Резиновую лодку рыбака отнесло от берега на семьдесят километров, и в родное село Терпенье Владимир добирался сам, в то время как его искали около ста человек
Когда в шторм пропадает рыбак, найти его живым почти нереально. Владимир Жмаев из приазовского села Терпенье Мелитопольского района чудом спасся. Сутки он провел в штормящем море, сутки -- на безлюдном острове. При этом у него не было ни капли воды и ни крошки пищи.
В Азовское море в районе села Ботиево пять рыбаков вышли на трех резиновых лодках утром в предпоследнюю субботу октября. Владимир Жмаев в лодке был один. А его сын и трое товарищей разбились на пары. Ветер уже был, но несильный. У Владимира, отплывшего метров на 600--700 от берега, рыба не клевала. Но он не переживал -- времени до обеда было еще достаточно.
-- Я вышел в море последним, -- рассказывает Владимир Жмаев. -- Стал чуть поодаль от всех остальных и бросил якорь. У меня были две удочки, пластиковая обрезанная бутылка с червяками, насос и самодельное весло. Кстати, я его потерял почти сразу: пытаясь ловить бычков сразу на две удочки, не удержал равновесие и уронил весло за борт. Северо-западный ветер поднялся неожиданно. Я решил, что называется, сматывать удочки. Стал поднимать якорь, а он оборвался, и меня понесло в море.
Волны были очень большие. Казалось, вот-вот меня накроет. Но как-то получалось, что волны проходили мимо, и я оставался на плаву. Звал на помощь, пока не сорвал голос… Перестал кричать, только когда из виду потерялся берег. Сел в лодку, закрепился. Периодически вычерпывал воду той самой пластиковой бутылкой, из которой выбросил червей. У меня не было ни капли воды. Еды с собой тоже не брал, ведь через несколько часов собирался назад. Кто ж знал, что такое случится…
… О чем думал? О том, что мокро, холодно и… страшно. Укачало, почти все время тошнило. А ночью стало еще хуже -- темно, ветер не утихает, я мокрый весь и пить хочется. А вот есть не хотелось. Не до того было. Я всю ночь пролежал в лодке. Буквально сжался весь, чтобы теплее было. Два свитера, двое брюк, куртка, заячья шапка, резиновые сапоги -- все это насквозь промокло. Постоянно приходилось напрягаться. Только чуть мышцы расслаблю -- становится холодно, и я снова сжимаюсь. Продолжал вычерпывать воду -- как наберется до уровня моего носа, лишнюю вылью. Правда, вода была нехолодная, даже теплее, чем воздух. Иногда я вставал, чтобы глянуть, нет ли кого рядом. Да разве в таких волнах что-то можно рассмотреть? Поднимусь, а ветер так и пробирает. Я снова -- плюх в воду. Вот так и пролежал всю ночь в болтающейся на волнах лодке, не сомкнув глаз. За это время много чего передумал. Всех вспоминал, ой вспоминал! Надеялся, что найдут. Я предполагал, что будут искать, но не думал, что этим займется так много людей.
Порой охватывала паника. Говорил себе: «Что ты терпишь, брось все -- и в воду. Всем мучениям придет конец!» А потом сам себя успокаивал: «Нельзя паниковать!» Так ночь и прошла…
-- Когда резко поднялся ветер и волна, -- вспоминает сын Владимира, Сергей, -- я подумал, море зевак не любит, нужно грести к берегу. Почти час добирались с парнем, который впервые попал на такую рыбалку. Уже паниковать начал. А тут -- отца нет…
-- Мы попали на берег пораньше, -- рассказывает приятель Владимира Валентин. -- Смотрим, Володя выбираться не спешит. Видно, как его по волнам бросает. А потом, глядь -- а Володи уже не видно. Сперва искали его на берегу. Бросились к машине, а ключи-то у него с собой. Кое-как открыли ее, завели и часа два гоняли вдоль берега.
Потом подошли к другим рыбакам, попросили у них бинокль. Но и он не помог. Волны огромные. Видим какую-то точку: он, не он -- не знаем. Решили поискать его на моторной лодке. Спасибо рыбакам, пошли навстречу. Мы помогли их «Амур» на воду спустить, и они помчались. Часа три их не было. Наша ошибка состояла в том, что направили их в открытое море. Но кто ж знал, что Володя чуть левее вдоль берега километров за десять носится? В общем, не нашли мы его. Вечером поехали в милицию. Заявление, как положено, оформили, и его начали искать уже пограничники и милиционеры.
На следующий день вернулись на то же место -- никаких следов. Поспрашивали: не видали рыбака? Никто не видел. Мы предупредили, куда звонить, если что… Надеялись. Хотя мы, рыбаки, знаем, чем обычно заканчиваются такие исчезновения.
