Пектораль (нагрудное украшение, сделанное из одного килограмма 150 граммов золота) вместе с другими сокровищами скифского царя была обнаружена ровно 35 лет назад в Днепропетровской области под курганом Толстая Могила После просуществовавшего около 500 лет скифского царства в степях Украины осталось большое количество курганов (по сути, надгробий), но чуть ли не каждый из них был разграблен еще в древности. Разворовывать могилы правителей начали сами же скифы: их привлекало большое количество золота, которое клали в усыпальницы. Мародеры похозяйничали и в царском погребении под курганом Толстая Могила. Грабители знали свое дело: прорытый ими ход вел прямиком в погребальную камеру, где покоились останки царя. Именно там, рядом с усопшим, должны были находиться самые ценные вещи — такова вековая традиция. Но в этом случае злоумышленников ждало разочарование. По крайней мере, они не смогли найти пектораль, являющуюся настоящим шедевром древнего ювелирного искусства, а также меч и плетку, рукоятки которых сделаны из золота и украшены великолепной чеканкой.
Находка пекторали стала причиной по-своему уникального случая: руководитель Советской Украины Владимир Щербицкий пригласил на встречу человека, занимавшего должность младшего научного сотрудника, к тому же не имевшего ученой степени. Скромным тружеником, удостоенным такой чести, был Борис Мозолевский, ставший впоследствии одним из самых известных отечественных археологов. Человек, обладавший кипучей энергией, сумел, несмотря на невысокую должность, которую он, кстати, занимал в Институте археологии внештатно, организовать и возглавить раскопки кургана Толстая Могила.
- Мы с Борисом дружили, и он предложил мне стать его заместителем в этой экспедиции, — рассказывает доктор исторических наук профессор Евгений Черненко. — Когда Бориса вызвали в Киев на встречу со Щербицким, я остался на раскопках. Вернувшись, Мозолевский сказал, что Владимир Васильевич произвел на него хорошее впечатление. Он подробно расспросил о раскопках, о вещах, которые мы нашли, и поинтересовался, когда будет опубликован отчет об экспедиции. На встрече присутствовал тогдашний директор нашего Института археологии Федор Павлович Шевченко. За несколько дней до этого я ему рассказывал, что Боря с семьей живет в общежитии, условия примерно такие, о каких Владимир Высоцкий сказал в одной из песен: на 20 комнат один туалет. Директор моментально сообразил, что настал подходящий момент сообщить Щербицкому о том, что у Мозолевского нет отдельной квартиры, поэтому работа над отчетом может затянуться. Щербицкий взглянул на Бориса Патона, президента Академии наук Украинской ССР, и спросил: «Вы сможете помочь товарищу или мне этим заняться?» Патон, конечно же, взялся помочь. «А зарплата у вас какая?» — задал Щербицкий вопрос Борису. Как младший научный сотрудник тот получал всего 98 рублей в месяц. «Академия что-либо сможет сделать для товарища?» — Щербицкий вновь обратился к Патону. «Может», — коротко ответил Борис Евгеньевич. В результате Мозолевскому дали трехкомнатную квартиру на проспекте Науки и персональную зарплату — 200 рублей.
- А остальных участников экспедиции поощрили?
- Ну, а в штат Института археологии Мозолевского зачислили?
- Конечно, еще до поездки на встречу со Щербицким. На раскопки — посмотреть пектораль — приехали директор нашего института Федор Шевченко, заместитель председателя Совета Министров УССР Петр Тронько, вице-президент Академии наук Иван Билодид, еще какое-то начальство. По этому случаю местные власти устроили прием. Вот я и решил напомнить директору, что Борис до сих пор внештатный сотрудник. А Федор Павлович заявил: «Мозолевский в штате». «Это с каких пор?» — удивился я. — «Да вот, приняли пять минут назад».
В археологию Мозолевский пришел довольно поздно — в 30 лет. В юности поступил в военное училище летчиков в Ейске, что в Краснодарском крае. Но учебу пришлось оставить из-за повального сокращения численности армии при Хрущеве. Затем Борис стал студентом-заочником исторического факультета Киевского государственного университета имени Тараса Шевченко. Учился, работал кочегаром, писал стихи. Мозолевский был талантливым поэтом. Получив диплом, устроился редактором в издательство «Наукова думка» и внештатно — в Институт археологии.
- Чувствовали члены экспедиции, что в кургане Толстая Могила ожидает ошеломляющий «улов»?
У Бориса был талант внушать веру в успех. Если бы не его настойчивость, Толстая Могила до сих пор осталась бы нераскопанной или вообще погибла, поскольку находится посередине дачного поселка. Признаться, тогда на этот курган многие скифологи махнули рукой. В 1960-е годы у нас случилась такая история: за три месяца раскопали 25 курганов, истратив 50 тысяч рублей, а все находки (наконечники стрел) помещались в спичечный коробок. В тех курганах в принципе нельзя было найти что-то большее, поскольку они не скифские, насыпаны еще в эпоху бронзы, когда в могилы клали только стрелы и пищу. Наш с Борисом учитель Алексей Иванович Тереножкин придумал, как отличать курганы разных эпох. Для этого ручными бурами берут пробы грунта с глубины. Так вот, две пробы в кургане Толстая Могила не подтвердили, что он скифский. Бориса это не смутило. Осенью 1970 года, несмотря на непогоду, он поехал в Орджоникидзе. Вместе с рабочими еще дважды пробурил курган (это очень тяжелый ручной труд) — результат неутешительный. Решил: еще одна попытка — и баста. К счастью, последняя проба была положительной. С этого момента началась полоса везения. В марте после сильных дождей затопило карьер по добыче марганца. Работы там приостановили, и уже упоминавшийся Середа позвонил Борису: «Дам тебе несколько грейдеров (огромных землеройных машин. — Авт.)». Они снесли курган, и начались археологические раскопки. По пятнам на грунте мы определили, что под курганом два погребения — в центре и сбоку. К центральному, где затем была найдена пектораль, вел ход, проделанный грабителями. Мы оставили эту усыпальницу на потом, а в первую очередь занялись боковой, ведь не было никаких признаков того, что к ней добрались мародеры.
