так заявил «ФАКТАМ» в разгар «кассетного скандала» в декабре 2000 года Юрий Кравченко. Тогда свою причастность к убийству Георгия Гонгадзе он категорически отрицал
Амбициозный, самоуверенный, всегда одетый «с иголочки», по-спортивному подтянутый генерал внутренней службы Юрий Кравченко побил своего рода рекорд: он был министром внутренних дел Украины в течение шести лет — с июля 1995 по март 2001 года. Кравченко ушел в отставку, когда «кассетный скандал», разгоревшийся после того, как 28 ноября 2000 года Александр Мороз обнародовал пленки майора Мельниченко, казалось, шел на убыль. Пост министра был пиком карьеры Кравченко: после отставки он поруководил Институтом права в Межрегиональной академии управления персоналом и Херсонской обладминистрацией, а потом полгода ждал очередного назначения. В декабре 2002 года Юрий Кравченко занял кресло председателя Государственной налоговой администрации Украины, после чего перетянул в налоговую многих бывших своих подчиненных.
Юрий Федорович любил подчеркивать, что он «служит президенту». Так и говорил, невольно вытягиваясь по стойке «смирно»: «Это мой президент». Может, если бы помнил, что служит народу, не пустил бы себе пулю в висок за день (!) до своего 54-летия. Годы его работы на посту министра внутренних дел начались с побоища на Софийской площади в Киеве и запомнились подчиненным попытками реформировать министерство, что сопровождалось уходом со службы многих профессионалов и бесконечным переодеванием милиционеров в форму нового образца.
Журналистам памятны скандальные разборки Юрия Кравченко с газетой «Киевские ведомости». Министр судился с газетой, опубликовавшей свою версию разоблачительных материалов о злоупотреблениях в МВД. «Ведомостям» тогда не удалось отстоять свою правоту в суде. Но, конечно, этот скандал поблек перед «кассетным». На пленках, обнародованных после обнаружения в Таращанском лесу обезглавленного тела Гии Гонгадзе, был зафиксирован эпизод, где Леонид Кучма якобы дает министру Кравченко задание «разобраться» с журналистом, и министр якобы докладывает, что у него есть такие «орлы».
В декабре 2000 года, сразу после того, как в парламенте возмущенные депутаты скандировали вслед вызванному с отчетом Кравченко «У-бий-ца!», министр побывал в «ФАКТАХ» и, рассказывая о своих ощущениях в качестве главного подозреваемого, объяснял происходившее «какими-то всплесками черной энергии». Юрий Федорович тогда отрицал свою виновность. «Я думаю, что те, кто рассчитывают сломать министра внутренних дел, ошибаются. Сил хватит до конца», — заявил министр. Кстати, в редакцию он пришел после встречи с монахами. По словам Кравченко, они тогда наказали ему нести свой крест. Если экс-министр действительно ушел из жизни добровольно, теперь его даже не отпоют…
Сегодня, когда «орлы» дают показания следователям, информация, которую мог бы поведать Кравченко, поистине могла бы стать бесценной и дать ключ к ответу на вопрос, кто же заказал убийство Георгия Гонгадзе. Бывшие сослуживцы экс-министра, недавно общавшиеся с ним, приводят слова Кравченко: если, мол, все будет развиваться так стремительно — уйду из жизни. Народный депутат Григорий Омельченко не раз за последнее время предупреждал, что знает, в каком морально-психологическом состоянии находится Кравченко, и призывал задержать его — чтобы сохранить ему же жизнь. Разве Генпрокурор Пискун не должен был предвидеть варианты самоубийства и убийства (что тоже не исключается)? Ведь он не только не предпринял меры по обеспечению безопасности важнейшего фигуранта самого резонансного дела за всю историю Украины, но и во всеуслышание объявил, что Кравченко вызывают в пятницу на 10. 00 на допрос в Генпрокуратуру. Не подписал ли он своим непрофессионализмом и склонностью к саморекламе приговор экс-министру?