Жажда жизни пробудила у Жени общительность, какой раньше за ним не замечали
-- Мамочка, почеши мне правую руку, -- попросил Женя, не подозревая, что руки ему ампутировали на второй день после того, как с ним произошло несчастье. Голова мальчика -- сплошная рана, руки в бинтах, и он в первый момент не понимает, что случилось.
-- Нет у тебя правой руки, сынок. Отрезали, -- сдерживая слезы, говорит Светлана Евгеньевна.
-- А левая?
-- И левую тоже, сыночек.
В детском отделении столичного ожогового центра клинической больницы N2 Женя находится вот уже пятый месяц и ждет сейчас очередной -- 17-й (!) по счету -- операции. Обнаженную черепную коробку (пострадавшая площадь -- 20 сантиметров в диаметре) нужно «обтянуть» кожей, взятой с других участков тела мальчика. И хотя на Жене, что называется, живого места уже нет, кожу для пересадки предстоит взять непременно его собственную: чужая не приживется.
Несчастье с Женей случилось в начале августа. Они с приятелем рванули на велосипедах на ферму, а тут -- дождь. Спрятаться мальчишки решили в стоящем неподалеку домике. Знали они, что этот домик -- трансформаторная будка? Наверняка. Но дети есть дети. Все, что не заперто, для них открыто. А будка заперта не была. Внутри, подойдя поближе к трансформатору, мальчишки швырнули в него мокрую палку: интересно было, отбросит или нет? Отбросило! И вдруг ни с того ни сего приятель толкнул Женю в спину -- и мальчик буквально налетел на трансформатор! Женю пронизало током -- 10000 вольт! Что почувствовал парнишка в тот миг? На удивление, память сохранила многие детали.
-- В глазах стало так ясно, как никогда, -- передает свои ощущения Женя. -- Потом почувствовал сильный толчок, и меня куда-то бросило. А затем мне стало очень холодно. Я лежал на полу, а вокруг -- пустота. Только в одном углу -- моя фуражка, в другом -- кеды. Как они там оказались? Я смотрел в потолок и хотел лишь одного -- укрыться.
Сколько Женя пролежал в трансформаторной будке -- не известно. Может быть, два, а, может, и три часа. Его приятель, виновный в случившемся, никому ничего не сказал: видимо, испугался. Благо, односельчанин Евгений Величенко гнал на пастбище корову и заметил рядом с трансформаторной будкой Женин велосипед. Заподозрив неладное, мужчина метнулся внутрь, где и обнаружил мальчика. «Только не говорите родителям, -- словно сквозь сон, прошептал Женя. -- Я еще немного полежу и пойду домой».
Гараж, в котором работал отец Жени, Богдан Степанович, находился от злополучной будки метрах в пятистах, и Евгений Федорович первым делом помчался туда. Но раньше Жениного отца страшную весть узнал начальник гаража. «Богдан! Садись в машину -- едем!» -- только и сказал он подчиненному. А еще через несколько минут машина уже неслась в сторону райцентра. «Только не спи!» -- умолял Женю отец, пока ехали в больницу. Больше всего он боялся, что ребенок закроет глаза и больше никогда их не откроет.
Светлана Евгеньевна увидала сынишку уже в больнице и едва не лишилась чувств. А потом… «Ампутировать руки», «Забрать конечности из морга» -- эти ужасные фразы вонзались в сознание, но оно отказывалось их воспринимать.
Сквозь слезы Женина мама рассказывает мне, как она «умирала» вместе с сыном, когда две операционные бригады несколько часов одновременно ампутировали ему обе руки. Как целовала в морге Женины ручки, которые ей выдали в полиэтиленовых пакетах, как безутешно над ними рыдала…
Ампутированные руки решили похоронить на сельском кладбище, рядом с могилой Жениной бабушки. Причем делать это нужно было безотлагательно, так как на улице стояла жара. Но как же оставить сынишку одного? Светлана Евгеньевна позвонила родственнице, попросила положить пакет с руками в холодильник, но та отказала: и рада была бы помочь, да не смогла переступить психологический барьер. Благо, машина из села приехала раньше, чем рассчитывали, -- с ней и отправили пакеты.
До сих пор у Светланы Евгеньевны стоят перед глазами Женькины руки: на правой фактически не осталось ладони -- обгорела, на левой же ладонь, наоборот, была почти в норме, а вот дальше, до самого локтя, -- сплошной уголек. Сам Женя даже сейчас чувствует и ладони, и локти, которых нет. Нейрохирурги говорят, что это свидетельствует о возможности возникновения так называемых фантомных болей, «сигналы» которых формируются в отделах мозга, управляющих болевыми ощущениями. Чтобы предотвратить фантомные боли, нужно длительное и дорогостоящее лечение.
Светлана Евгеньевна все время рядом с сыном. Первые недели врачи даже не могли дать гарантии, что мальчик выживет. Но миновал один кризис, другой -- и медики облегченно вздохнули. В какой-то момент Женя вдруг сказал, что было бы лучше, если бы он умер. Но жажда жизни оказалась сильнее. Мальчик учился превозмогать боль, и сегодня, рассказывая о своих ощущениях, Женя поразительно спокоен. Он не жалуется и не вдается в подробности. Будто это не с его тела срезаны лоскуты кожи для пересадки, будто не на нем багровеют островки подживающего мяса. Мне страшно на это смотреть, а каково же ему чувствовать?
