О таланте Герца Мепена, главного модельера Киевского дома моделей 50--70-х годов, корреспонденту «ФАКТОВ» рассказала его давняя знакомая, в прошлом -- солистка Киевской филармонии Тамара Аветисян
Когда же, как не весной, в нашу жизнь врываются буйство красок, многоголосье птиц и безумство поступков? Именно в это время мы планируем самые смелые обновки своих гардеробов. Поэтому неудивительно, что создатель фасонов, принесших в послевоенные десятилетия мировую славу Киевскому дому моделей, Герц Моисеевич Мепен родился в самый разгар весны -- 15 апреля ему исполнилось бы 80.
Во время сдачи материала нам сообщили печальное известие -- не дожив три дня до своего юбилея, Герц Моисеевич ушел из жизни. Мы специально оставляем публикацию такой, какой она была подготовлена при жизни Модельера.
Хотя в начале года Герц Моисеевич не смог дать интервью нашей газете, материал о нем все-таки получился. Это произошло благодаря поклоннице его таланта Тамаре Аветисян, которая во время нашей беседы месяц назад объяснила нежелание Мепена общаться с корреспондентом таким образом:
-- Герц Моисеевич плохо себя чувствует, ведет замкнутый образ жизни, избегая даже встреч с друзьями. Возможно, не хочет обременять нас своим разочарованием в жизни. В течение многих десятилетий он был известен даже за пределами СССР. А теперь проводит свои дни в бедности и одиночестве. Как заметил еще триста лет назад Джонатан Свифт, «потеря близких -- это налог за долгожительство». Для Мепена этот налог увеличивается вдвое -- еще и посредством разлуки с творчеством.
-- Тамара Константиновна, а как вы познакомились с Герцем Мепеном?
-- Будучи солисткой Киевской филармонии, я много гастролировала по Советскому Союзу. Во время гастрольного тура с Тарапунькой и Штепселем по Прибалтике в таллиннском ателье заказала себе демисезонное пальто из зеленого сукна с оригинальным воротником, переходящим в шарф. В послевоенные годы вся ленинградская элита, включая чрезвычайно элегантного Аркадия Райкина, обшивалась в Эстонии, где шили по европейским канонам. Новое пальто я надела, отправляясь в 1957 году к родным в Ташкент. Здесь меня ждали встречи с друзьями юности.
Ташкентская приятельница, увидев меня в новом пальто, захотела его скопировать и попросила меня показаться в нем какому-то необыкновенному, по ее словам, знакомому мастеру. Бросив взгляд на хваленую прибалтийскую вещь, портной сказал: «В ней нет ничего особенного» -- и наотрез отказался шить аналогичную. В этом был феномен Герца Мепена -- личности настолько же талантливой, насколько и своеобразной.
В Ташкенте заказчиками Герца Моисеевича становились лишь избранные: народная артистка Ташкентского русского театра Згурская, жена известного кинорежиссера Ладыгина. Позже, после переезда Мепена в Киев, они приезжали в столицу Советской Украины лишь для того, чтобы пошить у него очередной наряд. Алексей Толстой, который в годы войны жил в столице Узбекистана, прослышав о знаменитом портном, заказал у него костюм. Друг писателя Эль-Регистан, соавтор гимна Советского Союза, хорошо зная своего приятеля и предвидя, что тот может не расплатиться за работу, притащил мастеру мешок риса.
-- А как оказался в Ташкенте сам Герц Мепен?
-- Герц Моисеевич родился в Польше в еврейской семье. Его отец, работавший в провинциальном городке, был знаменитым портным, к которому приезжали заказывать туалеты писатели, артисты и музыканты из Варшавы. В отчем доме Герц приобщился как к портняжному делу, так и к музыке. Обладая идеальным слухом, он безошибочно узнавал игру пианистов Горовица и Рихтера, отличал звучание скрипки Ойстраха от скрипки Стерна. В Киеве Мепен станет завсегдатаем филармонических концертов, и вся его жизнь будет заключаться в создании моделей и наслаждении музыкой. Герц Моисеевич мастерски подбирал музыкальное сопровождение, в основном, классику, к демонстрации своих моделей.
