Завтра лидеру Украинской народной партии исполняется 54 года Один из самых опытных политиков посткоммунистической Украины, кандидат на пост вице-спикера парламента от Украинской народной партии Юрий Костенко привык достойно преодолевать все невзгоды и достигать новых высот не только в политике. Народный депутат четырех созывов, министр экологии с 1992-го по 1998 год, переживший за это время смену шестерых премьеров, вот уже много лет профессионально занимается альпинизмом. Более того, он возглавлял украинскую сборную скалолазов еще на всесоюзных соревнованиях. В 1988 году его именем на Памиро-Алае был назван маршрут наивысшей категории сложности, поскольку команда Юрия Костенко покорила вершину Ак-Су. То восхождение едва не стоило Юрию Ивановичу жизни. Экспедицию он завершал уже с поломанными ребрами. Но даже в свой день рождения, который будет отмечать 12 июня, народный депутат мечтает надеть альпинистское снаряжение. «ФАКТЫ» встретились с Юрием Костенко в его небольшом парламентском кабинете фракции Украинской народной партии. Глава УНП выглядел уставшим, но как только речь заходила о горах, походном костре и палатках, его глаза загорались, как у ребенка перед новогодней елкой.
- Юрий Иванович, для тех, кому еще предстоит отметить 54-летие… Возраст ощущаете?
- Дай Бог каждому в эти годы выглядеть так, как я, активно работать и при этом заниматься спортом. В этом плане особых нареканий нет, хотя проблем с возрастом, как у любого человека, становится больше. Моральные и физические перегрузки так просто не проходят.
- Но парламентские каникулы все равно ведь собираетесь провести в горах?
- А как же! Этим летом планирую экспедицию в Таджикистан — в красивейшие Фанские горы. Очень живописные места, там я еще не был. Помните песню Юрия Визбора «Я сердце оставил в Фанских горах». Думаю, что и я влюблюсь в эти места. Фанские горы именно того высокотехничного класса, который мне больше всего нравится. То есть почти вертикальные склоны — в 80-90 градусов.
- Говорят, вы однажды чуть было не разбились?
- Один раз при восхождении, когда проходил карниз на вертикальной стене, порвалась лестница, и я полетел головой вниз, чудом не напоровшись на торчащий в стене крюк. В последний момент сработал страховочный канат. Второй раз срыв был на снежно-ледовой стене во время восхождения на вершину Ак-Су. Из моих рук вылетел ледоруб, я сорвался, повис на страховке и с поломанными ребрами продолжил восхождение. Как выяснилось буквально в этом году во время обследования, у меня были сломаны не два ребра, как я думал, а четыре. Ребра срастались уже во время восхождения, взятия вершины и спуска. Назад возвращаться было нельзя. Ведь это был чемпионат Советского Союза. А по правилам, если хоть один член команды вернется не дойдя до вершины, всем зачтется поражение. Да и технически вернуться было невозможно — только через вершину.
- На ваших глазах когда-нибудь погибали ваши друзья?
- К большому сожалению, да. Приходилось уже не спасать, а спускать с гор тело мертвого альпиниста. А два года назад без вести пропали в Приэльбрусье наши ребята. Я летал в Сванетию на поисково-спасательные работы. Безрезультатно. До сих пор ко мне обращаются родители пропавших с просьбой возобновить поиски. Надежда, как известно, умирает последней.
- Вам ведь не только в горах доводилось принимать участие в спасательных работах?
- В Спитаке после землетрясения 1988 года работала наша украинская группа альпинистов-спасателей. Мне тяжело вспоминать, как приходилось доставать из-под завалов спортзала мертвые детские тела.
- Не задумывались о том, чтобы «завязать» с альпинизмом?
- Никогда. Кстати, я занимался не только альпинизмом, но и спелеологией. Побывал практически во всех знаменитых пещерах бывшего Советского Союза. Да и в горы мы идем не в поисках адреналина, как сейчас модно говорить. Ведь только там можно испытать себя, узнать, на что ты на самом деле способен. Горы очень быстро ставят все на свои места и мигом срывают с людей красивые упаковки. Человек там становится самим собой, а не тем, кем пытается казаться, особенно в политике. Риск, которому себя подвергаем, стараемся свести к минимуму за счет специальной подготовки, опыта и умения выходить из экстремальных ситуаций.
- Юрий Иванович, вы верите в судьбу, предначертания?
