В Украину прибыл американский профессор права юрист Алан Дершовиц, который оказывает Леониду Даниловичу консультационные услуги. В интервью газете «Коммерсантъ-Украина», отвечая на вопрос, как он стал защитником Президента Кучмы, Алан Дершовиц сказал: «Сначала позвонил мой бывший студент из Гарвардской школы права, который занимался юридической практикой в Украине, и рассказал мне об этом деле. Потом я прочитал все, что писали о «пленках Мельниченко», и пришел к выводу, что это дело имеет огромное международное значение — оно поднимает вопрос, есть ли в Украине верховенство права. Возникает и другой очень интересный вопрос — об отношениях права и науки. Потому что самым важным свидетелем в этом деле является диктофон. Наука свидетельствует, что никто не может на 100 процентов доверять записи. Тем не менее прокурор решил вести расследование, основываясь на своих собственных заключениях о том, что эти записи аутентичны. Хотя всего полгода назад следствие пришло к совершенно противоположному выводу, сказав, что установить аутентичность записей невозможно».
Алан Дершовиц также сообщил: «Я сам когда-то стал жертвой фальсифицированных записей. Это было в начале 80-х. Я написал об этом в своей книге «Обратная сторона удачи», на основе которой потом был снят фильм, получивший «Оскар». Меня записывали, пряча магнитофон в носке. Потом взяли эту пленку, порезали ножницами, изменили мои слова, вынули оттуда слово «нет» и сделали так, как будто я говорил то, чего на самом деле не говорил.
Ознакомившись с записью, в ФБР мгновенно приняли решение, что пленка фальсифицирована. Но это было в те дни, когда использовали обычную пленку, и доказать факт изменений было очень легко. Сегодня же в цифровом виде можно создать все что угодно, — например, видео, где я обнимаюсь с бин Ладеном,- и оно будет выглядеть идеально. Еще нет технологии, которая позволила бы определить, изменяли ли что-нибудь в цифровой записи или нет. Особенно трудно установить истину, когда у нас нет оригинальных карт памяти и звукозаписывающего устройства. И это не просто мой вывод, это вывод многих крупных экспертов по судебному использованию цифровых записей. И есть абсолютно четкий международный консенсус: невозможно определить, насколько аутентична та запись, о которой идет речь (»пленки Мельниченко» — Ред.). И мы сможем это доказать, без сомнения».