А Женя жаждет деятельности. Он много читает и молится, прося у Бога скорейшего выздоровления. И Деду Морозу под Новый год мальчик «заказывал» здоровье. А из подарков хотел получить лишь мягкую игрушку -- непременно льва. Почему льва? Потому что это Женин знак Зодиака. В гороскопах написано, что люди, рожденные под этим знаком, должны управлять ситуацией. И Жене это пока удается. А игрушечный лев, которого он получил в подарок, укрепляет его веру в собственные силы. Одно только расстраивает парнишку -- что не может он погладить Леву, потрепать его по загривку, прижать к себе…
Из родного села Жене каждую неделю приходят письма -- от одноклассников, учителей. Детишки сообщают: « В нас вже завели дванадцятибальну систему. А ще в селi вiдкривається клуб»… «Нашої класної керiвнички Дарiї Петрiвни зараз немає -- вона зламала ключицю i тепер вдома», «На уроцi працi ми почали робити стiлець»… И Женя по привычке хочет схватить ручку и написать ответ. В следующую секунду он думает о том, какой красивый был у него почерк. Да и рассказать ребятам мог бы многое: как с родителями ездил на праздничный Крещатик, какая большая и красивая была в столице елка, как фотографировались возле нее с настоящими Снегурочкой и Дедом Морозом… Но написать Женя не может. Новости мама сообщает по телефону бабушке, а та рассказывает их односельчанам.
-- Женю тянет домой, в Коцюбинчики, в школу, -- говорят родители мальчика. -- Больше всего он скучает по физкультуре, трудам и христианской этике -- на эти уроки всегда ходил с удовольствием. И что самое странное -- ему безумно недостает общения. До несчастного случая из него и слова, бывало, не вытянешь, а теперь готов говорить обо всем подряд день и ночь напролет.
Женя регулярно расспрашивает врачей об особенностях каждой процедуры, и медики про себя называют его «профессором». А маме он уже поведал о тех моментах своей жизни, узнать о которых она и не надеялась: Женька всегда был охоч до шалостей, но никогда не рассказывал, что придумал и сотворил. «Не узнали» своего внучка и дедушка с бабушкой, приехавшие навестить его в Киев. Парнишка болтал без умолку, выспрашивал обо всем. Поделился и своей тревогой: раньше мечтал пойти по папиным стопам -- стать шофером или трактористом, а теперь без рук -- как же?
Родители обещали купить протезы, но Женя знает: стоят они очень дорого, а денег у семьи нет. Да и с лечением было бы куда сложнее, если бы не помощь народного депутата Украины Ростислава Шиллера. 7000 гривен, которые он дал мальчику на лечение, -- для Клопотюков фантастическая сумма, и они благодарят Бога за то, что «попался» им такой чуткий человек. Не остались равнодушными к беде семьи Клопотюков и односельчане: сбросились, кто сколько мог, Жене «на больницу». Финансовую поддержку оказали и районный, и все сельские советы в округе.
Клопотюки надеялись получить на сынишку страховку (этим летом, когда отдыхал в санатории, Женя был застрахован), да вышла неувязка. В прокуратуре запросили справку из местной РЭС (районная электросеть). А там ответили, что РЭС к Жениной травме отношения не имеет: мол, будка была закрыта, и если мальчишка сорвал замок, то никто в этом не виноват. Такая вот история.
А вот медикам Светлана Евгеньевна и Богдан Степанович безмерно благодарны. Тернопольские и киевские врачи Владимир Бигуняк, Петр Комар, Иван Мурованый, Николай Повстяный, Сергей Стаскевич и другие сделали и продолжают делать все возможное и даже невозможное, чтобы мальчик уже в будущем сентябре снова сел за парту. Но каково ему будет учиться?
-- Функциональные изменения в головном мозге, возникшие у Жени в результате травмы и проявившиеся в увеличении контактной способности ребенка, позволяют надеяться, что мальчик будет социально адаптирован, -- говорит заведующий отделом ургентной нейрохирургии детского возраста Института нейрохирургии АМН Украины Георгий Коверков. -- Однако для этого мальчику нужны полноценные функциональные, а не «косметические» протезы -- «новые» руки, благодаря которым он мог бы получить возможность обслуживать себя и реализоваться в какой-либо профессии.
Того же мнения придерживается и заведующая ожоговым отделением Киевского городского ожогового центра клинической больницы N2, где сейчас лечится Женя, Людмила Сочиенкова. Для социально-психологической реабилитации мальчика, считает она, необходимы, помимо всего, чуткое отношение окружающих и помощь профессионального психолога. Но, к сожалению, психолог в государственных больницах штатным расписанием пока не предусмотрен. А Жене он так нужен! Ведь конструктивные изменения в психике ребенка -- жизнелюбие, общительность, открытость, положительные эмоции -- не что иное, как результат внимания и доброго отношения к мальчику тех, кто оказался рядом в тяжелые минуты его жизни.
P. S. Когда материал уже был подготовлен к печати, мне удалось дозвониться в Чортковскую РЭС. Ее главный инженер Казимир Безпалько утверждает, что замок на двери трансформаторной будки был, но дети его сорвали, желая проникнуть внутрь. Зачем? Разумеется, в поисках металла! О том, что делать этого нельзя, по мнению Казимира Михайловича, детям должны были разъяснить в школе и дома.
-- Когда мы обращались в РЭС за справкой, нам тоже так сказали, -- вздохнула Светлана Евгеньевна. -- Но все село знает, что уже несколько лет будка стоит незапертая.
Хочется надеяться, что местная прокуратура разберется, почему на самом деле произошло несчастье.