14 ноября -- день рождения знаменитого пионера-героя. По одним источникам, ему сегодня исполнилось бы 80 лет, по другим -- 83
До Октябрьской революции практически в каждой семье, помимо Библии, обязательно была еще одна книга -- «Жития святых». Придя к власти, коммунисты поняли, что без собственных святых им не обойтись. Одной из первых (и самых ярких) фигур в этом пантеоне стал Павлик Морозов -- отрок-мученик, невинно убиенный за веру (то бишь, за коммунистические убеждения) родственниками. Правда, история сыграла скверную шутку с подростком из сибирской глубинки: давно стерлась память о многих героях эпохи социализма, а Морозова помнят до сих пор -- теперь уже как предателя родного отца.
Но юный герой -- всего лишь миф. Реальный Морозов, как оказалось, был всего лишь недалеким и несчастным подростком из глухого села. В конце 80-х годов в Лондоне увидели свет материалы удивительно интересного исследования. Его автор Юрий Дружников, в прошлом член Союза писателей (из которого он был исключен за «антисоветскую деятельность»), а ныне -- профессор Калифорнийского университета, воссоздал по крупицам историю гибели Павлика Морозова, используя документы и свидетельства оставшихся в живых очевидцев. Русский мальчик Павлик Морозов не был ни Павликом, ни русским
«Морозов Павлик (Павел Трофимович) (14. 11. 1918, с. Герасимовка, ныне Тавдинского района Свердловской обл. , -- 3. 9. 1932, там же), пионер, участник борьбы с кулачеством в период коллективизации сельского хозяйства в СССР. Родился в семье крестьянина-бедняка. Был организатором и председателем первого пионерского отряда в с. Герасимовка, пионеры которого помогали коммунистам в агитации за создание колхоза, разоблачали враждебные действия кулаков. Зверски убит кулаками».
На самом деле, дата рождения «юного героя» весьма условна. Разные источники называют разный возраст мальчика в момент гибели -- 11, 12, 14 лет. Строго говоря, звали героя тоже иначе. Нет, Трофим и Татьяна Морозовы окрестили своего старшего сына точно Павлом, но называли-то его по-деревенски -- Пашкой. Кроме того, Морозов… не был русским. В глухой сибирской деревне Герасимовка жили в основном переселенцы-белорусы (которые, кстати, недолюбливали русских и называли их «чалдонами»). Белорусами были и родители Пашки Морозова.
За десять лет, которые Трофим и Татьяна Морозовы прожили вместе, у них родились пятеро детей. А дальше начались события, достойные лечь в основу сюжета душераздирающего сериала вроде «Вечного зова»: Трофим Морозов бросает постаревшую и подурневшую жену (которая, по воспоминаниям очевидцев, была, к тому же, страшной неряхой) и уходит к молодой красотке. В воспоминаниях разных людей ее называют по-разному: и Лушкой, и Сонькой, но настоящее имя разлучницы -- Нинка. Нинка Амосова.
Татьяна Морозова характеризовала соперницу так: «Нинка, шлюха продажная, до него сто раз замуж сбегала. Ее все бабы ненавидели за то, что отбивала мужиков… Я говорю ей: «У тебя детки -- от кого ручка, от кого ножка, от кого лапка, от кого жопка. А у меня все законные. Ты -- гадина подлячья, из-за тебя мои дети порастерялись, сучка!»
После ухода из семьи Трофим первое время помогал бывшей жене, но вскоре для Татьяны Морозовой наступили тяжелые времена. «Лошадь и корову надо было кормить, убирать навоз, заготовлять дрова -- все это легло на старшего. -- вспоминает одноклассник Пашки Дмитрий Прокопенко. -- И когда возник шанс вернуть отца страхом наказания, они с матерью попробовали это сделать». Правда, сама Татьяна отрицала свою причастность к доносу: «Павлик надумал, я не знала, он со мной не советовался». Впрочем, как говорил все тот же одноклассник Пашки, «люди в деревне всегда найдутся, которые подговорят: посади отца, отомсти за то, что вас бросил».
