В десятый день рождения суверенной Украины страна обязательно вспомнит всех, кому обязана своей свободой. Без сомнения, в их числе будет и Вячеслав Чорновил, заслуги которого в обретении Украиной независимости поистине бесценны. Но и два года спустя после трагической смерти Чорновола в столице на домах улицы, переименованной в честь Героя Украины, по-прежнему висят таблички со старым названием. А в сельской хате родителей Вячеслава Максимовича, которую его соратники по Народному руху обещали превратить в музей, живет… одинокий ежик.
В селе Вильховец в Звенигородском районе Черкасской области этот дом знают все. Да и найти его достаточно легко. Он стоит на обочине оживленной трассы Киев -- Одесса, которая проходит через центр села. Покосившийся забор не мешает рассмотреть табличку на стене хаты: «В этом доме провел свои детские и юношеские годы Вячеслав Максимович Чорновил».
В Вильховец родители Вячеслава Максимовича бежали из соседнего села Ерки (где родился Вячеслав Максимович. -- Авт. ) после того, как репрессировали дядю Чорновола. Конечно, спрятаться от «праведного» гнева советских властей было невозможно, но преподаватели украинского языка и литературы (и мама, и отец), подхватив троих детей и скудные пожитки, переехали в соседнее село. За ними последовала и слава «родственников врага народа». Поэтому в сенях вильховецкого дома, построенного еще в дореволюционное время, у Чороноволов постоянно висела наготове торба: сухари, сало, лук…
Сестра Вячеслава Чорновола Валентина вспоминает: «Славко очень любил наш дом и Вильховец. В хате у него была отдельная комната с окном, выходящим на берег реки (названия у речушки нет. -- Авт. ). Жесткий топчан, на котором он спал, всегда был аккуратно застелен. А возле дома Славко высадил большой цветник, сам его полол и поливал. Однажды из настурций «вырастил» свое имя -- «Славик». Так называла его мама. Настурции долго цвели»…
Теперь во дворе цветет крапива да осот. Я пыталась найти тропинку, по которой Чорновил ходил когда-то к реке, но нашла лишь ежика -- едва не наступила на него, споткнувшись в непроходимых зарослях сорняков.
Поступив в Киевский университет, Вячеслав покинул родительский дом. А вскоре один за другим последовали аресты Чорновола. Сестру Валю, которая, как и родители, учительствовала, сразу же вызвали на допрос в КГБ. А вскоре без объяснений уволили с работы. Она вернулась в Вильховец, чтобы поддержать родных.
В селе по-разному отнеслись к аресту сына завуча школы. Многие злорадствовали: «Вон какой был умный и где теперь оказался?»
-- Мама часто плакала. Рыдала, закрывшись в хлеву, чтобы соседи не слышали, -- вспоминает Валентина Чорновил. -- Почти никто из односельчан не сочувствовал нашей семье. «Прости им, -- не раз потом говорил мне Вячеслав, -- они несчастные, запуганные люди. Им хуже».
В селе до сих пор хорошо помнят приезды Чорновола к родителям. Шутка ли, за диссидентом практически всегда следовал «хвост»! Кагэбэшники не скрываясь следили за всем, что происходило во дворе и доме Чорноволов: кто приходил, сколько и о чем говорили. Потом «беседовали» с односельчанами, а не слишком сговорчивым могли, например, устроить проблемы с заготовкой дров на зиму. В Вильховце вспоминают, как однажды соседка угостила уезжавшего в Киев Вячеслава пирожками. К Чорноволу тут же подскочили двое в штатском, выхватили сверток и стали разламывать свежеиспеченные гостинцы… Может, поэтому некоторые вильховчане и сейчас предпочитают не говорить с незнакомыми людьми о своем известном земляке?
Откровенно удалось побеседовать лишь с Валиной подругой детства Екатериной Родионовой. Именно она присматривает сейчас за домом родителей Вячеслава Чорновола. Оторвав ее от работы на огороде, я попросила открыть мне хату.