- Верю, что в этом мире есть общая логика развития тех или иных событий, которая не зависит от человека. Это я испытал на себе, в частности, когда работал в правительстве. Работаешь каторжно, стараешься достичь того или иного результата, но ничего не получается. Затем как-то так складываются обстоятельства, что кажется, будто уже без твоего вмешательства происходит то, чего так долго добивался. Родители меня учили: Господь Бог помогает только тем, кто работает, кто «цей шлях долах». Этому же учит и альпинистская школа: подниматься, преодолевать, только тогда окажешься на вершине.
- Два года назад вы были в Андах. С легендарными перуанскими шаманами там не встречались?
- С шаманами не встречался, зато скальные захоронения инков видел. Как известно, на территории Перу существовала когда-то их древняя загадочная империя. Так вот, я, как профессиональный альпинист, с трудом представляю, как без специального оборудования можно было подняться так высоко, выдолбить в скале нишу и похоронить в ней покойника. Уникальная цивилизация, которая не знала колеса, но показала потрясающее умение обрабатывать громадные камни и строить колоссальные сооружения. При этом без цемента камни подгонялись с такой точностью, что до сих пор, несмотря на многочисленные землетрясения, многие сооружения инков сохранились. Как эти люди могли создать в пустыне Наска гигантские рисунки, которые можно увидеть только с самолета, до сих пор остается загадкой.
- Признайтесь, мясо морской свинки в Перу ели?
- Там ее называют «куй», но его не пробовал, ел только форель. Кстати, жареное мясо морской свинки попало даже в библейский сюжет. В одном из храмов мы увидели очень необычную версию «Тайной вечери», где перед апостолами вместо хлеба и вина на столе был «куй». Вообще-то, я мясо употребляю очень редко, поскольку мне больше нравится растительная и молочная кухня. В Китае, правда, довелось попробовать жареных пчел. Прополисом пахли. Показывали, как нужно готовить гадюк, затем предложили съесть, но я отказался.
- А сами у плиты иногда стоите?
- Раньше мог не только яичницу приготовить. Когда-то очень любил картошку, поджаренную на сале. Сейчас отсутствие времени и другой тип питания практически лишили меня возможности общения с плитой. Единственное, что делаю на кухне, так это в ягодный сезон закрываю на зиму перетертую клубнику или землянику с сахаром. Это витаминизированное блюдо ужасно люблю. Тут я сладкоежка.
- Одежду вам, наверное, жена подбирает?
- Как правило, вдвоем. Люблю в одежде спортивный стиль, а также синий и зеленый цвета. Внимание на марки или брэнды обращаю только в том случае, когда покупаю веревки, альпинистское снаряжение. Ведь от его качества в буквальном смысле зависит твоя жизнь.
- Как вы познакомились со своей женой?
- Во время интервью на радио «Свобода» в 1994 году. Ирина была и остается профессиональным журналистом.
- Но в то время вы, кажется, уже были женаты?
- И у меня и у нее — это второй брак. Но когда познакомился с Ириной, де-факто уже был разведен.
- Серебряное кольцо у вас на пальце обручальное?
- Да, это Ирина выбирала. Почему серебро? Ну, во-первых, традиция украинская. Во-вторых, я тогда работал в правительстве и получал «колоссальную» зарплату — в эквиваленте 15 долларов. Тем не менее это кольцо мне и сегодня очень нравится.
- Говорят, министры каким-то образом умудряются зарабатывать гораздо больше денег?
- Это правда, но есть исключения. Поэтому мне очень просто быть политиком. Никто не может упрекнуть меня в том, что, занимая ту или иную должность, я лоббировал за деньги чьи-то интересы или занимался бизнесом.
- Юрий Иванович, как ваш тогда еще 14-летний сын Ростислав воспринял новый брак отца?
- У меня с сыном дружеские отношения. Всегда общался с Ростиславом как со взрослым человеком. Ведь он рос в довольно суровых условиях, с четырех лет ходил со мной в горы. Нас связывает общее увлечение — альпинизм. А тогда я поговорил с сыном откровенно, и он меня понял. Я не говорю, что ему было легко. Нет. Знаю, что от развода родителей в первую очередь страдают дети. Но, несмотря на такой сложный эпизод в его жизни, думаю, какой-то моральной травмы он не получил. Ростислав очень внимательно выслушал мою аргументацию. Я пояснил, что он не теряет ни отца, ни мать. Сегодня у него хорошие отношения и со мной, и с мамой, и с Ириной. Кстати, он живет вместе с нами. Не так давно женился, поэтому решаем сейчас вопрос с его проживанием. У нас обычная государственная трехкомнатная квартира на 15-м этаже на Левом берегу. Сейчас строим жилье для сына в соседнем микрорайоне через систему кредитования «Киевгорстрой».
