественной фармпродукции. Против такой политики наша Международная диабетическая ассоциация Украины недавно выставила пикеты у стен Верховной Рады.
Депутаты проголосовали за то, чтобы строка «финансирование закупок отечественных инсулинов» в соответствующем Проекте закона Украины была изложена в новой редакции: «финансирование закупок инсулинов». А в Проекте закона о таможенных тарифах теперь предусмотрено уменьшить таможенный тариф на инсулины короткого действия с 30 до 10 процентов. Кроме того, ВР поручила бюджетному комитету и Министерству здравоохранения Украины разработать новые квоты бюджетных средств на закупку отечественных и импортных инсулинов. Однако мы не уверены в окончательной победе, поскольку Проекту закона только предстоит стать законом. Голосование должно состояться в апреле.
… У киевлянина Александра Ивановича Ткачука две дочери -- 27-летняя Евгения и 21-летняя Екатерина. Обе больны сахарным диабетом. Их перевели с импортного на отечественный инсулин полтора года назад.
-- Я стала чувствовать себя хуже: быстрее устаю, болят ноги, преследуют головные боли, -- рассказывает Катя. -- Но самое страшное -- резко упало зрение. Если раньше я видела три верхние строчки в таблице, то теперь и первая расплывается. То же произошло и с Женей. Мы жаловались на ухудшение здоровья врачу, но он сказал, что получил распоряжение не выписывать рецепты на импортный инсулин.
-- Помню, как долго Тане пришлось подбирать инсулин, когда она только заболела, -- говорит Александра Павловна. -- Сначала как будто подошел наш советский. Ушли все проявления диабета -- неуемный аппетит, бесконечное желание пить воду, слабость. Дочка смогла пойти в первый класс. Мне, конечно, пришлось оставить работу, ведь ребенку надо было вовремя сделать инъекцию, накормить по специальной диете, отвести в школу. Тогда еще не существовало таких средств самоконтроля, которые позволяют измерить уровень сахара в крови в любой обстановке, поэтому сдавать анализ приходилось в поликлинике. А месяца через два Таня опять почувствовала себя плохо. Ее вновь госпитализировали на целых два месяца. В итоге назначили импортный инсулин.
Врачи избегают обсуждать с журналистами проблему инсулина в Украине. Врач-эндокринолог Ольга Ивановна Шихт из Черниговской областной больницы -- один из немногих эндокринологов, говорящих о ней открыто.
-- Из 70% больных (практически все пожилые люди), которых перевели на отечественный инсулин, половина хотела бы вернуться к прежним препаратам, поскольку эти люди чувствуют себя хуже. Хотя наши городские власти и выделили средства на импортный инсулин, их, видимо, недостаточно. Чтобы добиться назначения прежнего препарата, больному необходимо пройти через госпитализацию. Комиссия во главе с главным областным эндокринологом должна дать заключение, что пациент не может обходиться без импортного инсулина.
-- А вообще насколько безопасно переводить больного на другой инсулин?
-- Если препарат уже подобран, это нежелательно, -- вздохнула в ответ Ольга Ивановна.
-- Мне довелось почувствовать разницу в отношении врачей к больным диабетом в соседней Польше и в нашей стране, -- рассказывает Александра Павловна. -- С 1992 по 1996 годы я с Таней жила и работала в Польше. Занималась тем, что закупала в Варшаве товары и везла их на продажу в отдаленный район. Поначалу нам передавали инсулин для Тани из Киева через проводника поезда. Но однажды вместо лекарств я получила записку о том, что больше инсулин нам не дадут, поскольку Таня не посещает врача. Где тут здравый смысл? Ведь в мире не найдешь ни одного диабетика, который бы с годами выздоравливал. У нас в запасе оставались две инъекции. Иду с Таней в аптеку и показываю инсулин. А мне говорят: извините, пани, но такого инсулина у нас в продаже никогда не было. Однако попросив меня подождать, хозяйка аптеки стала звонить в Берлин на предприятие, где этот инсулин производится. У меня -- мороз по коже. Кто я такая? Всего лишь какая-то перекупщица! А они так стараются помочь! Проконсультировавшись, хозяйка аптеки сказала, что Тане должен подойти другой инсулин, который в аптеке есть. И она, гражданка Украины, сможет получать его бесплатно. Для этого нужно сходить к эндокринологу, который и выпишет рецепт. Так мы с Таней и сделали. И полгода получали бесплатный инсулин. Я всю жизнь буду молиться за этих людей, которые нас защитили от черствости и равнодушия соотечественников.
Свою точку зрения на проблему обеспечения больных диабетом препаратами инсулина мы также попросили высказать руководителя диабетологической клиники НИИ эндокринологии и обмена веществ им. В. Комиссаренко АМН Украины академика АН и АМН Украины и РАМН Андрея Ефимова:
-- Во времена СССР мы пользовались инсулинами, которые производились на предприятиях Каунаса, Баку, Минска. Эти инсулины были недостаточно очищенные и приводили к осложнениям. Затем появилась возможность применять более качественные инсулины иностранных фирм. Но их катастрофически не хватало. Особенно в удаленных от столицы районах. Тогда и появилась идея организовать выпуск отечественных инсулинов. Первую продукцию киевский ЗАО «Индар» начал производить в июне 1999 года по лицензии западногерманской фирмы «Хехст». К 2001 году завод смог обеспечить 90 процентов больных Украины высококачественными украинскими инсулинами. Мы провели клиническое изучение этих инсулинов в ведущих клиниках Киева и Харькова. В итоге пришли к заключению, что их эффективность не уступает импортным, а частота осложнений не превышает 4 процентов (такая же, как при применении иностранных). Решение о внедрении отечественных инсулинов было принято Украинским съездом эндокринологов, а также Координационным советом при Институте эндокринологии в мае 2001 года. Что касается разговоров о снижении зрения, то они не выдерживают никакой критики. Каждый врач знает: поражение глаз может прогрессировать только в том случае, если у больного не нормализован сахар в крови. А достичь этого можно с помощью любого современного инсулина. И не может быть, чтобы врач не перевел больного на другой инсулин, если тот не переносит ранее назначенный.
В этом материале мы стремились не судить стороны, а лишь отразить позицию больных и врачей. И как теперь представляется, причина противостояния -- не столько нехватка государственных средств для покупки инсулинов, сколько дефицит сочувствия к больным людям в нашем обществе.