Ушли из жизни три друга юности: Владимир Высоцкий, Олег Даль, последним -- Дмитрий Миргородский. Никто из них не имел официальных званий, но хоронили их как народных.
20 июля на глазах у дочери Ларисы, приехавшей из Парижа домой проститься с безнадежно больным отцом, умирал известный актер Дмитрий Миргородский. Он ушел в мир иной со словами молитвы «Отче наш» на руках жены Нинульки -- только так он ее называл. Он чувствовал, что теряет силы, отказывался от ролей, спокойно объяснял, что уходит. 5 июля шел на операцию, понимая, что рак -- это приговор.
Оставил в блокноте жены такие строчки:
Мы не умираем, мы уходим,
Убегаем в вечности гулять,
Где любимых заново находим,
Чтоб оттуда ярче вам сиять.
Миргородский сыграл более 60 ролей. Наиболее яркие из них: Голованов (»Мы -- русский народ»), комбат пехоты (»В бой идут одни старики»), отец Серафим и Кочетов (в сериале «Рожденные революцией»), Сарский (»Партитура на могильном камне»). Звание заслуженного артиста Миргородский получил в 1999 году. Через два месяца ему бы исполнилось 62 года. Собралась бы вся его большая семья. Старшие братья Сергей и Владимир, сестра Клара, младший брат Валерий встретились бы и согрелись теплом и светом Дмитрия, поскольку после смерти родителей он стал центром их вселенной.
Предполагалось, что Дмитрий Миргородский унес с собой в могилу тайну смерти сокурсника по Щепкинскому училищу Олега Даля. Ходили слухи, что Олега после после изрядной выпивки с другом юности нашли мертвым в гостиничном номере. Дмитрий никогда не обсуждал с посторонними эту трагедию и боль утраты друга.
Вспоминает старший брат Дмитрия Миргородского Владимир, президент украинского отделения Международной академии технологических наук:
-- Олег был самым близким по духу Мите человеком. Брат свои стихи читал немногим. Из друзей первым -- Далю, позже, познакомившись с Владимиром Высоцким, ему. Приезжая к брату в Москву в Щепкинское училище, я передавал записку Николаю Александровичу Анненкову, духовному учителю, -- как позже называл его Митя. Мэтр на всю аудиторию объявлял: «Приехал горный генерал Миргородский -- для мужчин занятия отменяются». Из студии выскакивали довольные студенты и встречали меня как мецената. Я давал Мите деньги (по сравнению с ними я был богачом). Они покупали спиртное, а на закуску -- «гвоздь». Зная это, я на оставшиеся деньги докупал колбаски, копченые окорочка, фрукты, и мы дружно топали в общежитие. Талантливые мальчишки в свою очередь «кормили меня», байками и песнями под гитару. Олега я называл «перочинный ножик». Он был худым и необыкновенно гибким. Закидывая ноги за голову, прижимая гитару к ляжке, брал знакомые аккорды, заводил всех на песню.
-- Кто встречал Олега Даля в последний его приезд в Киев?
-- Митя. Они долго стояли, обнявшись, истосковавшиеся друг по другу, и тут Олег ошарашил: «Приехал умирать к тебе, Митась». Сколько я ни менял тему разговора, сколько ни напоминал Олегу, что он приехал в Киев на съемки, что рано думать о смерти, ничего не получалось. Олег был трезвый. В подтверждение он показал начатую в поезде бутылку коньяку.
Они заехали ко мне на работу. Олег, худой, высокий, в светло-бежевой дубленке, отчужденным голосом говорил, что пробы для него так, ерунда, галочку поставить, главное -- нас повидать. Договорились, что после кинопроб едем «на шашлыки». Весь день они провели вместе. Зашли в творческую мастерскую художника Рада Юхтовского. Художник обрадовался встрече и предложил Олегу написать его портрет, который ныне экспонируется в московском музее Олега Даля. Около семи вечера позвонил Олег: «Володя, разреши приехать к тебе, не хочу никого, кроме тебя, видеть». Я ответил: «Олежа, родной приезжай, конечно». «А чарка у тебя будет? А то повешусь», -- так сказал. Приехал трезвый и за весь вечер выпил только рюмку водки. Митя при мне вообще ничего не пил. Вспоминали былое. Так получалось, о чем бы ни заводили разговор, Олег возвращал его к теме смерти. Говорил: «Володя Высоцкий зовет меня к себе». Они вспоминали московскую жизнь, вечера и ночи напролет под гитару и песни Высоцкого.
