Семь лет назад Аня Шевчук перенесла сложнейшую операцию, прошла девять блоков химиотерапии, чтобы вылечиться от рака
— Анечка родилась здоровенькой, росла и развивалась хорошо, — говорит Раиса Шевчук, мама девочки. — Когда дочка пошла в первый
Дальше все было как в страшном сне: направление в Национальный институт рака, две недели обследований, биопсия и диагноз — злокачественная опухоль левого тазобедренного сустава. Помню, как бегала со снимками и спрашивала у родителей, которые лежали в отделении с детьми, куда еще можно обратиться. А мне отвечали, вздыхая: «С таким диагнозом отсюда вы уедете теперь не скоро». Тогда подошла к мужу, посмотрела ему в глаза и еле слышно спросила: «Коля, что же теперь делать?» А он крепко обнял меня и уверенно сказал: «Будем надеяться на лучшее и лечить нашу доцю!»
Чтобы уменьшить размеры опухоли и уничтожить злокачественные клетки до операции, пациентке назначили три блока химиотерапии. Первая «химия» сразу дала осложнения — дисбактериоз, начались тошнота и рвота.
— Дочка не могла есть больничную еду, — вспоминает Раиса. — Поэтому я сама готовила для нее супчики, салатики. А после второй «химии» у Ани разъело кишечник, развился стоматит. Из-за ранок во рту Анечка могла употреблять только жидкую манную кашу, нежирный йогурт и картофельный отвар. Муж все время был рядом. Когда нужно, наряжался в костюм тигра, чтобы развлечь детей. Ведь маленьким пациентам необходимы положительные эмоции.
— Я просила у Бога дать мне сил, чтобы выдержать все испытания, — рассказывает 14-летняя Аня Шевчук. — Бывали дни, когда я не могла даже подняться с постели, лежала и плакала в подушку.
У девочки начали выпадать волосы. В парикмахерской ей сделали короткую стрижку, а уже в палате папа состриг дочке оставшиеся пряди машинкой.
— В больнице мы все были лысенькие, поэтому никто не комплексовал из-за своей внешности, — поясняет Аня. — Только выходя на улицу, чувствовала на себе взгляды окружающих. Но ко всему привыкаешь. Вскоре мне было уже все равно — гуляла с мамой по парку с инфузоматом (аппарат порционной подачи лекарств. — Авт.) и штативом. В отделении я подружилась с Настей Долгорук из Винницы. Она очень подвижная девочка, постоянно куда-то спешила. Бывало, выбежит из палаты в коридор и меня зовет за собой. Я тогда передвигалась уже с помощью костылей, поэтому угнаться за подружкой было сложно. Чтобы поднять себе настроение, мы пели песни, рисовали и искали приключения.
Однажды прогуливались возле автомобильной стоянки. Я и не заметила, как Настя стукнула одну из машин ногой, только услышала вой сигнализации. Помню, как мы потом убегали, чтобы не попало от водителя авто. И сейчас я с подругой созваниваюсь, переписываюсь. Уже четвертый год подряд благодаря руководителю благотворительного фонда «Краб» Ларисе Лавренюк мы вместе с Настей и другими ребятами, с которыми когда-то проходили лечение, встречаемся в Киеве: гуляем по красивым местам, посещаем храмы, катаемся на теплоходе, устраиваем пикники на природе. Ведь многие из нас видели этот город только из окна больничной палаты…
Когда три курса химиотерапии были позади, Ане предстояла сложная операция.
— Вмешательство длилось пять часов, и все это время мы с женой стояли под операционной и молились, — говорит Николай Шевчук, отец Ани. — Когда вышел хирург, он улыбнулся нам и сказал: «Балериной ваша дочка не станет, но жить обязана!» И у меня будто камень с души упал. Появилась надежда. К счастью, врачам удалось сохранить доченьке ногу.
— Первые шаги я сделала на костылях с маминой поддержкой, — вспоминает Аня. — Очень радовалась, когда в один из дней смогла пройти от своей палаты до конца больничного коридора. Так хотелось поскорее вернуться домой, но еще предстояло перенести шесть блоков химиотерапии. Когда стали отрастать ресницы, брови и волосы, часами стояла у зеркала. Иногда плакала, иногда смеялась, называя себя колобком.