-- Какие замки, о чем вы, -- утирает слезы Екатерина Степановна. -- Я уже шесть замков поменяла, но их срывают, выбивают дверь ломом. Нет сил с этим бороться! Когда Валя после смерти родителей уехала в Киев, она оставила тут всю мебель, посуду -- все-все, даже баночки вымытые аккуратно сложила в уголочке. Но все разворовали. Выбили окна и вынесли все подчистую. Остался только стол, которому уже больше 70 лет, да картина на стене. Видимо, не нашлось в селе любителя живописи. А вот чугун из печки забрали сразу — металл нынче в цене. На металлолом, очевидно, унесли и спинки от кроватей, и цепь от колодца вместе с ведром, и весь хозяйственный инвентарь из хлева. Осталась сиротой стоять только деревянная швабра, которой Валя когда-то полы мыла. В саду все яблони обнесли, абрикосу сломали, орех спилили…
-- А вы не пробовали дом сдать в наем? Был бы под присмотром…
-- Пробовали. Да только проку от жильцов никакого. Они же первыми и стали воровать. Съехали, никому ничего не сказав, вместе с пожитками Чороноволов. А недавно тут еще один напросился. Пустили -- уносить все равно уже нечего, только плесень на стенах осталась. Так он вскоре сбежал, прихватив с собой ключ. Наверное, придется заколотить двери и окна досками. Пусть так стоит…
-- Но ведь, помнится, руховцы обещали сделать в родительском доме Вячеслава Максимовича музей, -- обратилась я к председателю Вильховецкого сельсовета Николаю Крапивко.
-- Этот дом — частная собственность. По сути, мы не имеем права там что-либо делать. Даже огород кому-то отдать в аренду не можем, поэтому там и буйствуют сорняки. Но я разговаривал с Валентиной Максимовной и знаю, что она готовит документы на передачу дома государству. Приезжали ко мне и два члена Центрального провода Народного руха -- не буду называть их имен. Они красиво рассказывали о будущем музее Вячеслава Чорновола, обещали привезти мрамор для мемориальной доски, выделить деньги на ремонт дома. С тех пор от них ни слуху ни духу. Наша райадминистрация уже и смету составила -- на все про все нужно около 30 тысяч гривен. У Валентины Максимовны такие деньги вряд ли есть. Но дом просто пропадет, если его срочно не перекрыть. Рухнет, и тогда уже придется его не ремонтировать, а восстанавливать. Пока же мы на общественных началах хоть простенькую мемориальную табличку вывесили.
Отношение односельчан к Чорноволу стало более теплым после избрания Вячеслава Максимовича в Верховную Раду. Когда народный депутат приезжал на могилу родителей, вильховчане, пользуясь моментом, просили, требовали помочь в решении своих проблем. А он рассказывал им, что скоро не будет колхозов, разъяснял, как стать фермером…
-- Не верьте вы в заботу нашей местной власти о памяти Чорновола, -- пожаловалась мне жительница Вильховца, попросившая не называть ее имени. -- Крапивко -- коммунист, уже 18 лет председательствует в сельсовете. Сколько себя помню, он всегда палки в колеса Вячеславу Максимовичу ставил. В 1991 году, когда Чорновил приехал выступить перед односельчанами, сельский голова сначала «потерял» ключ от клуба, а когда люди пригрозили выбить двери, то «отключился» свет. А может, все потому, что Николай Крапивко со Славой еще в молодости побили горшки… Они ведь были влюблены в одну девушку, вместе к ней ходили. И однажды Славко подстерег Николая и… толкнул его в речку. С тех пор и пошло.
Крапивко даже тех, кто дружил с Чорноволом, не жаловал. То огород в плохом месте выделит, то в материальной помощи откажет. А доску на доме Чорноволов, которую он называет «мемориальной», вы видели? Это же обыкновенная фанерная доска, на которой еще при СССР было написано «Слава КПСС!». Надпись даже не пытались как следует закрасить -- вот вам память о Чорноволе. При сельсовете есть музей истории нашего села -- так в нем нет ни единой фотографии Вячеслава. Его именем назвали небольшую улицу на окраине Вильховца, а ту, на которой стоит его дом, продолжают называть улицей Ленина. Неужто такое отношение заслужил наш земляк, Герой Украины? А ведь все вышло, как он предсказывал: и колхоза у нас больше нет, и фермеры появились…
О том, что в этом доме провел свое детство Вячеслав Чорновил, свидетельствует фанерная доска, на которой еще при СССР было написано «Слава КПСС!»
О будущем музее Вячеслава Чорновола в Вильховце однопартийцы лишь красиво говорили…