Заметив, что брат загрустил, я отправил его домой. Договорились, что Олег ночует у меня, а утром я отвезу его в гостиницу, где была назначена встреча с киношниками. Как в молодости, мы стали с Олегом лоб ко лбу, между нами гитара, и запели: «Забинтуй ты мне голову осенней листвой… » Мне даже показалось, что Олег отвлекся от навязчивой темы, успокоился, а затем и заснул. Утром я приготовил яичницу, салат, бутерброды с черной икрой. Под икру Олег сделал глоток водки. Сели в такси. На всем пути от улицы Щорса до гостинцы «Студийная» при Киностудии им. Довженко он держал меня за руки, как маленький, и сбивчиво говорил: «Передай Митасю, пусть не пьет, ведь какие стихи пишет. Без Володи Высоцкого мне сложно стало жить, никто меня не понимает, а вы с Митей в Киеве. Об одном жалею, что Гамлета я не сыграл». К 8. 00 подъехали к гостинице. Взбадриваю его: «Завтра едем на шашлыки». «Выходи, так не прощаются», -- ответил Олег. Он обнял меня, крепко поцеловал по-мужски в губы и пошел по направлению к гостинице. Затем остановился, повернулся в мою сторону, поднял руку, сказал «Живи долго, ты хороший человек» и ушел. Кастелянше в гостинице он сказал: «Прошу не беспокоить!» К 10 часам приехали киношники. На их стук никто не отвечал. Взломали дверь. Выражение лица у мертвого Даля было такое, как будто исполнилось его самое заветное желание.
При вскрытии установили: инфаркт миокарда. Все остальные органы были практически здоровы. В 41 год печень и почки не были разрушены алкоголем. Патологоанатом удивился: «Он разве не пил»? «Пил от тоски, но не потому, что был зависим от алкоголя», -- ответил я.
-- Кто в Киеве занимался похоронами Олега?
-- На следующий день из Москвы приехала молодая и слишком спокойная жена Даля Лиза с приятелями Олега, актерами Валентином Никулиным и Владимиром Заманским. Казалось, что она была готова к происшедшему. Захотела увидеть, где был Олег в последний свой день. Спросила, какую женщину Олег целовал последней. Узнав, что это была моя жена, попросила ее символично передать его прощальный поцелуй. Попросила начатую Олегом в поезде бутылку коньяка, которая случайно осталась у меня, и уехала в Москву.
В цветоводстве я заказал гигантский венок, не сговариваясь с Митей, попросил написать: «Вечному Далю». Из Киева в Москву тело Даля повезли автобусом Киевской киностудии. Сопровождали его я с Митей и мои ребята горняки-взрывники. Никого из киношной общественности не было. В Москве Царев, руководитель Малого театра, распорядился, чтобы хоронили Даля со всеми почестями, как народного. Площадь между Оперным и Малым театрами была до отказу забита народом. Это было в марте 1982 года.
Олег был ребенком и мудрецом одновременно. Он словно кожей все чувствовал. Ему больше нравилось играть сказочных персонажей, чем реальных людей. Он был не приспособлен к жизни. Переходя из театра в театр, никогда сам не забирал свою трудовую книжку. Его брали и без нее, а потом по запросу театра книжку пересылали. Он был похож на гениального ребенка, которому трудно дается взросление.
Вспоминает вдова Дмитрия Миргородского Нина Шепитько:
-- Мы случайно встретились с ним в мастерской знакомого художника. Как актера я его не знала, так как украинское кино в тот период было непопулярным. Отметила, что этого мужчину я бы выделила из толпы.
-- В первый вечер мы не старались друг другу понравиться, но чувствовалось, что интерес взаимный. Возможно, благодаря атмосфере мастерской и шампанскому на его предложение поехать к другу я с легкостью согласилась. Когда мы сели в такси, он так нежно обнял меня, что мне сразу стало тепло и уютно. В квартире поняла, что я в большей степени теоретик в плане ни к чему не обязывающих отношений, и испугалась. И так же игриво, как согласилась приехать, сообщила, что мне пора домой. Привыкший к успеху у женщин Миргородский не ожидал подобного. Чтобы вырваться из его объятий, я прокусила ему до крови плечо и сбежала, надеясь, что никогда больше с ним не увижусь. Но не тут-то было… Творческая мастерская нашего общего знакомого находилась в двух шагах от моего дома, да и сам дом в центре города, казалось, находится на пересечении наших дорог. Заметив меня, еще издали Миргородский на всю улицу выкрикивал фразы, свидетельствующие об оскорбленном мужском самолюбии. Так продолжалось полгода. Если я его замечала первая, старалась незаметно скрыться. Однажды не успела. Зашла в кафе и не сразу его заметила. Там и произошло примирение. На улицу мы вышли уже друзьями. Часто вместе бродили по улицам, рассказывая о своих влюбленностях и разочарованиях.