Однако затем оказалось, что «несанкционированный» ход ведет и в боковую гробницу. «И здесь побывали грабители», — сокрушались археологи. Мозолевский описал охватившие его тогда чувства: «Земля и небо перед моими глазами поменялись местами. Не помня себя от обиды, я вылез из ямы, добрел до каких-то кустов и, словно мальчишка, расплакался». Когда вечером члены экспедиции уехали спать, Мозолевский остался в раскопе, работал до тех пор, пока не нашел нишу с бронзовой посудой и остатками пищи. Все это лежало в порядке.
- Борис вновь воспрянул духом, — продолжает Евгений Черненко. — И на следующий день, когда к нам приехал директор марганцевого комбината Середа, Борис разыграл перед ним настоящий спектакль. Мы спустились в раскоп, и Мозолевский сказал Середе: «Вот вам нож. Ткните в любом месте, и я найду там какую-нибудь золотую вещицу». Середа скептически заметил: «Что это вы, Борис, разыгрались?» А Мозолевскому только это и было нужно: он знал, где должно лежать тело похороненного здесь человека (как затем оказалось, молодой скифской царицы), и выбрал точку. Ковырнул ножиком землю и достал золотую пластинку. Потом ткнул в другом месте, говоря: «Я и здесь золото выкопаю» — и выкопал. Одежда скифянки была почти полностью обшита тонкими, словно фольга, золотыми чешуйками — их сотни! Это была первая обнаруженная археологами женская скифская могила, которую не разграбили мародеры! Мы нашли там очень много золотых вещей. В частности, на шее у царицы была золотая гривна весом 478,5 грамма. На ней — скульптурные фигурки двух оленей, за каждым из которых гонятся по семь львов. Кстати, в скифские времена — а это период с VII по III век до нашей эры — в степях Причерноморья водились львы. Что же касается хода, который мы поначалу приняли за грабительский, то оказалось, что через несколько лет после смерти царицы его прорыли, чтобы подхоронить ребенка. В усыпальнице мы нашли останки еще четырех человек — это были слуги, в том числе девочка. Их убивали во время обряда погребения.
- После находки неразграбленной усыпальницы царицы у нас сразу же поставили пост милиции, даже провели к нам телефонную линию, — вспоминает Евгений Черненко. — Скелеты и все найденные вещи извлекли вместе с грунтом — единой глыбой.
Центральная гробница, где был похоронен царь, находилась на большой глубине — 8,5 метра от уровня поля, — поэтому в экспедиции, кроме ученых и рабочих, участвовали шахтеры. Раскопки здесь были сложными из-за обвалов, а еще на дне гробницы стояла вода. Пришлось вырыть яму для ее стока. В нескольких сантиметрах от того места, где орудовали грабители, мы нашли парадные вещи царя и главную из них — пектораль. Это произошло 21 июня 1971 года в 14 часов 30 минут. Борис ощупал руками пол, копаясь в глине, и вдруг больно, до крови, о что-то оцарапал руку. Позвал меня, и мы вместе стали освобождать этот предмет от глины. Увидели, что он золотой с маленькими фигурками людей и животных. Когда наконец расчистили вещь, Борис спросил: «Что это может быть?» Я накануне закончил работу над книгой «Скифский доспех», так что сразу сообразил: «Это пектораль. Она могла быть частью защитной амуниции воина или украшением. Это украшение, причем царское». Тогда слово «пектораль» было неизвестно широкой публике. Но вскоре благодаря прессе его узнали все. Название «Пектораль» получили гостиница и ресторан Академии наук УССР, а также киевская театральная премия.
Находку здесь же, под землей, вымыли в яме, вырытой для отвода воды. Вынесли на дневной свет, стали рассматривать и на радостях целовать!
Пектораль сохранилась хорошо — 2300 лет она пролежала под землей, словно в сейфе. Правда, немного погнулась (ее затем возили на реставрацию в Эрмитаж и Германию), кроме того, на ней почти облупилась эмаль, которой был покрыт растительный орнамент. По остаткам эмали подлинную пектораль можно легко отличить от двух копий — их сделали мастера Эрмитажа для зарубежных выставок. Каждая копия стоила около шести тысяч рублей.
- И все-таки, почему грабители не смогли найти самые ценные вещи?
- Сокровища положили там, где ничего ценного скифы обычно не клали, — в дромосе. Это небольшое помещение перед погребальной камерой. От золота грабителей отделяли лишь несколько сантиметров грунта — расстояние шириной с ладонь.
В этой истории есть одно почти мистическое обстоятельство: в дромосе лежали останки царского охранника (скифы убили его, чтобы он сопровождал властелина в загробном мире). Получается, этот воин все-таки сослужил службу: как бы стал преградой на пути мародеров к золоту царя.
- Как отметили находку сокровищ?
- Не изобретательно — выпивкой. Кстати, Борис любил говаривать: чтобы раскопки удались, на кургане следует обязательно выпить и переночевать. Но не одному — с красивой девушкой.