Капитана Виктора Лисовецкого нашли возле дома священника с… отрезанной головой
Судьба определила 26-летнему Виктору Лисовецкому открыть скорбный список погибших на боевом посту сотрудников созданной в Украине пять лет назад службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Заслуги и высокий профессионализм молодого капитана не забыты -- его имя внесено в Книгу памяти МВД и выгравировано на мемориальной доске в столице. А на днях на родине Виктора -- в селе Оконск Маневичского района Волынской области -- состоялось торжественное открытие памятника погибшему милиционеру.
Трагедия произошла в ночь с 22 на 23 ноября 2000 года. Утром был обнаружен труп офицера милиции. Виктора Лисовецкого нашли на улице Оконска с отрезанной головой. Без отца остались двое маленьких детей.
… Это знакомство должно было стать началом заранее спланированной операции. С интересующим его человеком Виктора Лисовецкого, старшего оперуполномоченного отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Маневичского райотдела внутренних дел, познакомил свояк «объекта», сосед Виктора. Пообщавшись у оперативника, все трое отправились в пивной бар. Возвращались поздно. Сосед Виктора ушел вперед. Убедившись, что «объект» плохо себя контролирует, Лисовецкий попытался «вытянуть» из него информацию, ради которой, собственно, и была организована вся эта «гулянка». Однако «разрабатываемый объект» неожиданно бурно отреагировал на, казалось бы, невинные вопросы оперативника. Схватив Виктора за одежду, он вытащил из кармана нож и с воплем «Ты че, мент, лезешь?!» начал наносить удар за ударом. Оставив истекающего кровью милиционера посреди дороги, злоумышленник ушел, но вскоре вернулся, схватил Виктора за волосы и несколько раз полоснул ножом по горлу…
-- Я в тот день возвращался домой поздно. Вдруг вижу -- под забором у дома священника отца Григория кто-то лежит, -- рассказывает председатель Оконского сельсовета Николай Ковальчук, обнаруживший труп. -- Сперва подумал, что это пьяный. Подошел ближе -- кровь. Потрогал висок -- холодный. В темноте сразу не узнал Виктора… Разбудил батюшку, позвонил куда следует и охранял тело до приезда милиции.
Расправившись с милиционером, убийца догнал ушедшего вперед свояка, и они вдвоем направились к тому домой. Смыв с рук, ножа и одежды кровь, «гость» ушел в райцентр, а хозяин лег спать. Утром его разбудили правоохранители. Во время обыска они обнаружили нож и кожаную куртку со следами крови. Вскоре был задержан и сам преступник.
Следствие продолжалось около пяти месяцев. Волынский областной суд приговорил убийцу Виктора Лисовецкого к 15 годам лишения свободы. На вопрос судьи, что стало причиной столь жестокой расправы, 21-летний парень вразумительно ответить не смог, сказал лишь, что пребывал в «непонятном агрессивном состоянии».
-- Ночью нас разбудил громкий стук, -- рассказывает матушка Анна. -- Спрашиваю: «Кто там?» -- и ушам своим не верю: «Это я, Николай Ковальчук, у вас под воротами труп лежит!» Витю узнала по одежде. Бедненький, голову отрезали так, что висела на одной коже. Люди боялись к нему близко подходить, а я нет. Только после похорон Виктора неспокойно стало, страшно. Как выйду во двор, все время на ворота смотрю. Я не из пугливых, но когда подхожу к калитке, всякий раз мужской силуэт мерещится…
-- Витя перед своей гибелью был со мной особенно нежен и ласков, -- вспоминает вдова Виктора Лисовецкого Оксана. -- Говорят, что беда не приходит одна… Незадолго до убийства мужа я заболела туберкулезом. Накануне отъезда на лечение в Луцк мы с Витей решили устроить прощальный ужин. Пили вино, кофе, беседовали о том, о сем. Вдруг Витя грустно так говорит: «Я не хочу, чтобы ты уезжала». Я опешила. Говорю ему: «Ты же знаешь -- мне необходимо лечиться». А он тихонько так: «Да, я все понимаю… ». Как будто предчувствовал, что последний раз видимся. Утром я ушла на автобус -- и все…
На следующий день еще не рассвело, когда в областном противотуберкулезном диспансере, куда меня госпитализировали, зазвонил телефон. Услышав свою фамилию, я сразу почувствовала беду. Звонил двоюродный брат мужа. Словно обухом по голове: «Быстро приезжай домой, Витя умер!» Я кричала на всю больницу. Сбежался персонал, сделали мне успокоительный укол. Немного придя в себя, вызвала такси. Всю дорогу надеялась, что произошла какая-то ошибка. И лишь увидев толпу возле нашего дома, осознала, что случилось непоправимое. Подвозивший меня таксист поинтересовался, где муж работал. Услышав, что в милиции, сокрушенно покачал головой: «Ох, детка, что же это в мире творится?.. » Он не взял деньги за проезд… Убедившись, что Вити больше нет, я твердила, что не хочу без него жить, умоляла отвезти меня в больницу и сделать смертельный укол.