Старшая сестра Ани Алина на тот момент училась в девятом классе. Пока родители боролись за жизнь ее сестренки, школьница почти год жила с бабушкой и писала стихи. В одном из ее произведений есть такие строчки: «Обов'язково вийде переможцем назло незгоді, смерті i біді. На радість мамi виживе, мов сонце…»
Дни были разными. Одни — наполненные отчаянием, когда Анечке становилось хуже. Другие — надеждой, когда им помогали добрые люди, а на устах девочки появлялась улыбка. Тогда Раиса вместе с мужем и дочуркой ехали в Лавру и молились. К сожалению, многие семьи, в которых ребенок болен раком и необходимы длительное лечение, операции, рушатся…
— Мы старались поддерживать и выручать друг друга, — вспоминает Николай. — Когда, к примеру, у одной из мамочек заканчивались медикаменты или для предстоящей операции нужно было привезти пакеты с кровью, я никогда не отказывался — ехал, доставлял. Были и те, кто совсем отчаялся и закрылся в себе. Помню, одна женщина сидела на кухне и плакала. В палате ее звал ребенок, но душевная боль сделала несчастную равнодушной. А ведь главное во время лечения — не сломаться, остаться человеком. Это сложно, но другого выхода нет. И нельзя сомневаться в благополучном исходе. Ни секунды.
Несколько лет назад семья переехала жить в Киевскую область, Аня пошла в новую школу. В конце этого учебного года она победила в школьном конкурсе красоты.
— Для меня очень важна была эта победа, — говорит девочка. — Часами дома репетировала свой номер — танец живота. И костюм на конкурс я пошила себе сама. Уже два года посещаю в доме творчества кружок кройки и шитья, а недавно папа осуществил мою мечту — подарил швейную машинку.
— Я очень ждала эту поездку, — делится Аня. — На соревнованиях в Польше заняла призовое место по плаванию. А в прошлом году побывала на онкоолимпиаде в Москве и выиграла золотую медаль по спортивной ходьбе. Через месяц, в августе, вновь отправлюсь в столицу России на соревнования. Эти поездки для меня и других ребят, поборовших рак, организовывает благотворительный фонд «Запорука».
— Дочка очень талантлива, — улыбается отец Ани. — Плетет из бисера разные украшения, вышивает и вяжет. А еще посещает уроки плавания, танцует и катается на велосипеде, хотя врачи говорили, что ребенок не сможет нормально поднимать прооперированную конечность. Конечно, есть сложности. Аня растет, и уже сейчас левая нога у нее короче правой на 12 сантиметров. Из-за этого при ходьбе идет очень большая нагрузка на позвоночник и коленный сустав. У дочки даже внутренние органы сместились в левую сторону. Недавно мы ездили на консультацию в Харьковский институт патологии позвоночника и суставов имени профессора Ситенко. Там специалисты согласились нам помочь и установить дочке раздвижной импортный эндопротез. Стоимость конструкции около 75 тысяч гривен. К сожалению, у нашей семьи такой суммы нет.
— На сегодняшний день лечение опухоли у девочки успешно завершено, поэтому в данном случае ей показана реконструктивно-восстановительная операция, — рассказывает главный врач Харьковского института патологии позвоночника и суставов имени профессора М. Ситенко Академии медицинских наук Украины, руководитель отделения костной онкологии профессор Олег Вырва. — У Ани имеется большой дефект в области тазобедренного сустава, отсутствует левая половина костей таза, из-за чего левая нога укорочена на 12 сантиметров. Наша задача — максимально удлинить конечность и восстановить движения в тазобедренном суставе. Раньше таких пациентов направляли за рубеж. Сегодня подобные хирургические вмешательства мы выполняем у себя в институте.
P. S.Тем, кто хочет помочь Анечке Шевчук собрать деньги на операцию, мы сообщаем телефон ее отца Николая: 097-230-53-82