Как сообщили в Запорожском областном управлении по вопросам чрезвычайных ситуаций, в поисках пропавшего рыбака были задействованы около ста человек и 33 лодки. Кроме того, о нем сообщили всем кораблям, находящимся в это время в акватории Азовского моря. На третий день надежд на то, что Владимира Жмаева найдут живым, почти не осталось.
В воскресенье к обеду ветер утих, выглянуло солнце. Владимир приподнялся со дна лодки и увидел берег.
-- Ветерок дул в сторону берега, и я пытался спокойно дождаться, когда он прибьет меня к земле. Но не удержался и стал грести руками. Когда, в конце концов, добрался до берега, еле вылез из лодки и… сразу же упал: ноги подкосились -- долго в одной позе находился. Думал, что сейчас найду какой-нибудь дом, все людям объясню, и они помогут мне добраться домой. Но не тут-то было: вокруг ни домов, ни людей, только камыши.
Я оказался в заповеднике, за 70 километров от места, с которого отправился на рыбалку. Еле ноги волочу, лодку тащу за собой -- жалко все-таки. Тем более не моя она, одолжил у знакомого… Шел и шел на полусогнутых ногах. Хоть с погодой повезло: солнышко пригрело, я даже вещи немного подсушил. К ночи выстелил дно лодки камышом и лег. Но поспать не удалось. По соседству со мной оказался небольшой залив, куда приходили на водопой то ли олени, то ли лоси. Я их побаивался -- известны случаи, когда эти, на первый взгляд, безобидные животные нападали на людей. Притаился в сторонке и все удивлялся: как они соленую воду пьют? Мне тоже очень хотелось пить, но питьевой воды нигде не было.
А как хотелось курить! Но ни сигарет, ни спичек не было, и зажигалка испортилась, так что костер разжечь не удалось. Если бы горел костер, меня бы раньше нашли -- в заповеднике есть егеря, которые осматривают территорию, они бы на меня и наткнулись.
Утром решил идти в глубь острова. Прошел километров десять. Этот поход занял уйму времени. У меня просто не было сил. Никаких. Но к дороге вышел. Там меня и нашли егеря, работающие в заповеднике на косе Обиточной. Кое-как объяснив, откуда я взялся, попросил попить. Мне дали большую кружку, но я смог сделать лишь несколько маленьких глотков -- внутри все запылало. Больше пить не мог, хоть жажду так и не утолил… Егеря довезли меня до трассы Мелитополь--Бердянск и оставили…
Без денег, одетый как бомж, шатающийся от слабости и усталости, Владимир имел мало шансов быстро добраться домой. Пытался остановить проезжающие машины. Но его внешний вид не внушал доверия -- автомобили пролетали мимо. С горем пополам «потерянный--найденный» рыбак добрался до Приазовья. Дальше -- никак. Еще одну ночь провел в заброшенной милицейской будке. Снова без еды. Но теперь хотя бы была вода.
Во вторник утром Владимир, понимая, что до родного села Терпенье ему не дойти, пешком отправился к брату в расположенную неподалеку Нововасильевку. Именно двоюродный брат и привез вконец обессиленного Владимира домой.
-- Перед рыбалкой Володя заехал ко мне в школу, -- вспоминает жена рыбака Надежда Жмаева. -- Рыбаки должны были вернуться в субботу. А их все нет и нет. Около восьми вечера в окошко кто-то постучал. Младшенький Егор радуется: «Вернулись!» А старший сын зовет: «Мама, выйди сюда!» Смотрю -- а Володи нет. Спрашиваю: «Что случилось?» А мне: «Володя не выплыл… »
Заявление в милицию, фото -- все сделали сразу. Осталось только ждать. А это -- самое страшное. Воскресенье… Понедельник… Вторник. У меня три дня во рту крошки не было. Состояние ужасное. Видеть никого не хотела. Сыновья поддерживали. Да и в селе, хоть мы здесь недавно живем, все сочувствовали, старались помочь.
Во вторник, идя на работу, я сказала себе: сегодня или завтра должны быть новости. Если Володя не появится, будем готовиться… А в обед в школу его двоюродный брат приехал. Я поняла, что новости привез, но какие? А он мне сразу: «Дома спит».
… Владимир три дня провел под капельницами. По ночам его мучили кошмары: снилось море, страшный шторм. Сейчас его состояние нормализуется. Сны больше не преследуют, моря уже не боится. Собирается на рыбалку снова, но только в штиль и с хорошим якорем. Его старший сын, Сергей, рыбалку решил заменить охотой.