Психологи, однако, полагают, что ключевую роль в случившемся сыграла мать
Ужасное известие настигло Ольгу Васильевну в санатории. Ее младшую дочь изнасиловали! Билетов на поезд не было, мать падала перед проводниками на колени, умоляя пустить ее хотя бы в тамбур. Определили женщину на третью полку, там она и проплакала всю дорогу до Киева, терзаемая обидой на судьбу: за что ей такое? О том, что в случившемся есть и ее собственная вина, Ольга Васильевна и подумать не могла.
Едва старшей дочери минуло два годика, как Ольга Васильевна призналась мужу, что хочет сына. Подруга ей, дескать, рассказала: «планировать» девочку нужно через два или четыре года после рождения первенца, а мальчика -- через три. Иван Петрович к ее идее отнесся холодно, ведь и одного ребенка не так просто вырастить, а уж двое им и вовсе не по карману. Ольга Васильевна сначала расстроилась, а потом решила… обмануть мужа.
К будущей беременности она основательно подготовилась: исключила из рациона «вредные» продукты, перестала курить, отказалась от спиртного. Ивану Петровичу было невдомек, с чего это вдруг супруга стала отдельно питаться и запрещает ему засиживаться с друзьями? И такая ласковая… Ни ласками, ни сказками, однако, не удалось Ольге Васильевне заставить мужа потерять бдительность. «Проще было забеременеть от другого мужчины», -- жаловалась она подруге.
И все-таки женщина добилась своего. Сначала залегла в больницу, преднамеренно спровоцировав у себя вспышку гастрита. А когда вернулась домой, соскучившийся супруг был не так осторожен, как прежде. Авантюра удалась. В нужный день Ольга Васильевна наведалась в зоологический магазин, где приобрела лягушек, с помощью которых еще не так давно «тестировали» беременность, и понеслась в лабораторию районной поликлиники.
Узнав, что цель достигнута, Ольга Васильевна от радости не находила себе места, но от мужа новость скрыла. Только через четыре месяца, когда предпринимать что-либо было поздно, Иван Петрович узнал, что ему предстоит стать отцом. Уж какие слова он говорил жене, на бумаге не передать. «Взбеленилась» и свекровь, которая материально помогала семье сына. Но что она могла поделать?!
С того дня Иван Петрович знать не хотел Ольгу Васильевну, ничем не помогал по хозяйству. А когда у нее начались родовые схватки, вообще ушел из дому, так что «скорую» женщине вызвали соседи. И встречать жену из роддома муж не пришел. Ольга Васильевна добиралась своим ходом, неся в одной руке пакет, а в другой -- плачущий сверток. Родилась, вопреки расчетам подруги, девочка. Но и она была дорога матери, тем более что досталась так непросто.
Супруги отныне жили в разных комнатах. Затаивший обиду Иван Петрович все чаще возвращался домой «навеселе», а потом и вовсе запил. Изредка он проявлял отцовское внимание к старшей дочери, младшую же -- Леночку -- не замечал. Ольга Васильевна старалась компенсировать девочке недостающее внимание и очень ее баловала. Когда Лене исполнилось уже 14 лет, Ольга Васильевна решилась отдохнуть и поехала по бесплатной путевке в Карпаты. Девочки уже достаточно взрослые, полагала она, и смогут некоторое время обойтись без нее. И вот -- беда.
-- Лена была в больнице, -- рассказывает Ольга Васильевна. -- Увидев ее, я ужаснулась: все тело в синяках, правая стопа вывихнута. Дочь заплакала: «Мамочка, почему тебя так долго не было?» А заметив за моей спиной мужчин в белых халатах, закрылась руками: «Не подходите!» «Теперь она долго будет мужиков бояться, -- резюмировал врач. И вздохнул. -- А может быть, и всегда».
От родных Ольга Васильевна не смогла добиться вразумительного объяснения тому, что произошло. Говорили: мол, пришла Лена домой под утро, а на следующий день ей стало плохо. Лишь через несколько дней Лена рассказала матери, как все было. Задержавшись в интернет-кафе, она познакомилась с ребятами, которые угостили ее соком. Выпила -- и голова пошла кругом. С кем-то целовалась, но подробностей не помнит.
Очнулась уже под дверью своей квартиры. «Папа открыл дверь, посмотрел на меня и сначала ничего не сказал, -- рассказывала Лена матери. -- А когда утром проснулась, то почувствовала, что привязана к кровати. Ноги, руки затекли. Я плакала, просила отвязать меня. Папа смотрел на меня долго. И чем дольше смотрел, тем мне становилось страшнее. Потом он стал раздеваться… Потом… он сказал: «Будешь шляться по ночам -- и не такое получишь».
-- Когда настала пора выписываться из больницы, дочка взмолилась: «Только не домой!» Пришлось отвезти ее к подруге. И что же мне делать дальше? -- заломила было руки Ольга Васильевна, но сразу и нашла выход. -- Я знаю, что делать. Упеку насильника за решетку.
Настроена Ольга Васильевна решительно. Но прошло время -- и теперь вряд ли можно доказать, что Лену изнасиловал именно отец, а не те «знакомые ребята», которые поили ее «соком». Во всяком случае, психиатр Владимир Абрамян, с которым я консультировалась по поводу этого случая, допускает, что у девочки случился перенос образа реального насильника на мужчину, оказавшегося рядом, когда она полностью пришла в себя. Поэтому против отца можно было бы возбудить уголовное дело разве что за неоказание помощи. Взрослый человек, он должен был отдавать отчет в своих поступках. Но он пьющий, к тому же к своей дочери относился негативно -- и от него трудно ждать адекватного поведения.
А вот психолог Елена Загородняя полагает, что отец Елены, как человек с явно нарушенной психикой, вполне мог совершить насилие над дочерью, которую ненавидел. Это, конечно, отвратительно. Но нельзя сбрасывать со счетов обстоятельства, которые способствовали появлению у него разрушительного чувства.
Ольга Васильевна полагала (и по сей день от этой точки зрения не отказалась), что никто не мог ей отказать в праве стать матерью столько раз, сколько она захочет. Но это верно лишь отчасти. Если бы груз ответственности за будущее дитя женщина готова была полностью взять на себя, тогда да -- делай, что хочешь. Но она намеревалась разделить ее с мужем, поставив его перед фактором рождения ребенка. Забеременев вопреки желанию супруга, она сделала его врагом Лены еще до ее рождения. Зачатая во лжи, бедная девочка не могла за это не расплатиться.
Случается, конечно, и так, что мужчина, который не хочет появления ребенка, впоследствии становится любящим отцом. На такой исход Ольга Васильевна скорее всего и надеялась. Но дело получило другой оборот, и, понимая это, она обязана была избавить отца и дочку от необходимости постоянно быть рядом. Мать этого не сделала, а результат -- сломала дочери жизнь. Теперь она думает о том, с кого спросить за случившееся. Спросить-то следует прежде всего с себя.
Но и это сейчас не главное. Лене, считает моя собеседница, нужно найти психолога, имеющего опыт по части реабилитации детей, пострадавших от сексуального насилия. Без помощи специалиста девочке не оправиться от полученного удара.