-- От ненависти до любви -- один шаг?
-- В один памятный для меня осенний день Дмитрий на ходу неожиданно повернулся ко мне и, впервые поцеловал, сказав: «Нинулька, выходи за меня замуж». Замуж я, как и обещала себе, не вышла, семь лет мы прожили в гражданском браке. Я младше Дмитрия на двенадцать лет. По гороскопу мы оба Коты. Говорят, Коты привязываются к дому, а мы привязались друг к другу. Отсутствие каких-то вещей, обстановки, удобств для нас не имело значения. Из-за быта мы никогда не ссорились.
-- Как восприняли ваше появление друзья Дмитрия?
-- У него были свои друзья и интересы, а у меня любимая работа, сын. Я не мешала ему жить, но опекать и хитрить приходилось часто. Бывало, задержусь на работе, а Дмитрий с друзьями напились. Однажды я застала Дмитрия с Леней Осыкой. Оба были подшофе и спорили: «Кто пойдет за бутылкой»? Можно сказать, обрадовались моему приходу. Я предложила сыграть в «дурака», кто проиграл, тот и идет. Играли до пяти утра. «Дураками» оставались оба попеременно, хотя играли против меня, обсуждая вслух мои карты. Обиженные, что проиграли женщине, легли спать, полностью протрезвев.
-- В последний приезд в Киев Олега Даля Дмитрий не пил, потому что был закодирован?
-- Он не был запойным. Мог три дня подряд пить от обиды, которую обычно держал в себе. Потом месяцами не притрагивался к спиртному. Из-за пьянства мы ссорились, и не раз. Дмитрий говорил: «За свою жизнь я двадцать «Волг» пропил». Впервые он решил закодироваться, когда начало шалить сердце. До предполагаемого дня месяц не пил. Врач после двухчасовой беседы с Дмитрием сказал, что не считает его больным. Феноменальная память, высокий интеллект говорят о том, что он сам может справиться с этой бедой.
Ему все же пришлось закодироваться. Сделал это он в Харькове у профессора Шетинского, которого рекомендовала ему сестра Клара. Нужно отдать должное Дмитрию: несмотря на прежнее окружение, он перестал пить. С его легко узнаваемой внешностью в нашей стране не обязательно иметь деньги, чтобы выпить. Ему подмигивали и предлагали выпить даже на улице. Он часто прятался за меня, как за ширму. Многие не понимали, что Дмитрий вообще не пьет, спрашивали: «Что, даже со мной не выпьешь?»
В день приезда Олега Даля в Киев они были у художника Юхтовского. Позже Рад рассказывал мне, что Даль жаловался на одиночество, спад жизненных сил. Когда он сказал Далю, что портрет в общем закончен и можно отдохнуть, его поразил ответ: «Пиши сегодня, завтра меня уже может не быть». Предчувствие его не обмануло.
-- Существует поверье, что если ты играешь смерть героя, то приближаешь свою…
-- В «Вавилоне-20» Дмитрий играл мужа Мальвы, которому вырыли могилу. В «Роксолане» он играл уже больным. Мы еще не знали, что у него рак. Он был на диете и пил отвары из трав. Во время съемок ему стало плохо. Сначала приехал к нему мой сын-врач, затем я. Застала Дмитрия в номере в тот момент, когда ему принесли настоящую саблю -- музейный реквизит, а он не смог даже поднять ее. Затем сама поражалась, как он лихо размахивал ею же перед камерой. По сюжету фильма он умирал от пыток. Люди, которые случайно наблюдали за съемками этого момента, кричали: «Змилуйтесь над людиною, за що ви її катуєте»? Так естественно он играл… В последней своей роли, в еще не законченном фильме «Мазепа» режиссера Юрия Ильенко, Дмитрий играл Семена Палия, которого убивают, и снится он Мазепе идущим с собственной головой в руках. Человек не может умирать бесконечно.
Я все двадцать два года боялась, что Дмитрий уйдет от меня к другой женщине, мне казалось, что я люблю его больше, чем он меня. Последние две недели в больнице он без конца повторял: «Нинулька, ты даже не представляешь, как я тебя люблю»…