- А жену в горы берете?
- Вот уже десять лет мы ездим в экспедиции вместе. Она обычно ожидает команду у подножия гор в лагере. В экспедициях жена серьезно увлеклась живописью. Подарила мне как-то на день рождения несколько своих пейзажей.
- Многие мужчины стараются провести свободное время с друзьями на охоте или рыбалке без жен и детей, вы почему-то наоборот…
- Вы знаете, самая большая проблема в общении с женой и сыном — дефицит времени. Поэтому каждую свободную минуту стараюсь провести вместе с ними.
- Дачей в каком-нибудь живописном уголке так и не обзавелись?
- Нет, у меня другой образ жизни. Лучший отдых — в горах. Куда я могу забраться с обыкновенной палаткой, никогда не сможет попасть самый богатый человек со своей пятиэтажной дачей.
- Многие ваши коллеги, поддерживавшие Виктора Ющенко на президентских выборах, получили высокие должности, вы же до сих пор остались в старом парламентском кабинете. Скорее всего, что там и останетесь, ведь «Наша Украина» отказалась поддерживать вашу кандидатуру на пост вице-спикера?
- Вот от чего я никогда не страдал, так это от желания занять какой-то кабинет. С началом преобразований в нашей стране мне было очень интересно работать. В Верховной Раде и на посту министра экологии занимался такими сложными для независимого государства проблемами, как ядерное оружие, энергетическая безопасность, Чернобыль, конституционное устройство. Но начиная где-то с 1996 года я стал понимать всю сложность задачи сделать Украину независимым и демократическим государством. Начал ощущать очень серьезное, нарастающее с каждым годом глухое сопротивление новым веяниям. Понял, что нет смысла работать в правительстве, если не можешь реализовать какую-либо свою идею, поэтому написал заявление об отставке и в 1998 году ушел в парламент.
То же касается и «оранжевой» революции, после которой я увидел, какие противоречия раздирают нашу команду. Причем эти противоречия по большей части связаны именно с борьбой за должности, а не с реализацией той или иной концепции государственного строительства или экономической политики. Тогда я сказал Виктору Андреевичу, что не претендую ни на какие должности, чтобы у него не было угрызений совести. Но меня, конечно, беспокоит отсутствие в окружении Президента патриотической политической силы. Это существенно сузит его возможности выполнить обещанное избирателям.
Что касается поддержки или неподдержки со стороны вчерашних партнеров — это политика, и я их понимаю. К тому же «Наша Украина» в какой-то степени рассматривает УНП как своего потенциального конкурента на парламентских выборах.
- Как вы считаете, в окружении Президента есть люди, которые говорят ему о вас разные гадости?
- Думаю, есть. Все это делается старыми методами, которыми в свое время пользовалась инквизиция. То есть через политическое нашептывание, извращение информации разные политические силы пытаются скорректировать позицию главы государства в своих интересах.
- Юрий Иванович, как день рождения собираетесь отмечать?
- Традиционно, на природе. Самый симпатичный свой день рождения провел два года назад на одной из скал Крыма. Это было восхождение наивысшей категории сложности. Стояла жара 35 градусов, поэтому начали в четыре утра. Когда поднялись, а затем и спустились, я чувствовал себя самым счастливым человеком в мире. Если бы мне это удалось повторить и в этот раз, я был бы снова счастлив.
- Непокоренные вершины в вашей жизни остались?
- Кстати, «покоритель вершин» — неправильное выражение. Никогда и никому не удастся покорить горы. Можно говорить только о восхождении. Я знаю, что горам ничего не стоит сбросить человека, как букашку, вместе с камнепадом или лавиной. Поэтому необходимо всегда с уважением относиться к величию природы. Мне же очень хочется побывать в Гималаях, хотя я понимаю, что восхождение на Эверест мне не удастся. Хотя бы потому, что для этого необходим приблизительно год специальной тренировки. Сама же экспедиция длится около трех месяцев. Столько свободного времени у меня нет, но мечта остается.
А если говорить о жизненных вершинах… То, как говорится, каждый в жизни должен посадить дерево, построить дом, вырастить детей. Это и есть моя вершина. Но для себя лично я ставлю еще одну задачу — сделать свою семью счастливой.