Трофим Морозов был, ни много, ни мало… председателем сельсовета! По классической версии, мальчик сообщил «куда следует» о том, что отец выдавал за деньги фиктивные справки раскулаченным и сосланным в Сибирь крестьянам, чтобы они могли вернуться на родину. Куда Павлик Морозов понес свой донос, тоже неизвестно: у разных авторов упоминается милиция, райком партии, директор школы, уполномоченный по хлебозаготовкам, следователь ОГПУ. Трофима арестовали. Накануне суда Пашка ехидно сообщил отцу, что суд состоится благодаря ему. «Трофим заплакал, -- рассказывали очевидцы. -- Дед соскочил, раз Пашке в ухо, второй… Пашка заревел и спросил: «Что делаешь?» -- «Убью паразита!» Мужики отобрали Пашку и увели».
Трофима осудили на десять лет, его вторая жена Нинка Амосова вышла замуж за другого и уехала из деревни. А Морозова-младшего в деревне прозвали «Пашка-куманист». Но донос, как оказалось, имел для него и весьма неприятные последствия: часть имущества осужденного конфисковали… у его первой жены Татьяны. А дед после суда перестал пускать невестку и внука к себе во двор. Таким образом, семья Пашки осталась совсем нищей.
Тем не менее, мальчишка ходил по деревне героем. И его можно понять. Дело в том, что, по воспоминаниям двух сельских учительниц, Пашка Морозов был… едва ли не олигофреном: «Морозов говорил с отрывами, гавкая, не всегда понятно, на полурусском-полубелорусском языке, вроде: «Он ведь бальша нэ прыйдеть». Он был щуплый, нездоровый ребенок. О развитости его мало что можно сказать, игры товарищей его редко интересовали, он больше сидел в стороне и лишь наблюдал за ними… ». И этот убогий, забитый подросток впервые в жизни оказался в центре внимания! Поэтому, почувствовав вкус славы, принялся… стучать на всех подряд. Нужно сказать, что многие дети не отставали от него, сообщая учительнице, кто из взрослых столько припрятал хлеба, -- такое было время. Но одноклассник Морозова утверждал, что «Пашка-куманист» доносил вовсе не из-за своих убеждений -- их у него просто не было: «Доносить -- это, знаете, серьезная работа. А он был так, гнида, мелкий пакостник».
Кроме того, Пашка Морозов… не был пионером! «Пока он не погиб, никаких пионеров и никакого пионерского отряда у нас не было», -- вспоминала Матрена Королькова, первый председатель пионерского отряда в Герасимовке.
Взрослые возненавидели детей-стукачей -- били их, гоняли палками. А в начале сентября 1932 года Пашка и его младший братик, девятилетний Федя, ушли в лес за клюквой и… исчезли. Собака, сопровождавшая мальчиков, с воем прибежала домой. Мертвых, окровавленных детей нашли только через три дня. Грязная телега с трупами подъехала к деревне. «Уложили мертвых детей на пол, возле двери, безо всего, без одежды, -- рассказывала деревенская учительница. -- Мать увидела… и потеряла возле телеги сознание. Ее в бесчувственном состоянии положили на ту же телегу возле мертвых детей, и всех троих отвезли домой».
«Феде… я крест поставила, -- рассказывала Татьяна Морозова. -- А Паша не верил в Бога -- ему красная звезда». Но, как оказалось, звезда на могиле появилась позже. А на кресте повесили доску с корявой надписью: «1932 года 3 сентября погибли от злова человека от острова ножа два брата Морозовы Павел Трофимович рожд 1918 году и Федор Трофимович».
По сей день не удалось выяснить ни точной даты трагедии, ни деталей убийства. По официальной версии, мальчиков убили дядья Арсений и Данила и дед Сергей Морозов, а бабка Ксения помогала скрыть следы преступления. Судебный процесс над убийцами братьев Морозовых продолжался четыре дня. Из судебного заседания устроили настоящий спектакль: на грузовиках свезли в райцентр крестьян из окрестных деревень, в ларьках вокруг клуба имени Сталина, где шел суд, было море разливанное водки, песни под гармонь.