-- Вместе мы прожили восемь лет, -- продолжает Оксана. -- Я не местная, в Оконск приезжала к подруге и познакомилась с Витей на танцах. Он меня просто очаровал -- высокий, красивый, зеленоглазый. Его предложение выйти замуж сначала не восприняла всерьез -- я ведь старше Вити на три года. Но этот «аргумент» он развеял в два счета: «А какое это имеет значение?» Помню, девчонки из райбольницы, где я работала медсестрой, донимали меня, мол, он же «зеленый» совсем, вон какой молоденький -- не боишься? А я им: «Нет, потому что люблю!» В день нашей свадьбы духота стояла невыносимая. Произнося тост, кум пожелал нам такой же жаркой любви. Я засмеялась: «Такой не нужно -- можно сгореть!» Представляете, Витенька ни разу не повысил на меня голос! У него был очень мягкий характер. Он не мог, не умел никого обидеть. Дети, чуть что, вспоминают, что папочка их никогда не бил и не ругал… Старшенький, Богдан, сразу после смерти отца отказывался есть, исхудал, побледнел. Раньше, бывало, отругаю его, и слышу в ответ: «Я папин!» А сейчас -- «Я ничей!» Младший, Олежек, все время спрашивает, почему папка так долго с работы не возвращается. Причесываясь перед зеркалом, приговаривает: «Я красивый, как мой папочка». Олежка весь в Витю. Раньше мечтал стать милиционером, а сейчас говорит: «Милиция -- это собачья робота». Даже не знаю, где он такое слышал. Но Богданчик твердо решил пойти по стопам отца.
-- Не раз доводилось слышать, что души умерших навещают близких в снах…
-- Поначалу Витя мне снился постоянно -- то мои любимые конфеты приносил, то цветы. А однажды приснилось, что мы с ним прогуливаемся и вдруг видим куст цветов невиданной красоты с дивным запахом. Я хотела сорвать веточку, но Витя попросил: «Не нужно, нельзя этого делать»… Старые люди сказали, что он обо мне очень тоскует, и посоветовали не убиваться так сильно, чтобы отпустить его душу. Теперь он мне реже снится. Но подает знак, когда что-то должно случиться. Например, недавно Витя сказал мне во сне: «У двора директора школы я оставил для тебя машину дров… » А вскоре после этого умерла совсем молодая дочка директора.
-- За день до трагедии я увидела во сне покойную бабушку, -- рассказывает сестра Виктора Лисовецкого, которую зовут так же, как и его жену, Оксаной. -- Молодая, в длинном белом платье, она словно отмахивалась от чего-то невидимого. В ту ночь я впервые в жизни проснулась в холодном поту от ужаса. Но самое поразительное произошло на Витины сороковины -- 31 декабря прошлого года. Я -- филолог с высшим образованием, некоторое время работала в Германии гувернанткой, а в Кельне живет мамина сестра, тетя Катя. Мы с тетей Катей встречали новое тысячелетие в ее кельнской квартире. И вдруг меня сковало холодом, а с балкона донесся тихий голос покойного брата: «Катя, Катя… » Смотрю на будильник: ноль часов двадцать минут -- время констатации смерти Вити. Тетя тоже услышала! Не могли же у нас быть одновременно одинаковые галлюцинации! Дальше -- больше. Через час мы собрались на Рейн, на традиционные в тех местах новогодние гуляния. И я, и тетя точно помним, что выключили в кухне свет, а когда вернулись, лампочка горела! Никто, кроме нас, ее включить не мог. Тетя потом рассказывала, что Витя очень хотел побывать в Кельне, и вот так осуществил свою мечту -- на сороковой день после своей смерти…