В годы войны, потеряв всех своих близких и спасаясь от гитлеровских преследований, Герц Моисеевич оказался в Ташкенте. В память о геноциде евреев он впоследствии создал необычную коллекцию моделей «Бабий Яр». Во время показа, сопровождавшегося музыкой «Плач Израиля», манекенщицы проходили по подиуму босые. Одни в руках держали культовый подсвечник -- менору, головы других покрывали шарфы для молитв. Этим показом Герцу Мепену как режиссеру действа удалось передать гамму скорбных чувств.
-- Что же послужило поводом для переезда Мепена в Киев?
-- Зная, как скромно жил Герц Моисеевич в Ташкенте, я не раз предлагала ему переехать в Киев. Спустя некоторое время мы случайно встретились с ним в фойе Киевского оперного театра. Грешным делом подумала, что Мепен приехал по моей рекомендации. Но причина оказалась иной.
В это время на работу в Киевский политехнический институт пригласили профессора химии Среднеазиатского университета Владимира Васильевича Удовенко, с семьей которого дружил Герц Мепен. Он боготворил супругу профессора -- очаровательную женщину, обладавшую изысканным вкусом. Герц Моисеевич ей всю жизнь что-то шил, вкладывая в каждую модель свое обожание. Между прочим, я приобрела у Софьи Васильевны пальто его работы -- не только безупречное по линиям и изысканное по деталям, но и профессионально исполненное. В строчке, обработке бортов не было видно руки портного, они казались вылепленными. Именно с семьей профессора Мепен и переехал в Киев.
-- А у каких портных одевалась послевоенная киевская элита?
-- Правительственные особы и их семьи обшивались в «Коммунаре», где шили (нередко по моделям Мепена) кому-то бесплатно, кому-то -- за смешные деньги.
Самым известным мужским мастером в послевоенном Киеве был Дубровский, работавший в Театре русской драмы имени Леси Украинки. У него обшивались многие киевские толстосумы и артисты. Любимой моделью мастера был народный артист УССР Михаил Белоусов, игравший, в основном, героев-любовников. Когда артист шел по Крещатику, прохожие оборачивались ему вслед: шляпа, костюм, туфли -- все было безукоризненно.
А дамскую элиту -- адвокатесс, врачей -- обшивал не менее известный Маев, модели которого, на мой взгляд, были однообразны и узнаваемы.
Я не раз пыталась найти для Герца Моисеевича клиенток среди знакомых дам, однако он особого интереса к моим предложениям не проявлял. Я поняла, что Мепен не был портным в прямом смысле этого слова, которому можно было заказать фасон «от Маева» или то, что пришло в голову клиентке. Если модель или какие-то детали не соответствовали видению Герца Моисеевича. он попросту отказывался от заказа.
Так, однажды жена известного киевского профессора Полисского уговорила Герца Моисеевича пошить ей пальто, хотя сначала Мепен отказывался браться за пошив, представляя себе изделие несколько иначе. Первая встреча длилась три часа -- все это время он примеривался, как сделать вытачку. Через несколько дней модельер даже скроил «патрон» (перед и спинку изделия) и опять долго обсуждал с клиенткой фасон. Но несмотря на потраченное время, он в конце концов отказался от заказа.
-- Как же вы выдерживали такие примерки?
-- Во имя сохранения нашей дружбы я у Герца Моисеевича ничего не шила. Надо было ждать годами, чтобы он под настроение соблаговолил что-то сделать, а у меня на это не хватало терпения.