Приговор гласил: «Кулуканова Арсения, Морозова Сергея, Морозова Данилу, Морозову Ксению признать виновными в убийстве на почве классовой мести пионера Морозова Павла и его брата Федора и на основании ст. 58. 8 УК всех четверых подвергнуть высшей мере социальной защиты -- расстрелять». По словам очевидцев, подсудимых вывели к яме, велели снять хорошую одежду и изрешетили пулями. Сергею Морозову был 81 год, его жене -- 80.
Но убийство детей было более всего выгодно… советской власти. Трагедия помогла обвинить всех тех, от кого власти хотели очистить деревню. И между прочим, вина подсудимых так и не была доказана, материалы дела сгинули в архивах, и даже газеты с публикациями о процессе в библиотеках отсутствуют.
Уже после смерти Сталина поступило указание перенести могилу братьев Морозовых с кладбища под окна правления колхоза в Герасимовке. Перенесение праха героев выглядело странно. Операцию назначили на ночь. Останки детей сложили в один ящик, опустили его в новую яму и залили жидким бетоном, а на могиле поставили скульптуру мальчика в пионерском галстуке.
На фотографии Павлику пририсовывали кудри, белую рубашку, пионерский галстук и книжку.
В день, когда начался суд над убийцами братьев Морозовых, на пленуме Центрального комитета комсомола в Москве заместитель председателя Центрального бюро юных пионеров Василий Архипов сказал: «Павлик должен быть ярким примером для всех детей Советского Союза». Остается загадкой, почему в герои выбрали недалекого и убогого Пашку Морозова? Юрий Дружников, автор документального расследования «дела Морозова» собрал сведения о восьми случаях убийства детей за доносы, совершенных еще до гибели Павлика, а всего за годы сталинского террора были убиты 57 детей-доносчиков. Всем им присвоены почетные звания пионеров-героев.
Если история жизни и смерти Пашки Морозова по-настоящему трагична, то создание мифа о пионере-герое больше напоминает комедию абсурда. За право считаться «первооткрывателем» пионера-героя боролись сразу три журналиста: молодой сибиряк Соломеин, автор книжки «Павка-коммунист», и столичные журналисты Губарев и Смирнов. Когда журналисты создавали литературную версию «жития» «Пашки-куманиста», срочно потребовалось воссоздать и лик отрока-мученика. С трудом отыскали групповой снимок учеников, сделанный за два года до убийства детей. Изображение мальчика вырезали из общей фотографии и послали в редакцию «Пионерской правды». Но там решили, что это фотография… трупа. Ее подретушировали и опубликовали с подписью: «Убитый кулаками пионер Павлуша Морозов».
А потом что только не делали с изображением мальчика -- пририсовали спортивную майку, воротник шинели, курчавые волосы, затем руку, держащую книгу с символическим названием «Новый путь». В Большой советской энциклопедии Павлик изображен в белой рубашке и пионерском галстуке -- форме, введенной в школе по приказу Сталина… после Великой отечественной войны.
Как же сложилась судьба оставшихся в живых Морозовых? Татьяна Морозова сдала в детдом сына Алексея, а с младшим, Романом, осталась в деревне. Ее переселили в большой дом, хозяев которого перед этим арестовали. Но в деревне Татьяну ненавидели, а привилегии, положенные матери героя, озлобили крестьян еще больше, поэтому женщина перебралась в районный центр. «Меня НКВД взял на казарменное обеспечение, -- вспоминала Морозова. -- Дали комнату, кровать, две подушки, продукты. Я как мать героя не работала».
Последние годы жизни Татьяна Морозова провела в Крыму, в Алупке. До самой смерти (в 1983 году) она заседала в президиумах идеологических мероприятий. Из всех ее детей в живых остался один Алексей, который с 1941 по 1951 отсидел в лагерях «за измену Родине». Между прочим, военный трибунал приговорил Алексея Морозова к расстрелу, но его спасли хлопоты матери и имя брата-героя. Своего сына Алексей назвал в его честь -- Павликом.