Выступая 10 января в парламенте с информацией о ходе расследования «дела Гонгадзе», Генеральный прокурор Михаил Потебенько сообщил, что совокупная вероятность того, что Леся Гонгадзе является матерью мужчины, чье тело обнаружено под Таращей, составляет не менее 99,6%. Этот показатель опирается во многом на результат генотипоскопического исследования, проведенного специалистами Республиканского центра судебно-медицинской экспертизы РФ. Несколько лет назад эксперты этого ведомства участвовали в изучении и идентификации останков царской семьи Романовых.
Возглавляет отдел молекулярно-генетических научных и экспертных исследований Центра судмедэкспертизы Минздрава РФ доктор биологических наук, лауреат Государственной премии России, член Международного общества гемогенетиков и Международной организации «Геном человека» профессор Павел Иванов. Ученый дал по телефону эксклюзивное интервью корреспонденту «ФАКТОВ».
-- Что такое генотипоскопическая экспертиза?
-- Вообще-то такой термин не употребляется, исторически первое название -- геномная (генетическая) дактилоскопия. Это судебно-медицинская идентификационная экспертиза с использованием технологий молекулярно-генетической индивидуальности человека. Определенная методика позволяет зарегистрировать индивидуальность человека на уровне его наследственного аппарата, ДНК. Индивидуализация -- первый этап идентификации личности.
-- Какие материалы и в каком виде поступили к вам из Украины?
-- Я работаю в рамках еще не закрытого уголовного дела, поэтому не могу прямо отвечать на вопрос. Мы исследовали те материалы, которые нам предоставила украинская сторона в рамках совместной молекулярно-генетической экспертизы.
-- Это были останки человека?
-- Это были костные фрагменты. Для исследований нужны очень маленькие фрагменты мягких тканей, кости или крови. Насколько мне известно, тело практически скелетировано. У живых родственников берут кровь. Наша задача формулировалась лаконично: установить идентифицирующие признаки в исследуемых останках и на этом основании дать экспертное заключение. На данный момент мы дали вероятность того, что это тот человек, которого разыскивают, 99,6%.
-- Насколько сложны такие исследования?
-- Очень сложны, они могут длиться месяцами. Большая подготовительная работа проведена специалистами Главного бюро судмедэкспертизы в Киеве, ими получена и часть результатов. Нас привлекли только к ключевой стадии, самой сложной. Исследование заняло больше двух недель.
-- У нас сообщалось, что вы пользовались новейшей российской аппаратурой.
-- Аппаратура американская. Просто у нас она есть, а в Украине -- нет. Это программно-аппаратные комплексы (стоимостью 300 тысяч долларов), которые позволяют считывать генетический код человека и на этом основании идентифицировать или устанавливать его родственные связи.
-- Но почему же вероятность не стопроцентная?
-- О ста процентах вообще нельзя говорить. Даже царские останки были идентифицированы со степенью точности 99,9%. Вопрос только в том, насколько мы приблизимся к ста процентам, чтобы на уровне здравого смысла это превратилось в доказуемую величину. В данном случае мы были ограничены временными рамками, и вот получили такой результат. И, замечу, нельзя говорить, что мы сделали все что возможно. Сделали очень многое, но, если понадобится, результат можно конкретизировать -- это не предел…
-- Что значит «не предел»?
-- Мы же работаем в рамках следствия. Следователь ставит определенный вопрос -- мы отвечаем на него. Если следователь не удовлетворен или получена недостаточная величина, тогда нам ставят новую задачу: повысить доказательность вывода или, скажем, конкретизировать его. Тогда мы говорим: для этого нужно, например, месяц работать. Если у следователя есть время и он считает, что это необходимо, он назначает исследование. Мы можем попытаться увеличить количество используемых тест-систем, и тогда доказательность вывода может увеличиться. Но нет гарантии, потому что объект сложный.
-- Украина просила о дополнительном исследовании?
-- Пока нет. Экспертиза ведь комплексная, и мы проводили не всю, а лишь часть ее.
-- К вам часто обращаются с просьбами о проведении экспертизы?
-- Украинская прокуратура -- впервые, а другие государства СНГ и дальнего зарубежья обращались неоднократно.
-- Какую сумму уплатила Украина за экспертизу?
-- Небольшую, по меркам страны. Но поскольку финансовая тема -- не моя компетенция, я не могу ее обсуждать.
-- Сколько человек участвовало в проведении экспертизы?
-- Трое, со мной вместе. Украинские представители приезжали и уезжали постоянно.
-- Какое-то давление оказывалось?
-- Абсолютно никакого.