Такая же история произошла с Ниной Бажан -- супругой известного украинского поэта. Ее набор на пальто -- коричневую ткань и подкладку леопардовой расцветки -- Мепен продержал пару лет и вернул, так ничего и не пошив. Не пришлись по вкусу! Но со временем он, очаровавшись красотой Нины Владимировны, стал шить для нее прекрасные вещи. Однажды Герц Моисеевич предложил ей изысканное пальто из синего букле, но жена известного деятеля культуры и члена правительства отказалась -- не хотела привлекать к себе внимание. Как раз в это время Мыкола Бажан переводил Шолом Алейхема, отрывки из которого читал Герцу Моисеевичу на еврейском языке, чем приводил модельера в восторг.
Жена Бажана была профессором мединститута имени Богомольца, где лаборанткой работала ее подруга Юля -- дочь Хрущева. Юлия Никитична попросила Нину Владимировну договориться с Мепеном о пошиве пальто для нее. Они жили на одной лестничной площадке в доме N 5 по улице Репина (ныне Терещенковской). Но поскольку дочь Никиты Сергеевича не отличалась привлекательной внешностью, Мепен ей шить отказался, удивив Нину и Мыколу Бажан своей смелостью.
-- Каким же образом такой неординарный человек мог получить работу в Киевском доме моделей?
-- Однажды Софья Васильевна Удовенко, о которой я уже рассказывала, специально надев сшитые Мепеном вещи и взяв с собой пальто супруга, пришла в Киевский дом моделей, чтобы показать администрации необыкновенную работу мастера. Фасоны неизвестного портного и их безупречное исполнение произвели впечатление на руководство, и его зачислили в штат. Герц Моисеевич оправдал оказанное доверие -- его коллекции завоевали огромное количество медалей на международных конкурсах, прославляя Украину. Украинские мотивы придавали его моделям особый шарм. До Мепена к национальным элементам не обращался ни один кутюрье.
Когда ценители красоты на разных континентах аплодировали фасонам Киевского дома моделей, его главный модельер Герц Мепен скромно сидел в стороне. Всеобщего признания он так и не удостоился. Этому мешала его национальность.
В конце 50-х годов в Москве проводился Всесоюзный конкурс моды, на котором представлялась и коллекция Киевского дома моделей, созданная Герцом Моисеевичем по народным мотивам. Украинские модели произвели фурор. Жюри, в составе которого были супруги актриса Тамара Макарова и кинорежиссер Сергей Герасимов, безоговорочно присудило Киеву первое место.
-- Посетив как-то в Киеве показ итальянского дома моделей, Герц Моисеевич сшил мне по его мотивам пальто из красного драпа в рубчик, -- продолжает свой рассказ Тамара Константиновна. -- Причем ткани для Дома моделей он специально заказывал на Черниговском камвольно-суконном комбинате. В то время из России в Киев только переехал певец Юрий Гуляев. Я шла в новом пальто на сборный концерт, когда он меня обогнал и обернулся: «Я обалдел от вашего пальто -- в жизни подобного не видел». К сожалению, его свободный покрой и застежка на одну пуговицу были хороши только для парадного выхода из дому и проезда в автомашине, а не для беганья с чемоданчиком по концертам. Пришлось продать «итальянские мотивы» бывшей жене украинского композитора Жербина.
С огромным вдохновением Герц Моисеевич исполнял заказ Валентины Терешковой. За демисезонное пальто от Мепена Валентина Владимировна, кстати, заплатила двойную стоимость. А великолепный фрак для ленинградского дирижера Мравинского модельер вообще шил заочно.
-- Признавали ли Герца Моисеевича зарубежные дизайнеры?
-- Мепена знали многие известные модельеры. Его даже приглашали работать в элитные дома моделей разных стран, но он не соблазнился. В 1964 году в Париже Герц Моисеевич стал победителем конкурса швейного мастерства «Золотые ножницы». Приз ему тогда вручал Кристиан Диор.
Последний показ коллекции Мепена состоялся в Киеве летом 1997 года в рамках фестиваля «Моды века», в котором принимали участие украинские и итальянские дизайнеры. Успех его моделей, демонстрировавшихся под открытым небом на ступеньках перед Украинским домом, разделил весь город. Специально для вручения приза Герца Моисеевича привезли машиной на Крещатик. Это был его последний выход в свет.